Над истерзанным телом
носились виденья и звуки,
Не слагая рисунков,
сбегая от ритмики слов.
И корячились, бились,
агонией движимы, руки;
И реальность дробилась
узором печных изразцов.
Сжалась комната, стен скорлупой
сохраняя в себе человека.
А виденья скользили
сквозь поры дверей и окон.
Их движенья хранило
законы не нашего века,
Убегая вперёд,
за концом продолжаясь времён.
Рвал в клочки скорлупу взгляд,
увидевши тело снаружи,
Не имевший нужды
в утопающих в череп глазах.
Мир втекал в организм,
несмотря на препятствие кожи.
Человек объял мир!
Но печать у него на устах ...