Болезнь проза

     МИХАИЛ БАРАНОВ
      
       БОЛЕЗНЬ ИЛИ БЕЗ ЛЮБВИ
       (РОМАНТИЧЕСКАЯ НЕБЫЛЬ О НАЗАРЕ И ВАСЕ)
      
       "Клянусь вам , господа, что слишком сознавать - это болезнь, настоящая, полная болезнь... Я крепко убеждён, что не только очень много сознания, но даже всякое сознание болезнь. Я стою на том."
       Ф.М.Достоевский.
       "Записки из подполья"
      
       Не любил я никого
       В целом мире -
       Недуг сердца моего
       В том повинен.
      
       ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
      
       ГЛАВА ПЕРВАЯ
      
      
       О ТОМ, КАК ДВА ПРИЯТЕЛЯ УСТРОИЛИСЬ НА РАБОТУ
      
       1900 год
      
       Хутор С. опустел: одни умерли, другие разъехались.Назар Григорьевич Чертов жил тоскливо.Отец его, Григорий Семёнович, год назад умер от пьянства, и теперь Назар один вынужден был справляться с домашним хозяйством.Скучать, понятно, не приходилось, но и весёлого было мало.
       В хуторе, кроме него, осталось всего две семьи: семья Меньшиковых и семья Зайцевых. Однако ни в той, ни в другой не было ровесника ему, который мог бы стать его настоящим другом и скрасить унылое житьё.Братья Меньшиковы были намного старше его, а дети Зайцевых едва начали входить в отроческий возраст.Правда, один ровесник в хуторе был: слабоумный Захар Ваганов.
       Он всё-таки нашёлся тогда... Вернее не нашёлся - его больше не искали - а пришёл сам.
       Он притащился из леса обмороженный, еле живой от истощения.
       Несчастный никого не узнавал.Метался, кричал, когда его лечили.
       Когда Ваганов-средний увидел Назара, безумные глаза его расширились, из груди вылетел отрывистый вопль.Но впоследствии он стал воспринимать его, как и всех, одинаково тупо и равнодушно.
       По дурости своей, Захар добровольно и бескорыстно работал на хуторян: колол дрова, таскал воду, копал землю.За работу его кормили, от еды он не отказывался. Но однажды какой-то сердобольный хозяин предложил ему деньги.Захар стал вдруг буйным и набросился на бедолагу с кулаками.После нескольких таких случаев подобные предложения со стороны жителей С. прекратились навсегда.
       А вообще мужское население относилось к нему доброжелательно и с сочувствием; женщины - жалостливо.И все, можно сказать, уважали его.
       Но для дружбы он, ясное дело, не годился, и Чертов был обречён на одиночество.
       По этой причине его голову всё чаще и чаще посещали мысли об отъезде.
       24-го апреля Назару Чертову исполнился 21 год.И в этот тёплый весенний день молодой человек окончательно решил оставить хутор.
       Он собрал самое необходимое, заколотил досками двери и окна в доме.Попрощался с Меньшиковыми и Зайцевыми.Потом навестил могилы отца и матери.Отец и мать лежали рядом.Мать Назара была учительницей и преподавала в соседней деревне.Она умерла шесть лет назад, сильно простудившись.
       Тут же неподалёку находились и могилы друзей Назара.Кресты на могилах Константина Морозова, Данила и Николая Вагановых,братьев Захара, покосились и потрескались, имен написанных на них не различить.
       Чтоб излишне не тревожить себя воспоминаниями, и без того неотступно и мучительно преследовавшими его вот уже пять лет, Назар, не пробыв там и десяти минут, торопливо покинул маленькое кладбище.
       ***
       Имевшихся у него денег хватило,чтобы добраться до города М., расположенного в двухстах километрах к югу, поселиться в захудалой гостинице и поесть в скромной закусочной.
       После всего этого денег у молодого человека осталось ровно столько, на сколько можно было прожить от силы неделю, и то лишь в том случае, если строго следить за своим рационом.
       Естественно, что когда на другой день, проснувшись, он поднялся со скрипучей кровати, в голове его встал вопрос о работе.Этот день он решил посвятить поискам.
       ***
       Ещё до полудня Назар Чертов получил два отказа.Первый был произнесён хозяином ресторана после того как бедный путешественник полюбопытствовал не найдётся ли у него свободной вакансии на на какую-нибудь должность.Второй - главой продовольственного магазина на просьбу молодого человека взять его уборщиком или грузчиком.
       Во второй половине дня он побывал во множестве лавок, кабаков,трактиров и отовсюду выходил ни с чем.
       Уже начинало темнеть, когда измученный Чертов отворил двери аптеки.
       - На работу возьмёте? - Безнадёжно уставившись на аптекаря, спросил он.
       Внимательно оглядев его, аптекарь - тощий, колючий человек -задумчиво проговорил:
       - Не возьму.Нет такой надобности.
       -Хоть что-нибудь...
       -Сочувствую, но не в силах помочь.
       -Да поймите вы...
       -Я бы попросил вас!
       - О чём?
       - Осчастливить меня своим уходом.Пошёл прочь, идиот!
       ***
       Поздно вечером Назар Чертов опустил тяжёлую голову на подушку и уснул с гнетущим чувством в душе.
       Утром следующего дня он частично воспрял духом, ибо недаром говорят, что утро вечера мудренее.И, призывая на помощь остатки воли и терпения, вновь выступил на поиски.
       ***
       ...Прошла неделя.Работу он так и не нашёл.
       ***
       Однажды, усталый и отчаявшийся, Назар присел на скамейку в городском парке и погрузился в отнюдь не приятные думы...
       Вдруг его осенило: а не попытать ли счастья на почте - ведь там он ещё не был.
       Это последняя надежда вселила в него энергию.Молодой человек страшился думать, что и в этот раз его постигнет неудача.
       ...Неуверенно войдя в почтовую контору, Назар вежливо извинился и обратился к полному, добродушному на вид человеку, восседавшему за громоздким столом, заваленным бумагами:
       -Позвольте узнать, господин...
       Вопрос его был прерван: в контору вошёл старик - разносчик почты - маленький, седой, сутулый, с выцветшими слезящимися бусинками глаз.
       -Полный порядок, господин почтмейстер.Сегодня я управился раньше обычного.Может есть что-то ещё?- Заговорил он, похлопывая морщинистой рукой по пустой сумке.
       -Вон там в углу, дружище Кирилл Пахомыч,свежие газеты.
       Кирилл Пахомович сосредоточенно принялся набивать сумку почой.
       -А это что за гость? Небось работу ищешь, а? - Обратился он между делом к Назару.
       -Вы правы.- Смущённо подтвердил Чертов.
       -Так приходи, когда я помру,- полунасмешливо, полувсерьёз предложил почтальон. - Не долго уж ждать. Да смотри не опаздывай, а то вмиг место упустишь, думаешь мало таких-то как ты? А пока делать тебе тут нечего, ей - Богу...
       -Как? Но...
       -Кирилл Пахомыч прав. - Подал голос начальник. - У меня сейчас работает пять человек и мне хватает их. С делом они справляются.И ради тебя я увольнять никого не буду.
       Старик вышел с полной сумкой.
       -Послушай,- произнёс хозяин, когда они опять остались вдвоём. - Старик сказал - подожди, мол, пока умру.А ты и впрямь подожди.Хоть пару месяцев.Советую.Я тебе честно скажу - пользы от него -ни на грош.Ты же видел, что он из себя представляет: старая развалина.Работает как улитка.Казалось бы - что мне мешает уволить его и принять тебя - молодого и расторопного?Да ничего!Просто человек я добрый!Хоть жизнь и шпыняет меня вечно за эту доброту!Понимаешь, мы с Кирилл Пахомычем много лет проработали вместе...Человек он не сахарный, но прогнать его не могу и всё.. Да и сын у него, как и ты, без работы, жена еле живая...
       -Конечно, конечно. -Назар готов был уходить.
       -Так ты подумай.-Остановил его почтмейстер. - Приглянулся ты мне чем-то.Повремени малость и я тебя с радостью возьму.
       -Дело в том, - отойдя от двери, начал объяснять юноша, - что я приезжий, живу в гостинице уже неделю, и денег к сегодняшнему дню у меня, можно сказать, совершенно нет.Так что через два месяца я наверняка умру с голода.Возможно даже раньше, чем Кирилл Пахомыч. - Назар невесело усмехнулся.
       -Какой ужас! Положение, действительно, не из завидных!- Сочувственно покачал головой толстяк. -Ну, что ж - могу одолжить тебе десять рублей.
       -Я был бы вам очень признателен! - В чёрных глазах Назара вспыхнула радость.
       Чертов принимал из рук почтмейстера деньги, когда тот спросил его:
       -Скажи для точности - как тебя зовут, где проживаешь - чтоб потом, если что-то изменится, я мог сразу разыскать тебя.Говори.Я запишу.
       -С удовольствием!О чём речь! - Назар назвал себя, улицу, на которой расположена гостиница, номер, и, в свою очередь, поинтересовался, как имя его благодетеля.
       -Калистрат Сергеевич Гордин. - Представился почтмейстер, протянув руку. -Будем друзьями?
       -Будем друзьями! - Назар Чертов крепко пожал её.
       ***
       Весь следующий день Чертов витал в облаках.За обедом даже позволил себе выпить рюмку водки и съесть больше обычного.
       Он шлялся по улицам, рисуя в воображении розовые картины будущего.
       Проходя мимо какого-то мелкого заведения, услышал громкие голоса, раздававшиеся из-за его дверей.
       -Уходи, уходи ко всем чертям! - Раздражённо выкрикивал кто-то. - Не то я вышвырну тебя!
       -Я уйду!Но ведь потом вы пожалеете.Сами ко мне придёте и скажете - "Дорогой Васечка, извини меня пожалуйста, я был тогда очень не прав перед тобой!"А я даже дверь вам не открою.И как же вам будет стыдно!
       -Я прошу тебя! Не доводи до греха!
       -Каналья вы всё-таки!
       -Вон!И чтоб больше тобой здесь не пахло!Нет для тебя ничего! И не будет!
       Дверь открылась, показался молодой человек, на вид чуть моложе Чертова.
       "Видно такой же счастливчик, как и я." - Сообразил Назар.
       Голубые глаза незнакомца и развевающиеся на ветру золотистые волосы напомнили Назару Костю Морозова.Незнакомец обратился к нему:
       -Прошу прощения, закурить не найдётся?
       -Есть одна сигара. -Ответил Назар.
       -Тогда извините ещё раз.
       -Вы не торопитесь?
       -Да вобщем некуда.А что?
       -Пойдёмте в парк, выкурим сигару на двоих,если не брезгуете.
       -Я не против.Идёмте.
       Они зашагали рядом.
       -Меня зовут Василий Двойников, а вас?-Спросил новый знакомый, когда они пришли.
       -Назар Чертов.
       -Будем знакомы.
       -Будем.
       Наступило недолгое молчание.
       -Вы, как я понял, ищете работу? - Поинтересовался Чертов.
       -Правильно поняли.
       -Представьте, и я тоже ищу!
       -Ну и как?Успешно?
       -Да пока ещё ничего не ясно.Вчера со мной произошла история...
       Тут Назар принялся рассказывать новому приятелю о событиях, случившихся с ним в почтовой конторе.
       -Ох и сволочь этот Калистрат Сергеич! - Вдруг вскочил со скамейки, на которой они расположились, Двойников.
       -Что с вами? -В недоумении уставился на него Чертов.
       -Да разве он не знает, что я вот уже четыре года пробавляюсь случайными заработками и только мечтаю о постоянной работе.Стыдно, когда тебя - молодого и здорового - тащит на своём горбу старый больной отец!
       -Ничего не понимаю!
       -Ты говорил про почтальона, смерти которого ждёшь?
       -Только сейчас.- Ничего не подозревая, признался Чертов, не заметив так же, что новый знакомый перешёл на"ты."
       -Это мой отец.И свинья Калистрат прекрасно знает, что я давно мечу к нему на место отца.
       Несколько мгновений Назар сидел, точно сражённый молнией.Опомнившись, спросил:
       -Но раз тебе стыдно, почему ж ты сейчас не заменишь отца?
       -В этом вся загвоздка.Отец выжил из ума - ни за что не хочет уступать мне работу.Раньше я каждый день ругался с ним из-за этого.Из дому, бывало, уходил.Ни черта не помогает!Твердит себе одно: "Я ещё не покойник, должен работать,силы для этого имеются."А какие там силы!Теперь я махнул рукой!Его не переубедишь...Правда, на днях судьба мне чуть было не улыбнулась.Калистрат прогнал одного своего забулдыгу и место освободилось.Но тут откуда-то взялась эта девица...Когда я пришёл в контору, она была уже там и умоляла Калистрата принять её.Тот, надо отдать ему должное, помня обо мне, был непреклонен.Но видел бы ты глаза той девчонки, которыми она смотрела на меня - ну, просто как у великомученицы какой-то...Короче, я уступил ей место.
       -По моему, правильно и сделал.
       -Только не думай, что, рассказывая это, я набивался на комплимент.
       -С чего мне так думать?Ты, вроде, не девица.Но, послушай, я одного не пойму - почему почтмейстер пообещал взять меня, зная о твоём положении?
       -Этого я сам не понимаю...Видать ты приглянулся ему больше, хотя и ты, вроде, на девицу не похож.Он, вообще, самодур, человек настроения...
       -Хорошо.Тогда зачем твой отец сделал мне такое предложение?
       -Ну, здесь-то как раз всё ясно.Странностей у него тоже хватает.Если честно - он немного того, хоть и непочтительно так говорить о родителе...Вообще-то он добрый.
       -Это я сразу понял.
       -До смерти любит мать.Как за ребёнком ухаживет.С моей помощью, конечно...
       -Она что - больна?
       -Парализованная.Десятый год не встаёт.
       -Да-а-а...Дела!-Назар протянул Двойникову половину сигары.
       -Благодарю. - Сказал тот , глубоко затянувшись.
       -Что же, выходит, я лишний...-Заключил Чертов. -Как всё обернулось!
       -Деньги у тебя есть? - Спросил Двойников.
       -Почтмейстер одолжил десять рублей.
       -Похоже ты нездешний.
       -Да.Я приехал из хутора С.Двести вёрст отсюда.
       -На обратную дорогу хватит.
       -Хватит. - Согласился Чертов. -Но что мне делать-то в своём пустом хуторе?Да и долг вернуть следует.
       -Положение у тебя аховое - видит Бог.
       -А знаешь, ты очень похож на моего друга.- Сказал Назар, меняя тему разговора.
       -Интересно.Кто он?
       -Он умер, вернее погиб... Давно.
       -Почему?
       -Я как - нибудь тебе всё расскажу...
       -Когда?Уж не воображаешь ли ты надолго остаться здесь со своим капиталом?
       ...Между тем стемнело.
       -Я проголодался. - Признался Чертов. - Пойдём куда-нибудь поедим.Я заплачу.
       -Хорошо иметь богатого приятеля!-Засмеялся Двойников.
       ...В маленькой уютной забегаловке они плотно поужинали, выпили по кружке пива.Назар купил пачку папирос.
       Приятели курили, блаженно улыбаясь друг другу сквозь облака душистого дыма.
       -Ты настоящий товарищ. - Сказал Двойников. - Жаль, что скоро расстанемся.
       -Приятно слышать. - Ответил Чертов, краснея. - И я полностью разделяю твоё мнение насчёт расставания.
       -Ты где остановился? - Осведомился Василий, когда, выйдя из закусочной, они шагали по улице навстречу бодрящему вечернему ветерку.
       -В гостинице.
       -А вот и мой дом. - Сообщил Двойников, останавливаясь возле трёхэтажного здания.-Третий этаж, тридцатый номер.Зайдешь?
       -Что ты...Уже поздно.
       -Если появится желание - заходи завтра в любое время.Буду ждать.
       -Спасибо за приглашение.Зайду обязательно.
       Пожав друг другу руки, они расстались.
       ***
       В первом часу следующего дня Назар Чертов постучал в дверь с номером 30.Дверь тут же отворилась.На пороге стоял Василий и широко улыбался.Гладко причёсанные волосы делали его лицо похожим на женское.
       -Всё же до чего ты похож на Костю.
       -Какого ещё Костю?
       -Моего покойного друга звали Костя. Костя Морозов.Что ты на меня так смотришь?
       -Ты сказал Морозов.У первого мужа моей матери тоже была фамилия Морозов.Кажется, звали его Трифон.
       -Точно!Трифон Игнатьевич!Костин отец.
       -Потом она ушла от него, потому что он свихнулся на толстовстве... Оставила ему сына.Он не отдал его ей.И по-моему...Даже точно!Его звали Константин.
       -Где это было?
       -Они жили в какой-то деревне.
       -Так неужели...неужели ты... как бы, значит, его брат... - Произнёс Назар после длинной паузы.
       -Выходит...
       -Кто там, Вася? -Послышался из комнаты слабый женский голос.
       -Сейчас, мама, я тебя познакомлю.Проходи! - Возбуждённо затараторил Двойников. - Отец ещё не вернулся с почты, дома только мать.
       Чертов вошёл в небольшую опрятную комнату, такую уютную, что хотеось остаться в ней навсегда.Дверь в её левой стене свидетельствовала о существовании ещё одной комнаты.
       Белые кружевные занавески мило окаймляли рамы окон.Всё вокруг было в идеальном порядке.На немногочисленных и небогатых предметах мебели лежал след какой-то трогательной домашней невинности и чистоты.Назар мысленно перенёсся в ту счастливую пру, когда мать ждала его с улицы в такой же тёплой, родной комнате.И он радостно бросался к ней в объятия прямо с порога.Как хорошо было там после морозного воздуха, на котором они с малньким Костей играли в снежки и катались с горы...
       Всё это было совсем недавно...
       -Мама, догадайся кого я тебе привёл? - Улыбнулся, сверкнув ровными белыми зубами, Вася.
       Бледная, очень худая женщина чуть приподнялась на кровати, уперевшись локтями в подушки, и внимательно рассматривала гостя.Кожа её лица - точно пергамент, седые волосы - редки и спутаны.Самое живое во всём её облике это огромные голубые глаза с красными прожилками на белках.
       -Не могу признать...Как ваше имя, молодой человек?
       -Моё имя Назар Григорьевич Чертов.
       -А меня зовут Варвара Тимофеевна.
       -Это друг твоего первого сына, мать.
       -Что, что? Друг моего Кости? - Глаза женщины разом воспламенились. -Вася, как ты встретил его?Где?
       Двойников вкратце передал матери обстоятельства их знакомства.
       -Назар, мальчик мой, садись, садись ближе.Вот так, хорошо.Ну, рассказывай - как и что...Что нового в С. Как там Костя?Пока не выложишь мне всё, как к есть, в подробностях, я тебя не отпущу.
       -Что же рассказывать?Почти все разъехались.Отец Кости, Трифон Игнатьевич, тоже подался в какой-то город.Точно я не знаю куда... -Назар вдруг запнулся и несмело продолжил: -А Костя...Костя умер.Вы разве не знали?Хотя откуда вам знать...
       Молодой человек замолчал.
       Варвара Тимофеевна обмякла, закрыла глаза и, опустившись на подушки, судорожно запрокинула голову.
       -Мать! - Василий сорвался с места. -Ты что?Мама!Мамочка!
       -Что с ней?! -Вскочил испуганный Чертов.
       -Не знаю... - С дрожью в голосе сказал Двойников.
       Они клали ей на лоб холодный компресс, растирали виски, били по щекам, но она даже не шевельнулась.
       -Она умерла! - Горестно заключил Василий Двойников.
       ***
       - Брось, Чертов!Хватит тебе казниться и мучить себя!Ты же тут не при чём. -Говорил Двойников, спустя неделю.
       За это время Василий успел схоронить обоих родителей.Кирилл Пахомович не перенёс смерти жены и не протянул даже трёх дней.Всех его сбережений едва-едва хватило на похороны.Чертов, как мог, помогал товарищу в его скорбных хлопотах.
       -Но ведь это меня чёрт дёрнул сказать ей о Косте.- Отвечал Чертов , за неделю очень осунувшийся.
       -По моей и по её просьбе - не забывай... Да ты просто дурак! -Нервно возмущался Двойников.
       - Ведь это же произошло...
       -Без умысла, ты хочешь сказать?
       -Да.Именно.
       -Но от этого мне не легче.Скажи, тебе разве совсем не жаль мать и отца?
       -С чего ты взял? - Мрачно спросил Вася.
       -Твоё поведение осталось точно таким, каким оно было до их смерти.
       Василий долго молчал.Наконец процедил сквозь зубы:
       -Это только кажется.Я их любил и люблю.И лучше не будем об этом...
       -Ну что ж, Двойников, давай прощаться.Мне пора.Мой поезд через час.
       -Ты билет уже купил?
       -Нет.Но, думаю, ещё успею.
       -Ты не купишь его.Сейчас мы пойдём на почту и ты отдашь Калистрату его деньги.Сколько ты истратил?
       -Шесть рублей.Осталось четыре.Но какой в этом смысл? - Ничего не понимая, спросил Назар.
       -Пошли! -Потянул его за рукав Двойников.
       -Что случилось?Объясни мне наконец! - Упирался Чертов.
       Не отвечая, Василий взял его под руку и повёл.
       Через четверть часа они уже стояли перед лицом Калистрата Сергеевича.
       -Здравствуйте, молодёжь! - Приветствовал он их, не отрываясь от работы: почтмейстер что-то быстро писал на деловой бумаге. -А!Это ты, Василий!Во-первых, прими моё искреннейшее сочувствие и соболезнование по поводу смерти родителей...А кто с тобой?Ну да! Это тот парень, который, как истинный джентльмен, уступает тебе место.Вчера он заходил ко мне и обо всём поведал.
       -Он пришёл сюда затем, чтобы частично вернуть долг.- Заявил Двойников.
       -Вернуть? -Калистрат Сергеевич отложил в сторону перо.
       -Да.Давай деньги. - Обратился Вася к Чертову.
       -Но почему я должен отдавать? - Невнятно пробормотал Назар, однако деньги вынул и подал приятелю.
       -Здесь не хватает шести рублей, - продолжал Вася, кладя деньги на стол, - но за ними дело не станет и в скором будущем...
       -С какой же целью, - удивлённо перебил его толстяк, - он делает это?Или, вернее, ты за него делаешь?Ведь он хотел ехать домой и долг я ему простил.Или, быть может, он нашёл себе работу? Тогда я счастлив за него.
       -Калистрат Сергеевич, он хочет работать у вас.
       -А-а-а! - Протянул толстяк понимающе. - Взаимная выручка!Он отказался от места в твою пользу, ты же, в свою очередь, не желая уступать в джентльменстве, отдаёшь его ему.Что ж! Оч-чень благородно!
       -Вы ошибаетесь. - Возразил Двойников. - Мы оба просим принять нас на работу.
       Назар Чертов только сейчас понял намерения Василия.
       -Но это не возможно! - Запротестовал Калистрат Сергеевич. - У меня полный штат!
       -Пять человек, шесть человек - какая разница! - Вставил до сих пор молчавший Назар. - Быстрее будет идти работа!А жалование можете платить нам одно на двоих.
       -Ты, щенок, не учи! - Разгневался почтмейстер. - Мне лучше знать!
       -Мы вас умоляем! Войдите в наше положение!
       Получилось так, что последнюю фразу оба молодых человека произнесли вместе, в один голос и так жалобно, что это вызвало истерический смех у Калистрата Сергеевича.
       -Ух-ха-ха!Ох-ха-ха!Не иначе заранее отрепетировали, чтоб разжалобить! -Заливаясь потоком булькающего хохота, еле выговорил он уже потеплевшим голосом.
       Приятели, почуяв, что дело идёт на лад, тоже захихикали.
       -Вам крупно повезло, что вы напали на такого человека, как я. - Сказал Калистрат Сергеевич, вытирая платком слёзы и вспотевшую шею.- Я отлично понимаю ваше настоящее положение и не желаю портить вам молодую жизнь...
       -Так вы согласны?! Неужто сбылось чудо!Если б вы знали, что вы для нас...Как мы вас... - Наперебой затараторили друзья.
       -Уломали старика. -Улыбнулся почтмейстер, показав большие жёлтые зубы.
       Друзья были счастливы, как дети.Они выскочили из конторы на улицу с громкими криками, не обращая ни малейшего внимания на прохожих. Недаром, спустя время, Чертов признался себе, что этот день был одним из немногих самых радостных дней в его жизни.

