Это один из многих снов. Первый я уже описала в Мистерии.
***
Уносят на юг нас горячие кони,
На севере тает в огнях Марракеш.
В пустыне пусть выживет истинный воин,
Афганец стирает следы на песке.
А звёзды огромные блещут, искрятся,
И ночь холодна и длинна, словно нож…
Всё ближе погоня, нам нужно прорваться
И фляги наполнить водою из кож.
Не быть мне рабыней-наложницей. Легче
от пули кочевника быстрая смерть.
Судьбой на ладони знак Бога прочерчен
И яда флакон на ремне – это честь.
Отстала погоня в песках мавританских,
Наутро нам встретился конный отряд.
Текинцы плясали от шпор померанских,
Командовал им незнакомец араб.
И в битве неравной на гребне бархана
Все спутники верные пали мои,
Нацелены ружья, кровавая рана
Мешает мне выстрелить в шейха Али.
Хлебнула свободы, и жить захотела,
И грешные мысли тотчас отвела…
На шейха-красавца взглянула несмело,
И речь с незнакомцем легко повела.
«Будь воин песков ты, иль шейх благородный,
Иль верный пустыне стрелок-паладин,
Так выслушай ту, что любима свободой,
Откинь свой бурнус, опусти карабин.
Я буду сражаться!!!
- не сталью дамасской,
А взглядом,
и взмахом сурьмяных ресниц,
улыбкой,
и станом,
и ветреной лаской…
искусством движений
богинь-танцовщиц».
И шейх усмехнулся, ответив учтиво:
«Красавица, вызов твой - честь для меня.
Аллах пусть рассудит дуэль справедливо»
И спрыгнул легко с боевого коня.
И мы танцевали…
Под звуки ситара,
И музыка взглядов нас в танце вела,
И нрав свой умерила, внемля, Сахара
Пока над песками луна не взошла.
Упал сарацин предо мной на колена,
Не выдержал пляски безумной со мной.
И молвил: «Красавица, сладостней плена
Не знал я.
Будь верною шейху женой!»
«Не помню такого с тобой соглашенья»,
- Ему я ответила, грусть не тая,
«Я ветру и небу отдам предпочтенье».
И плетью хлестнула гнедого коня.