когда мы домой вернёмся, там больше не будет дома,
и только кипрей, высокий, будто на пепелище,
июль, голубое небо, жарища, внутри - истомно,
и так равнодушно, словно мы вовсе не дома ищем,
а так, забежали, что ли, минуточку, за грибами,
за сладким букетом летним, за мыльною фотокартой,
и прошлое - нет - не властно, не вороном вместе с нами,
да нет никакого прошлого, нет никакого, так-то.
и вот мы домой вернёмся, а там только пыль и пакость,
и память о нём истлела, лишь слабо: "он был когда-то",
и нам - ты поверишь, или? - не будет хотеться плакать,
мы будем стоять, по-птичьи глазея: "оно нам - надо?"
и мы развернёмся ровно, практически по линейке,
и будем идти обратно, тупые, как куклы барби,
и может быть, где-то после, давясь дымком на скамейке,
поймём, что наш дом был жив, пока мы не забывали.