      ГЛАВА ВТОРАЯ
      
       ПИСЬМО
      
       В начале июня семья Зайцевых тоже принялась готовиться к отъезду.
       За день упаковали все сумки и узлы, и утром решено было отправиться.
       Дом Зайцевых стоял прямо против опустевшего дома Чертовых.Из окна было видно его крыльцо и ведущую к нему, заросшую травой, тропинку.
       В начале дня старший из двух братьев в семье, тринадцатилетний Саша, помогавший родителям укладываться, нечаянно бросил взгляд в окно и увидел горького пьяницу Степана Архипова - почтальона из соседней деревни.Сейчас он нетвёрдо ступал по тропинке к заколоченной двери соседнего дома.(Не смотря на запои, дело своё он исполнял честно и бесперебойно.)Не дойдя до цели несколько шагов, он упал, выронил сумку и рассыпал почту.С кряхтением собрав немногочисленные пакеты и запихав их обратно в сумку, Степан с трудом поднялся и всё-таки добрался до крыльца.Здесь он, для удержания равновесия, вцепился в ветхий деревянный почтовый ящик.Долго отыскивал что-то в сумке, наконец вынул большой конверт и опустил в щель.
       Саша, несколько мгновений равнодушно понаблюдав за ним, тут же отвёл глаза и через минуту забыл об увиденном.
      
       ***
       Когда укладывались спать, отец семейства Фирс Зайцев долго беседовал с женою о предстоящей дороге.
       Саша лежал на кровати вместе с младшим братом Алёшей.Глаза мальчика слипались.
       -Не беспокойся, мать, - слышал он сквозь дремоту голос отца, - всё будет хорошо, Бог даст.Брат обещал помочь с работой.Дети пойдут в школу.Главное только добраться до М.,а там рукой подать...
       Саша задумался.
       "М... Где-то там Назар...Хороший парень.Может когда ещё и доведётся встретиться.Хотя едва ли..."
       Неожиданно одна мысль заставила его подняться с постели.Родители и брат уже спали.
       - Папа! - Громко позвал Саша.
       -Что? - Встрепенулся спросонья отец. - Что случилось?
       -Сегодня утром в почтовый ящик дома Чертовых Степан опустил письмо.Я подумал, что когда мы будем в М., то, может ,встретим Назара - он ведь туда уехал - и передадим это письмо ему.
       -Что же, отчего не передать?Конечно, если разыщем его.Стоило из-за этого будить.
       ***
       На следующий день Саша с родными, волоча в руках две тяжёлые сумки, вышел из дома.Отец запер дверь и зашагал впереди всех.Вдруг Саша поставил на землю сумки и побежал обратно.Остановился он у дома Чертовых.Открыл почтовый ящик, вынул письмо, спрятал за пазуху и припустил к родителям, в недоумении обернувшимся к нему.
      
       ***
       Зайцевы зашли попрощаться с Меньшиковыми, с этого дня единственными обитателями хутора, не считая Захара Ваганова, и скоро скрылись в лесу.Путь их лежал к железнодорожной станции, расположенной в десяти километрах от С.
      
       ***
       С того дня, как друзья вышли на работу впервые, прошла ровно неделя.Почтальонские обязанности пришлись по душе обоим.Набегавшись за день по городу, Назар и Вася, уставшие, но довольные, ужинали в дешёвой закусочной и дома мёртвым сном засыпали в своих постелях.Назар Чертов жил теперь в двухкомнатной квартире друга.
       В первый выходной они бродили по улицам, курили папиросы, заходили в магазины, трактиры, чайные, отдыхали на скамейке в парке - одним словом бездельничали.
       Но вот воскресенье подошло к концу: в проходы между домов, будто в ущелья, стекалась тьма.Пыльные улицы опустели.Меркнущий свет солнца наводил на сон и покой.
       Друзья пошли домой.
      
      
       ***
       С утра пошёл дождь.Небо захлебнулось собственной сыростью и почернело.
       Молодые люди позавтракали, когда не было ещё и шести часов.Потом оделись и вышли из дома.
       В почтовой конторе уже собрались четверо остальных работников:мужчина лет 50-ти, полная женщина средних лет , поджарый старичок и молодая девушка лет 19-ти - 20-ти.Она, как и оба приятеля, работала здесь совсем недавно.О ней-то Вася и говорил Назару в день их знакомства.
       Распределили почту.Вася, взвалив на плечо сумку, скрылся за углом ближайшего дома.Старик с мужчиной неторопливо пошли вместе вдоль улицы.Вместе отправились и девушка с женщиной.Назар шагал им вслед.
       Дождь перестал.
       Именно сегодня Чертов решил познакомиться с девушкой - до сих пор он даже не знал её имени - а эта толстуха ломала теперь его планы.
       ...Девушка, слушая свою спутницу, чему-то весело смеялась...
       Она была тонкой и стройной, с чистым, правильным лицом, украшенным грустными и будто чем-то удивлёнными серыми глазами.Её светлые волосы трепал ветер, расщепляя их на длинные лёгкие локоны.
       Назар Чертов никак не мог забыть того мгновения, когда первый раз увидел её в конторе.Особенно большого впечатления она не произвела на него, но отчего-то в тот миг,когда они встретились глазами, он почувствовал страшное стеснение и тут же догадался, что, наверное, покраснел, как рак.От конфуза он даже хотел выйти из конторы, но это ещё больше выдало бы его.
       Он старался не смотреть на неё. Решил вести себя, как обычно. Но говорил и двигался совсем не так, как раньше.В движениях, жестах, словах появилась какая-то марионеточная натянутость, неуклюжесть, вызванная навязчивым подозрением, будто она внимательно, неотрывно и насмешливо следит за ним, и он изо всех сил старался не выказать своего волнения.Но чем больше силился, тем чаще срывался: лепетал что-то несвязное, зачем-то вдруг нервно дёргал губами, хотел прекратить это, но сейчас же по-идиотски гримасничал всем лицом.
       Пришёл в себя только на свежем воздухе.Опомнился.И с жестоким наслаждением обругал себя самыми грязными словами.
       "Действительно, смешно!Ну, что в ней такого?" - Размышлял он, чуть успокоившись. - "Если бы и впрямь была красавица писаная, а то ведь нет же.Нет!"
       На другой день он держался нарочито развязно, фамильярничал с Двойниковым, излишне громко говорил с остальными, хохотал. Вася, видя в друге перемену, догадливо улыбался.
       ...Потом, бросая в ящики почту, полностью уйдя в себя, Назар нашёл, что такая маска ему не к лицу.
       И вот - он уже скромный воспитанный юноша, поминутно опускающий глаза долу, молчаливый и застенчивый.Вобщем-то эта роль была самой близкой его натуре и повседневному поведению, но и она требовала напряжения, так как нужно было не выпадать из её рамок.
       Наконец Чертов решил:"Я должен с ней познакомиться и тогда всё это у меня пройдёт."
       Эта гениальная мысль посетила молодого человека в воскресенье.
       И вот теперь эта женщина!
       Чертов совсем забыл о работе и тупо брёл за двумя спутницами.
       Однако вскоре тяжесть непочатой сумки заставила его спохватиться.Пробежав глазами адрес первого попавшегося под руку письма, Назар с изумлением обнаружил, что стоит как раз напротив того дома, номер которого обозначен на конверте.Он вбежал в подъезд.Отыскал нужную дверь, опустил в ящик послание и тут же выскочил обратно на улицу.
       Но было уже поздно.Женщина и девушка исчезли.Чертов рванулся в одну сторону, в другую- тщётно.Он плюнул с досады.
      
       ***
       Полдня в унынии расфасовывал он почту по всему городу.Открывал тяжёлые двери домов, входил в вонючие подъезды, поднимался по грязным стоптанным лестницам...
       А когда, уже вечером, он возвращался в контору - из-за угла табачной лавки вынырнула она! Всколзь глянула на него и, едва заметно улыбнувшись, прошла перед его носом, неся на плече пустую сумку.
       На миг Назара парализовало, но, решительно совладав с собой, он догнал её и, отбросив робость, спросил:
       -Милая девушка, нельзя ли узнать ваше имя?
       Ему самому понравились эти простые слова и особенно интонация, с которой он произнёс их - какая-то шутливо-сдержанно-благородная - и, окончательно потеряв страх, он, ничуть не обескураженный молчанием девушки, настойчиво потребовал:
       -Ответьте мне.
       Девушка повернула к нему лицо и Чертов увидел, что она вся красная до ушей и смущённо моргает.
       "Значит и ты!И ты стесняешься!" -Сделав это потрясающее открытие, Назар страшно возгордился... Но почти тут же его захлестнула жалость: он и не думал шутить над ней в эту минуту. Ему захотелось успокоить её, пожалеть, сказать что-нибудь хорошее, доброе.Теперь (наверное от наплыва нежных побуждений) она показалась ему привлекательнее прежнего: большие глаза встревоженно горели, чуть неправильный рот приоткрылся, обнажив крупные ровные зубы. Растерянность придавала девушке необъяснимую прелесть.
       И только сейчас Назар Чертов по-настоящему понял, что влюбился.
       -Меня зовут Елена Ахломова. - Наконец тихо проговорила девушка.
       Чертов быстро сам представился и вызвался проводить её.
       Но неловкость между ними не проходила, и всю дорогу до конторы они молчали.
      
       ***
       Вася Двойников не узнавал друга.Чертов стал каким-то взвинченным.Поддаваясь резким перепадам настроения, он то вдруг возбуждённо говорил о том, что он непременно должен заплатить долг Калистрату Сергеевичу с первой же получки, чтоб потом быть спокойным на этот счёт, то долго молчал и улыбался чему-то, покрываясь ярким румянцем.
       Однажды Двойников напрямик спросил его об этой перемене.
       Вначале Назар смутился, а потом выложил всю правду.Выслушав его, Вася рассмеялся.
       -Ты смеёшься над тем, как я могу волочится за такой. -Обиделся Чертов. - Я и сам не пойму!
       -Нет, нет!- Похлопал его по плечу Вася. - Это я так!Наверное от зависти.Ты не сердись!Мне она тоже нравиться.Только, ради Бога, не ревнуй - я в неё не влюблён!
       -А ведь она неплохая.Я узнал, что она, вроде меня, из какого-то северного захолустья.Она
       с детства жила там в чужой большой семье.Подросла, поняла, что лишняя и ушла.Долго скиталась, пока судьба не привела её сюда, в М. - Серьёзно излагал Чертов. - Она снимает номер в той гостинице, где и я жил поначалу.Странно, что, когда я там жил, ни разу не встретил её.А может встретил - да не обратил внимания - голова была занята другим...
       -Приглашай её к нам! - Заявил Двойников. -Пусть живёт в любой комнате.
       -Честно говоря - об этом я и подумал, рассказывая о ней, но не решался спросить тебя. - Улыбнулся Назар и вдруг добавил: - А знаешь, друг Василий, я, кажется, женюсь на ней!
      
       ***
       С этих пор Назар уже не расставался с Еленой Ахломовой: ни на работе, ни вечером на прогулках, ни в выходные. Он даже меньше стал уделять внимания своему другу.
       После недолгих уговоров, девушка переселилась в квартиру Двойникова и заняла меньшую комнату.Этот день для Назара стал праздником.
       А вскоре Чертов впервые позволил себе обнять и поцеловать девушку.И она, вопреки его ожиданиям, нисколько этому не противилась.
       Через полмесяца он настолько привязался к Елене, что и представить не мог себя без неё.
       Он сделал ей предложение.Лена отнеслась к нему как-то неопределённо.Не отказала, но и согласия не дала.Назар решил подождать и не приставать к ней пока.
       Василий Двойников изо дня в день добродушно наблюдал за счастливой парой и искренне был рад за неё.
      
       ***
       Втроём жизнь пошла веселей.Существенной, хотя и не самой главной, причиной этому было то, что Лена отлично готовила.
      
       ***
       Ещё через две недели Лена приняла предложение Назара, но потребовала месячной отсрочки заключения брака. Для лучшей проверки чувств.
       Чертов пребывал на седьмом небе.
       ***
       Наступил долгожданный день зарплаты..
       Назар вернул почтмейстеру долг.
      
       ***
       В воскресенье утром, после завтрака Назар и Василий отошли в сторонку, пошептались и, под предлогом немного проветриться, вышли из дома, ласково попрощавшись с Леной, в этот день недомогавшей и сидевшей за книгой (у Двойниковых была хорошая библиотека).
       Друзья отправились в ресторан.
       Ресторан в это время пустовал.Лишь четверо щеголеватых молодцов сидели за столом у окна.Друзья заняли соседний стол.
       Заказали салат, жаркое, графин водки и по кружке пива.
       Часа за два друзья управились со всем и покинули заведение.
       На улице они обнялись, поцеловались и, здорово шатаясь, направились к парку.
       По пути, в лавке купили килограмм фасоли, рассовали её по карманам.
       В парке с гоготом целыми горстями бросали фасоль друг в друга.
       Прохожие поглядывали на них кто с презрением, кто со смехом, а кто и с опаской.
       Им сделал замечание, при этом каждого называя по имени, толстый человек в строгом чёрном костюме и в очках с затемнёнными стёклами.
       Назар перебил его:
       -Откуда ты нас знаешь? А, может, ты ищейка?Может, ты шпионишь за нами? Тогда лучше иди отсюда!
       Мужчина влепил наглецу пощёчину.
       Чертов в ответ зло плюнул ему в лицо, а Двойников отпихнул оплёванного с дороги.
       Потом они всегда вспоминали об этом, как о мистическом наваждении, потому что с пьяных глаз не узнали в мужчине Калистрата Сергеевича.И хотя, помимо опьянения, этому в значительной мере поспособствовали его тёмные очки от солнца и новый с иголочки выходной костюм, но ведь лицо и голос у Калистрата Сергеевича остались прежними.Однако даже в лицо и по голосу они не признали начальство.В том и мистика.
      
