Моим сознанием разделены,
Деревья отстояли друг от друга,
И каждый нарождающийся лист
Был отстранён от почки и от ветви,
Но сам дышал, как изумруд растущий.
А солнца диск, глядевший сверху вниз
Не сочленял лучами верха с низом,
Но отдалялся, радостный. И бриз
Носился тут меж волн и человеков,
Не смешиваясь в них, не растворяясь
Холодной массой жидкого стекла.
Так расщеплялась полть в своём составе.
Гортань звучала - не моя гортань.
Слова блуждали - не мои слова.
Блудили помыслы - уж вовсе беспричинны,
Сухие незажжённые лучины
В пучине, где дышал когда то дух,
Отъединявший прежде тьму от света, -
Рождалась жизнь, - а нынче в расщепленье
И радуга сама и полутоны, -
Ещё живёт, но плачет каждый цвет
И каждый звук, исторгнутый из гаммы,
Как птица из рассыпавшихся стай -
Не знает более, где юг, где север,
Но только: недоступность высоты,
Опасность тверди и усталость крыльев, -
На них накатывает бриз, как плоть на плоть.
А птичий вопль - то боль прикосновений,
Боль прекословия свободы к смерти.
Что разделяется в себе самом - погибнет,
Но что есть гибель после разделений? -
Лишь водруженье термина на то,
Что состоялось, перестало быть.
Так мудрствует безумная душа.
Иначе - необузданное тело,
Которому себя бы только множить,
Напитываться чувственным и сочным,
Усваивая цвет и звук, и запах,
И плоть себе подобных, и жилища,
Обители сиротские, пустые,
Где злейшие ворочаются тени -
Неутолимы человекофаги,
Не угодить им и не насладить их,
Хоть бросишь в эту пасть столпы земные,
Хоть свод небес предложишь им, как чашу.
Голодные, гнездятся прямо в сердце
И гложут его, жалят, ждут...
И впитывают тварь, - как душны духи, -
Всё царствуют неразделённым царством,
Навязчивыми волями теней.
Как молния - прейдет по горизонту,
От персти огненным перстом отъемлет небо,
От рождества светила до заката
И вырвет свет из лап у темноты,
Его воздвигнув, не оставит места
Ни разделению уже, ни полутени,
Ни голоду, ни насыщенью даже, -
Приемлет всех в единое горнило
Себя сиятельного и своей Любви.
Пронзит, слепя ослепших, всё вокруг,
Вдруг, ото всех сторон, одновременно, -
Так в океан вонзались сотни молний, -
Восстанет день ужасный, безвечерний,
Последний день, - мгновение ли, вдох? -
Где тень отбросить некуда - всё свет.
И будут светлы слёзные кристаллы,
Вмещающие молнии всецело,
Сияющие молниям подобно,
Все - воссоединённым торжеством.
И снова дух взметнётся над волнами,
Разделит день и мрак уже навеки,
Навеки - муку, и навеки - радость.
И голос изольётся: Хорошо!
май 1998