Психоделическая сетературная комедия в 3-х действиях, в стихах
------------------------------------- ПЬЕСА ------------------------------------
______________________ (Драматургия) ______________________
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
О'Брайен, местный житель;
О'Генри, незнакомец из Америки;
О'Пушкин, господин явно не-русского происхождения;
О'Чёрный Георг с чопорными английскими манерами;
О'Tиль Уленшпигель, отбившийся от Шарля O'Костера;
О'Саймон - смуглый бородатый человек в чалме;
О'Вавин, записной любитель водевилей;
НЕИЗВЕСТНЫЙ, полномочный представитель О'Самсона, владельца пилорамы;
О'Ратнер, зеленокудрая амазонка с ветками акации;
О'Иванова, барышня в пеньюаре в горошек;
О'Самсонов, владелец лесопилки;
О'Аритмис и несколько говорящих слуг;
О'Сергеевич, доверенный О'Самсона;
О'Нателла, О'Веденеева, О'Нуча, О'Дёмкин, О'Гавс,О'Морж, О'Ветка-с-О'ветка, O'Миронова, О'Kарло с сыном, О'Авгуров - новокрестьянский щёголь;
Хор девушек в ярких цветастых сарафанах;
Двое из ларца;
Безвкусно одетые мужчины и женщины неопределённого возраста с одутловатыми лицами;
Толпа нанайских мальчиков;
Смешанный хор уральцев;
Два буратинообразных парубка;
Компания разномастных клоунов.
***** ЧЁРНЫЙ ГЕОРГ
________________ А.С. Пушкин в Ирландии (отрывки из пьесы) ________________
======== Действие 1, Сцена 4 ========
Декорации дают понять, что действие происходит в окрестностях замка Бларни в графстве Корк, Ирландия.
На сцене появляется О'Брайен. Костюм выдаёт в нём одного из местных жителей. Он довольно общителен и слегка навеселе.
[О'Брайен, обращаясь к публике]:
— Ох, будь я проклят! Тысяча чертей!
И пусть моих всех тёток похоронят,
когда ещё до полночи не выпью
пинт восемь тёмного...
(замечает движение в углу сцены)
Но кто это?..
Эй, кто вы?
(Поворачивается к двум весьма сурового вида незнакомцам.)
— Да я вас знаю, сударь! Вы – О'Генри!
Никак вас из Америки сюда
к нам занесло? – Давно ли?
[Вошедший морщится]:
— Третий день.
Вот только – я не из Америки.
[О'Брайен, несколько разочарованно]:
— Так нет?
[О'Генри]:
— Совсем напротив. То есть... не совсем.
Я из Армении сюда, проездом...
в Гамбург.
— А это с вами кто?
— Вон тот? – О'Герман.
Он нынче дезертировал с фронтов –
и коротает свой остаток жизни,
фривольно убегая от старух
каких-то пИковых...
Зачем ему всё это?..
(Оба пожимают плечами в полном недоумении.)
(Входит ещё один господин в тёмном сюртуке, явно не-русского происхождения.)
[О'Брайен, с присущей ему бесцеремонностью, обращается прямо к нему]:
— Ты кто такой, и как сюда попал?
[Господин останавливается и смотрит на О'Брайена и остальных двоих в пол-оборота, не снимая шляпы]:
— Кто я такой? – О'Пушкин. Александр.
Попал сюда – без умысла, случайно.
[О'Герман внезапно оживляется]:
— Опушкин? Правда?.. – Это ли не диво?!
Опушкин, господа! – прошу встречать!!
В России говорят: "ОН НАШЕ ВСЁ!!"
[О'Брайен подозрительно]:
— В России говорят, да мы не слышим.
И что такое это ваше – "ВСЁ"??
Неужто вам понадобилось столько?..
[О'Пушкин, смущаясь]:
— Не верьте, господа, людской молве.
Неправду говорят. Должно быть, шутят.
[О'Генри, вмешиваясь]:
— А это что у вас на голове?
[О'Герман, не давая О'Пушкину ответить]:
— Как "что"? – Цилиндр. Неужто не видали?
У вас в Америках такого не сыскать?
[О'Генри, морщась]:
— В Армениях, в Армениях, мой друг.
[О'Брайен]:
— Позвольте, господа! Э-э, нет, позвооольте!..
[О'Пушкин, не слушая никого из них]:
— Здесь, говорят, какой-то камень есть,
который надобно поцеловать –
и тотчас обретёшь красноречивость...
[О'Брайен]:
— Да, точно, есть один... – И что с того?
[О'Герман]:
— Уж полночь близится! На западных фронтах –
опять без перемен... Одни старухи...
