Первоначально данный текст создавался как предисловие к роману «Жизнь с идиотами», однако рабочие материалы так и не были собраны воедино, и книга, обещавшая стать бестселлером, не была рождена. Спустя годы, придав предисловию форму эссе, Наталия опубликовала его в книге «Статьи и письма», вышедшей в свет в западногерманском издательстве «In Enemy Hands» в 1979-м году. Здесь публикуется первоначальный, не редактированный вариант текста.
ПРОЛОГ
Не моя в том вина, что первый вопрос всегда звучит одинаково: «А с какой целью вы это написали»? В данном случае вопрос пока не задан, однако есть чувство, что отвечать все же придется. Прежде всего, о прологе: написано все нижеследующее исключительно с целью привлечения к данному произведению внимания определенной части социума, а именно, той многочисленной группы людей, которая без этой присказки, вероятно, не прочтет ни единой строки. Нет, и еще раз нет, я не питаю относительно своих произведений никаких иллюзий – видимо, в достижении мною благородной цели приобщить обывателя к высокой литературе не поможет и данное вступление. Должно быть, единственное, чего я всем этим добьюсь, так это вызову раздражение у другой, не столь многочисленной, сколь вышеупомянутая, но более мне по духу близкой части читательской аудитории. Однако и здесь имеют место сомнения. Как показывает практика, слова писательских присказок в цель попадают редко, а уж свойственные мне ёрничанье, дуркование, хождение колесом и примерка чужих пиджаков с неизбежным отрыванием рукавов, взятые за основу всей концепции, для стрельбы вообще не пригодны, да и сама цель то и дело норовит сбежать в горы, прихватив десяток заложников. Но все равно что-то пишется... Дело здесь, на мой взгляд, в следующем: следует проводить аналогию между невротической потребностью что-либо создавать и наркотической зависимостью – зачастую обнаруживается, что вещи эти – однопорядковые. Если наркотизация, как правило, связана с желанием «отойти в сторону», уйти из реальности, то механизм создания произведения представляет собой попытку если не уйти, то, во всяком случае, оградить себя от хаоса, причем не столько внешнего, сколько внутреннего. Искусство здесь внутренний предохранительный клапан. В этом отношении человек, наделенный способностью вытаскивать наружу свои внутренние переживания, как вы сами понимаете, поставлен в более выигрышные условия, нежели остальные. Думаю, нет нужды отвечать, почему.
Что же касается возникновения самого романа, то причина данного «креативного акта», естественно, иная. Причем, сказать что-либо об «инакости» этой причины вообще не представляется возможным, ибо любое говорение свидетельствовало бы в пользу того, что роман по отношению к прологу является вторичным, тогда как на самом деле связи между двумя этими частями нет вообще никакой (исключая, разве что, саму «филологему» Пролог, самим своим наличием указывающую на наличие после нее некоего текста). Таким образом, к рассмотрению причин создания той или иной части романа следует подходить дифференцировано, если вообще следует подходить. Собственно, то, что вы сейчас имеете сомнительное удовольствие читать, следовало бы назвать вместо пролога – предисловием, но, к глубокому моему сожалению, идея предисловия уже давно замуслена другими авторами, которые, зачастую, в предисловии стремятся разжевать последующее повествование, растолковать, что же, собственно, имеется в виду, мягко намекая читателю на его некомпетентность в ответственном вопросе дешифровки авторских забросов, стараются нашинковать мысль помельче, и, в конце концов, упоминают сверхзадачу и начинают тыкать любознательного недоумка «ейной мордой в харю». Пожалуй, достаточно...
Н.Лукьянова 1971