срывает ветер листы и носит
то поиграет то снова бросит
тебе под ноги свои подарки
огарки улиц и снов огарки
жила была кошка ночная
у ночи ни дна и ни края
отчалил корабль в начало
которое кажется раем
всё снились далёкие степи
глаза зазевавшихся странниц
смотрели как ярко на небе
меняет луна настроенье
ни трепета нету ни рвенья
в шагах её вдоль. подоконник
ни шире не станет, ни уже
ни паруса нету, ни суши
осенние листья по луже
гоняет блуждающий ветер
какой чудесный серый день
не столько жаль, а сколько лень
идти, бежать, куда-то течь
искать - раскаянье и встреч
явись душа, приснись душа
мне надоело здесь дышать
не видя звёзд, не слыша зов
родных и близких голосов
мы встретимся снова: огни, перекрёстки
толпа, остановка, случайный прохожий
ты скажешь что я как и прежде моложе
а я не моложе - узнал тебя просто
я просто как раньше тебе улыбаюсь
и, много сказав, ничего не открою
про то, что осталось: осталась усталость
да видишь, одежда иного покроя
пустынные улицы, зелени части
машинами стёртый асфальтовый город
беги по нему, ты безудержно молод
чтоб всё же догнать уходящее счастье
длинных слов красивое враньё
и билетов полные карманы
проездных. расселось вороньё.
ты напротив села на диване
а со мною связь иметь грешно
я приличным и не предлагаю
но тебе наверно всё равно
у приличных хата верно с краю
безвозмездно денег не даю
улыбаться мне надоедает
ты ушла - нашла другой уют
мне тебя, наверно, не хватает
ты так далёко что писать тебе письма
как будто из плена, из тихого края
не стоит. и краски узоров пятнистых
ничто. остаются ничем умирая.
и снова рождаясь на листьях осенних
и в строчках на память - оставить так глупо
остались ростки невозможных растений
на высохших клумбах
абсолютно трезвый снег
темнота неровных улиц
долго падал я во сне
только руки подтянули
и коробочки машин
отдыхают без владельцев
снег на крышах и на рельсах
кроме снега ни души
снится всё что в комнате таится
те черты что сам в себе не знал
закрывай глаза - увидишь лица
в темноте и комната тесна
в краю далёком по ночам
я верил в дальний свой причал
в тепло огня на берегу
в свободу ветра на бегу
в дождливый день, суровый день
я рисовал там дребедень
и украшал цветами стол
колдуя молча над листом
вернулся - дома никого
а я всего-то не был год
и письма что тогда писал
с собою видно я не взял
нужна была мне сказка эта
про длинное как море лето
чтобы как в ту, другую осень
окурок молча в воду бросить
и не найти уже ответа
на все тяжелые вопросы
вот такие дела, что ты мне стала мила
больше всех, хоть проста эта песня
коротки вечера и осень двор подмела
на ветвях ничего не развесив
коль вдвоём мы пойдём, если сможем пойти
может тему найдём мы с тобой по пути
но дождь в стекло, мечты на лжи
а правда прав не даст на жизнь
цвести тому, что отцвело и не свезло
ничто здесь не было твоим
ни белый снег, ни стрелок бег
но о тебе всё говорит
ты поселился в чьём-то сне
ведь всё что было - за тобой
в руке кромсаешь тонкий лёд
холодный снег. чужая боль.
холодный снег в лицо идёт
я крадусь неслышно в угол
угловатый как я сам
на засов закрывшись глухо
я прислушаюсь к часам
всё стучите и стучите
не скучая, не глупя
вам всё некогда - молчите
люди вас не теребят
что вам внешние волненья
вас не может колебать
ни сужденье, ни сомненье
ни возможность выбирать
вас не тронуть, не ускорить
только грохнуть и сломать
с вами некому поспорить
ведь часы не могут врать
свернулся сон в одно кольцо
и не даёт покоя он
как ты выходишь на крыльцо
и в темноте гремит вагон
про сигареты и рюкзак
про утро красное, про то
куда несёт тебя вокзал,
закутав в чёрное пальто
зачем красивые цветы
ты надоумишь подарить
теперь - любой, а лучше той
что всех чудесней говорит
зачем качать фундамент мышц
чтобы на нём себя начать
ты не придёшь и не простишь
и не захочешь отвечать