       ***
      
       Лишь из чистого великодушия Калистрат Сергеевич не стал заявлять в участок - он просто с треском прогнал из конторы обоих, когда те, КАК НИ В ЧЁМ НЕ БЫВАЛО, в понедельник утром переступили её порог.
      
       ***
       Елена Ахломова, одна из всей компании, продолжала работать.
       После случившегося, она с жаром накричала на горе-пьяниц и перестала с ними разговаривать.
       Товарищи имели потерянный, жалкий вид, не могли смотреть друг другу в глаза, замкнулись.
       Во всех отношениях положение стало отчаянным.
      
       ***
       Вскоре Вася заболел и очень сильно.Девушка, забыв о ссоре, ухаживала за ним, как за родным.Целыми ночами просиживала над его постелью, задрёмывая лишь перед рассветом и порой опаздывая из-за этого на работу.
       У Двойникова случилось что-то с головой.У него был жар, он лежал весь в поту, часто бредил.
       Назар нимало не интересовался состоянием друга.На него нашло что-то. Что-то стряслось и с его головой.
       Охладел он и к Лене.Она присутствием своим стала раздражать его, и он нередко на целый день уходил из дома - благо времени свободного теперь хватало.
       Василий не выздоравливал.Ахломова вызвала врача.Тот, осмотрев больного, выписал лекарств, взял деньги и был таков.
       Выкупленные Леной таблетки, порошки и втирания, видимо, пошли на пользу: к концу недели Васе стало легче...
      
       ***
       Как - то вечером Чертов стащил у девушки три рубля и куда-то надолго исчез.
       Не вернулся и к ночи.
       Во втором часу Елену охватило беспокойство.Она стояла у окна, вглядываясь в густую душную темноту летней ночи.
       Девушка по-прежнему любила Назара, не смотря на некоторое отчуждение , которое она выказывала ему, после их попойки с Двойниковым.
       Всю ночь она провела в жгучей тревоге.
       Забелело утро.
       Назар не возвращался.
      
       ***
       А молодой человек, очутившись вне дома, поспешил к самой окраине города.
       Вошёл в затхлый прокуренный кабак, каких там было не счесть.
       Половой поcтавил перед ним на грязный стол надтреснутую бутыль с какой то пахучей жидкостью мутного цвета.
       -Что будете кушать? - Спросил он.
       -Ничего.-Не глядя на него, ответил Назар.
       Пойло оказалось неожиданно приятным на вкус.Стакан за стаканом Чертов накачивался им.
       После шестого он не то замычал, не то зарычал что-то нечленораздельное, обратив на себя недоброе внимание присутствующих, и наполнил седьмой.
       Допив всё, Назар, мотаясь из стороны в сторону, добрался до двери, ухватился за её косяк, повернул голову и матерно обругал всех обитателей пивной.
       Кто-то сильно толкнул его.Чудом юноша устоял на ногах.Взбешённый , он хотел было возобновить свою брань, но вместо этого страшно отрыгнул, согнулся пополам и с шумом выблевал на пол всё выпитое.Его выволокли во двор, ударили в скулу, швырнули на землю.Но не отвязались.Чертов смутно чувствовал, что его пинают, но не мог впоследствии припомнить сколько времени это продолжалось.
      
       ***
       Рано утром Лена, с заплаканными глазами и потемневшим лицом, присела на край кровати Двойникова.
       -Ну, не переживай так!-Поглаживая её руку, участливо уговаривал девушку Василий, который в это утро выглядел почти здоровым.
       Ахломова через силу улыбнулась, пожала ему руку и поплелась на работу.
       День тянулся страшно долго, был каким-то нереальным, как дурной сон.Она ,как всегда, моталась по городу, механически выполняя свои обязанности, но в уме стояло одно: "Где он? Что с ним?"
       Проходя мимо дешёвой пивнушки, Лена чуть не наступила на тело какого-то пьяницы, валяющегося посреди дороги.Она с отвращением отпрянула назад, и, стараясь не смотреть, обошла человека стороной.
       Кое-как доработав, Лена пришла домой, закрылась в своей комнате, повалилась на постель и провалилась в мёртвый сон.
      
       ***
       Глубоко за полдень Назар пришёл в себя, кряхтя поднялся с земли и прислонился к углу пивной.Кислая гримаса искажавшая его побитое лицо давала исчерпывающее представление об его состоянии.Всякий исытывал гнусные ощущения похмелья.То же самое переживал сейчас и Чертов, только кроме головной боли, слабости и тошноты, он страдал ещё и от побоев.
       Молодой человек вошёл в пивную.Хозяин приветствовал его беззлобным смехом.
       -Иди выпей стакашек.-Позвал он.-Будет легче.Так и быть денег не возьму.
       -Нет, - прохрипел Назар, - никогда больше...
       Хозяин налил стакан и протянул юноше.
       -Дурак, если не выпьешь сейчас, весь день подыхать будешь.
       Дрожащей рукой Чертов поднёс стакан к разбитым запёкшимся губам и через силу стал глотать.
       Когда он покидал пивную, треск в голове и впрвду утих...
      
       ***
       -Назар!-Окликнул его детский голос.
       Ковылявший домой Чертов оглянулся и долго всматривался в приближавшегося к нему мальчишку.
       -Вот удача!-Говорил тот.-Видно сам Бог свёл меня с тобой!
       -Сашка! Не может быть! Глазам не верю! Как ты здесь?!-Просиял Назар, крепко пожимая руки подростка.Саша вкратце рассказал об отъезде их семьи из С. и, закончив, сообщил:
       -У меня кое-что есть для тебя.Только не с собой.Мы остановились тут недалеко. Пройдёмся?
       -Пошли.
       Саша сразу приметил неприглядный вид Чертова, но будучи достаточно тактичным , промолчал.
       Подошли к мрачному двухэтажному зданию.
       -Я постою здесь.-Сказал Назар, критически осматривая свой костюм.-Не могу я показываться твоим родителям.
       Мальчик понимающе кивнул и скрылся за дверью подъезда...
       Вскоре он вернулся и протянул Чертову конверт.
       -Письмо?Мне?
       -Читай.
       Письмо было адресовано отцу Назара Григорию от некой Анны Хлопотовой из города Р.
       -Ну, я пойду.Прощай, завтра мы уезжаем.-Сказал Саша.
       -Куда?
       -В Е. К отцовым родственникам.
       -Что ж, прощай.И спасибо тебе.Передай привет отцу с матерью и брату.Удачи вам!
       -Спасибо!Обязательно передам!
       -Будь здоров!
       -Ты тоже!
       Назар пожал Саше руку и тот снова исчез за дверью.
       -Кто же у меня есть в Р? - Размышлял Чертов, оставшись один.
       В недоумении он стоял с письмом в руке и перебирал в памяти своих родственников.
       От напряжения у него опять разболелась голова.
       Внезапно он вспомнил.Недалеко от Р., в небольшом селе жила старшая сестра отца, о которой он в детстве раза два слышал от родителя и не знал ровным счётом ничего.
       Проведя в раздумье ещё минуту, Чертов распечатал конверт.
      
       ***
       Было семь часов вечера, когда Назар буквально влетел в квартиру. Вася и только что проснувшаяся Лена немо уставились на него.
       Чертов лучезарно улыбнулся им и лихо гаркнул:
       -С выздоровлением тебя, Вася!
       Двойников, окрепшиий настолько, что в этот день поднялся с кровати, расхохотался, сражённый комичным видом товарища.
       -Молодец!Красавец!-Восклицал он сквозь смех.-Лена, ты только посмотри на жениха!
       Глядя на него, Назар тоже оскалил зубы в глупом смехе.
       Девушка следила за происходящим безучастно.Брезгливо поджав губы,она старалась не смотреть на Чертова.
       -И всё-таки ты сволочь. - Уже серьёзно продолжал Вася. - Ведь она изводится...Да ты сам всё понимаешь!
       -Да, конечно, - смутился Назар, - конечно, свинство с моей стороны...Прости, Лена, если можешь...Я получил за всё сполна...
       Лена сказала с презрением:
       -Мне не надо такого мужа.
       Вася одобряюще подмигнул ей.Назар пристально вглядываясь в лицо Лены,открыл рот, собираясь с ответом, но не нашёлся что сказать и закрыл его.Затем он вынул конверт , поднял его над головой и объявил:
       -Вот письмо от моей тётки!
       - Ты не слышал, что я тебе сказала? - Повысила голос девушка.
       -Лена, разве нам плохо было вместе? - Виновато спросил Чертов.
       -Но ты же сам всё испортил!
       -Клянусь!С этим кончено!Лена!Василий!Бросьте вы дуться на меня!-Назар задыхался от возбуждения. - Мне передал это письмо один знакомый из нашего хутора.Он здесь проездом...Это письмо моему отцу от его сестры...Отец умер не так давно... Кажется я вам говорил...Дорогой я всё прочитал.Такое только присниться может! -Выкрикнул он, не выдержав.
       Василий развернул врученный ему лист и внятно начал:
       "14 апреля.
       Здравствуй, дрогой мой брат Гриша!Я решила возобновить давно прерванную нами переписку.Вот уже три года, как я ничего не знаю о тебе.Не забыл ли ты свою сестрицу?Как бы то ни было, я не хочу верить этому и пишу тебе в надежде, что ты ответишь.
       Григорий, напиши о себе поподробней.Кстати - как твой сын, Назар?Если бы он увидел меня сейчас, то принял бы скорее за бабушку, чем за тётю.Да, Гриша, я действительно постарела.Три дня назад, 11- го числа, если ты помнишь, мне стукнуло 59.Боже!Кто бы знал, как мне скушно и тоскливо жить!
       Правда, одиночество и печаль разделяет со мной горничная Даша, проживающая у меня добрая, славная девушка.Вечерами она читает мне, но чаще мы просто подолгу молча сидим рядом и грустим, глядя в окно. Вот так и текут наши дни.
       Плакаться так уж до конца:за последнее время, брат, здоровье моё окончательно испортилось.Уже с полгода меня мучат страшные головные боли...Вот и сейчас...Не могу писать. Прости.Видно меня утомило это письмо, хотя толком так ничего и не сказала..."
      
       -Пока мне ничего не ясно. - Отрываясь от чтения, промолвил Двойников.
       -Это не всё. Вот продолжение. - Назар вынул из конверта ещё один лист. -Читай дальше.
       "20-е апреля.
       Григорий, почти всю неделю я провалялась в лихорадке.Даша не успевала менять насквозь мокрые от пота простыни.Наш доктор определил, что у меня... я даже не запомнила название болезни - оно ужасно длинное и страшное.Думаю, что это конец.Чутьё никогда меня не обманывало.Однако я не боюсь.Напротив, испытываю необычайное облегчение.Сегодня с утра я полна сил и в превосходном настроении и, несмотря на протесты Даши, рискнула написать тебе.В прлошлый раз мне так и не удалось закончить письмо.
       Гриша, я давно хотела тебе..."
       -Дальше пустое место! - Изумился Василий.
       -Переверни лист.
       На другой стороне листа изменившимся почерком было нацарапано следующее:
       "21 апреля.
       Я бы, конечно могла попросить Дашу, ну, да уж раз сама начала, сама и кончу.
       Сразу приступаю к делу.Тянуть больше нельзя.
       Итак, дорогой Григорий Семёнович, ты, конечно, прекрасно знаешь, что после смерти супруга моего, Хлопотова Фёдора Ивановича, все его сбережения по завещанию перешли в мои руки, но ты и представить себе не можешь какая это сумма.Верь, не верь - всего около восьмисот тысяч.Часто мне самой в это не верится.Я в своё время много размышляла над тем, как муж умудрился нажить такое состояние, но додуматься до чего - нибудь определённого так и не могла.Покойный же никогда не посвящал меня в свои дела, а выпытывать было бесполезно.Да и что мне, с другой стороны, до всего этого!
       Григорий!Я очень больна.Если хочешь застать меня живой - не затягивай с отъездом.Надеюсь, ты найдёшь мой дом в нашей деревушке - ведь, помнится, ты бывал у нас однажды.Горничной назовешь свою фамилию.Вообще-то она и без того должна узнать тебя: я показывала ей твой снимок.
       Может случиться, что я умру ещё до твоего прибытия, тогда запомни (об этом даже Даша не знает) - все деньги находятся в моём личном гардеробе, в моей спальне рядом с кроватью.В письменном столе, там же, найдёшь завещание.В нём сказано, что все деньги следует разделить на три части: 50 тысяч - батюшке Никодиму на нужды нашей церкви, 50 тысяч - горничной моей, Красиковой Дарье Трофимовне, остальное причитается вам с Назаром.
       Ну, вроде бы всё... Слава Богу, облегчила душу!
       Жду тебя.Твоя Анна.
       Р. S. Брат! Прости, что я раскрыла тебе всё только теперь, когда поняла , что скоро отдам концы, а раньше, зажавшись со своими тысячами и отлично зная как несладко тебе с сыном живётся после смерти жены, не соизволила помочь тебе даже скромной суммой.Тебе же известен мой подлый характер, я и сама себя ненавижу за скупость.Больше мне нечего сказать."
       Двойников замолчал.Тишина в комнате длилась целую вечность.Назар с жадным любопытством наблюдал за друзьями, выражения лиц которых сменялись одно другим, с каждым разом всё более ошарашенным.
       -Грандио-о-о-зно!-Протянул наконец опомнившийся Двойников.
       -Несколько раньше то же самое подумал и я. - Сообщил Чертов.
       -Что же делать?У нас почти нет денег!Как ты поедешь? - Вмешалась Лена озабоченно.
       -А что если... - Назар нахмурил брови. - Не знаю - удобно ли...
       -Договаривай! - Потребовал Вася.
       -Давайте напишем ей ответ и , между прочим, попросим прислать на дорогу.Не прямо, коечно, а только намёком...
       -Это вобщем-то наглость, но ничего другого нам не остаётся.Не померла бы вот только твоя тётушка пока идёт ответ... - Рассуждал Вася.
       -И всё-таки сначала, Назар, тебе надо вымыться и переодеться - на тебя страшно смотреть. -Сказала Лена, примирительно улыбаясь.
       -Не только смотреть. -Рассмеялся Двойников. -Тебя страшно обонять.
      
       ***
       Чуть позже, в тот же вечер общими силами они сочинили такое письмо:
       "9 июня.
       Уважаемая тётя, Анна Семёновна!Пишет вам ваш племянник Назар Григорьевич Чертов.
       Сразу хочу сообщить трагическую весть.Год с небольшим назад отец мой скончался от страшных болей в желудке.Я видел, как он умирал.Это было так жутко, что не хочется вспоминать.Я остался один и скоро покинул наш хутор.Перебрался в М.Здесь мне посчастливилось встретить одного благородного юношу.Такого же сироту, как и я.Он взял меня к себе и теперь мы живём в его небольшой квартире.И всё бы хорошо, но недавно мы потеряли работу.Положение наше настолько бедственно, что сейчас нам даже нечем заплтить за проживание хозяину дома.Вероятно, недалёк тот день, когда мы окажемся на улице без всяких средств.
       Письмо ваше мне передали земляки из хутора, по чистой случайности встретив меня.Они ненадолго остановились тут проездом.Ей Богу, если бы не они, я так никогда бы и не узнал ничего ни о вас, ни о вашем несчастии - я имею в виду ваш недуг.Быть может, вы сочтёте это гнусным притворством, но я искренне сочувствую вам.Мужайтесь, дорогая тётушка!Не верьте всем этим страшным названиям болезней.Ведь вы ещё совсем не старая!Я счастлив был бы повидать вас!Клянусь, я не позволил бы вам предаваться чёрным мыслям!Кроме вас у меня никого нет - вы единственный родной человек на всём белом свете!
       Прощайте!Ваш племянник Назар."
       Утром следующего дня письмо было отправлено и с этих пор жизнь друзей превратилась в нетерпеливое ожидание ответа.
      
       ***
       -Эй, сироты!А ну-ка спляшите!-Звонко крикнула Лена, возвратясь с работы вечером, тридцатого июня.-Пришёл ответ!
       Друзья, не веря своим ушам, толкая друг друга, бросились ей навстречу. `
       Назар выхватил из рук девушки письмо, прочёл адрес и, в неудержимом приступе ликования, не найдя для его выражения подходящих слов, лишь громко пропел:
       -О-о-о-о!
       -Дай я тебя чмокну, сиротка!-Воскликнул Двойников и поцеловал Лену в щёку.
       Чертов вскрыл конверт.Развернул исписанный крупными буквами лист.Из него выпорхнул и мягко спланировал на пол хрустящий сторублёвый билет.
       Когда восторженные восклицания по этому поводу стихли, Двойников расправил послание и, как и в прошлый раз, взяв на себя роль глашатая, торжественно начал:
       "20 июня.
       Милый мой Назар!Здравствуй!
       Известием о смерти отца ты совсем подорвал моё здоровье.Но не печалься, ведь в этом не твоя вина.Мне было так приятно узнать , что ты знаешь обо мне и шлёшь такие тёплые слова и, поверь, я едва не лишилась рассудка, узнав о твоём ужасном положении.Как хорошо, что ты написал о себе!А ведь я, не дай Бог, могла никогда не узнать о том, что с тобой творится!И что тогда бы сталось с тобой!Страшно подумать!Но пока я жива - с тобой всё будет в порядке!Я не допущу ничего дурного! Высылаю тебе сто рублей.Надеюсь, на дорогу этого тебе с твоим другом (я хочу, чтобы он приехал вместе с тобой) вполне хватит.
       Только, пожалуйста, поторопись, мой родной!Я мечтаю хоть одним глазком взглянуть на тебя!
       Да!Вот старушечья память!Как ты разыщешь меня?!
       Впрочем, это не трудно: в Р. наймёте извозчика, он в час с небольшим довезёт до нашей деревушки (называется она так же, как город).Ну, а там любой встречный объяснит где проживает твоя тётя Анна.
       Обнимаю и целую тебя!До скорого свидания."
      