[О'Генри, обмениваясь взглядом с О'Брайеном]:
— Он снова за своё... Прошу, пойдёмте –
таверну постараемся найти,
а то – не ровен час, О'Гоголь с Вием
появятся, – тогда нам всем кранты!
[О'Брайен, поспешно]:
— Здесь есть одна! Совсем недалеко!
С названьем странным: «Дуб и Лукоморье».
Я знаю там О'Фелию, служанку.
Её какой-то псих зовёт "нимфеткой"... –
и умоляет что-то помянуть.
(задумчиво)
Там кот ещё, на золотой цепи...
[О'Генри, возбуждённо]:
— На ЗОЛОТОЙ цепи?!!
[О'Пушкин]:
— Котов люблю я.
Извольте, сударь, – ваш я человек.
Ведите нас туда, и – будь что будет!
"Дальнейшее – молчанье," – как сказал
Уильям наш Шекспир.
[О'Брайен]:
— А это кто же?
Мне это имя, вроде, на слуху...
[О'Генри, торопливо]:
— Пойдём, пойдём, оставь его, не мешкай.
Подумаешь! – какой-то там Шекспир!..
Все поспешно уходят, каждый стараясь не оказаться позади других.
Освещённым остаётся участок стены замка, на котором можно разглядеть надпись: «ЗДЕСЬ БЫЛ О'ВАСЯ».
Свет на сцене медленно меркнет.
======== ЗАНАВЕС ========
____________________________
Комментарии
Камень Бларни – камень в замке Бларни под городом Корком; по преданию поцеловавший его обретает дар красноречия.
Замок Бларни – третья по счёту крепость, построенная на этом месте. Первая постройка была деревянной и датируется X в. Около 1210 г. вместо неё построили каменную крепость. Впоследствии она была разрушена, и в 1446 г. Дермот Маккарти, правитель Манстера, построил на этом месте третий по счёту замок, который и сохранился до наших дней.
В 1314 г. предок Дермота, Кормак Маккарти, отправил из Манстера 4000 своих подданных в помощь Роберту Брюсу в битве при Баннокберне, где тот сражался с английским королем Эдуардом II. Брюс одержал победу и в качестве знака признательности подарил Кормаку половину Скунского камня, на котором в старину короновали королей Шотландии. Камень вмонтировали в стену замка, и, как гласит легенда, тот, кто поцелует камень, – обретёт дар красноречия.
Ирландский поэт XIX в. Фрэнсис Сильвестр Махони так написал об этом камне:
There is a stone there,
That whoever kisses,
Oh, he never misses
To grow eloquent.
'Tis he may clamber
To a lady's chamber,
Or become a member
Of Parliament.
http://www.stihi.ru/2008/03/26/625
***** ТИЛЬ УЛЕНШПИГЕЛЬ
В далёкой-далёкой параллельной галактике...
Декорации совершенно не дают понять, где происходит действие. Надпись на суфлёрской, сделанная мокрым мелом в стиле раннего роккоко, ненавязчиво говорит о том, куда идти внимательному зрителю.
На сцене появляется О'Вавин. Костюм выдаёт в нём одного из местных любителей потанцевать с Жизелью. Он довольно навеселе и слегка общителен.
[О'Вавин, обращаясь к немногочисленной публике]:
— Ох, будь я проклят! Тысяча чертей!
Опять печатным пряником отравлен
я на поминках был милейших тёток,
испивши водки жбан...
(не замечая движения в углу сцены)
Кто виноват?
Что делать?
(Внезапно замечает двух буратинообразных парубков, вздрагивает, крестится)
— Да не дай Бог мне вас увидеть трезвым!
Какого Барабаса вас сюда
к нам занесло? — Надолго?
[Самый буратинообразный морщится как от головки лука]:
— Навсегда.
Вот только — где мы смеем находиться?
[О'Вавин, несколько удивлённо]:
— Не знаете? В России!
[Самый буратинообразный из двух]:
— Во дела...
А смыло нас в Италии приливом
и в море унесло...
[О'Вавин]
— А этот кто?..
— А это папа мой, известный как О'Карло.
Он мне сказал, что мне пора гулять,
хотя часы показывали полночь,
и сам меня отвёл на нашу пристань
и бросил в волны, но
был пьян и поскользнулся!
(Самый буратинообразный делает торжественный жест, второй плачет и трет правой рукой лодыжку)
(Входит ещё один господин с чопорными английскими манерами.)
[О'Вавин, с присущим ему чувством такта, обращается прямо к нему]:
— Ты кто такой, ты Герцена читал?
