Когда в вышине небосвод словно ночь потемнеет,
И ветер преклонит к земле кротких лилий главы,
И сумрак замрёт, суета в один миг присмиреет,
Он снова придёт, не предсказанный эхом молвы.
Он снова придёт, и страстей несдержимое пламя
Опять отразится смирением в светлых глазах,
Но с большею яростью тернии лоб обвивают,
И боль устремляется в землю в кровавых слезах.
Он к небу воскинет гвоздями пробитые руки,
Взывая с молитвой, как много столетий назад:
"О Боже святый, ты избави их вечныя муки,
Они как и прежде не ведают, что натворят!"
Но грянет разгневанным громом над грешной землёю:
"Довольно! Никто пусть не сделает боле вреда!"
И время замрёт над Его распинавшей толпою,
Но не для возмездия Он снизошёл - для суда.
К земле припадут многоликие Понтий-Пилаты,
И те, что терзали пречистое тело Его,
И будут в забвеньи, во лжи и пороке распяты,
Прокляв от безумия каждый себя самого.
И ветер, беснуясь над несостоявшимся раем,
Устанет пропащие души из тел вырывать,
В небесном огне их сжигая над вечности краем,
Юродивым станет над пеплом навзрыд хохотать.
Лишь сводов церковных во мгле не задевши крылами,
Бесследно пройдёт этот судный карающий сон,
Но храмы пустые во тьме зарыдают свечами,
Наполнены только смиренным молчаньем икон...
...Вновь свет звонкой каплей кровавой по небу ударит,
Несмело размазавшись над торжеством тишины,
Когда человек недоверчиво руку протянет
К заветному плоду в порочных ладонях жены...