       ***
       Через два дня, первого июля билеты на поезд были куплены.Вечером того же дня уложили в чемоданы немного чистого белья и продуктов.50 рублей из высланной сотни отдали Елене.Решили, что она останется в М.Вернее, она так сама захотела.
       -Мы должны с тобой разлучиться, хотя бы ненадолго. - С наигранной весёлостью сказала она Назару. - Так будет лучше!К тому же твоей тёте обо мне ничего не известно, ведь ты не удосужился написать ей обо мне.Было бы нахальством заявиться к ней незваной.
       -Пусть будет так, как ты хочешь. - Отвечал Чертов.
      
       ***
       Поезд отходил 2-го числа в 10 часов утра.
       Стоя на перроне, Назар крепко прижал к своей груди Елену Ахломову.
       Паровоз зафырчал, окутываясь клубами молочно-белого пара.
       Двойников тронул товарища за плечо.
       -Нам пора.
       Друзья двинулись к вагону.
       Войдя в купе, наследник богатой родственницы бросил на сиденье чемодан, распахнул окно и высунул наружу голову.
       Лена стояла у вагона.
       Поезд тронулся.
       -Досвидание, невеста! - Крикнул Чертов.
       Вася добавил:
       -Не вешай нос, Лена!Всё будет хорошо!
       -Любимая, я вернусь богачом и женюсь на тебе!Ты согласна? - Продолжал кричать Назар.
       -Да! - Отвечала Лена, маша им рукой, улыбаясь и часто моргая. - Да!Даже если и не богачом!
       -Ты будешь пьяницей, а не богачом. - Ни к селу, ни к городу глупо пошутил Двойников, когда Чертов задвинул окно. -Очень может быть. - Согласился Назар с кривой усмешкой.

    ГЛАВА ТРЕТЬЯ
      
      В ГОСТЯХ У АННЫ СЕМЁНОВНЫ
      
       4-го июля друзья прибыли в город Е.
       Купили билеты на пароход и устроились в своей каюте.
       В полдень пароход отчалил от пристани.
       ***
       В плавании всё было ново для друзей.
       Они часами простаивали у борта судна, любуясь величием реки.
       Днём их очень занимали крикливые, жирные чайки, особенно то, как они выхватывают из воды рыб, отчаянно бьющихся в их крепких когтях и радужно блещущих чешуёй, а в первый вечер друзья были просто ошеломлены роскошным, ни с чем не сравнимым закатом солнца.
       ...10-го июля пароход подошёл к пристани города Р.
       ***
       В городе друзья слонялись по рынкам, магазинам и торговым лавкам.Они задались целью купить подарок для тёти на её же деньги.
       -Может, вон ту куклу? - Спросил Вася, указывая на великолепную золотоволосую красавицу величиной с двухлетнего ребёнка.
       -Это больше подойдёт её служанке, - сказал Назар, -а вот что же мы подарим тёте?
       Двойников пожал плечами и отсчитав сумму, которой оценивалась облюбованная им вещь, подал деньги приказчику.
       В другом магазине они наткнулись на богатый ассортимент зонтов, всяческих фасонов, расцветок и размеров.
       Чертов просиял.
       -Вася!Мы подарим тёте зонтик.Только такой, чтоб она закачалась!
       Выбрали самый дорогой, с костяной ручкой, испещрённой фальшивыми самоцветами, и малиновым верхом с жёлтыми шёлковыми кистями по краям.
      
       ***
       В три часа дня наняли извозчика, за умеренную плату вызвавшегося доставить их в окрестную деревню.
       Отправились.
       За окошком крытой повозки замелькали скучные картины провинциального города, вскоре сменившиеся не более весёлыми в своём тягучем однообразии видами необъятных полей.
       Но вот поехали через лес.
       В стекло окна хлестнули колючие ветки ёлок.Их стволы побежали навстречу наперегонки со светло-рыжими стволами сосен.
       Однако и лес тоже скоро кончился.Дорога снова тянулась по унылой равнине.
       -Будет гроза. - Произнёс Двойников, вглядываясь в небо.
       И правда - тучи сдвигались всё плотнее, туже.Небо на глазах чернело.Воцарилась необычайная тишина, нарушаемая лишь скрипом колёс да стуком лошадиных копыт.Но не ласковым было это безмолвие, совсем не успокаивающим.Что-то тревожное таилось в нём.Густо разлилась тишь по полям и замерла в ожидании... Мгновение ждёт... Другое... Вдруг бабахнул гром!Раскатился гулкий грохот во все стороны...
       И упали на присмиревшую землю первые тяжёлые, чистые капли.
       -Хорошо, что мы купили зонтик.- Сказал Вася.
       -Посмотри! - Толкнул его Назар. - Кажется подъезжаем...
       Действительно, впереди показались деревенские избы.
       Между тем, дождь разошёлся не на шутку.Вода бурлила в пузырящихся ручьях и лужах, барабанила по крыше повозки, лупила в окно.Меж косых водяных стрел запрыгали крупные горошины града.
       Внезапно повозка резко подалась назад. Друзья стукнулись затылками о заднюю стенку.
       -Приехали. - Догадался Василий.
      
       ***
       Прячась под зонтом, Назар и Вася подбежали к ближайшему дому.Перепрыгнули здоровенную лужу и, очутившись у ворот, постучали.Открыл подтянутый, строгий на вид мужчина, явно не крестьянин.Он холодно пригласил их в прихожую.
       -Просим прощения, господин, мы приезжие и нам необходимо разыскать Анну Семёновну Хлопотову.Видите ли, она ...
       -Не надо объяснений. - Прервал Назара мужчина, решительно подняв руку. -Кто ж не знает Анны Семёновны.Идите прямо по этой улице.В самом её конце, справа - дом номер 8, это дом Анны Семёновны.
       -Спасибо вам!
       Хлюпая по грязи, друзья продолжили путь в указанном направлении.На полпути молчание нарушил Двойников:
       -Я буду дарить горничной куклу, а ты хозяйке зонт, ладно?
       -Договорились.
       Дом ? 8 был самым большим и добротным домом во всей деревне.Красивый и просторный, он выгодно выделялся из безликой массы других домов.
       На стук, дверь отворила девушка, по всей вероятности та , о которой упоминалось в тётушкиных письмах.
       - Здравствуйте! -Обратился к ней Чертов. - Мы к госпоже Анне Семёновне Хлопотовой.Она, наверное, рассказывала вам о нас.Я её племянник, а это мой товарищ.Мы только сейчас приехали.
       Милое смуглое личико горничной расцвело приятной, открытой улыбкой.Двойников впился в неё взглядом.Он до того увлёкся, что забыл про подарок.Чертов толкнул его локтем.Вася вздрогнул, озабоченно забегал глазами и, спохватившись, сунул куклу в руки служанке, ни слова не говоря при этом.
       -Что это? -Удивилась она.
       -А это... это вам... в подарок...Кажется, Дарья Тихоновна?
       -Трофимовна. - Смущённо поправила девушка. - Но не обязательно меня величать по отчеству...
       -Да, да, конечно, Трофимовна, прошу прощения... - Покраснел Вася, досадуя на свою оплошность.
       -Благодарю вас. - Сказала горничная, принимая куклу. - Что ж это я?!Прошу вас, проходите пожалуйста!
       Внутри помещение было обставлено очень скромно, без лишней роскоши.
       Из гостиной по лестнице они поднялись на второй этаж.
       -Прошу сюда. - Указала девушка на дверь в спальную комнату. - Анна Семёновна там.
       ***
       Анна Семёновна Хлопотова полусидела, полулежала на массивной кровати, утонув во множестве больших и малых пуховых подушек.
       Это была дородная пожилая женщина (из-за болезни она выглядела старше своих лет.)Её некогда красивое лицо ещё и сейчас не утратило своей привлекательности..Орлиный нос и жгучий взгляд чёрных глаз делали хищным его выражение, но полные, картинно очерченные губы, часто расходящиеся в искренней улыбке, всегда смягчали его.Шелковисто поблёскивали, рассыпавшиеся по постели, густые, чёрные, с лёгкой проседью волосы.
       Не будем описывать её эмоций, вызванных появлением молодых людей.
       Когда, наконец, иссякла нескончаемая лавина тётушкиных вопросов и, когда она вдоволь насмотрелась на своего племянника, Назар вдруг поднял вверх зонт и резко раскрыл его.Анна Семёновна даже вскрикнула.
       -Дорогая тётя, примите от нас этот скромный подарок. - Сказал Чертов.
       -Зонт, действительно, бесподобный, - голосом, полным приятного удивления, проворковала тётя, - но, дети мои, он мне, извините, ни к чему.
       -Как!А если на дворе дождь, например такой, как сейчас, а у вас неотложное дело?- Не сдавался Чертов. - Вот тогда зонт и понадобится.Может, у вас есть свой?Но я уверен, что такого у вас нет!
       -Мне очень приятно, мой милый! - Смеялась тётя. - Но, боюсь, не будет у меня больше неотложных дел.К сожалению.
       -Почему же?
       -Вчера снова приходил доктор и он сказал... - Не договорив, тётя погрустнела.-А зонтик подарите Даше, доставьте ей радость.
       -Что сказал доктор? - Спросил Чертов.
       -Какое это имеет значение?Не ты ли мне писал, чтоб я не слушала никаких докторов?
       Чертов потупился.
       -Вот что, друзья.Спускайтесь-ка в гостиную.Я буду там через минуту. - Тётя взяла с письменного стола у кровати колокольчик и позвонила.
       Явилась Даша.
       Товарищи покинули спальню.
      
       ***
       Спустя полчаса в гостиной все четверо пили чай.Большой стол был уставлен разнообразными угощениями.
       -Сразу объявлю вам, гости дорогие, что не отпущу вас отсюда, пока буду жива. - Сказала тётя, одетая в пышное вечернее платье. -Да и где вам будет лучше, чем здесь?Дышите свежим воздухом, отдыхайте, поправляйтесь, а то какие-то вы, я гляжу, заморенные.
       Потом долго беседовали на разные темы.
       -Что же вы не сделаете Даше подарок? - Вспомнила тётя между прочим.
       -Они уже подарили мне чудесную куклу! - Зарделась девушка.
       -Да? - Удивилась тётя. - И правильно - в твоём возрасте ещё не поздно поиграть в куклы.Ну, так что ж?Вручите ей ещё и зонт.
       Двойников сорвался с места и исчез в прихожей.
       -Дарья Тих... Трофимовна! Это опять вам! - Громко выкрикнул он, вновь появившись и устремляясь к Даше с огромным матерчатым куполом над головой.
       ***
       В одной из многочисленных свободных комнат дома, поздно вечером, друзья развалились на свежих постелях и блаженно потягивались.
       -Здесь совсем недурно. -Проговорил Двойников, закутываясь в одеяло. -Уютно, сытно -давно я не ел так вкусно - и, главное, очень симпатичная горничная.
       Чертов не ответил ему, потому что засыпал.
       -Только вот о деньгах твоя тётушка и словом не обмолвилась почему-то.
       -Не стыдно? - Осуждающе зевнул Назар.-Посади свинью за стол...
       Двойников сконфуженно замолчал, и скоро они уснули.
       ***
       С утра день выдался ясный и солнечный.Спальня друзей сияла, насквозь пронизанная весело бьющими в окно лучами.
       Проснувшись, Чертов обнаружил, что Васина кровать пуста.Он вскочил, быстро оделся и вышел из спальни.
       Снизу, из гостиной донёсся хохоток Даши Красиковой.Назар подошёл к лестнице, облокотился на перила и прислушался.
       -Вам понравились подарки? - Оттуда же, снизу, раздался странно дребезжащий голос Двойникова.Услышав его, Чертов беззвучно ухмыльнулся.
       -Да. Спасибо вам большое.Но вы уже в третий раз об этом спрашиваете. -Звенела горничная.
       Послышалось смущённое сопенье Васи.
       -А вы знаете, что ваша хозяйка почти миллионерша? -Неожиданно спросил молодой человек.
       -Об этом знаю только я.Одна во всей деревне.И вы не вздумайте болтать.
       -Бог с вами!Я похож на болтуна?
       Молчание.
       -Пора завтракать.Будите своего друга, а я позову Анну Семёновну и приготовлю кофе.
       -Подождите, почему вы не хотите поговорить со мной?
       -Но о чём говорить?
       Молчание на этот раз исходило со стороны Двойникова, как видно напряжённо ищущего тему для беседы.
       -Я, наверное, всё же пойду. - Сказала девушка.
       -У вас здесь рядом лес. -Умоляюще залепетал Василий. - И мы могли бы когда-нибудь сходить туда прогуляться, если не возражаете.
       -Когда-нибудь?Возможно.
       -Обещаете?
       -Ну, хорошо, обещаю.
       Назар много бы дал, чтоб в этот миг взглянуть на друга.
       -А знаете что! -Изменившимся от волнения голосом продолжал Василий.-Давайте будем вместе!
       -Как это?
       -А вот так! Будем вместе и всё!
       Снова затишье.
       -Я, право, не знаю... -Наконец робко ответила девушка.
       Потом её башмачки, удаляясь, застучали по полу.
       Приняв отсутствующий вид, Назар спустился вниз.
       -Доброе утро, Вася.Как спал?
       -Привет!Сладко, как никогда.
       ...Появилась Даша с кофейником и чашками на подносе.
       -Доброе утро, Дарья Трофимовна. - Почтительно приветствовал её Чертов.
       -Доброе утро, господин Чертов.
       Вскоре явилась и тётя.
       -Доброе утро, дети мои. -Молвила она, оглядывая всех по очереди и счастливо улыбаясь. - Назар, Василий! Вы мои спасители!После вашего приезда я определённо пошла на поправку.
       -Вы льстите нам, Анна Семёновна, но, видит Бог, нам очень хочется, чтобы так и было на самом деле. - Отвечал Чертов.
       За завтраком Двойников строил Даше глазки.Чертов скромно пил кофе, изредка обмениваясь любезностями с тётушкой.
       Затем Анна Семёновна, по своему обыкновению, удалилась к себе в покои, чтобы немного вздремнуть после трапезы.
       Назар, понимая, что лишний, вышел во двор.
       Хотел закурить, но обнаружил, что папиросы кончились. В кармане нашлась мелочь. Он решил прогуляться.
       Деревня оказалась не такой уж маленькой и, прежде, чем молодой человек отыскал то, что хотел, прошло довольно много времени.
       Кабак - ветхий, покосившийся, вросший в землю домишко - стоял на окраине деревни.
       Внутри - тесно, душно, накурено.
       За грубыми столами - мужики, какие-то калеки, две-три опустившиеся бабы.
       "Завсегдатаи." -Усмехнулся про себя Чертов.
       Вначале люди за ним понуро наблюдали, потом перестали обращать внимание.
       Покупая папиросы, Назар с удивлением отметил, что выбор напитков здесь совсем неплохой.
       Больше всего ему понравилась пузатая бутылка мадеры с яркой наклейкой, оплетённая металлической сеткой.
       "Надо будет попробовать." - Решил молодой человек, направляясь к выходу.
       ***
      
       Вечером, укладываясь спать, Чертов сообщил:
       -Тут в пивной имеются хорошие вина.
       -После нашего похода в ресторан, я до сих пор испытываю отвращение к вину. -Сказал Вася.
       -Какие глупости!Хотя, конечно, тебе сейчас не до вина. - Назар плутовато подмигнул товарищу.
      
       ***
       Наступил ещё один день и сменился другим.Миновал и тот, уступив место новому.
       14-го июля , после завтрака, тётя, как всегда, ушла досматривать сон, Назар - во двор покурить.
       Даша убрала со стола и, вернувшись, поинтересовалась у ожидавшего её Васи:
       -О чём мы будем говорить сегодня, Василий Кирилыч?
       -А тебе не надоело говорить? - Задал ей Двойников встречный вопрос.
       -То есть как? - Девушка даже испугалась.
       -Посмотри в окно! Неужели тебе не тошно в этих стенах!Идём на воздух, в лес!
       -Прямо сейчас?
       -Ты обещала.
       Молодой человек взял её за руку и потянул за собой.Вывел во двор.
       -Вы куда с утра пораньше? - Спросил, сидевший на крыльце, Чертов.
       -У нас утренний моцион. - Объяснил Двойников.
       Назар понимающе кивнул и достал новую папиросу.
       Свежий утренний ветерок пахнул в лица влюблённых.
       -Как, должно быть, хорошо сейчас в лесу. - Сказала девушка.
       -И много цветов. Я страшно люблю цветы. - Сообщил Вася.
       -Неужели? Странно! - Засмеялась Даша. И вдруг игриво возмутилась:-А с какой это стати вы держите меня за руку?
       -Вы не позволяете?
       -Нет. - Она попыталась высвободить руку из ладони молодого человека.
       -А я не отпущу тебя!
       -Я всё не могу понять, как вы обращаетесь ко мне.То говорите "ты", то "вы."
       -А как бы вы хотели? Как прикажешь, так и буду! - Веселился Двойников.
       -Называйте на "ты", только отпустите.
       -Хорошо, на "ты", так на "ты."А ты по- прежнему станешь говорить мне "вы"?
       -Да.
       -Тогда не отпущу.
       Девушка резко отпрянула в сторону, вырвала руку и бросилась наутёк.
       -Стой! - Гаркнул Двойников.
       -Догоните!
       -Ну, держись!
       -Куда уж вам!
       Как ни напрягался Василий, меньше чем на пять шагов никак не мог приблизиться к Даше.
       Взахлёб смеясь и перебрасываясь колкими шутками, они добежали до леса.Там, на широкой светлой поляне, Даша обняла берёзу и безудержно хохотала, прижимаясь щекой к её прохладной коре.Двойников с разбегу споткнулся обо что-то и пластом рухнул на землю.Это вдвойне позабавило его подругу.Поднявшись на ноги, Вася тщательно отряхнулся.
       -Ты потешаешься надо мной, как над клоуном. - Обиженно пожаловался он.
       -Вы серьёзно?-Смутилась Красикова. - Пожалуйста, не обижайтесь!
       -Буду!Пока не скажешь мне "ты"!
       -Ты назойлив!
       -Вот так бы давно! - Сказал Вася, не скрывая радости.
       Не смотря на раннее время, доброе июльское тепло уже разлилось над землёй.Мимо раскиданных по поляне колокольчиков с сердитым ворчанием проплывали пушистые шмели.Из нежно-зелёной травы выглядывали разомлевшие румяные головки земляники.Природа пела лучшую из своих песен.
       Двойников сорвал пару стебельков с ягодами и протянул Даше.
       -Ну что, будем собирать цветы? - Спросила она, проглотив землянику.
       -Конечно!
       И они склонились над травой.
       За полчаса набрав по букету, молодые люди блаженно расправили спины и сладко потянулись.Цветы в их руках, точно плача, изогнули тонкие шеи и опустили головы, вместо слёз изливая свои ароматы.
       -Для себя стараться - скушно. А вот для других - другое дело. - Изрекла девушка, поблёскивая карими глазами.
       -Правильно.И поэтому ты подаришь букет Анне Семёновне, а я - её племяннику. Идёт?
       -Я согласна.
       -А теперь пойдём просто пройдёмся. - Предложил Вася.
       -Но цветы... Они же завянут.
       -Нарвём новых.
       Она улыбнулась и взяла его под руку.
       ***
       А в это время Назару Чертову до смерти захотелось рискованного и чреватого скандалом приключения.Обязательно чреватого скандалом.Он сам не знал почему, но без этого никакое приключение не имело бы для него смысла и наслаждения.В мозгу аж засвербело от предвкушения чего-то из ряда вон выходящего.
       Во внезапном и стремительном припадке полного подчинения безумной идее, всецело завладевшей его существом, с бешено колотящимся сердцем, он поднялся на второй этаж и бесшумно прокрался к покоям спящей Анны Семёновны.
       Так же бесшумно отворил дверь спальни.
       На цыпочках приблизился к письменному столу.
       Потянул на себя его дверцу. К счастью для него, она оказалась не запертой.
       В столе находился пакет с надписью "Завещание."
       Пугливо косясь на мирно посапывающую в двух шагах от него тётю, Назар приподнял пакет.Под ним лежала связка ключей.
       ...Весь в липком поту, он по очереди вставлял каждый ключ в замок гардероба, стараясь не произвести ни единого шороха или позвякивания ключей.Четвёртый ключ вошёл свободно.Щёлкнул запор.Назар помертвел и перестал дышать.
       Тётя безмятежно спала.
       Он открыл дверцу гардероба.Его взору представился ряд развешанных на перекладине, тесно прижатых друг к другу платьев всевозможных фасонов и стопа чистого белья, аккуратно уложенного на обитую жестью крышку не то ларца, не то сундучка, покоящегося на дне гардероба.
       Один из ключей подошёл и к нему.На этот раз запор сработал без щелчка.Молодой человек приподнял крышку вместе с бельём.Под ней плотно, ровно, как кирпичи, пухлыми колодами, перевязанными бечёвкой, до самого верха сундучка были уложены деньги.Назар остолбенел.Он даже пробормотал что-то, потрясённый, но тут же осёкся. Анна Семёновна, как бы в ответ вору-племяннику, тоже забормотала во сне.
       Чертов взял одну пачку.
       Затем, с неменьшими осторожностями, запер ларец и гардероб.Ключи спрятал на место, под "Завещание" и, так же на цыпочках, вышел вон.
       Ему сопутствовала удача: тётя и не думала просыпаться.
      
