Красный воздушный шар застыл посреди густого синего неба. Почему всегда улетают именно красные шары? Будто это их особенное право, быть выпущенными на волю. Зелёные, жёлтые, розовые, шары в форме зверей, птиц или невообразимых созданий – все обречены либо феерично, но слишком быстро лопнуть в земных руках, либо печально испустить дух, превратившись в безвольный сморщенный мусор. И только избранные, те, кому изначально повезло получить красный цвет, время от времени покидают своих владельцев и не спеша уплывают в синюю неизвестность…
- О чём задумалась?
- А? А.. Да вот, думаю, насколько судьбы воздушных шаров схожи с людскими.
- Это почему?
Анна заправила за ухо выбившуюся прядь белых волос и слегка улыбнулась. Это означало, что отвечать она не станет. Сейчас ей просто не хочется озвучивать свои мысли, чтобы не лишить их очарования. Она любила воздушные шары, быть может, за их беззаботность, а, быть может, потому, что до самой смерти отец всегда дарил их ей в день её рождения. Даже когда ей исполнилось пятнадцать, он по обыкновению позвонил в дверь, просунув вперёд себя пёстрый воздушный букет. К этому моменту дома собрались гости, и Анне сделалось неловко за такой подарок.
- Я уже не маленькая, пап. Хватит дарить мне эти…, - она презрительно кивнула на шары.
Улыбка отца сделалась чуть тише, но не исчезла.
- Нет, Анна, пока ты оглядываешься по сторонам, ты совсем малышка.
- Чего?, - она с волнением оглянулась на комнату, в которой, по-видимому, затевалась какая-то забава.
- Когда перестанешь стесняться своих истинных чувств и желаний, тогда можешь смело считать себя взрослой.
- Па-ап, - нетерпеливо протянула именинница.
- Всё-всё, ухожу.
Он ласково поцеловал дочь в белокурый затылок.
- Спасибо за шарики… Но ты не мог бы их… Пока ребята…
- Ну хорошо, хорошо, забираю.
И он скрылся за дверью, следом уводя пёструю компанию.
Когда вечер зашторил окна и включил свет, Анна вышла на лестницу, чтобы проводить гостей. Посреди пустой площадки висел красный воздушный шар, один-единственный, с большими добрыми глазами и широкой улыбкой. Улыбка была нарисована отцовской рукой и чем-то напоминала его собственную. «Малыш, я люблю тебя», - гласила надпись на «затылке» поздравления.
- Прикольно, - прервал молчание кто-то из мальчишек.
Анна с облегчением улыбнулась и притянула шарик к себе.
- Это от папы, - чуть виновато пожала она плечами, изобразив снисходительное равнодушие.
Спустя два дня они с матерью узнали, что оцта больше нет. Зазвонил телефон, и скупой мужской голос без особых сожалений сообщил, что по пути с работы такого-то такого-то господина сбила машина. Анна впервые поняла, что выражение «мертвенная бледность» не было преувеличением. Мать побелела, тяжело хватая воздух мгновенно высохшими губами. Они с отцом не жили вместе больше двух лет, но смерть – это совсем не то, к чему они были готовы. Все они. Анна не помнила, чтобы мама плакала до похорон и даже когда гроб опускался в землю. Она только стала меньше и тише, перестала разговаривать и лишь иногда, столкнувшись с Анной в комнате или в прихожей, гладила её светлую голову, прижимая к груди, вечно скрытой передником. Передник пах корицей.
Анна тоже не плакала – она не сразу осознала, что смерть отца – это навсегда. Красный шарик болтался в углу комнаты. Он смотрел на неё своими немигающими глазами и улыбался точно как её отец. Ей вдруг стало до боли обидно, а затем ею овладела невероятная злость. Внутри что-то зашевелилось, поднялось и обожгло сразу всё – щёки, глаза, нос, горло…
- Что ты смотришь? Что ты хочешь от меня?, - вдруг выкрикнула Анна, вскочив с дивана и роняя при этом вазу с прикроватного столика, - чего тебе? Ты умер! Слышишь? Ты же умер, так уйди. И шарики свои забери… Ты мне не нужен! Не нужен!!!
Она распахнула окно и швырнула отцовский подарок в нежное лицо июльского вечера. Тёплое, расплавленное небо мягко приняло красный воздушный шар и потянуло его вверх. Анна стояла, задрав голову, и смотрела вверх до тех пор, пока не заломило шею. Наконец, она вернулась на кровать. Несколько капель ударились о покрывало. Из носа шла кровь. Её тело начало оплакивать оцта прежде, чем сердце согласилось принять Вечность. Она заплакала, только когда посмотрела в пустой угол. Красный шарик уплыл в небеса. Следом за её отцом…Она так и не простила себе, что отказалась от подарка в их последнюю встречу. На похоронах она отошла в сторону, достала их кармана принесённый заранее шар и принялась надувать на глазах у изумлённых гостей. Мать, стоявшая в стороне, молча следила за движениями дочери, не прерывая её.
- Что, что она делает?, - шептались пришедшие.
- Оставьте её, у девочки шок, такое горе…
Когда синий – красных в киоске не было – шар был надут, Аня достала из кармана фломастер и, написав что-то на тонкой, полупрозрачной поверхности, выпустила его из рук. Повисла тишина. Взрослые на мгновение застыли, провожая взглядом голубоватый призрак. Дома мама села возле засыпающей дочери, поправила одеяло и уже выходя из комнаты вдруг задержалась:
- А что ты написала там, на кладбище?
- «И я тебя», - отозвалась Анна и тут же заснула.
изображение: http://housemd.ucoz.ru/forum/18-25-1