Миру достаточно ветра и звона цепей,
готики леса, ветвями луну решетящего,
странной земли, отрешённо слывущей ничьей,
снега грядущего и осени настоящего.
Там, где цветёт неизвестный науке цветок,
мёд пахнет временем, торфом и безысходностью,
но неизвестно, как пахнет, бродящий в тумане святом,
и не имеет, наверное, срока годности.
Ветер качнёт образующиеся слова
пальцами кисти изящной, рукою невидимой,
и шелохнётся, себя проверяя, листва,
документальное мутное частное видео.
Несозерцательна тьма по ночам у меня,
с преобладающей над световой её скоростью;
двинутся тени и мотыльки, но на отблеск огня,
если подкинет ещё русоистика хрусткого хвороста.