       ***
       Чертов опёрся локтями о прилавок в кабаке.Хозяин вопросительно глянул на него.
       В украденной пачке оказалось десять тысяч рублей.Назару и не снилось, что когда-нибудь такие деньги очутятся в его распоряжении.Ещё не вполне придя в себя после содеянного, он отсчитал две сотни, спрятал остальное под матрас своей кровати и отправился в пивную.
       -Дай-ка мне бутылочку мадеры.
       Заплатив, он взял бутылку, стакан и стал отыскивать глазами свободное место.
       За ближним столом сидел в одиночестве солидный мужчина.В нём Чертов узнал того самого господина, у которого они с Васей справлялись о месте жительства тёти.
       -Прошу прощения, можно к вам? - Спросил он, подойдя.
       -Извольте.
       -Здравствуйте, мы ведь виделись прежде.
       -Да, что-то припоминаю. -Мужчина явно не узнавал говорившего.
       -Что вы пьёте? -Назар сел напротив.
       -Кроме водки ничего.Угощайся. -И он плеснул из своей, только что початой бутылки, Назару в стакан
       -За знакомство! - Молодой человек осушил налитое одним махом.
       Мужчина усмехнулся и налил ещё.
       -Что здесь есть на закуску? - Осипшим голосом спросил Назар после второй дозы.
       Водка обожгла его внутренности и забурлила в них горячим гейзером.
       -Есть отличное жареное мясо.Всё остальное помои.
       -Мясо? -Оживился Чертов. - Если вы желаете...
       И, таинственно поглядев на нового знакомого, крикнул полового.
       Через пару минут половой поставил на их стол деревянный поднос с двумя тарелками дымящегося, остро пахнущего мяса, несколькими ломтями ржаного хлеба и бутылкой водки.
       Мужчина с интересом наблюдал.
       Назар взял стакан.
       -Теперь вы обязаны разделить со мной трапезу. - Сказал он и выдвинул на середину стола мадеру и водку.
       Мужчина повеселел.
       -Бог свидетель - я не уйду отсюда, не разделив её! - Довольно хохотнул он.
       Назар наполнил стаканы.
       -Хороша! - Крякнул мужчина,опорожнив стакан, вытирая губы и цепляя вилкой кусок мяса.
       Чертов же, выпив, только деланно улыбнулся, однако, боясь показаться слабаком, спросил:
       -Ещё по одной?
       -Душевный ты парень! - Хлопнул его по плечу мужчина. - Как твоё имя?
       -Назар.
       -А я - Антон Андреевич Камаев.
       -Вы закусывайте, Антон Андреич!Не стесняйтесь, прошу вас!
       -Ты сам-то чего не ешь?
       -Я недавно позавтракал.
       -Неприятный напиток мадера. -Спустя некоторое время отметил Назар, отведав из другой бутылки.
       -Требует привычки. - Возразил Камаев и вновь наполнил стаканы.- Ну, Назар, за тебя!
       ...Через час, с трудом ворочая языком, Назар орал на всю пивную:
       -Человек!Эй, человек!Нам портвейн!
      
       ***
       -Я был майором! - Брызжа слюной, шептал Антон Андреевич в самое ухо Назару, уронившему отяжелевший лоб на стол, залитый вином и водкой. - А потом... потом всё к чертям! Я лечу вниз!.. И падаю здесь, в этой дыре.Я разорился!Просадил всё подчистую!Осталась самая малость, только-только,чтоб не протянуть ног.Никогда, слышишь, парень, никогда не играй в карты!
       -Покушай мяса... - Тупо промямлил Чертов, как бы успокаивая его, и прижал ладони к щекам.Лица он не почувствовал.Потряс головой - в глазах задвоилось.
       ...Потом они ещё что-то пили.
       Потом Чертов что-то очумело мычал в ответ на вопросы майора о его самочувствии.
       А потом молодой человек отключился.
       ***
      
       Вася зачарованно вглядывался в спутницу.
       -Ты чего?
       -У тебя такое милое лицо.
       -Серьёзно?И что же ты в нём нашёл милого?
       -Нос прямой, как луч, брови изогнутые, как две радуги, губы, как бантик.Всё мне мило!Про глаза я уж и не говорю.Обворожительнее не бывает.
       -Ты потешаешься! - Надулась Красикова.
       -Совсем нет, Даша!Ничуть! Поверь мне!
       Они возвращались домой с крупными букетами цветов и пахучих трав.
       С востока надвигалась громадная пепельно-серая туча.
      
       ***
       У ворот дома номер 8, уткнувшись лицом в грязь, валялся пьяный Чертов.Недавно хлынувший сильный ливень насквозь вымочил его, но он явно не ощущал этого.
       Подходя к дому, Вася и Даша, тоже промокшие до костей, испуганно остановились, увидев лежащего в грязи человека.Они испугались ещё больше, узнав его.
       -Назар!Ты жив?! - Крикнул Двойников и, присев, перевернул друга на спину.Сразу же его обдало смрадом винного перегара. Вася всё понял. Он со злостью ударил Чертова кулаком в лоб и несколько раз хлестнул ладонью по щекам. Назар опомнился, но говорить не мог.
       -Не надо, чтоб знала Анна Семёновна. - Сказал Двойников девушке.
       -А что... что с ним? - Растерянно шептала она.
       -Да, видишь, выпивши, он... не в себе. - Усмехнулся Вася.
       Этого Даша не ожидала.
       -Неужели он такой пьяный?!
       -Подозреваю, что именно так, потому что не похоже, чтоб его свалило молнией.
      
       ***
       Двойников на руках внёс Чертова в дом.
       -Хорошо бы его поскорей в спальню. - Сказал он скороговоркой понуро следовавшей за ним Красиковой. -Только бы на Анну Семёновну не нарваться.
       До спальни добрались благополучно.Василий уложил Назара на кровать, укрыл одеялом.Горничная стояла в стороне, оцепенев, прижимая к груди мокрый букет.На лице её блестели капли дождя.
       Двойников вдруг развеселился: сунул свои цветы в перепачканное лицо Чертова.
       -Понюхай - я для тебя нарвал!
       Затем, посерьёзнев, взял девушку под руку и они вышли в коридор, плотно затворив за собой дверь...
       Вскоре в гостиную спустилась тётя.
       -Видно до конца лета дожди заладили... Ну, рассказывайте, где вы прячетесь целый день? - Обратилась она к сидящим на диване Василию и Даше.
       -Вот, Анна Семёновна, примите от меня. - Даша протянула женщине цветы.
       -Я тронута, девочка моя!Спасибо! -Тётя расцвела, будто сама цветок, и окунула лицо в стебли букета. -Чудо, как пахнет!
       -Не перестаю поражаться, - продолжала она, ставя цветы в вазу на столе, - ещё на прошлой неделе я готовилась отдать Богу душу, а теперь боли совсем не мучают меня, аппетит, как у молодой, а настроение такое, что петь впору!Кстати, где-то у меня был граммофон и пластинки: вот бы завести!Только едва ли он отыщется.После смерти мужа я куда-то убрала его, а куда?Убей - не помню. Ну, да Бог с ним... А где, интересно, наш Назарушка?
       Двойников поспешно ответил:
       -Он наверху, в спальне.Ему нездоровится сегодня.
       -Что с ним стряслось?!Этого ещё не хватало!Я иду к нему! -Тётя решительно направилась к лестнице.
       -Анна Семёновна!Умоляю вас!Не ходите!Он такой... такой стеснительный, что...Ну, словом, вы плохо ещё его знаете!Я думаю, ему стало дурно от непривычно вкусной и обильной пищи, которой вы нас потчуете, а так же от перемены местности.Ничего страшного.Он просил меня передать вам, чтоб вы не тревожились, если он сегодня не выйдет к столу.И, пожалуйста, Анна Семёновна, не спрашивайте его завтра ни о чём.
       -Ну, хорошо.Скажи мне хотя бы какие у него симптомы?
       -Могу вас уверить - пустяки.Небольшая слабость, головокружение.Лучшее лекарство для него - отдых и сон.
       Тётя несколько успокоилась.
       ***
       Ложась спать, Василий недобро улыбнулся, взглянув на грязную, осыпанную цветочными лепестками физиономию Чертова, неподвижно лежащего в неестественной, как у мертвеца, позе, с приоткрытым ртом и раскинутыми руками.
      
       ***
       Утром, во время завтрака, Назар, ко всеобщему удивлению, был свеж и оживлён, как никогда. Бодро улыбался, сыпал любезностями в адрес тёти и Даши, острил.
       Тётушка влюблённо смотрела на своего племянника.
       Василий непроницаемо молчал, а Даша была задумчива и даже, как будто, грустна.
       Завтрак ещё не кончился, когда в дверь постучали.
       Даша поднялась было с места, но Назар попросил её не беспокоиться и сам скрылся в прихожей.
       Спустя минуту вернулся и сказал:
       -Дело в том, что недавно я познакомился с одним достойным человеком.Он сейчас здесь и просит меня выйти с ним.
       -Кто это? - Спросила тётя.
       -Камаев Антон Андреевич, если не ошибаюсь. - Чуть помедлив, вспомнил Чертов.
       Анна Семёновна вскипела:
       -И ты называешь его достойным!Он - пьяница и картёжник!Вся деревня об этом знает
       -Вот как?! -Воскликнул молодой человек. - Никогда бы не подумал.Что ж, буду иметь в виду.Но всё-таки отказывать неудобно.Извините меня, я скоро вернусь.Обещаю - в карты играть не буду!
      
      
       ***
       -Я ведь тебе задолжал. - Сказал Камаев, неторопливо шагая с Назаром по улице.
       -Что-то не припомню.Когда?
       -Вчера.Ты платил...
       -Так что ж?Глупости...
       -Нет, не скажи!Сегодня угощаю я. Долг чести!
       -Не надо мне ваших денег, да и пить я больше не могу!
       -Ничего не хочу слышать!Долги я привык отдавать! - Майор взял юношу за локоть.
       -Да бросьте вы!
       - Ты ли это?Вчера ты мне показался парнем не промах, а сегодня - парень ты или скромница-девица - не пойму!Так ты идёшь?
       И Назар сдался.
      
       ***
       ...Схватив собутыльника за воротник, горячо дыша ему в лицо, вращая пьяными, кровяными глазами, Назар прошипел:
       -Хватит кичиться своими бывшими капиталами!Не могу больше слышать!По сравнению со мной - ты был и есть никто!Ты - нищий!
       Выпалив это, вскочивший с места Чертов, тяжело опустился на стул, ладонью сталкивая со стола на пол три осушенные бутылки.
       -К тому же ты только вчера сам признавался, что лишён всех средств. - Более спокойно заключил он и склонил голову на грудь.
       -На, допей! -Камаев вылил в стакан Назара оставшееся вино из четвёртой бутылки.
       Чертов жадно припал к краю стакана.
       В желудке вдруг заворотило, зажурчало.Выпитое волной подкатило к горлу.Назар до белизны в ногтях сжал стекло стакана, подавляя тошноту.
       -Ты сейчас орал на меня, а зря.Почему я должен верить, что ты богат?- Пробурчал Антон Андреевич.
       -Не... не веришь?
       -Глупо верить такому сопляку, как ты.
       -У тёти восемьсот тысяч.- Исподлобья глядя на мужчину, тихо, но с нажимом сказал молодой человек. - Они - мои.Я - единственный наследник.
       -У тёти?У твоей тётки? Да ты перепил!
       Назар сорвался с места, но, неудачно ступив, упал под стол.Майор помог ему подняться.
       -Пойдём!Со мной! - Задыхался Чертов.
       -Куда?
       -К тётке!
       Шатаясь, они вышли из пивной.
       Дорогой несколько раз падали.Прохожие равнодушно проходили мимо - таким зрелищем удивить их было нельзя.
       Добрались до дома. Вошли. Назар оставил Антона Андреевича в гостинной, а сам стал взбираться на второй этаж.
       Даша Красикова и Вася Двойников, как и вчера, в это время гуляли в лесу.
       Чертов на мгновение остановился у тётушкиной спальни.Помотал растрёпанной головой.Затем ворвался туда и, не долго думая, прошёл прямо к письменному столу.Открыл, никогда не запиравшуюся тётей, дверцу его и отыскал ключи.
       Анна Семёновна ничего не могла понять спросонья.И только увидев, что кто-то открывает дверцу её заветного гардероба, она ужасно перепугалась.
       -Кто здесь?!Назар?!Это ты?!!Ты не можешь!!!Как... Как же так!!!
       -Тётя, вы не волнуйтесь, пожалуйста!Я понимаю, конечно!И вы... вы тоже поймите! Надо доказать этому Фоме неверующему!..
       -Назар!!! - Тётя встала с постели и, наступая на подол длинной ночной рубашки, спотыкаясь, приблизилась к нему.Трясущимися пальцами она вцепилась в его руку.
       -Простите!Простите подлеца, прошу вас, тётушка!Я на секунду!Я сейчас же всё принесу обратно - даю слово! - Взвизгивал молодой человек, выдёргивая руку.
       Анна Семёновна буквально прожигала племянника дико выпученными, страшно-чёрными глазами.
       ...Согнувшись под тяжестью ларца, который он взвалил на плечо, Чертов шагнул за порог спальни.
       На лестнице он не удержал равновесия, упал и полетел по ступенькам вниз, наперегонки с катившимся рядом ларцом.
       Камаев остолбенело наблюдал.
       -Посмотри! - Прохрипел Назар, поднявшись с пола, и вставил ключ в оверстие на крышке ларца.
       Открыл.
       -Вот деньги, господин майор! - Назар пьяно засмеялся.
       Антон Андреевич замер.
       -Поверил?А? - Чертов вынул две пачки, подбросил вверх. - Или, думаешь, фальшивые?
       Мужчина подошёл, ладонью осторожно погладил плотно уложенные стопки купюр.
       Назар был удовлетворён.
       И тут Камаев сильно ударил приятеля в глаз.
       Назар пошатнулся, но устоял.Потом схватил майора за плечи и зачем-то зажмурился.
       Майор мощным пинком в пах отшвырнул его от себя и набросился на деньги.
       Страшно спеша, он набивал пачками карманы.
       -Антон Андреевеич, ты очень плохой человек... - Сказал Чертов, пытаясь встать, постанывая и морщась от боли.
       -Зато ты молодец!Спасибо тебе! - Гаркнул майор, устремляясь к выходу. - Не горюй!Тебе много осталось!Чертов встал.Побежал следом.Догнав, ударил обидчика кулаком меж лопаток.
       Майор отворил дверь лбом и приземлился на живот.
       Чертов кинулся к нему.
      
       ***
       -Даш, посмотри!Опять во дворе что-то неладное!
       -Ах, и правда!Идём скорее!
      
       ***
       Антон Андреевич заметил приближение людей.Он последний раз пнул молодого человека и пустился бежать.
       Двойников - за ним.
       Однако догнать майора Васе не удалось, и вскоре он вернулся.
       ...Назар стоял на коленях и тяжело дышал, тупо глядя в землю заплывшими глазами.По щеке из разбитой брови стекала струйка крови.
       Двойников схватил товарища за руку.
       -Пусти!Пусти меня, Вася! - Застонал тот, вырывая руку.
       Двойников отпустил.
       Назар поднялся на ноги и, не разбирая дороги и явно не соображая куда и зачем, побежал.
       Даша окликнула его.
       -Оставь!Идём в дом.Он нам не нужен! - Сказал ей Вася.
      
       ***
       Деревенские дети собрались кучкой у старого заброшенного дома и о чём-то задорно спорили.Всех громче кричал мальчик лет девяти с бледным, не по-детски угрюмым лицом.
       Виляя и качаясь, из-за угла дома появился Чертов.Что-то невнятно крикнул во всё горло, согнулся в три погибели, раскинул в стороны руки, растопырил пальцы и стал приближаться к компании.
       Дети испуганно притихли.С ужасом, застывшим в глазах, смотрел на Чертова девятилетний мальчик.Потом вскрикнул и пустился наутёк.Остальные дети с плачем разбежались в разные стороны.
       Чертов быстро настиг мальчика.Упав с ним в траву, он крепко обнял его и поцеловал в голову.
       -Милый, милый мальчик... Не бойся меня!
       Он ревел вместе с мальчишкой, гладил его по волосам и крепче прижимал к себе, когда тот начинал вырываться.
       Родители мальчика, которых позвали его товарищи, придя к месту происшествия, нещадно, до бесчувствия избили и без того побитого Назара.
       ***
       В девять часов вечера в доме номер 8 находился местный доктор.
       За несколько минут он поставил два диагноза.Первый - смерть от кровоизлияния в мозг.Второй - горячка, вызванная чрезмерной дозой алкоголя и побоями.
       Когда врач ушёл, несколько облегчив страдания больного, Вася и Даша оставили забывшегося Чертова в спальне и до глубокой ночи просидели в гостинной над трупом Анны Семёновны, покоящимся на диване.
       Девушка горько и безостановочно плакала.Двойников ласково, как мог, утешал её.
       ***
       Анну Семёновну схоронили.
       На похороны собралась почти вся деревня.
       В тот же день, согласно завещанию, священник, отпевавший покойную, получил 50 тысяч рублей.
      
