Перед слепым и потускневшим взором
Стоящей скифской бабы, как во сне,
Как мальчик золотой на голубом коне,
Несётся солнце над степным простором.
Оно пьёт воздух, как степной аперитив,
Вдыхает трав настойку, как наркотик,
И чувствует летящий скифский дротик,
И слышит звон натянутых тетив,
И видит тени половецких плясок…
Скрывая лошадей монгольских след,
Ковыль колеблется и стелется, как снег,
Смешав степное марево из красок.
Степь задремала, тишину храня,
И спрятав глубоко казацкие клейноды,
Хранит их бережно через века и годы…
Нагайка ждёт казацкого коня!
Неуловимые степные миражи,
Грусть от погаснувшего сновиденья
И терпкий аромат травы забвенья
Вплелись осколками в цветные витражи…