Я вырос на русской культуре,
Не помня, не зная своей,
Романтик в душе и натуре,
Типичный советский еврей.
Мне нравились русские сказки,
И русские песни я пел,
Отплясывал русские пляски
И матом ругаться умел.
Обряды, обычаи, нравы
Старался, как мог, соблюдать;
Немногие, думаю, вправе
За это меня осуждать.
За праздничным русским застольем
Со всеми я пил наравне
И в виде бывал непристойном,
Короче, был русским вполне.
Бывал в вытрезвителях дважды
И даже ходил под статьёй,
Но в грамотах был не однажды
Отмечен, почти как герой.
Работал – не в тягость, не в радость,
Но чтобы нормально жилось,
И думалось самую малость,
И ночью спокойно спалось.
И равным я был среди равных
В рабоче-крестьянской среде;
Людей благородных и славных
Встречал я по жизни везде.
Рыбалку любил и охоту,
Машину, жену и детей,
И Партия наша заботой
Меня окружала своей.
Случалось, от этой заботы
Оскома была на зубах,
Все время воспитывал кто-то
На громких идейных словах,
Расписывал жизнь поминутно
На три пятилетки вперед
И царствовал в пьянстве распутном,
В душе презирая народ.
И все же, скажу без кокетства,
Я им благодарен сейчас:
За наше счастливое детство,
За время, взрастившее нас.
За то, что по совести жили,
От света не прятались в тень,
И в помыслах чистыми были,
И верили в завтрашний день.
1998