       ***
       Назар редко приходил в себя.Иногда он что-то говорил, выкрикивал, метался в бреду по постели, но большей частью лежал без движения.Василий прикладывал к его пылающему лбу тряпицу, смоченную холодной водой, вливал в рот микстуру, в краткие минуты полусознания больного поил его с ложки мясным бульоном.Всё остальное время проводил с Дашей Красиковой, которая очень страдала и от горя постоянно плакала...
       Так прошла неделя.
      
       ***
       Вечером 22-го июля Двойников, как обычно, нежно простился с девушкой и , пожелав ей спокойной ночи, отправился к себе в спальню.
       Чертов лежал тихо, слышалось только его неровное прерывистое дыхание.
       Вася разделся, лёг и быстро уснул.
      
       ***
       Назар склонился над спящим, тряся его за плечо.
       Василий вскинул голову.Увидев друга, вытаращил глаза.
       Было два часа ночи.
       -Что такое?! - Двойников ошалело глядел на Чертова.
       -Васька, идём! - Назар потащил его с кровати.
       -Иди к чёрту! - Вася зло оттолкнул его.
       -Вставай же, пойдём, я прошу тебя. - Настаивал Назар странным тоном - не смотря на просьбу, не просящим, тем более не приказывающим, а каким-то нейтральным, неживым: слова звучали механически, без малейшего оттенка какого-либо чувства, но так, что Вася почему-то подчинился - встал, начал одеваться.
       Потом он вспоминал об этом, как о чём-то совершенно необъяснимом.
       "Что я - идиот?" - Лихорадочно соображал Двойников, натягивая брюки. -"Зачем я одеваюсь?Уж не думаю ли действительно куда-то идти с ним?Может он ума лишился, а я..."
       Дальше в мозгу у него всё смешалось.Он вдруг спросил себя:
       "А что, если пойти нарочно, именно затем, чтоб узнать куда могут звать сумасшедшие?"
       "Я пойду" - Решил он. - "Обязательно надо идти!И что бы он ни делал - ни в чём не перечить и не препятствовать ему!Наоборот!Наоборот поддерживать!Проникнуться его духом... Стать, как он... и тогда... тогда, быть может, я испытаю, узнаю нечто... Страшновато... Но чем страшнее, тем ярче встанет передо мной иной мир со своим таинственным колоритом...А вдруг там есть разъяснение истинного смысла нашей жизни, постичь который стремилась такая масса людей... И только я... только мне будет дано это!.."
       Так думал Двойников, одеваясь.
       Назар сидел на стуле и ждал.
       Наконец Василий был готов и они двинулись.
      
      
       ***
      
      
       ...Плотная темнота на улице казалась физически осязаемой.
       Друзья шли медленно.
       -Знаешь что, Вася?
       -Говори.
       -Очень хочется земляники.
       -Я недавно был с Дашей на земляничных полянах.
       -Ты проведёшь меня туда?
       -Конечно.
       До леса шагали молча.Дышалось трудно:душный, тяжёлый воздух был вдобавок ещё и влажным.Заскрежетал гром.Темнота сгустилась ещё сильнее.
       В лесу Двойников спросил:
       -Ты что, собираешься искать наощупь?
       -У меня есть спички... - Ответил Чертов и задумчиво продолжал: -Вот как всё получилось... Удивительно... Я поднялся, разбудил тебя... Мы вышли... Я сказал, что хочу земляники, а ты - что проведёшь меня к ней.Всё связано... Цепь и звенья.Ну, а если б я не поднялся?А?Ведь ничего бы не было... Совсем ничего...
       ***
       На поляне Чертов вынул из кармана коробок и, встав на колени, зажёг спичку.Огонь выхватил из мрака кружок травы.Назар пошарил в нём рукой, задержал её ненадолго - видно, нашёл что-то - затем поднёс пальцы к губам.
       -Ночью земляника вкусней. - Сказал он.
       Догорая, спичка обожгла пальцы.Чертов заорал.Так громко, что у Двойникова вспотел лоб.
       Назар упорно, одну за одной, зажигал спички и, с помощью их света, отыскивал и съедал ягоды.Долгое время он безмолвно ползал по поляне.
       Вася стоял потрясённый и напуганный.Он испугался именно теперь, по прошествии некоторого времени.
       -А ты что - разве не любишь землянику? - Спросил его Чертов.
       -Люблю, но я...
       -Попробуй - не пожалеешь!
       Двойникову стало смешно.Он опустился на колени перед другом и истерично захохотал прямо ему в лицо.Теперь он ничего не боялся, страх отлетел прочь.
       -Дай спички!Мои кончились! - Грозно потребовал Назар.
       Вася достал свой коробок и протянул ему.Чертов резко выхватил его и вновь принялся за сбор ягод.
       -Вася, хватит ворон считать - нашёл время!Займись лучше делом. - Вскоре миролюбиво предложил он товарищу.
       Двойников, прищурившись, внимательно вгляделся в его глаза, но, в свете зажжённой спички, ничего не увидел в них, кроме глубокой черноты зрачков. Чертов сел против Василия на траву, вытянул ноги и тоже стал неотрывно смотреть на него.О землянике он будто и не помнил уже.
       Это обоюдное заглядывание друг другу в душу длилось до бесконечности.
       Наконец, утомлённый Василий отвёл глаза и повалился в траву лицом вниз.
       Назар схватил его за волосы на темени, рванул на себя.Вася слабо застонал.
       -Мы ведь хотели собирать вместе, ты забыл? - Процедил сквозь зубы Чертов.
       -Отпусти, скотина!
       Назар отнял руку от его волос.
       -Прости меня... - Сказал виновато.
       Василий, потирая голову, вяло поднялся на колени.
       Назар зажёг новую спичку.Подождал пока разгорится.Поднёс к земле.Крупная, чуть не с клубничину, ягода выглянула из освещённой травы.Красное и зелёное в мерцающем жёлтом свете.Это прекрасное сочетание цветов приковало их взоры.
       Фантазия Двойникова буйно заработала.
       "Мать - земля.Ягода - дитя..." - Пульсировал его мозг. - "Мать... и дитя... Мать и дитя.Это - просто!Это чудесно, божественно!Символ чего-то простого и сильного!Хотя... не такого уж и простого... Да ведь это символ самой жизни!Вот!Вот оно, то разъяснение, вот смысл..."
       Волна неведомого ему прежде безумного, фанатичного восторга захлестнула рассудок.Он ощущал, как горят уши, лоб, щёки...
       В небе - точно железо лязгнуло - гром грохнул.
       Возвышенное настроение молодого человека взвилось ещё выше.Он запрокинул голову, пронзая, как ему казалось, взглядом космос, растворяясь в нём и... внезапно вернулся на землю.
       Назар Чертов сорвал ягоду, вызвавшую в Васиной душе такую бурю волнений, положил в рот и проглотил.
       Целую минуту Двойников пребывал оглушённым.Не мог пошевелится. Потом вскочил с колен.
       -Ты сожрал её!Мерзавец!
       -А ты поищи - найдёшь ещё лучше. - Посоветовал Назар.
       -Зачем?! - Вася был в отчаянии.
       -Так это же такая вкуснятина!
       Тут Вася провалился куда-то внутрь себя; поплыл сквозь вязкую черноту...
       Вынырнул так же внезапно, как и погрузился.
       Всё было по-прежнему.
       Мир не развалился на куски.
       Стояла ночь.В небе гремел гром.Чертов ползал на четвереньках, отыскивая ягоды.А он, Василий Двойников, равнодушно созерцал.
       Всё, что взбудоражило его минуты три назад - отхлынуло, превратилось в пустяк, в глупость.Усталость и опустошённость владели им.
       -Я ещё не съел ни одной земляничинки! - С горечью в голосе пожаловался он.
       -Так что ж ты стоишь!Иди сюда! - Позвал Чертов. - Здесь полно!
       И они принялись пожирать землянику вдвоём.
       Через несколько минут Назар спросил:
       -Вася, ты больше не знаешь полян?Я гляжу здесь ничего не осталось.
       -Я знаю ещё, но спичек, наверное, мало уже.
       -Хватит. - Возразил Чертов, заглянув в коробок.
       Они вошли под чёрные кроны деревьев и скоро добрались до следующей поляны.
       Там друзья тоже ели землянику и опять съели всю.
       На третьей поляне ягод разрослось - изобилие.
       ...Катаясь по влажной траве и радостно смеясь, Назар сказал Двойникову, лежащему в умиротворённой позе, на боку:
       -Вот бы остаться здесь, Вася!Насовсем!
       Василий согласно промолчал.
       Потом они молча лежали в тишине чёрной, как дёготь, беззвёздной ночи.
       -Пойдем обратно или нет? -Наконец грустно спросил Чертов.
       -Да-да!Надо... - Двойников поспешно встал на ноги.
       -А по-моему - совсем не надо.
       -Я ухожу, Назар.
       -Один?А я?
       -Пойдём, если хочешь.
       -Послушай...
       -Ничего не хочу слышать.Я ухожу.
       -Ну и пошёл вон!
       -Ухожу.
       -Куда?
       -Обратно.К твоей тётке.
       -Она ждёт тебя, что ли?
       -Она ждёт больше тебя, чем меня.
       -Но ведь она спит сейчас наверняка.По крайней мере, когда мы уходили она точно спала.Я уверен!
       - Голос Назара охрип, он закашлялся надсадно и сухо.
       -Ах, да!Что ж это я? Она действительно спит.И как это я упустил! - С ехидной злостью ответил Вася. - Причём спит непробудно!И ты спи, спи где хочешь!Оставайся жить здесь, в лесу! Ты ведь этого хотел!Самое подходящее тебе место!
       Быстрой, но нетвёрдой, из-за дрожащих ног, походкой, Двойников направился в чащу леса.Спрятавшись там за толстый сосновый ствол, он стал наблюдать за действиями друга.
       Тот сидел в центре поляны, сжав руками голову, ссутулившись, и тихонько всхлипывал.
       Потом поднялся и повернул голову как раз в ту сторону, где притаился Вася.Последнему померещилось, что помешанный смотрит прямо ему в глаза.
       -Это ты там, тётка?! - Визгливо крикнул Чертов.
       Двойникова вновь обуял ужас.Ослабели колени.
       -Эй, тётка, я очень уважаю тебя, запомни! - Продолжал вопить Назар.И добавил уже тише, самому себе, но вполне различимо: -Хотя кто я такой и какое право имею?
       Он повернулся к Двойникову спиной и медленно подошёл к ближайшему дереву.
       Цепляясь за сучья, полез вверх по стволу.Василий и так-то плохо различал во мраке фигуру друга, а сейчас, когда тело того слилось со стволом и ветвями, вовсе ничего не мог увидеть.До него доносился лишь хруст ломаемых веток.
       Вскоре воцарилась мёртвая тишина.
       "Кретин." - Подумал Вася. - "Наверное, решил заночевать там!Да на здоровье!"
       Он плюнул, повернул к деревне и чуть не побежал.
       "Упадёт, шею сломает - так ещё и лучше!" - Заключил на ходу.
       Однако не пробежал и десяти шагов - и стало ему за свои мысли стыдно.
       Поплёлся обратно.
       На полпути остановился.
       -Я совершенно разбит. - Подумал вслух.
       Действительно, голова молодого человека гудела от внутренних толчков.Руки и ноги дрожали .Он нуждался в отдыхе.
       ***
       Через полчаса, подходя к дому номер 8, Вася услышал приближающиеся сзади шаги.Ему повернуться, посмотреть - кто это? - лень.
       На его плечо упала чья-то ладонь.Раздался хохот.
       "Назар!" - Сообразил Двойников.Повернулся - точно он! - и громко спросил:
       -Ты бежал за мной?
       -Да! - Назар улыбался.-Будешь меня бить?
       -Зачем? Разве тебя мало били?
       -За то, что я разыграл сумасшедшего.Ведь ты, кажется, поверил. - Чертов опять захохотал.Но Васин вид тут же заставил его замолчать.
       -Ты заболел?- Враз посерьёзнев, озабоченно обратился он к другу.
       -Не опаснее тебя. - Ответил Вася.Многое пронеслось в его уме за те несколько мгновений, в течении которых он неподвижно смотрел сквозь Чертова.
       Вначале было безразличие, потом подкралась обида, разочарование в друге (до этого он был чуточку очарован им), в самом близком человеке, дальше опять равнодушие и вдруг...
       -Ха-ха-ха!Ну, подлец!Молодец!Актёр! -Прыснул Василий. -И часто среди ночи к тебе приходят такие идеи?
       В ответ Чертов тоже оскалил зубы в добродушном смехе, слившемся в звенящий голосовой поток со смехом Двойникова, затем сказал:
       -Проваляйся столько времени в кровати - со скуки ещё не то выкинешь!
       *** Друзья уснули под утро, когда Вася рассказал потрясённому товарищу обо всех последних событиях, и именно в тот момент, когда небо, перестав стращать мир громом и молниями, низвергло на него струи быстрой и шумной воды.