[Господин останавливается и смотрит на всех троих, не скрывая удивления]:
— Кто я такой? – О'Чёрный я. Георг.
А Герцена мы проходили в школе.
[О'Карло внезапно оживляется, но лодыжка чешется, и он её чешет, делая при этом судорожные движения правой рукой]:
— О`Чёрный? Генри?.. – Это ли не шутка?!
В России говорят: "ЧГ_Всемирный_Фонд",
"Искусство_Танка", "Сатирический_Триумф".
[О'Вавин подозрительно]:
— В России говорят, да очень тихо.
И что такое - "Сатирический_Триумф"???
Неуж других ему не стало ников?
[О'Чёрный, смущаясь]:
— Не верьте, господа, в России любят
злословить в спину уходящего поэта.
[О'Вавин, вмешивается и задиристо спрашивает]:
— А это что у вас под мышкою?
[О'Карло, не давая О'Чёрному ответить]:
— Как "что"? – Печатный экземпляр евойной книги.
У вас, поди, такого не сыскать?
[О'Вавин, морщась]:
— Сыскать иль не сыскать, вот в чём вопрос.
[Буратинообразный парубок]:
— Позвольте, господа! Э-э, нет, позвооольте!..
[О'Чёрный, не слушая никого из них]:
— Здесь, говорят, какой-то сервер есть
национальной поэтицкой мысли –
хочу припасть и обрести покой...
[О'Вавин]:
— Да, точно, есть один... – И что с того?
[Буратинообразный парубок]:
— Уж полночь близится! Отец услышал море
и вновь на пристань манит меня луком!
[О'Карло, обмениваясь взглядом с О'Вавиным]:
— Он снова за своё... Прошу пардону,
таверну постараюсь я найти
для парубка, а то - не ровен час,
он корни пустит в землю прямо здесь.
[О'Вавин, поспешно]:
— "Три корочки" харчевня есть одна!
Она недалеко, у Лукоморья.
Я знаю там гарсона, О`Пьеро,
помешанного на синеволосых
красавицах неголубых кровей.
(задумчиво)
Там код ещё, который О`Да Винчи...
[О'Карло, возбуждённо]:
— О`Да Винчи?!!
[О'Чёрный]:
— Господа, не до котов.
Покуда есть в России сервер этот,
я счастлив буду обитать на нём!
Всё остальное - мне по барабану,
как Ежи Лец сказал.
[О'Вавин, обречённо]:
— А это кто ещё?
Кишит упадшими поэтами Россия.
[О'Карло, торопливо]:
— Пойдём, сынок, я дам головку лука,
схрустишь - и спать. Того гляди они
и Пушкина - не на ночь глядя - вспомнят...
Все поспешно уходят, каждый старается не оказаться позади других.
Внимательный зритель с удивлением замечает на суфлерской будке надпись, сделанную мелом ниже первой, извещающую внимательного зрителя о том, что о внимательных зрителях думает некто О`ВАСЯ.
======== ЗАНАВЕС ========
***** ЧЁРНЫЙ ГЕОРГ
[О'Чёрный, посадив на нос очки]
- "Три корочки" харчевня хороша,
И Ежи Лец, не к ночи будь помянут...
А что у О'Пьеро к синеволосой
Лежит душа, так это поправимо:
Пол-луковицы утром натощак,
А остальное - вечером на ужин,
И - с водкой, (водку надо из горлА)!
Тогда его красавица ломаться
Не станет, - их обоих ждёт венец,
А уж потом - какие буратины
пойдёт строгать супружеское счастье!..
(задумчиво)
Придёт большой п**дец литературе, -
Не только русской, дядя, - мировой!
[О'Вавин, сквозь зубы]
- Так Герцена читал иль не читал?
А побожись, - слабо тебе божиться?
О'Иванова давеча клялась
На кошках, - вот достойнейший пример.
Куда тебе, сынок, до ивановых!
До сидоровых, разве, да и то...
(достаёт понюшку махорки и долго, раздумчиво изучает)
(шевеление в углу привлекает его внимание)
- Ты кто, мужик? Зачем сюда пришёл?
- Я кто? - О'Tиль. О'Уленшпигель.
Отбившийся от Шарля O'Костера.
Могу цитату, в случае чего
Привесть...
[О'Вавин, снисходительно]
- Её оставь себе на ужин.
ЦЫтаты ни к чему нам на Руси,
От них позор один. Где классики? -
Вопрос. Не жду ответа.
[O'Чёрный, бормоча под нос]
Да классики-то есть, не в этом дело.
Читателя не стало, - вот беда!
