Да, наша жизнь полна трудов,
Не вижу конца я трудам.
Но знаю, что люди грядущих веков
Будут завидовать нам.
Помню: подвал у нас во дворе,
Бурый шрапнельный стакан.
Он и рассказывал нам, детворе,
Что значит – вельможный пан…
Граница была в тридцати верстах,
А город жил и дымил,
Но с каждой учебной тревогой страх
В сердце на миг входил.
Город вздыхал, как взволнованный конь,
Перед барьерным прыжком,
И затихал, погасив огонь,
Черным бессонным кружком.
Крепла, мужала моя Беларусь
Вместе со старшей сестрой,
А пан за границей покручивал ус
И все грозил нам войной…
С детства мы знали противогаз,
Малокалиберный ТОЗ.
Жизнь воспитывала нас
Вроде колючих роз.
Снова мы год сентябрем стартовали.
Десятиклассный вираж.
Учебные дни без труда доказали,
Что выпуск и ВУЗ – не мираж.
Он близок, и много от нас лишь зависит,
Какая дорога нас в жизнь поведет.
И кто от порога сигнала не слышит,
Тот жизни кипучей себе не найдет.
Я – строить хочу для страны самолеты,
На них покорять высоту и простор,
Приблизить друг к другу моря и широты,
Загнать в стратосферу ревущий мотор.
Я видеть хочу, как стрелою со старта
Взовьется моя легкокрылая птица,
Возьмет высоту, и огромная карта –
Родная Земля будет снизу кружиться…
Как, выпустив шасси, пойдет на посадку,
И сядет у самого Т
На самую маленькую площадку
На всей круглолицей Земле!
Вышло по-моему, кончил десятый,
За Рубикон, мужай.
Мать причитала: куда же, дитя ты…
Батя сказал – езжай.
Время. Вокзал. Сероглазому чуду
Скромно пришлось провожать;
-Чаще пиши… - Ежесуточно буду,
Дай твою лапку пожать.
Тонкие пальчики слабо пожали
Жадную руку мою…
Все мы любили, да, обожали
Первую муку свою.
Поезд ушел, а разлука осталась,
Хоть не навек уезжал.
В серые глазки прокралась усталость,
Жалила сотнями жал.
Месяцы, месяцы – пестрые ленты
Дел, развлечений и встреч…
Молоды были мы, дети-студенты,
Что мы умели беречь?
Зайчики солнца по лужам дробились,
С крыши свисала весна,
С каплями звонкими сами явились
Трудные строчки письма:
Давай по правде говорить,
Пришла, ушла, и нет.
Могла ли ты меня любить
Как я тебя – пять лет?
Любить, вздыхать, томиться, ждать,
Надеяться на то,
Что ты осмелишься сказать
Другим – люблю его.
Что ты на жаркий поцелуй
Ответишь мне двумя,
Что ты мне скажешь – дорогой,
Как я люблю тебя!
Когда река неглубока,
В ней утонуть нельзя.
Когда любовь не горяча,
Непрочная она.
Стальных полос нельзя сварить
Без жаркого огня,
Ты не смогла меня любить,
Как я любил тебя.
Может, не был я тогда справедливым,
Только ее обвинял.
Этим письмом, как весна торопливым,
Прошлое все отменял.
1938 - 1940 гг