    ЧАСТЬ ВТОРАЯ
      
      ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
      
      СОН И ЯВЬ
      
       -Легко притворяться мудрым, а попробуй быть им на самом деле. - Сказал Чертов раздражённо.
       -О чём ты? - Спросил Двойников.
       -Я мечтаю стать мудрым и не знаю как это сделать.Прикидываться приятно, но приятно не долго.И это не удовлетворяет, потому что притворство - не мудрость.
       -Если будешь мудрым надолго, ты думаешь тебе будет долго приятно?А не тоскливо?
       -Пусть тоскливо, но лучше мудрым
       -Экая гордыня!Сегодня ночью ты прикидывался мудрым? - Вася усмехнулся.
       -Да.И это удалось мне лучше, чем когда-либо.Разве нет?
       -Другой, на моём месте, не мудрствуя лукаво, просто набил бы тебе морду, не смотря на то, что она уже и так изрядно бита.
       -Да... Наломал я дров с этой пьянкой.
       -Зачем ты пьёшь?Я не верю, что тебя тянет к спиртному - не так уж давно ты этим занимаешься. Не верю, что это занятие тебе приятно.Может от скуки?
       -Я знаю, что делаю не то, что надо.А надо делать только хорошее.Я убеждён в этом.
       Есть люди, которые в это не верят.Между добром и злом они выбирают зло.Другими словами желают добра только себе, потому что это соответствует их убеждениям, привитым им воспитанием, а суровая жизнь только укрепляет их однобокие убеждения.Добро для них - абсурд.У них существует даже вполне убедительная логика, из которой явствует, что зло - полезно.Я к этим людям не отношусь, я ненавижу их и скорее бы умер, чем сознательно стал подражать им.И, однако, поступаю иногда - о, низость! - в точности, как они!Почему?Никакого такого воспитания, слава Богу, я не получил...Мать была очень доброй, отец - тоже совсем неплохой, хотя и не слишком заботился о том, чтоб передать мне что- то своё хорошее.Я унаследовал от него лишь склонность к пьянству, но и этому он меня не учил.
       -В чём же причина? - Спросил Двойников.
       -В том, что у меня нет воли.А безвольный,как известно, не выносит трудностей, и поэтому обязательно становится плохим.Хорошим же быть трудно.
       -А плохим - легко?
       -По крайней мере - легче.Иначе я не был бы плохим.И ещё... Когда вокруг много несправедливости - легче, удобней, безопасней и, в конце концов, приятней самому стать несправедливым в большей или меньшей мере - это уж зависит от разновидностей человеческих характеров и вкусов.Большинство так и поступает, то есть, повторяюсь, выбирает зло.Эти люди прекрасно всё понимают и ни о чём не жалеют, потому что преданно любят выгодную им несправедливость и всегда верны ей.Личные блага, удобства и своё спокойствие они не променяют на какаие-то смешные глупости, вроде красивых идеалов справедливости и добродетели.На кой чёрт им быть добренькими, если все или почти все, как им кажется - впрочем не без оснований - злые?Какая им от этого личная польза?К чему им все эти трудности, страхи, сомнения и мучения, которые выпадают на долю помешанных одиночек- правдолюбцев и гуманистов, покушающихся на утверждение в мире всеобщей и вечной справедливости и гармонии?Где выгода?Так они думают.И ни к чему переубеждать их - их не изменить, тем более словами.И никто не вправе винить их, что они такие.Холод, которым полна жизнь, ещё сильней охладил их и без того холодные души.Они не виноваты, что души их способны воспринимать почти исключительно один только холод, быть бесчувственными и нередко враждебными к теплу.Они созданы такими.Они не виноваты, что от рождения в них нет ничего или почти ничего доброго.А если и есть, то самими же умышленно подавлено из боязни выглядеть дурачками перед людьми своего круга.Они не виноваты - они часть этой жизни.Да и понятно - ведь невозможно, чтоб все рождались святыми.
       Жизнь никогда не может быть полностью прекрасной или полностью безобразной.В ней вдоволь и того, и другого.Всегда.И всё это перемешано в хаос, свалено в одну кучу.Эта куча беспокойно шевелится, ворочается и порой сотрясается от сильнейших внутренних взрывов: это беспрерывно, неустанно, с упоением дерутся противоположные начала, начиняющие её.Дерутся насмерть, но драка нужна им для жизни больше, чем воздух.Они так плотно сталкиваются, что часто сливаются в единое целое и перерождаются друг в друга, так как изначально имеют и несут в себе, в глубине своей, качества, свойства и действия прямо противоположные собственным.Перерождаются, продолжая драться...
       В этой драке недопустим абсолютный победитель.Чья-то победа означала бы конец для обоих противоборствующих начал.По одиночке они жить не могут.
       Однако, возможно достижение господства одного над другим.Остаётся только надеятся, что одолеет прекрасное, а не безобразное начало, одолеет и всегда будет держать в узде это последнее.Ведь не исключено - в установлении такого прекрасного господства и есть смысл жизни.
       -Постой! - Прервал его Двойников. - Как так?Как можно называть прекрасным то, что живёт лишь в сочетании с безобразным?Это то же самое, что называть съедобной бочку мёда с ложкой дёгтя.По- моему "прекрасное господство", о котором ты говорил, будет на самом деле совсем не "прекрасным господством", а всего навсего торжеством менее безобразного над более безобразным.И мне нисколько не весело при мысли, что в этом заключается смысл жизни!
       -Чёрт возьми!А ведь ты прав, Вася!.. Но третьего всё равно не дано!Или большое зло, или малое зло!Так уж пусть восторжествует малое, как бы это ни было грустно.В противном случае будет ещё грустнее и гнуснее. А пока - война в самом разгаре и исход её непредсказуем...
       Чертов помолчал, обдумывая какую-то новую мысль.
       -А святой, - продолжил он после паузы, - святой - редкость.Это тот, кто может оставаться хорошим, даже если все плохие;кто находит в себе силы и смелость быть не похожим ни на кого и творить любовь и справедливость вопреки всем и вся, во вред самому себе, своей репутации, здоровью, жизни.Толпа, конечно, не прощает ему этого.Она смеётся, издевается над ним, плюёт в него и, как правило, казнит его.Самое удивительное, что ему - безразлично.Он принимает это с усталой, терпеливой усмешкой, как естественную неизбежность.Конечно, ему тяжко и страшно, но он давит свой страх и спокойно идёт на казнь, потому что знает силу и святость той правды, которую несёт в себе, знает как ничтожно его физическое существование в сравнении со светом, излучаемым ею.Но дело здесь не только в рассудочном знании.Практически все знают, что такое добро и как быть добрым, но много ли добрых? Сознавать умом мало, главное осознать сердцем.Порочными и преступными тоже становятся не по недостатку ума, а по велению сердца...
       Я думаю святому ещё до рождения, в материнской утробе, а то и раньше, в сердце и душу проникает и пропитывает их насквозь сияющая красота той истины, которой ему предначертано служить.Ему незачем анализировать эту истину, ему смешно подумать, что есть что-то правильнее, прекраснее и выше её.Её всеобъемлющее величие и простота ясны для него, как день.Чем дольше он живёт, тем плотней и неразрывней сливается с ней и, наконец, сам становится истиной во плоти.Для него уже не существует проблемы в том, как быть добрым, тем более надо ли им быть, и что для этого надо знать и уметь.Жить для него - значит нести в мир добро - ему это ясно без всякого учения, он не нуждается в приобретении каких-то навыков: они даны ему ни кем непостижимой Божественной силой, тайным, только ей известным способом овладевшей им ещё во чреве матери, и на всю жизнь, до конца дней озарившей душу и разум его просветлённым видением последней, высочайшей истины.Как же ему не изнемогать от восторга, постоянно видя её? Он избранник Бога - как же ему не радоваться, зная это, и смеет ли он отступить от пути, указанного свыше?Да только ради этого и стоит жить!Сам Бог через его уста проповедует Вселенскую Любовь!Это ли не счастье?И что для него, в таком случае, злобный свист и уязвления ехидной толпы, всеобщее презрение и личные невзгоды, равно как личные блага и выгоды в сравнении со счастьем служения Божественной истине и непоколебимым чувством собственного достоинства, вызванным причастностью этой истине?
       ...Рано или поздно святой всё же будет признан святым.Станет даже героем.Детей будут воспитывать, ставя его в пример.Всем станет ясно, что он был мудрым и добрым,что он их всех любил, жил для них, что не будь таких, как он - не было бы и самих понятий добра, справедливости и любви, а, следовательно, не существовало бы и жизни вообще.
       Но в этот же самый момент, эти же самые, сделавшие из святого икону и тем самым обезличившие, то есть вторично казнившие его люди будут травить и истязать другого, может ещё более великого святого, удивительно совмещая в себе добро и зло одновременно...Ясно, что такое совмещение на руку больше злу, чем добру.
       И вся история повторится.Ты согласен, что так бывает?
       Двойников, напряжённо следивший за речью друга, улыбнулся и, с видом человека, которому есть что возразить, но который не имеет желания спорить, сказал:
       -Согласен.Ты слишком много говоришь и, пожалуй, с излишним пафосом, но я слушаю тебя внимательно.
       -Спасибо. -Чертов смерил его испытующим взглядом: не врёт ли? - Так вот, к несчастью я не родился святым.Я преклоняюсь перед ними, но у меня нет воли и смелости от природы, чтобы стать таким, как они.А быть другим мне противно.Несносно.Куда деваться, если жить противно, а умереть страшно?Вся моя внутренняя борьба с самим собой не достойна ни только сочувствия, но даже внимания, какой бы ни была она упорной и одуряюще мучительной.Она отвратительна и жалка, потому что бесплодна.Кому от неё польза?Меня она лишь изматывает и кончается всегда одним и тем же: обессиленный, я снова и снова изменяю себе.Такой уж я уступчивый и податливый для всего дурного.Я в тупике.Но покуда я могу шевелиться - я не смирюсь с этим!.. Хотя это было раньше... - Назар вздохнул и продолжал. - Я боролся с безволием.Я не знал, например, что конкретно нужно иметь в себе, чтоб избавиться от тех болезненных ощущений, которые возникают у меня всякий раз, когда я должен что-то преодолеть, когда требуются мои усилия.Природа молчала, и я решил найти это и овладеть им сам, на зло своей природе.К этому понуждало меня и самолюбие.Ведь я страшно самолюбив и, каждый раз, замечая в себе проявления безволия, страдаю в первую очередь не от них самих, а оттого ,что они наносят удары по самолюбию.И если оно не выдержит когда-нибудь под градом ежедневно наносимых ему ударов и рухнет, то я перестану существовать...
       -А ты уверен, что позволишь рухнуть самолюбию? - В глазах Васи зажглись насмешливые огоньки. - Разве не может быть, что из своего же самолюбия не допустишь этого?До того полюбишь себя, что с существованием жалко разлучиться будет.Ведь существовать-то хорошо, правда?Даже несмотря на все твои жалобы...А ты настолько эгоист и трус, самое главное трус, что никогда не решишься пожертвовать ни одним своим благом, не говоря уже о жизни.Да ты и сам сказал, что страшишься смерти.
       -Как и всякий.Но, заметь, ты говорил сейчас о себялюбии, присущем подонкам.Во мне его нет, поверь.Самолюбие - это другое...И не настолько ты меня хорошо изучил, чтоб клеймить разными словами.Ты не думай - я не оправдываюсь. -Чертов маслянно улыбнулся. - Не подумай и того, будто раз я сказал это, значит уж точно оправдываюсь.Я не хочу убеждать тебя, что не смотря на недоделки, я всё же не такой уж плохой парень. - Тут он вдруг по-лошадиному заржал, но так же вдруг замолчал и продолжил: -Не хочу, хотя этого и просит самолюбие...Ты умный.Ты знаешь, что я тряпка, которая не хочет оставаться ей и не может не остаться.Ты знаешь, что я сам знаю это прекрасно.Но, я думаю, ты не знаешь того, что полностью со всем этим сам я никогда не соглашался...А это не так мало, как может показаться... Представь, однажды меня осенило, что мне нужен учитель, который привьёт мне желаемые качества своим примером.Я нуждался в отце,в самом высоком смысле этого слова.Только где его взять?.. Наверное это смешно, но когда я встретил Лену, то вообразил, что она и есть тот самый человек...
       -Что?! - Опешил Вася. - Лена в роли твоего папаши?Ну, это ты загнул, ей Богу!Что за извращения такие?
       -По крайней мере, мне показалось это с первого взгляда на неё. - Невозмутимо сказал Чертов. - Какое было счастливое время, Вася!Ещё бы - я нашёл своего человека!И любил я её вначале не как девушку, а как этого самого человека...
       -Который, по твоему мнению, только для того и родился, чтоб сделать из тебя святого, и больше ни на что годен не был!Так, что ли? Фу, какой ты всё же эгоист! - Напустил на себя брезгливость Двойников.
       -Да!Да!Да!Это ты верно!Я значительно позже ощутил чувственную любовь к ней.Но она умерла - я имею в виду любовь - ещё не расцветшая, и убила её та первая, корыстная любовь.Наверно, я сам этого хотел...
       -А ты даже и не знаешь!
       -Пожалуй, хотел.Ну, так вот.Я был полон надежд, я ждал, я верил...И надежды, вроде бы, стали сбываться...Но как-то раз, прогуливаясь с ней по парку и пребывая в этаком заоблачном состоянии, погружённый в мечтания о своём, так сказать, воскресении, я понял свою ошибку. -Чертов горестно и в то же время слегка наигранно прикрыл глаза и покачал головой. - О, ужас!Я не учёл одного!Того, что мы далеки друг от друга.Понимаешь, Вася, мне внезапно открылось, что все люди далеки друг от друга!Как звёзды...И никогда, никогда не становятся ближе.А я, идиот, мечтал о человеке, который бы сотворил из меня совершенство, да к тому же лишь собственными усилиями, без моей помощи, самостоятельно преодолев всю эту звёздную даль.Какая глупость!Самое главное и невыполнимое это то, что я сам, понимаешь - сам! - должен трудиться, стремиться, преодолевать.Сам!Потому что без этого никому никогда ничего не вбить в меня!Я уж не говорю о том, что Лена про меня ничего такого и знать не знала, у неё и в мыслях не было воспитывать, тем более вбивать...Ну, предположим, она взялась за это.Значит, и я за это же браться должен, да ещё покрепче, чем она, а именно на это не достаёт у меня характера, хоть сдохни...Что тут делать?Где его взять?
       -Получается - сено к корове само пришло, а та и сжевать не знает как. - Сделал вывод Двойников. - Ты просто лентяй, друг мой!
       -В том-то и дело, что сено само не пришло.Вернее, даже не в этом! - Чертов приблизил к Двойникову лицо. - А в том, что, может быть, и действительно лень жевать-то его.Уж больно нудное занятие...А знаешь, - с искренней ноткой в голосе продолжал он, - хоть ты и не веришь, а я убить себя смогу.На это воли или, точнее, безволия хватит.А самолюбие здесь не при чём...
       Да, ты спросил зачем я пью.Не уверен получится ли, но я постараюсь объяснить.
       Итак, с Леной у меня ничего не вышло.Иллюзии растаяли... И вот я задумал, образно говоря, окунуться в безволие.Полностью, без оглядки отдаться и предаться ему.Зачем?Я, как бы дико это ни звучало, лелеял мысль придти таким путём к свободе, к воле - вожделенной цели всех моих потуг. Раз уж способ обретения свободы, подходящий сильным натурам, в надёжности которого можно не сомневаться и который заключается в совете - "во всём ограничивай себя и волен будешь" - был мне не по зубам, я захотел попытать счастья прямо противоположным способом, мною выдуманным и абсолютно ненадёжным."Не ограничивай себя ни в чём, а вдруг да будешь волен" - гласил мой девиз.
       Я начал пить, делать всё, что вздумается, ни в чём себе не отказывал.И пил я скорее потому, что можно было пить, а не потому, что хотел.
       -Значит, ты не хотел, но заставлял себя, то есть отказывал себе в праве не хотеть.Во-первых это противоречит твоему девизу,а во-вторых, выходит, можешь себя заставить, если захочешь.
       -Всё правильно.И всё-таки для меня это был лучший выход из положения.Чтоб заставить себя выпить, не требуется железной воли.Я не хотел - точно!Но так же точно, что спустя некоторое время, я мучился бы тем, что из-за своего глупого нехотения не сделал того, что можно было сделать...
       Нехотение - отвращение, брезгливость - называй, как хочешь - это инстинкт, живущий в нас и оберегающий от полного падения.В то время он меня совершенно не устраивал и я был бы очень рад пропади он куда-нибудь.Однако он действовал, и подчинение этому инстинкту досаждало мне гораздо больше, чем то, что я заставлял себя делать нечто на первый взгляд нежеланное и нелюбимое.И я выбрал второе.В пику инстинкту.Вот поэтому я и пил.Непонятно?
       Вася промолчал.
       -Если на чистоту - где-то на дне души я ведь люблю это нелюбимое.А нежелание моё - всего лишь кокетство перед самим собой, настоянное на ложной совестливости.Ханжеское вихляние ума...Ну, к примеру, не смотря на то, что пить спиртное бывает противно и ещё противнее мучиться потом спохмелья, опьянение, как таковое, что ни говори, приятно.Во всяком случае - в первые минуты... А кто не любит приятного?
       -Погоди, Назар.Я понял так - если что-то можно - хочешь, не хочешь - делай!Хорошо.А если чего-то нельзя?
       -Для меня не было такого понятия.Можно всё, что хочешь.А хотеть желательно всего!Вдумайся - ВСЕГО!Нет, не желательно - обязательно надо хотеть всего!Это и являлось главным и непременным условием моей идеи о безволии, как пути к свободе...
       -Но это полнейшая чушь!Всё хотеть не способна ни одна Божья тварь!Да ты и сам говорил - тот инстинкт не пропал.
       -Не пропал.Но я считал возможным избавиться от него, не взирая на всю безрассудность и противоестественность этого.И прилагал к этому немалые усилия.Но что такое мои усилия?..Смех один. Ничего, понятно, не получилось.Но я всё равно надеялся, уж не знаю на что... по инерции...
       -Долго?
       -До нынешней ночи.Этой ночью я убедился, что надежда моя несбыточна.Для меня, по крайней мере.Хочешь всё хотеть - имей силу воли, чтоб отучить себя от брезгливости.Парадокс: безволие требует воли...Свободы я не нашёл... Безвольный - он и есть без воли, без свободы...Наверно, это моё нормальное состояние, на роду написанное... Но самое мерзкое - я теперь снова обречён на дурацкую борьбу с самим собой.Бесцельный труд - самый тяжкий труд.Не знаю на сколько меня хватит... -Чертов тараторил с таким лицом, будто рассказывал приятелю анекдот, ухмыляясь после каждой фразы, как бы в предвкушении эффектной развязки.
       -Ты говоришь о себе так, точно важнее тебя на свете ничего нет.А, между тем, ты, со всеми своими мыслишками и делишками, так ничтожен... ну, я даже не могу выразить. - Сказал Вася с сарказмом.
       -Во-во!Мне нужно отвлечься от себя!Вот только к чему привлечься? - Назар засмеялся.
       -Между прочим, я частенько замечал: выражение лица у тебя не всегда соответствует твоей речи.Отчего?
       -Есть такая привычка. - Отвечал Чертов, покраснев. - Наверное, хочу нравиться, хочу заставить удивляться...
       -По-моему, ты делаешь это для того, чтоб скрыть свою заурядность.
       -Ты прав - всё это дешёвые трюки, расчитанные на девиц...И всё же я не могу поверить в свою заурядность... Да ты-то!Ты сам, что - чист и непорочен, как ангелок небесный?Откровенничал только я.Не ты!Я выкладывал тебе душу, ты слушал и чувствовал себя, быть может, выше меня, выше всех моих делишек, и испытывал удовольствие.О, как я тебя понимаю!Ты был доволен, что твоя душа осталась тайной для меня, мне недоступной, и ореол этой таинственности, ты думал, заставит меня восхищаться тобой.Ведь так?Только не унижай себя отрицательным ответом.
       -Отчасти так.Но ведь я не принуждал тебя к исповеди.
       -Ты просто молодец!Ты добился своего - я восхищён!Но не как низший пред высшим и уж, подавно, не как высший над тобой, а как равный тебе!
       -Опять чересчур высокопарно - но зато этим всё сказано! - Вася хлопнул Назара по плечу.Они пожали друг другу руки.
       Неожиданно дверь их спальни отворилась.На пороге показалась Даша.
       От удивления Чертов даже открыл рот.
       -Я слушала вас. - Сказала она. Мускулы её лица напряглись. - С самого начала... Извините меня.
       Она вошла в комнату и остановилась напротив Двойникова.Широко раскрытые карие глаза девушки неподвижно смотрели куда-то внутрь, в себя.
       -Ты чем-то встревожена? -Забеспокоился Василий.
       Даша ласково посмотрела на него.
       -Ты милый!Вася, ты очень милый. - В её голосе смешались нежность,твёрдость и просьба понять.- Ты самый лучший из всех, кого я знала...
       Она помолчала, выбирая слова.