(уходит, по пути наподдав ногой стопку книг, при ближайшем рассмотрении оказывающихся полным собранием сочинений АСП)
***** ТИЛЬ УЛЕНШПИГЕЛЬ
[О`Тиль, вослед уходящему]
- Не стоит классиков пинать, ей-бо.
Оно ещё аукнуться Вам может.
Чтоб не быть голословным, приведу
пример. В далёкой Дании был принц,
который классикам и в ус не дул,
не-классикам он в ус не дул тем паче.
И вот, бичом молвы народной став,
его взял на перо Вильям Шекспир
и, в наказанье отроку, девицу
О`Фелию сгубил в воде холодной.
О`Гамлет Датский (так прозвали принца)
стал слаб умом и в скорости издох,
не пережив О`Фелии несчастной...
(Скупая мужская слеза буравит щеку рассказчика, лицо искажает гримасса. Еще чуть-чуть и гордый сын славян О`Тиль окончательно потеряет своё лицо и разревется подобно девочке, наивно предположившей, что мячики в речках тонут)
[O'Чёрный, оборачиваясь и показывая в сторону О`Карло с сыном]
- Меня не трожь, ему е**и мозги.
Вокруг темно и не видать ни зги,
а мне цыганка на базаре нагадала
дорогу дальнюю.
[О'Вавин, елейным голосом]
- Вот и иди,
пока не передумал ненароком.
[О`Карло]
- Господа, прошу, не ссортесь!
Кому-кому, а нам случилось вместе
здесь повстречаться неспроста!
Кому ещё в распроданной России
великим словом к делу побуждать
плебеев массы... Ой, народ расейский?
[О'Вавин, в сторону, но чтобы было слышно всем]
- Кто б говорил - "народ расейский",
а сам ещё вчера жрал корнишон
и запивал его вином гишпанским.
[О`Карло, смутясь]
- Предпочитаю корнишонам репу,
вину гишпанскому - парное молоко.
А вас, почтеннейший, я впредь прошу
при мне в таком ключе не выражаться.
[O'Чёрный, видя, что высокий штиль перерос в обычную склоку, тикает, навечно закрепив за собой прозвище Георг Тикавый]
[О`Тиль О`Уленшпигель грязным кулаком размазывает по лицу грязь пополам со слезами и не замечает, как обычная склока перерастает в драку...]
**** ЧЁРНЫЙ ГЕОРГ
[О'Чёрный, для чего-то возвратившись на сцену]
- Да, принцев детских было и у нас
Несчитано. А пользы - ни на грош.
[О'Вавин, хрипло]
- Да что ты воду льёшь, ты расскажи,
Как в пятницу с прислугою своей
Царевича Димитрия убил!
Царевич возлежал окровавлЕнный,
Возведши детски очи к небесам,
И умирал взаправдашною смертью.
Я сам его ногой для пробы пнул,
А он, бедняга, не пошевелился!
[О'Чёрный, в сторону]
- Вестимо, пнул! Да так, что тот не выжил.
[О'Тиль, извиняющимся тоном]
- Позвольте, господа, но как же так?
Царевича ещё вчерась я видел,
Он был немного бледен, но ЖИВОЙ.
[О'Вавин, зловеще-тихо и вежливо]
- Так, значицца, я вру? Нет, ты скажЫ!
По-твоему, я лгать сюда пришёл?!
[О'Чёрный, невыразительно]
- Возможно, просто - говорить неправду...
[О'Карло, вбегая на сцену с поднятыми над головой руками]
- Беда, беда!! Царевич Алексей
Был найден в лопухах неподалёку -
В будёновке и с вилами в боку!
[О'Вавин, воспрянув]
- Ага! Ну, не отвертишься теперь.
Сознайся лучше сразу, - будет лучше.
А если нет...
(делает многозначительный жест)
[О'Карло, в панике]
- Друзья мои, я свой!
Мне не в чем сознаваться! Буратино,
Который есть мой деревянный сын,
Вам может поручиться за меня!
[Буратинообразный парубок, выходя из тени]
- Держи карман. Не стану я ручаться!
Ты луковицу мне вчера не отдал,
Хотя раз пять её пообещал.
[О'Чёрный, печально]
- Вот так всегда: нежданно торжествуя,
Добро грядёт - и побеждает зло.
(поворачивается к итальянцам)
Иного - лучше и не жди, старик!
Изрядного ты вырастил сынка.
[О'Вавин, ехидно]
- Ты баки ерундой не забивай.
Скажи - ТЫ принца детского убил -
Или не ты?
(глядя на О'Чёрного)
Соврёшь ведь. ТОЧНО, ВРЁТ!!
