"С меня при цифре "37"–
в момент слетает хмель,
Вот и сейчас – как холодом
подуло"... (В. С. Высоцкий)
Что есть высшая мера: не умышленное ли
убийство, да ещё со всеми отягчающими?
Но когда князь Владимир отменил было та-
кое на Руси, ему греческими священниками
было указано, мол, грешно нам, смертным,
вторгатися в промысел Божий: праведники,
паче – невинно убиенные, а особо – постра-
давшие за веру, – всем им да не миновати
Царствия небеснаго. Духовные очи позволя-
ют и нам увидеть и ощутить чужие боль и
страдание явственней, чем свои. Свои-то
худо-бедно ещё же и вытерпеть, а от чужих –
собака мучается, и ту – жалко, аж сердце
кровью обливается! У поэта Тумбила читаем:
"Три креста
Голгофа нам являет:
На едином –
праведник висит,
На другом –
раскаянный страдает,
А на третьем
зло кровоточит"…
Раскаявшегося повстанца жалко, но как же
бесславна участь "заматерелого во зле!"
Единицы стяжают чин Праведника, так и не
спеши вершить свой самосуд. Когда же упо-
ваем на себя, пожинаем обычные разборки:
Ты сам хотел, чтоб извергов
казнили,
Ты сам одел наряд на палача,
Приказ отдал ты сам – Гм! –
Ещё не били?
Тебя же да и вздёрнут
сгоряча!