Убили поэта Юрия Каплана
13 июля в Киеве трагически погиб поэт Юрий Каплан. Ему было 72 года. Его убили в собственной квартире.
Дочь, живущая в Германии, каждое утро с ним созванивалась. Но в этот день она не могла дозвониться, начала беспокоиться, и попросила знакомых и соседей заглянуть к отцу. Дверь была не заперта. Соседка обнаружила Юрия Григорьевича, лежащего на кухне в луже крови. Вызвала скорую. Но Юрий Каплан был мертв.
Милиция по свежим следам и показаниям друзей покойного быстро вычислила убийц. Это была некая семейная пара из Бердичева. Они торговали на рынке, и Юрий Григорьевич несколько лет покупал у них овощи. Всегда общительный и доброжелательный Каплан помог им снять квартиру в Киеве. Потом, поскольку жил один, попросил женщину иногда убирать у него, а ее муж пару раз чинил ему сантехнику и ладил полки на кухне.
Однако относительная зажиточность Юрия Григорьевича не давала покоя этой паре. Что конкретно произошло в тот трагический вечер, установит следствие. Но кровью поэта была залита вся кухня. Видимо, его долго били, затем душили, выпытывая, где он держит деньги и ценности. Затем, убив, вынесли вещи – дубленку, кожаные куртки, домашнюю технику…
Когда милиция явилась домой к этой парочке, те поначалу выдвинули версию, дескать, женщина была любовницей старика, а муж, прознав об этом, из ревности его убил. Поскольку за преступление на почве ревности, как они рассчитывали, срок будет меньше. Но вещи Юрия Григорьевича, которые опознала дочь покойного, деньги под матрасом, упакованные в бумаги с характерным почерком поэта, не оставляли никаких сомнений, что это было ограбление, причем задуманное давно и хладнокровно осуществленное. Они никак не рассчитывали, что так быстро их вычислят, и не успели перепрятать ворованное.
Юрий Григорьевич Каплан был из поэтов – «шестидесятников». Еще в юности, будучи литстудийцем, опубликовал в начале 60-х стихи, получившие великолепные отзывы тогдашних литературных мэтров. Был подготовлен к печати его сборник, в который юный поэт включил страстную и резкую поэму «Бабий Яр», написанную еще до известного стихотворения Евтушенко. Редактора в издательстве настаивали на том, чтобы он изъял эту поэму из книги, но Юрий Григорьевич наотрез отказался. В результате набор был рассыпан, поэт попал под пресс КГБ, и на 20 лет двери в любые газеты и журналы были для него закрыты. Работал строителем и писал в стол. В начале 90-х годов, когда появилась возможность печататься, Каплан издал наконец свой сборник «Общая тетрадь». Вскоре последовали другие книги - "Обжигающий ветер", "Беглый звук", "Неровный стык тысячелетий", "Апрельский снегопад", "Поля тяготения", "Вирус любви".
Но загнанная до поры до времени в подполье общественная активность Юрия Каплана вырвалась на волю и дала необыкновенные плоды. Этот немного грузный, с сонным взглядом человек обладал несгибаемым нравственным стержнем и темпераментом борца. Вначале он за свой счет издал антологию поэзии «Бабий Яр», выдержавшую несколько изданий. Затем аналогичную антологию стихов о Чернобыльской катастрофе – «Пропуск в зону», и еще одну, двуязычную – «На хресті голодомору”.
На протяжении всей жизни он собирал рукописи поэтов, живших на территории Украины, и сведения об их жизни. Этот колоссальный архив дал ему возможность задумать, подготовить к печати и выпустить несколько поэтических антологий академического уровня: „Русская поэзия Украины”, „Киевские русские поэты”, „Библейские мотивы в русской лирике ХХ века”. Каждый из этих томов, энциклопедического формата, представляет читателям многие сотни поэтов - известных, малоизвестных и забытых, и тех, чьи прекрасные произведения остались только в рукописях. Все публикации стихов сопровождаются краткими сведениями об их авторе. Таким образом Юрий Каплан ответил на уничижительные реплики украинских националистов, утверждавших, что в Украине нет и не может быть русской литературы, и поэзии в частности. Эта грандиозная работа могла нагрузить на многие годы полновесный институт, но была выполнена одним человеком. Мало того, Каплан в наше время, столь неблагоприятное для любых поэтических публикаций, находил средства для издания своих антологий, провел их презентации в Киеве и Москве, Германии и США, находил каналы для их распространения.
Он не жаловался, что, дескть, поэзия нынче не нужна, что ее не покупают. Он находил такие подходы к читателям, что огромные тома его антологий на полках не залеживались. К примеру, антология „Русская поэзия Украины” выдержала уже три издания. В последнее вошли стихи 759 русских поэтов, постоянно живших в Украине или писавших здесь, таких, как Анна Ахматова, Борис Пастернак, Максимилиан Волошин, Александр Вертинский...
Памятуя, сколько дала ему в юные годы литературная студия, Юрий Григорьевич основал свою студию „Третьи ворота” и вел ее почти два десятка лет. Проводил фестивали русской поэзии, на которые съезжались авторы со всей Украины, Москвы и Петербурга. К каждому такому фестивалю издавал альманах „Юрьев день” – и все это за свои средства!
Но и этого Каплану было мало. Вступив в резкую конфронтацию с Спілкой письменників України, известной своей враждебной позицией к русской литературе, он создал иную, альтернативную организацию – Конгресс литераторов Украины. По всем правилам зарегистрировал его, как полноценный творческий союз, организовал ячейки во всех областях Украины, так что теперь поэту, пишущему на русском языке, здесь есть куда податься и где найти единомышленников. Последняя его идея – провести совместно с союзом писателей России первый международный фестиваль поэзии „Славянское единство” – так и осталась незавершенной. Фестиваль был намечен на конец августа...
Без всякого преувеличения можно сказать, что для русской поэзии в Украине ни один человек, ни одна организация не сделали в ХХ веке и в начале ХХI века и доли того, что успел сделать Юрий Григорьевич Каплан. Поэт, объединивший в своем творчестве три культуры – русскую, еврейскую и украинскую, он не уставал повторять свой лозунг: „Все, что рождено под этим небом, принадлежит этой земле!”
Теперь он ушел в вечность. Да будет ему пухом украинская земля...