[О'Чёрный, почти не возражая]
- Да я ещё ни слова не сказал...
[О'Вавин, убеждённо]
- А и не надо! Всё и так видать.
[О'Тиль, почти в отчаянии]
- Давайте не ругаться, господа!
Давайте лучше женщин позовём!
И пусть они нам что-нибудь споют.
(на сцену выходит хор девушек в кокошниках и начинает петь Калинку вразнобой.)
***** НАТАЛИЯ ВЕДЕНЕЕВА
(входит женщина могучего телосложения, в белом халате, поверх которого надета кольчуга)
О"Вавин:
"А это что ещё за чудо в перьях?"
О"Ратнер:
"Вчера всю ночь толкала вагонетку
Из Жмеринки - в любимую Одессу...
И вот теперь хотела бы немного
Тут протянуть натруженные ноги..."
О"Вавин:
"А руки протянуть Вы не хотите?"
О"Ратнер:
"С руками проще...
Они, как справедливо
Заметить Вы изволили - все в перьях...
Пишу ночами, прямо на ходу.."
О"Иванова (из кустов):
"Какая же наивность... Мне Вас жалко...
И за победный стих не заплатили -
Зажухали Вам половину приза!
Какая глупость так пахать на О"Георга..."
О"Георг (вяло в сторону):
"Опять... Вот так моё склоняют имя,
А о стихах, заметьте, ни гу-гу..."
(вбегает О"Нателла со шваброй в руках)
О"Нателла:
"Чу, слышу, снова нападенье слева?"
(шныряет по кустам и шпыняет котов, кошек и собак... Слышится шипение, визг и поскуливание О"Гавса...)
О"Гавс:
"А я прошу Вас, всё-таки, заметить:
Я вообще тут рядом не стоял!"
======== ЗАНАВЕС ========
В зрительном зале одиноко хлопает ластами О"Морж...
**** МАРИНА РАТНЕР
__________ О'ТЕЛЛА возвращается __________
О'ТЕЛЛА: О'Гавс О'Вавин и О'Иванова читали ли вы на ночь бессмертные творения ЧГ?
О'ГАВС: О'Телла, куда вы лезете критиковать, изволили забыть вы запятые и О'Шекспира вовсе не читали, должны вы задушить О'Дездемона, а не....
Из кустов раздаётся сдавленный хрип. Немного погодя появляется О'Телла, отряхивая с рукавов прилипшие листочки.
О'ТЕЛЛА (задумчиво): О'Шекспир был недостаточно психоделичен, пойду и напишу эссе...
О'РАТНЕР (укоряюще):О'Телла, зачем кустов вы столько поломали из ценной можжевеловой породы, зачем душили голыми руками, когда есть столько методов пристойных, вполне притом экологично читых, таких как яд, удавка и кинжал?
***
Входит О"Саймон - смуглый бородатый человек в чалме (в народе называемый О"Постол. Ярый борец за отмену акцизного сбора за превращение воды в вино).
О"САЙМОН:
скитаясь по пустыне иудейской
посиг я чудо псиделичный мысли
а также экономики науку...
С поэзии необозримой выси
спустившись вниз, я вам скажу, что лука
о"Чёрный не зажал себе ни грамма,
но моного здесь О"Карл, а он один...
(прислушивается к звукам электропилы неподалёку)
Я слышу, что открыта пилорама,
ведётся призводство буратин,
а вот платили ли с неё налоги
и штраф за загрязнении среды?
Входит неизвестный, в костюме и при галстуке:
НЕИЗВЕСТНЫЙ: Тебе давали слово? Прочь, убогий!
О"САЙМОН: кто Вам позволил говорить мне ты?
НЕИЗВЕСТНЫЙ: я полномочный представитель О"Самсона, владельца лесопилки, он силу мысли в пользованье дал мне...
подступает к О"Саймону с кулаками но внезапно останавливаетсяи растерянно произносит:
- Пока я спал, какая-то Далила мне силу мысли напрочь удалила
и реплики бессмертные мои безжалостно отправила в корзину...
***** ДМИТРИЙ ДЁМКИН
Пилорама. Обед. О'Самсонов с О'Сергеевичем играют в домино на буратин.
О'Вавин, просовывая голову в дверь (на голове бескозырка с надписью арорвА):
Презренные,
Где свиток мой, прибитый давеча на Главную доску?
(приглядевшись)
А всё равно, как ни стучите, у вас выходит Рыба.
(голова исчезает, на заднем плане видно, что О'Вавина две неясные фигуры тащат в ампирообразное здание с надписью “Общественная баня”)
О'Самсонов:
Вот там и меряйся народным возмущеньем.
