14.06.09
Мальчик, мальчик милый мой, до чего же ты хорош –
Что с того, что на углу ты каштаны продаёшь.
Беден ты; обувки нет; весь оборван воротник;
Но ты весел пред судьбой, ты смеёшься, не поник.
Шеи тонкие черты под рубашкою видны,
Но овеяно лицо ярким пламенем весны.
Мёрзнешь ты; в твоём дому ураган проделал брешь.
Продаёшь каштаны ты,
сам и малого не съешь.
Милый мальчик, я тебя в дом богатый позову.
Я богаче многих, я в пышной роскоши живу.
Может, ты видал меня; в платье грузном, золотом
Поднималась грустно я по резным ступеням в дом.
Ты, трепещущий, не смел на богачку глаз поднять.
Я ж хотела в этот миг подойти тебя обнять,
Но служанка там была, шлейф она держала мне,
Я не смела подойти… Слуги, как хитры оне.
Скован ты заботой их по рукам и по ногам.
Чтоб хозяйке угодить, поднимают шум и гам.
Милый мальчик, я с тех пор каюсь, маюсь и не сплю.
Твоё юное лицо я без памяти люблю.
Ты напомнил мне года те, когда юна была;
И смеялась, и утех от судьбы своей ждала.
Колыбелью мне была материнская любовь.
О, не бедны были мы! Я жила среди цветов.
Но холодный брак, увы, в моей жизни наступил;
Сердце отнял он моё, пыл девичий остудил.
Наслаждений дивный край с глаз сокрылся далеко,
Времена, когда жила я среди подруг легко.
Жаль той солнечной поры! Но промчалась та пора,
Нет ещё заката мне и не будет мне утра.
Мне достойного, увы, Гименей не свил венка;
Дом, аллеи и сады – не богатство на века,
А супружеской любви и детей не знала я,
Хоть и клятву брачных уз я дала у алтаря.
Тяжким грузом стал мне брак. Мне супруг, увы, не тот:
Стар и дряхл и ворчлив, и с постели не встаёт.
Горькой птицей рождена, у окна кукую я.
Милый мальчик! Беден ты, - хороша ль судьба моя?..
Дерзновенною мечтой не должна тебя смущать.
Как же с кровью родовой бедняку да совладать?..
Но я всё ж тебя зову: приходи, когда закат,
Сзади дома становись у резных высоких врат.
Не придёт прогнать слуга, сторожа не обранят:
Слуги мужа в час ночной крепче малых деток спят.
Ты не бойся, приходи, не робей твоя душа:
Выйду я к тебе сама в одеянии пажа.
Дашь мне руку; не страшись мою руку замарать;
Вся бела, как смерти цвет; ею – слёзы утирать.
Взявшись за руки, пойдём тихим шагом через сад.
Там часовенка моя; там деревья вкруг шумят.
Тихо тонкой веткой бьют, в окна узкие стучат;
Только там спокойно мне в одинокой думы час.
Там в тиши вдвоём с тобой помолим святую Мать.
На колено становись, не страшись цветы примять.
Мать святая примет всё; чужд земной закон для ней;
Дети все родные ей, что бедняк, что богатей.
Милый мальчик, для креста шёлковый шнурок возьми.
На груди его всегда – дар от Господа – носи.
Будем вместе мы с тобой горе горькое делить.
Буду из цветов венок я тебе на кудри вить,
Поцелуя не страшись: то ведь сестрин поцелуй…
Пусть играет нами жизнь, бессердечна, как холуй:
Всё равно на небесах все любимы, все равны;
Узы, титул отпадут и не будут нам страшны.
Будем друг для друга мы не смыкать счастливых глаз.
Наши души воспоют сладостный свиданья час.
А поутру я тебя вновь за врата провожу,
И, покорная, опять жизнь рабыней положу…
Мальчик! Как страдаю я! О, счастлив ли мой удел?!
А в тебе огонь весны не угас, красой созрел.
Как безумна я в мечтах! Милый юноша, приди,
Как к родной, ко мне прижмись, мне на руки упади.
… Дам тебе не ржавый грош, дам хоть слиток золотой,
Лишь молю, чтоб ты пришёл, чтобы ты побыл со мной.