(1810 - 1849)
Родился Фридерик Шопен в Варшаве.
На фортепьяно начал в шесть играть..
Был рано избалован гений славой,
И рано стал публично выступать.
Приветствовал его сам император.
В одиннадцать пред ним он выступал.
Был мальчик с ранних лет импровизатор,
Дав классике в груди своей причал.
Талантом обладая многогранным,
Пред музыкой не в силах устоять,
Любовью он пылал к фортепьяно.
Любила его мама петь, играть.
Отец играл на флейте и на скрипке.
Слух мальчика был с детства утончён.
Светился лик божественной улыбкой.
Он гения был даром наделён.
Чувствительным ребёнок был до боли.
Мог, музыку услышав, плакать он.
Аккорды зарождались мимо воли.
В мир звуков был он Богом посвящён.
И был разносторонне он талантлив.
Артистом даже мог великим стать.
Он мимикой владел экстравагантной.
Умел карикатуры рисовать.
В семье их ощущался недостаток.
Пришлось покинуть рано отчий дом.
Оставлен на душе был отпечаток,
Не обросла душа, однако, льдом.
Политика его не волновала,
Был от неё сознаньем он далёк.
Лишь музыка в ушах всегда звучала.
Порог запросов, вкуса был высок.
Напоминал он внешним видом денди.
Был мимолётный флирт присущ ему.
Но сдерживал себя он в рассужденьях,
Всё подчиняя здравому уму.
Концерты, музыкальные знакомства,
Поездки в живописные места.
И обладая яростным упорством,
Талантом покорял он города.
Париж культурным центром стал Европы.
Сюда стекались все: Бальзак, Гюго,
Мюссе, Делекруа, Мицкевич, Гейне.
Здесь Лист ближайшим другом был его.
Приют Париж представил и Шопену.
Ученикам уроки он давал.
Отсюда приезжая часто в Вену,
Творения свои он создавал.
Использовал он в песенных мотивах
Фольклор, национальные черты.
Будили чувства сильные порывы,
Прокладывая классике мосты.
Мелодий колорит и их певучесть,
Служили отраженьем мастерства.
Был музыкой сюжет картин озвучен.
В ней ощущалась сила божества.
Мазурки, полонезы, вальсы, скерцо-
Во всё многообразие вложив
Таланта своего и пламя сердца,
Неистово он музыке служил,
Гармонией и ясностью мышленья,
Став символом душевной красоты.
В мелодике шумов нет наслоенья.
Его творенья звуками чисты.
Ведь не щадя себя, и не в полсилы,
Работал с юных лет он на износ.
Работа истощала его силы.
Здоровье подкосил туберкулёз.
Любовь несла одни переживанья.
Бросал он пылкий взгляд свой на мужчин.
С Водзинскою расторгнута помолвка.
Стал горький случай жизни господин.
Терезой венерической болезнью
Был заражён, остыв до смертных дней.
Влюбился он в Констанцию Гладковску.
И не посмел в любви признаться ей.
А слыл он утончённым сердцеедом.
Мелькали лица женщин перед ним.
Ходили слухи про его победы,
Хоть юношу не привлекал интим.
От сонной неги до порывов страсти
Он гамму чувств в ноктюрны воплощал.
Владел некоронованной он властью.
Слух музыкой волшебной обольщал.
Случалось, и обидеть мог напрасно,
Поклонницам оплошность не прощал.
Любую в плен брал музыкой прекрасной,
Капризным, неуступчивым бывал.
Всего превыше Родину он ставил.
И сердцу близок был всегда народ.
В деревню устремлял свою он память.
Судьба сулила жизни поворот.
Зиму он проводил всегда в Париже.
В имении Жорж Санд он летом жил.
Его душе она была всех ближе.
Разрыв с ней тяжело он пережил.
Связь продолжалась девять лет меж ними.
Их связывала дружба – не интим.
По миру слухи всякие ходили.
В пространстве растворялся сплетен дым.
Здоровье ухудшаться продолжало.
С трудом и реже стал он выступать.
И сочинял теперь совсем он мало.
Ему друзья пытались помогать.
Ничто не приносило облегченья.
И смерть отца едва он перенёс.
Жизнь потеряла смысл и значенье.
На творчества алтарь её он нёс.
И в мир иной ушёл он рано слишком,
Прожив на свете тридцать девять лет,
Оставив на земле след яркой вспышкой.
Божественный зажжён звездою свет.
03.09.2009