Вошедший негр, с мороза красный,
Перекрестился, снял сапог…
Японец, с круглыми глазами,
И благородно-римским носом
Поверить в зрелище такое
Хотел, но всё-таки не смог…
И я не верил, ни чуток!
А два курчавых, смуглых русских
Как в старину и без затей,
Сидели, громко выясняя
Смещаясь на рукоприкладство
Кто в большей степени еврей.
А немец гордый. Нос картошкой,
Сидел, и слушал, и кивал…
Когда до мата доходило,
До оплеух и мордобитья,
То по-французски хохотал.
И только Жора Рабинович
Средь всех спокоен был один –
Его то это не касалось,
Он сероглаз, он ироничен,
Он от рождения блондин.
Не зря он умником назначен,
Моим сомненьям вопреки
Он объяснил – Всё однозначно!
Глобализация, однако,
Дожили, мать её таки!