(1756-1791)
Ведущим музыкальным педагогом
Всем миром признан Моцарта отец.
Талант его сынишке дан был Богом.
Душа светилась светом, как дворец.
Могла она на горе отзываться.
Была присуща чувствам чистота.
И беззаботным мог он показаться
Весёлостью созвучий «трам-та-та».
Душою пылкой мистика владела,
Во власти пребывая высших сил,
Она на все лады, как птица пела.
И ангел чистоту её хранил.
Невидимой рукой иного мира,
Казалось, направлялся звукоряд.
И подавала лёгкий голос Лира.
Дождями падал с неба звездопад.
И звуков был запас неистощимый.
Фонтаном изливался их поток.
Был музыкой всегда он одержимый,
Она была, как воздуха глоток.
В семь лет он сочинял уже сонаты,
На клавесине, скрипке мог играть.
Трудился от зари и до заката,
С отцом, с сестрой концерты стал давать.
Рассматривало даже духовенство,
Как Божий перст, его великий дар.
Органом увлекался мальчик с детства,
Души горенье нёс он на алтарь.
С трёх лет играл с азартом не в игрушки,
Умы он удивленьем возбуждал,
Ведь оперу «Притворная пастушка»
Уже в двенадцать мальчик написал.
Использовал он сказки и легенды.
Народный колорит отображал.
Триумфа были сладостны моменты.
В свои шесть лет на скрипке он играл.
Концерты сочинял для арфы, флейты,
Божественной игрою трогал слух.
Казалось, что спускались с Неба эльфы.
В восторге замирал невольно дух.
Успех был потрясающий и всё же
Двор низкой платой оценил талант.
Путь гения воистину был сложен.
Жил в нищете великий музыкант.
Он на дому вёл частные уроки.
Случалось веселить концертом знать.
Оклад был органиста невысокий.
За пультом приходилось дни стоять.
И для стенных часов слагал он пьесы.
Концы с концами лишь сводил едва.
Звучали оратории для мессы.
И оживали с музыкой слова.
Был плодовитым вдохновенный разум.
На высоте стояло мастерство.
Написана была им по заказу.
За шесть недель «Женитьба Фигаро».
Успех порой казался небывалым.
Весь город мог об этом говорить.
Бывало за триумфом шли провалы.
Он продолжал без устали творить.
Хоть на слуху звучало имя первым,
Лишь в музыке себя сумев раскрыть,
Великий музыкант, творя шедевры,
Не мог себе позволить вольно жить.
Не получив на брак благословенье,
И вопреки, желаниям отца,
Женился, не придав тому значенье.
И в унисон стучали их сердца.
Детишек нарожали они много.
Живыми из шести осталось два.
Сквозь тернии, преграды шли дороги.
Кружилась и от счастья голова.
Душою привязался Моцарт к Вене.
Здесь Дон Жуан имел большой успех,
Вставали пред талантом на колени.
Божественность пленит величьем всех.
Он мир пленил божественной игрою,
Твореньями своими восхищал.
Бывал порой не властен над собою.
Он реквием на смерть свою слагал.
Явление служило провиденьем.
Заказчиком был в маске человек.
Являлся он потом ему в виденьях.
И этим предрешён был жизни век.
В расцвете лет, на пике громкой славы
Он занемог, а смерть подстерегла.
Земля стонала. Плакали дубравы.
Ведь не бесследно жизнь его прошла.
Оставлены несметные богатства.
На всех меридианах славен он.
Он музыкой великой мир вёл к братству.
Весь путь его был светом озарён.
Со смертью наступило вдруг забвенье.
Менялись вкусы, нравы у эпох.
Не признан был он новым поколеньем.
И канул в пустоту последний вздох.
Был похоронен в общей он могиле,
Где сбрасывали нищих и бомжей.
Был слух распространён, что отравили.
Ушёл из жизни тихо Амадей.
Последний стон. Столетья пролетели.
Умчалось лихолетье в никуда.
Звучат опять божественно капели.
Расставило всё время на места.
И голос скрипки души будоражит.
Готов пред ней склониться дилетант.
Хранитель-Ангел до сих пор на страже.
До сей поры звездой горит талант.
26.07.2009