Голос О'Вавина, постепенно затихающий:
Увижу ль снова я ликейские сады и Summer Session?
***** ЧЁРНЫЙ ГЕОРГ
[О'Иванова, вбегая в развевающемся пеньюаре в горошек]
- Фу, господа, какая духота!
Зачем вы снова затхлость развели?
И что за домино на пилораме?!
Не знаете, что здесь играть НИЗЗЯ??
Тут под стрелой такое происходит!..
(кто-то из толпы, скороговоркой)
- Тут этих стрел - почти что в каждой ж*пе.
[О'Иванова, пикированно]
- Вы кто, простите? Для чего встряёте в речь,
Которая не вам адресовалась?
[О'Вавин, издали, но истошно]
- Павлуша, ты пупок!! ПАВЛИН!!
[O'Самсон O'Сергеичу, доверительно]
- Ну что с ним сделать? Разве что прибить
К забору, - но с обратной стороны...
[О'Иванова, возмущённо]
- К забору!! Фи!! Как можно, господа!!
[O'Сергеич, без всякого интереса]
- К забору - так к забору. Там есть пруд,
У самого забора, и на нём
Такая пропасть всяких водомерок...
(мечтательно)
И разные подводные жуки...
Эх, на рыбалку съездить бы в Саратов!..
[О'Самсонов, слегка удивлённо]
- Пошто тебе Саратов? Чем Самара
Плоха, чтоб толстолобика ловить?
[О'Ветка-с-О'ветка, протискиваясь откуда-то из-за спин столпившихся, наподобие молитвенного собрания, безвкусно одетых мужчин и женщин неопределённого возраста с одутловатыми лицами, чьи бегающие глаза и нездоровое желание говорить рифмующимися фразами выдаёт в них поэтов]
- Зачем вы говорите О'Самаре?
Не надобно - O'ней, O'самоваре,
О'снах, O'жигулёвском пиве в баре,
О'тех, кто не умеет - на гитаре...
Вы O'стихах скажите, - O'товаре,
Который нас волнует, O'пиаре,
А не о вездесущем санитаре...
[O'Иванова, обрывая её]
- Вы клоника О'Вавина не троньте,
а то вернётся - даст Вам на орехи.
Вы сами чьею будете, однако?
Известен клона Вашего хозяин?
А можете ли паспорт показать?
[O'Миронова, просовывается откуда-то сбоку]
- Проверили мы паспорт у неё;
Сея особа визу получила,
Но срок её уж близится к концу.
А вы чем занимаетесь здесь, други?
(обращается к толпе нанайских мальчиков, тщетно пытающихся копировать уральский акцент)
***** ТИЛЬ УЛЕНШПИГЕЛЬ
[О`Тиль О`Уленшпигель, глядя со стороны на смену видеокадров, что-то мелким почерком заносит в анналы истории, старательно прикусив язык]
- О, как я рад увидеть их без масок!
Такая прорва образов и лиц,
похожих друг на друга, словно пенни
одно напоминает тысячу пенней...
Иль две... а лучше - фунта два
изюма... Но довольно - заболтался.
(скоропись увеличивается, бессвязность речи усугубляется стойкими зрительными иллюзиями)
- О том, что Трудно Боком Плыть,
допустим, я догадывался. Впрочем,
мне нечем крыть в ответ: я занят.
О`Вавин стал о`притчей во языцех.
О`Ратнер стала амазонкой видной,
которую увидел в ней внезапно
я после поднимания мне век О`Веденеевой,
и покорён обеими мадами!
О`Саймона увил я впервые
на представленье. Просто крикну "бис"! -
сам разберется, где его повесить.
(закатившиеся глаза О`Тиля и пляска святого Витта конечностей последнего привлекают внимание О`Чёрного. О`Чёрный бережно отводит О`Уленшпигеля к суфлёрской будке, прислоняет его к стене, из-за чего внимательному зрителю, в роли которого выступает О`Морж, не видно третью надпись на стене суфлёрской. Внимательный зритель негодует и бросает в воздух... лифчики)
[О`Чёрный, сочувственно глядя на О`Тиля]
- Вот и еще один собрат по перьям
почил в объятьях собственного мозга.
***** ДМИТРИЙ ДЁМКИН
О'Самсонов (напевает):
- Балы красавицы ла… Нет, не надо ла. Не будем ла. Но пасаран. Рот фронт.
(Появляются двое из ларца)
- О'Аритмис и О'Сергеевич!
И оба лык не вяжут.
Тьфу ты!
Вот привязался подлый о'балык.
