Изжитой ласки не было в помине -
в записочках о здравии ее, -
растаяла, как огонек в камине,
в изломах и переплетеньях линий
и вновь клубок свой парка в парке вьет.
Бредешь по листьям, помня о блаженствах,
выдумывая новых - для себя,
а собственная тень в пристойных жестах
поведает, вживую не любя,
об устремленности любовных шествий.
По сторонам - ландшафты, - им - меняться,
а тут - все свет да тьма, все смерть да жизнь, -
серьезно так, что впору рассмеяться, -
дай, Боже, удержаться, не сорваться,
на руку Твою, Боже, опершись.
День растворяется в привычной грезе:
в нем - нет тебя, в тебе - его тепла,
но слитны в чаше росы, блики, слезы,
сухие лозы, солнечные косы
и песню выдохнувшие тела.
Осанна дню грядущему. Осанна .
А этот - минул, - так уехал сын
в дом свой и матери своей, - как странно:
мы были прежде с ней нежны, желанны,
когда вошла в зенит звезда полынь.
Осанна дню грядущему. Осанна .
Тот хор уже поет второй куплет: Распни!
Но будем дальше жить тугие дни
и вчувствоваться станем неустанно:
приходим в них - как львы рычат они.
июнь 1996