Игра в шахматы всегда казалась М. необыкновенно сложной. И он удивлялся, когда видел за доской детей младшего школьного возраста. Он слышал, что некоторые дети обладают феноменальными способностями и умеют производить в уме сложнейшие математические вычисления. Если бы он этого не знал, то, наверное, удивлялся маленьким шахматистам еще больше.
Однажды в городском парке он увидел за шахматной доской старика. Старику, по виду, было лет восемьдесят. Но один из зрителей, наблюдавших за игрой, шепнул М., что старцу сто девять лет. Это изумило М. Он никогда не слышал о человеке столь преклонного возраста, который бы производил в уме сложнейшие математические вычисления. Он вообще был уверен, что заниматься математикой и играть в шахматы человек может только до сорока-пятидесяти лет. Поэтому вид столетнего игрока, обдумывающего свой ход, произвел в нем что-то вроде землетрясения.
М. терпеливо ждал среди зрителей – ему хотелось узнать, кто выиграет. В игре он ничего не понимал, поэтому смотрел не на доску, а на лицо старика. Внезапно М. почувствовал, что если выиграет старик, то это будет уже не землетрясение, а планетарная катастрофа. И он поспешил отойти от столика, чтобы спокойно провести остаток вечера у телевизора, наблюдая за гонкой Тур де Франс.