* * *
И был я проще лет до двадцати
На жизнь смотрел легко и смело,
Она ж скулить задумала в пути –
И потемнело, и потемнело.
Ах, мама, ты развесила бельё
И выкрасила белым стены.
И пляшет озорное вороньё
На островках расколотой арены.
И, верно, мать по-своему права.
Над головой моей густеет вечер.
И я скупец на добрые слова,
И лишь в стихах открыт и человечен.