Отмстить!
(По лицу О'Самсонова зритель понимает, что тому в голову приходит мысль)
- А! Мы остроумно мерзавцев назовём о'сайкою! Доверье
К их психоделу в корне подорвав.
Ведь шутка ли – когда твоё творенье
гастрономически метафорят, игрою букв воспользовавшись гнусно!
(плачет)
(смеётся)
(плачет)
(смеётся)
…
Да, мне баллы купить не помешало б…
(уходит)
О'Аритмис, угрожающе:
- Скажи-ка дядя, где же кружка?
О'Сергеевич:
- А ты сперва отдай что взял без спросу –
Святому Витту танец, ну а Эльму, не менее святому, -
Огоньки, которые на кончиках ушей.
О'Аритмис:
- Я Витте знаю одного – который
Тот самый Полусахалинский и “несклон.”,
Про эльмов же я отродясь не слышал.
(в зал)
О'Времена! О'Мавры!
(Атмосфера накаляется, но тут возвращается О'Самсонов и начинает умело и со вкусом рвать пасти…)
***** АНАСТАСИЯ КАЛИОСТРО
О! Наступят ли такие времена,
когда все сцены можно будет
зрить воочью???
Когда во фраке выйдет наш О"Пушкин!
Вальяжно на троне О"Чёрный восседая,
Пальчиком вялым двух братцев подзовёт..
А в это время О"Саймон в чалме,
на флейте играя
Дождь в стеклярусе пальм финикийских
и звуков Ампере..
Пеньюар, что в горошек, лежит на постели.
Пастельно-белый истошно О"Вавин кричит
Прямо в динамик он в радио еле..,
Где ели растут на макушках рапид..
О"Карло читает О"Герцена всмятку.
Царь Пётр.. О"Пётр - наш царь всем пальцем грозит!
Любите Россию умом без остатка!
Аршин же вам вставит наш форвард "Зенит"!
О! Психоделика! О"Боги!Во славе
На самом О!Лимпе - вершине хребтов,
Пологих пещер и глубоких каньонов
Пустых О"Словес и О! Шампиньонов!
Драконом взращённых
В подошве столбов!
О! Слава!
О! Психоделика!
О"Чорный!! Мавр!!!
*****Хор девушек в ярких цветастых сарафанах, на фоне взрывающегося на сцене фейерверка и сияющего в небе салюта, весело и торжественно поют ораторию и гимн:
О! БОООГИ!!!
О! ПСИХОДЕЕЛИКААА!!!
ООО!! ЧОООРНЫЫЫЙ!!! МАААВР!!!!!!!!
ООО!! ЧОООРНЫЫЫЙ!!!
ЧОООРНЫЫЫЙ!!!
МАААВР!!!!!!!!
ПСИ!!! ПСИ!!! ПСИ!!!
ПСИХОДЕЕЛИИКАА!!!
МАВРРР!!!
***** ЧЁРНЫЙ ГЕОРГ
[На сцену медленно выходит О'Дёмкин, садится на стул, держась одной рукой за живот]
- Несвежим балыком вчерась объелся,
Он до сих пор стоит во мне вот тут...
(показывает пальцем, где именно стоит вчерашний балык)
Три мудреца не скажут за три года,
Отколь напасть берётся таковая -
Травиться ЧЕЛОВЕКУ балыком?
[О'Гавс, появляясь откуда-то слева]
- Нет, без поллитры - точно не поймёшь.
Здесь и до Вас уж многие пытались...
Вон, видите? - их черепа лежат,
Оригинально сложенные в кучки.
[О'Вавин, возникая почти одновременно с О'Гавсом, но справа]
- Меня там нет! Я череп свой унёс,
Прокушенный за ухом О'Бобром.
Ему я хвост за это оттоптал
И гланды вынул, прямо через нос.
[О'Чёрный, выглядывая из-за спины O'Гавса]
- Так египтяне только поступали.
(прибавляет сокрушённо)
Не чтят славяне больше мертвецов!..
[O'Дёмкин, решительно]
- Они не чтят и тех, кто жив пока!
Вот, балыком решили уходить
Здорового, живого человека,
Да так, что Альберт Хофманн не поможет!
Уж лучше б закормили ЛСД,
Чем балыком бессовестно пытать!
[На сцену решительным шагом выходит О'Нателла с ножницами для стрижки овец; на ней летнее сатиновое платье в оранжевых лотосах. Она останавливается и командует непререкаемым голосом]
- Эй, кто тут из Израиля, - постройтесь!
Вас будут стричь, - такой сегодня день.
Бесплатно, но за стиль не отвечаю.
