Я боюсь не смерти и не тленья,
а боюсь, как самый жалкий трус,
испытать однажды униженье,
стать смешным в глазах других боюсь …
Может, потому, порой, – неловок,
внутренне излишне напряжен,
сердцем не приемля недомолвок, –
безрассудно лезу на рожон?
Спотыкаюсь, набиваю шишки …
Но волной горячей в сердце бьет
гордость постаревшего мальчишки
и согнуть колени не дает …