Слугою народа последний генсек
Назвался, надевши ливрею.
И верилось всем, что трагический век
Закончил свою Одиссею.
Так вышла свобода из моря огней,
Из сердца великой равнины.
Воздушные замки восторженных дней
Она обратила в руины.
Свобода, тонувшая в красных волнах
Такого же красного века,
Идет днем с огнем в безрассудных глазах,
Косою ища человека.
Народы, как травы, ложатся под ней.
И почва от крови темнеет.
И тот, у кого был язык без костей,
Узнал как язык костенеет.