« – Я состою из осколков… Раздробила меня колымская
лагерная республика. Зачем я тебе, больной старик?
– Потому что вы – настоящий! »
Варлам Шаламов.
Я зацепила? Но не приворотом…
Гаданья, колдовство – не для меня.
И ты не сомневайся ни на йоту,
Что близость нашу ангелы хранят.
В твои рубашки не вшивала нитки
И не шептала тайный наговор.
А если за тебя плела молитвы,
Ты знаешь – это свято. И не спорь.
И свечки – что-то вроде оберега
От злобы, что вокруг тебя как чад.
Но впрочем, я одной Любовью грею
Сильней, чем православная свеча.
Проститься с нелюбимым – дюже просто.
Любимому «прощай» не говорят.
И комната свиданий – будто остров,
Где кораблям во тьме горит маяк.
И вот они, побиты грозной бурей,
Находят свой приют, покой, причал.
Вернуться в море – в мир свободных будней
Никто из них, казалось, не мечтал.
Но надо… Заглушив свои тревоги,
Отладив мачты, выправив штурвал,
Они поймут: их суднам одиноким
Без единенья не осилить шквал.
И вновь они ломаются, крушатся,
В один корабль всё своё несут,
Немыслимыми жертвами ложатся,
Чтоб из обломков возродился тут
Их новый бриг – «Любовь» ему названье.
Их прежних нет, но он рискует плыть.
Так разве будет веским оправданье,
Что вместе нам мешает кто-то быть?
Мы оба околдованы друг другом
Без всяких магий, приворотов, чар.
Обоим ясно: врозь мы жить не будем,
И незачем гасить сердец пожар.
Ручьём возникнув, наши разговоры
Вольются в реки, а затем – в моря.
И будет столько кораблю простора,
Сколь дальше мы запрячем якоря,
Сколь широко раскинем парусами
Листы стихов, холсты своих картин.
Что дальше? Мы увидим это сами,
Встречая грудью влажный чад ветрил;
Глазам давая трепетно раскрыться,
Сердцам давая волю и губам.
Но разве плохо – верить и молиться,
Чтоб мог корабль причалить к берегам?
Чтобы нечасто море было бурным,
Чтоб не сломался наш чудесный бриг,
А путь домой, как ни казался трудным,
Наш океан опять вернул в родник.
Июнь 2007