костра огонь горел хрустя, певица пела
сжимая покрывало дня, заря алела
тянул ладошки до небес грешно и смело
уральских сосен дивный лес с подстежкой прелой
по глади озера луны влекла дорожка
из упоённой тишины слеталась мошка
мне было грустно и тепло, а между делом
среди обкуренных стволов певица пела
о васильках, о спелой ржи, о бабьей доле
о дружбе, юности, любви, души неволе
и в ее ласковых глазах в хмельном угаре
вдруг соучастием исчах московский парень
в такт выводил он ей слова о славном детстве
где от душевного родства нельзя нам деться
молочных речек болтовня времен тоннеля
певица пела у огня, певица пела
он был не молод и не стар, заезжий парень,
что разомлел от звонких чар, душа ж не камень,
от звездных далей снизошло в него влеченье
на просветленное чело легло смущенье
достав гитару, он запел о днях отрады
как был удачен он и смел, и чувства тратил
как спорил с Сущим в небесах, Отцом деяний,
но матюкнувшись с горяча, устал вдруг пьяным…
а так хотелось перемен, любви немножко
по глади озера Ильмень луны дорожка
костер в ночи не затухал круша пределы
в “Семь вечеров” я куковал, певица ж пела…