Не обессудьте, ибо супротив
Традиций вековечных - не попрёшь.
(оборачивается, заметив недовольное движение в углу сцены, где расположился смешанный хор уральцев и нанайских мальчиков)
А те, кто в гости прибыл к нам с Урала,
Постричься смогут только послезавтра.
(прислушивается, различив в толпе ярославский акцент)
А вам, как приезжающим с заволжья
Без поголовной немодельной стрижки
Придётся обходиться до субботы.
[O'Иванова, выходя из-за спины О'Вавина, возмущённо]
- Откуда в вас такое, прямо скажем,
Пренебрежение к приезжим ярославцам?
[О'Нателла, деловым тоном]
- А вы, чем сотрясать впустую воздух,
Постричь бы лучше этих помогли...
(вынимает откуда-то ещё одну пару овечьих ножниц)
Извольте не толпиться здесь, как козы.
[О'Иванова, отшатываясь, лепечет]
- Да я... Да я... Приезжих не стригу...
(опомнившись и взяв себя в руки)
О, как мне жаль вас! Жаль вас, господа!
Позволив О'Георгу O'болванить
Себя, теперь болваните других...
(её голос быстро затихает, заглушаемый разрастающимися напевами нанайских мальчиков, к хору которых примешиваются сиплые голоса уральцев)
***** НАТАЛИЯ ВЕДЕНЕЕВА
На сцене стоит множество указателей:
БЛК - налево, ТМ - направо, Голоса - вверх, Лицей - вниз, ЗД - в подвал... и прочее... Кругом толпятся клоуны, читают указатели и разбредаются кто куда...
Появляется горожанка, тянущая за собой упирающуся корову. Наконец она выбивается из сил и садится в позу роденовского мыслителя.
О"Нуча (сокрушённо):"И почему же я не стала металлургом?..."
***** ДМИТРИЙ ДЁМКИН
(Поле, русское поле. О'Авгуров идёт по меже.
Он одет в новокрестьянскую одежду сообразно сезону и предпоследней новокрестьянской моде, из котомки за плечами торчат: краюха хлеба, сабноут и “Труды и дни” Гесиода, Флоренция, 1503 г. изд.)
О'Авгуров:
- Надысь меня О'Чёрный звал провесть
на Психоделике любовный семинар. Да как посмел!
Неужто белены объелся?.. МНЕ – МНЕ, Щедрину последнего столетья
И Розанову сих глухих времён! – и се-ми-нар.
(смачно сплёвывает)
Да я ж ведь с Гоголем самим талантом вровень – хоть письма губернаторше пиши…
(к О'Авгурову приближается фигура, совершающая странные телодвижения, в фигуре ВНИМАТЕЛЬНЫЙ зритель узнаёт О'Дёмкина)
О'Дёмкин:
- О'сумрачный пейзанин, снизойдите!
Не будете ль вы столь любезны показать
К ближайшему ватерклозету путь?
Пожалуйста, и только если вам
Не будет слишком трудно. И простите.
О'Авгуров (доставая из смазного сапога лорнет и внимательно вглядываясь):
- Ты, неуч, как посмел с непрописной сказать мне “Вы”? Ты, видно, балыка объелся на ночь! несвежего... Нужда твоя ясна.
(ВНИМАТЕЛЬНО вглядевшись)
- Я вижу, как в тебе два борются начала: одно повелевает прямо здесь… покарнавалить, другое же разумно говорит, что верх культурный делать так не должен.
(поражённый внезапной мыслью)
- Ба! Да ты О'Бахтина читал ли?
О'Дёмкин:
- Мммммммммм. Ааааааааа.
О'Авгуров (окончательно поняв, что собеседник его не достоин):
- За третьей лужей, поверни налево. Конечно же не ватер, но клозет. О'Бахтина ты тоже там найдёшь – его там почитай что ПСС.
(О'Дёмкин стремительно удаляется, обогнав по пути трёх жителей солнечной Нигерии и пару охотящихся гепардов)
О'Авгуров:
- Какой доверчивый. Как жалко мне яво. О'Бахтин вышел весь второго дня, и там остался только О'Улисс, а тот непроходим и жёсток. По крайней мере для новокрестьянских душ.
(уходит, насвистывая Christina The Astonishing. О'Вавин в кустах пытается его сбить, насвистывая Tender Prey)
====================== КОНЕЦ ======================
Из рецензии на на произведение «Двухнедельное экспромт-ревью 13. Обозреватель Тиль» на странице Литературного Сообщества ПСИХОДЕЛИКА
http://www.stihi.ru/rec.html?2009/07/15/8655