       -Я начала мучиться с того самого дня, как вы здесь...Я столько передумала за это время...
       Вдруг она порывисто повернулась к Чертову.Лицо залил румянец.
       -Я люблю вас. - Сказала полушёпотом и положила ладони на его плечи.
       Но тут же отдёрнула их, будто ожогшись.Отступила назад. Глаза забегали испуганно, с неслушающихся губ слетали слова:
       -Я спасу тебя... Я смогу... смогу...
       Чертов покрылся испариной.Шок был настолько силён, что ему сделалось дурно.Какое-то щемящее, доселе неведомое чувство сдавило грудь.Он глотнул пересохшим ртом воздух и тут... нега разлилась по его телу.Благодарность плескала в нём через край.
       Не своим, вмиг осипшим, голосом он начал говорить что-то несвязное, но девушка, не слушая, бросилась к двери, быстро оглянулась, сверкнув, излучавшими счастье, глазами (что отлично разглядел Чертов) и исчезла.
       Назар перевёл внимание на друга.
       Как ни странно, Вася тепло, с едва различимой лукавинкой, улыбался ему.
       Снова скрипнула дверь.Вошла Анна Семёновна в пышном чёрном платье.Её лицо было перекошено от злобы.На орлином носу хищно раздулись ноздри, а с трясущихся пальцев часто капала свежая кровь.
       Назар и Вася от ужаса заорали в один голос.
       -И не мне, и не вам! - Прорычала тётя, вытирая руки о платье. Говорила она явно о Даше.
       ***
       Всё это приснилось Назару Григорьевичу Чертову.
       "Такие сны снятся один раз во всю жизнь." - Подумал он, одевшись и стоя перед окном. Было часов десять утра.
       Василий ещё спал.Время от времени ворочался и стонал, как видно, заново переживая ночные впечатления.
       Когда он проснулся, Назар, без всяких предисловий, попросил:
       -Вася, расскажи о себе.Как ты жил раньше?
       -В детстве я считал себя умнее сверстников, - после недолгого молчания, ничуть не смутясь, ответил Двойников, - и боялся их... Презирал себя за это.Устал.И послал всё к чёрту...
       -Стало легче?
       -Спокойнее на душе.Трудно было привыкнуть к одиночеству, но привык.И на душе стало спокойно.Так спокойно, что я порой подумывал: не удавиться ли?Но вовремя встретил тебя.
       У Чертова вдруг помутилось в глазах.Голова сделалась пустой и закружилась.Дыхание перехватило.
       -Я ещё не совсем здоров... - Сказал он, едва шевеля побледневшими губами и медленно садясь на кровать.
       -Странно слышать.Особенно, если вспомнить, как резво ты лазал ночью по деревьям. -Не без издевки заметил Двойников.
       В дверь постучали.Вошла Даша.Удивлённо взглянула на Чертова.
       -Выздоровел? - Спросила холодно.
       -А что, не стоило? - Слабо улыбнулся Назар.
       -Пойдёмте завтракать. - Не ответила ему горничная.
       ***
       За столом Назар ловил на себе уничтожительные взгляды Красиковой.
       Кое-как покончив с едой, он поблагодарил девушку, поднялся и сказал:
       -Я, Даша, хорошо понимаю тебя.Я не буду просить прощения - ведь не простишь.
       Даша промолчала.
       Чертов опустил голову, понуро промямлил:
       -Ну, я не знаю - что мне теперь делать...
       Повернулся и вышел из дома.
       ***
       Днём, изнывая от безделья, Назар залез на чердак и обнаружил там под толстым слоем пыли тётушкин граммофон и пластинки.
       Он перетащил всё к себе в спальню.
       Несколько часов подряд оттуда доносились мелодии, пленившие молодого человека.
       Двойникову он сказал:
       -Музыка! Вот чему стоило бы себя посвятить. Как много она может дать людям...
       После этого он замкнулся в себе и до самой ночи не обмолвился с Васей ни словом.
       ***
       В последнее время Даша уже не злилась на Чертова.Наоборот жалела.Он вдруг показался ей таким несчастным.
       Назар заметил это, сбесился и однажды ехидно спросил:
       -Дарья Трофимовна, у тебя никогда не возникало желания напиться пьяной?
       Спросил просто так, лишь бы сказать гадость.
       -Да ты что! - Вспыхнула девушка.
       -Неужто не хотелось испытать что это такое? - Назара понесло. - А может, после этого тебе стало бы ясно то, что мучает тебя?Ведь есть же что-то, что тебя мучает?Может, ты испытала бы, навроде морфиниста, ни с чем не сравнимое чувство полёта в недра своего сознания, постигла бы потаённую жизнь собственной души? Попробуй, и я уверен - тебе откроется блистающая истина, сущность сущего, если можно так выразиться, которую ищут все и никто н может найти...
       -А ты нашёл? -Со сдерживаемым негодованием спросила девушка и презрительно добавила:
       -Змей-искуситель.
       -Ищу, как все.
       -Не найдёшь.Не там ищешь.
       -Так подскажи где искать?
       -В Евангелии.
       -Что ж, спасибо за совет.Я и вправду никогда не читал его толком.Займусь обязательно.
       ***
       Как-то , сидя у граммофона, Назар вспомнил Елену и даже удивился - до чего это воспоминание было неприятно ему.Некогда любимая девушка теперь раздражала его, даже возникнув только в памяти.
       "В моей жизни она лишняя." - Подумал он.
       Потом мысли его поплыли совсем в другом направлении.Под музыку хорошо было думать.Любым мыслям она придавала какую-то особую, значительную окраску.
       "Путь, которым шёл я, надеясь изменить себя - не для человека, ниже его достоинства.Так почему же я выбрал именно его?Я всё больше убеждаюсь в своей неполноценности...Я просто подонок.Ладно, хватит...Говорить себе оскорбительные слова всегда приятно.Назовёшь себя сукиным сыном или ещё как - и, довольный, думаешь - вот ведь какой я честный перед собой, как умею себя наказывать - а самого зарезать мало!"
       Назар лёг на кровать, закинул руки за голову.
       "Приятно так же одевать мысли в слова.Подумаешь обо всём словами - и будто гора с плеч.Только часто сквозь словесную одежду и мысли не видно...
       А всё-таки - почему я выбрал самое низкое?Что, разве я считал его единственно верным?Я вообще ничего не считал... Я и пошёл этим путём ради того, чтобы выяснить - верный он или нет.Я не подумал о других путях - вот чего я не сделал!Почему не подумал?Ну, почему? Почему сразу ухватился за самое грязное? Или в крови у меня эта грязь от роду?Теперь, по крайней мере, есть время поразмыслить!Впрочем, когда у меня его не было?
       Итак, что, вместо пресловутого безволия и добровольной капитуляции перед ним, мог я выдумать?"
       Чертов ломал голову до вечера, но так ни до чего и не додумался.
       ***
       После ужина Назар поинтересовался:
       -Не хотите ли поговорить о чём-нибудь?
       -Давай поговорим. - С готовностью ответил Василий.
       -О чём? - Вскинула брови Даша.
       - Опять о пользе водки?Увольте, Назар Григорьевич.
       -Нет, зачем же...Ну, вот... вот, хотя бы...- Замялся Чертов, - Я хотел задать вам один вопрос...Вы знаете, что цель, какой бы похвальной она ни была, никогда не оправдает тех путей, которыми к ней шли.Естественно, если пути эти безнравственны... Но, предположим, от вашего решения зависит жизнь родных или очень дорогих вам людей.Их надо спасать, и это сделать можете только вы.Однако единственный путь к спасению безнравствен.Положительно неприемлем для порядочного человека.Я уверен, что подобная ситуация возможна.Допустите это и вы.Ну, так вот вам мой вопрос: спасли бы вы этих людей?Ты, Василий!
       Двойников, улыбаясь, спросил:
       -А что такое, интересно, надо сделать?
       -Страшно, страшно мерзостный поступок!О нём даже думать без содрогания и благородной брезгливости нельзя!
       -Ну, сделал бы! - Махнул рукой Вася.
       -А ты, Даша?
       -Наверное, тоже. - Сразу ответила девушка.
       -Как бы гадок поступок не был? - Настаивал Назар.
       -Да что ты привязался!Говорю же - да!
       -Хорошо... -Назар ненадолго задумался, потом сказал: - Я знаю - вы хорошие люди.Значит, и другие хорошие люди ответят так же... Интересные выводы можно сделать из этого...
       -О чём, к примеру? - Скучающе спросил Двойников.
       -О том, кто такой хороший человек.
       -И кто же? - В голосе Васи прозвучала ирония.
       -Ну, так сразу я не могу ответить... Однако ничуть не сомневаюсь, что отнюдь не плохой парень, хотя и не такой хороший, как хотелось бы.
       -Уж, во всяком случае, лучше тебя. - Сказала Даша.
       Чертов смутился, разозлился на своё смущение и, запинаясь, продолжил:
       -Но, поймите, ведь есть и такие жертвы, которых ни чем не искупить.Такие жертвы приносить нельзя!А уж если это всё-таки случилось - тогда надо мстить виновным в них - себе, в первую очередь.Здесь справедлива только жестокость, а прощение неприемлемо.Может, это и глупо, и неправильно, но иначе я бы не смог... Возможно, когда-нибудь я изменю своё мнение, но сейчас признаю, что в подобной ситуации я не простил бы виновных. Слабоват я для прощения...
       -Что-то я плохо тебя понимаю. - Сказал Вася.
       -Я тоже. -Поддержала его Даша.
       -Я сам себя плохо понимаю. - Признался Назар.
       ***
       Вечером следующего дня Назар начал разговор такими словами:
       -Вася, мы должны работать.
       -Неужели? - Двойников готов был расхохотаться.
       -Да.Потому что труд создал всё самое ценное и прекрасное в мире, в том числе и в самом человеке.
       -Ну, это я уже где-то читал. Щеголяешь цитатами из модных книжек?
       -Ну и что? Ведь ты сам давал мне эти книжки и , помнится, хвалил их... Мы привыкли пользоваться плодами чужого труда. Хвалить или хаить их... А я думаю - прежде, чем судить о труде других, надо всю жизнь работать самому.И не просто работать, а быть уверенным, что твоя работа даёт людям не меньше той, чужой, которой ты восхищаешься или которую поносишь.
       Чёрные брови Назара сошлись на переносье, а в углах губ спряталась тоненькая усмешка.
       -Поэтому я и сказал, что мы должны работать... Хотя прежде всего, конечно, надо создать благоприятные условия для работы... Для свободного труда.
       -Вот и займись. - Съязвил Двойников. - Только перед тем, как заняться этим полезным делом, ты должен точно знать хватит ли для устройства этой свободы того, что уже создано подневольным трудом или, напротив, не лишку ли понаделано им.Потому что и недостаток, и избыток вещей исключают свободу.И вообще, мне кажется - вероятность свободы ничтожна.
       -Я убит, Вася!Откуда только в тебе всё берётся?Такого в тех книжках не было.
       -Просто я так думаю.
       -Но это ведь не значит...
       -Успокойся, успокойся.Это ещё ничего не значит. - Улыбнулся Вася.
       -Тоже мне - труженики. -Едко проговорила Даша, до сих пор молча слушавшая их.
       ***
       -Ничего нельзя изменить. - Утром, лёжа в кровати, сказал Назар Васе. -Остаётся только ждать и надеяться... Может, найдётся кто-нибудь и сумеет перевернуть этот мир.Но почему люди должны кого-то ждать? Почему они сами, каждый в отдельности, не могут переделать себя?
       -Люди не в состоянии легко преодолевать свои привычки и традиции. - Ответил Двойников.Он уже поднялся, но был ещё не одет. - И если традиции эти тормозят развитие человечества, мешают ему, от них надо избавляться силой. Безусловно, приятного в этом мало. Представь: хороший, в принципе, человек с такими вот тормозящими убеждениями клянётся, что никогда не изменит им и до конца будет преданно им служить.Да ведь такого человека переделывать бесполезно! Хочешь, не хочешь, а его надо убивать, необходимо убивать.
       Чертов долго молчал. Наконец, вздохнув, произнёс:
       -Не нравится мне это.Уголовщина какая-то...
       -А хорошее и не обязано нравиться.Иногда и уголовщина хороша.
       -Что ж тут хорошего? И вообще - кто в праве решать - что тормозит, а что подгоняет?
       -Тот, кто не слепой.
       -Ну, как я могу сказать, к примеру, что я зрячий, а ты или там ещё кто-то - нет?
       -Вот неуверенность и выдаёт твою слепоту.
       -Разве дело в одной уверенности? Дурак может быть уверен в своём уме.
       -Дело в знании.А знание рождает уверенность.
       -Наверное, так и есть, потому что я знаю и твёрдо уверен, что никакое убийство никогда не может быть хорошим, а совсем наоборот...
       -Чтоб никакое и никогда - я так не думаю.
       -Никакое и никогда.Именно так.Уверяю тебя, слепец!
       Вася усмехнулся, сделал несколько присяданий, вытянув руки, и сказал:
       -Ты не знаешь этого.Ты только веришь в это.И навязываешь свою бессознательную веру мне.
       -Во-первых - я ничего не навязываю...
       -Ну, как же! Сам сказал: "Уверяю тебя!"
       -Пожалуйста - не хочешь - не верь. А во- вторых - кто сказал, что вера хуже знания?
       -Невежественнее.Этим и хуже. Во всяком случае, для меня.
       -Вот именно - для тебя и думающих, как ты. Думайте что угодно - однако и вы точно ничего не знаете, потому что, как говаривал Сократ, ничего нельзя знать точно, и это единственное, что можно точно знать, или что-то похожее на это.Тебе ли, книжному червю, этого не помнить? - Сказал Назар, поднялся с кровати и вдруг спросил, меняя тему без всякого перехода:
       -Как ты думаешь - а не испортятся люди ещё больше, если жить станет легче?
       -Куда же ещё больше? Хотя ты зря беспокоишься, - Вася с улыбкой потянулся, - во все времена легко живётся только дуракам. А умникам вечно будет тяжко.
       -Особо таким, как мы. - Шутливо заключил Чертов.
       ***
       Солнце клонится к западу.Василий, Даша и Назар сидят на берегу местной речки., на жёсткой низкой траве.
       Берег невысокий, но крутой.Края его отвесны.
       Молодые люди сидят на самом краю, свесив ноги.
       Сонно бормочет вода, лениво обтекая беспорядочно разбросанные по узкой неглубокой реке и выступающие над её поверхностью валуны.
       Рядом с берегом видно вязкое илистое дно.
       Тихо.Лишь несколько изогнутых над речкой ив перешёптываются меж собой.Длинные, тонкие ветви их касаются воды, покачиваются из стороны в сторону, будто гладят её.
       Вечереет.Светило тяжко опускается за холмы, истекая яркой малиновой кровью.
       Воздух словно охвачен неуловимой нежной пеленой, с каждой минутой становящейся всё плотней.
       Неожиданно налетела туча злой невесомой мошкары.
       Потихоньку, осторожно волшебный сумрак обнимает и притихшую от такой ласки реку, и широкий луг, раскинувшийся за спинами сидящих, и страшный чёрный лес за лугом.
       В темноте стало уютнее и немного грустнее...
       Из чрева реки выглядывают неподвижные бесформенные валуны , точно спины чудовищ.Пена обволакивает их вокруг белыми воротниками.
       Текущая вода мягко поблёскивает дрожащей рябью.
       Небосклон стёрся, уступив место чёрной яме, мерцающей колючим хаосом звёзд.
       Вдалеке, на противоположном берегу пылает костёр.Слышится пение.
       -Жуткий вечер! - Восхищённо говорит Вася.
       Даша и Назар задумчиво улыбаются в ответ.
       Наступает непроглядная ночь.Мир кажется залитым чёрно-синими чернилами.
       Пронзительно кричит какая-то ночная птица.
       Друзья вздрагивают.
       На том берегу тушат костёр. Он брызжет рыжими искрами.Искры высоко-высоко взлетают, тускнеют и гаснут, растворяясь в темноте.
       За это время ничего особенного не произошло, однако молодые люди впервые так глубоко, до оцепенения были тронуты колдовской первозданностью природы.
       ***
       Ночью у Чертова заныл верхний коренной зуб с правой стороны.Боль нарастала постепенно и вскоре нерв уже бешено дёргало внутри зуба.Каждую минуту он болел по разному, будто нарочно изощрялся в изобретении всё новых и новых красочных оттенков этой зверской пытки.
       Юноша сел на кровати, зажал голову меж колен.Правая половина головы онемела: боль проникала в мозги.Закручивающая и неистовая, она не утихала ни на секунду.
       Назар открыл рот, втянул в себя струю воздуха.
       С подбородка закапала слюна.
       Когда он сплёвывал её на пол, нерв вдруг как-то особенно сильно подскочил в зубе и выбросил такой заряд обжигающей боли - точно во рту разорвалась молния.
       Обессиленный, он откинулся на подушку и застонал.
       Это были самые невыносимые мгновения в его жизни.
       Чего только не лезло в голову!
       Он утопал в зубной боли, и весь мир в сравнении с ней казался ему постыло глупым и отталкивающе мерзким в своей ничтожности.И хотя он прекрасно понимал, что в действительности всё как раз наоборот - и зубная боль и есть глупость и ничто в сравнении с остальным миром - это нисколько не успокаивало, напротив, ввергало в чёрное отчаяние от сознания собственной ничтожности, полной своей неспособности жить в согласии с этим пониманием.Он был беспомощен перед болью.Всё утрачивало смысл, кроме боли, которая продолжалась, продолжалась и продолжалась...
       Он стал бить кулаком в щёку, что есть силы.
       Ничего не изменилось.Правда, зуб заболел по-новому, более утончённо, но от этого легче не стало.
       Кошмарную ночь провёл Назар Чертов.
       ***
       К утру боль утихла.
       Боясь пошевелить не только челюстями, но и головой, чтоб не разбудить её, Назар спустился завтракать.
       Но стоило ему прожевать один кусок - всё началось сначала.
       Не поев, он встал из-за стола и сказал вымученно улыбнувшись:
       -У меня зуб болит.Я пойду, извините...
       "Кокетка!"- С отвращением подумала Даша.
       Чертов поднялся в спальню.Лёг на кровать, уткнув лицо в подушку.
       В уме отчётливо нарисовался маленький, острый кусочек кости, именуемый зубом.
       Само слово "зуб" раздражало его до судорог.
       ***
       Вечером Василий раскрыл свой дневник, который вёл уже давно, обмакнул перо в чернильницу и написал: "28 июля.
       Избавляйтесь от дурной привычки принимать зло и несправедливость, творимые людьми, за непреложные законы жизни в этом мире.Любите людей или хотя бы делайте вид, что любите, как бы, порой, противны они вам не были и не мешали вам жить.Потому что в каждом человеке - в каждом! - живёт добродетель, как природное свойство.Даже в палаче.Будь по-другому, человечество не было бы человечеством."
       Двойников подумал и вычеркнул слова "или хотя бы делайте вид, что любите."
       Дальше он написал:
       "Назар Чертов не способен от анализа и справедливого отрицания отживших общепринятых норм и традиций перейти к обретению новых, высшего порядка, форм мышления и поведения, благодаря бессознательной подверженности влиянию всё той же традиционной нравственности, им же порицаемой, и ещё слабой воле своей."
       -Вот это здорово! -Крикнул Чертов, бесшумно подкравшийся сзади и прочитавший всё, стоя за спиной Двойникова.
       Сейчас он чувствовал себя нормально.
       Василий встрепенулся, захлопнул тетрадь и, вполоборота, зло уставился на друга.
       -Ты всё правильно написал.Уж прости, что я подглядел... - Продолжал Назар. - Только одно запомни: способен я!Способен!Другое дело - пока не могу!Силы коплю... Да и боюсь - под высшими формами мышления и поведения мы с тобой разумеем разные вещи.
       В общем и целом я отличаю дурное от хорошего, как и все.Но очень часто, когда что-то конкретное происходит прямо на глазах, перед самым моим носом - излишняя близость мешает мне видеть отчётливо - дурно это или нет.Почти всё я делаю для себя, даже не почти, а всё, и сужу в первую очередь, само собой, по тому, как происходящее отразится на моих личных интересах, смотрю - какая мне от него может быть выгода.И только позже могу оценить происшедшее беспристрастно, по достоинству, отбросив в сторону эти свои интересы.За это я ненавижу собственные интересы, Вася!Они, как тёмные очки, не позволяют мне видеть мир в истинном свете.Я снимаю их лишь ненадолго и всё реже и реже.Я поддаюсь их приятному обману, смягчающему резкие краски, сглаживающему острые углы.Обман начинает нравиться мне.Как это ни дико, в конце концов, я начинаю любить его!Мне следует сорвать мерзкие очки и вышвырнуть их навсегда!Я не просто хочу, я жажду этого!И я до сих пор не сделал этого...Дешёвые удовольствия сильнее меня.Они всегда умеют расслабить меня, и, опутав каким-то гипнотическим дурманом, держать в своих объятиях железной хваткой.Они заслоняют от меня настоящие ценности.Настоящие ценности нельзя взять сразу, нельзя овладеть ими сию минуту - их добиваются, как известно, долго и с большим трудом.Но не это пугает меня, вернее не столько пугает это, как то, что я никак не могу вырваться из тех самых коварных объятий и стать свободным, чтобы начать чего-то добиваться.Настолько силён водоворот пошлых и липучих соблазнов.Силён именно своей сиюминутной осуществимостью.Хочешь?Пожалуйста!Бери!Без задержек, не прилагая никаких усилий.Как тут откажешься?А между тем, каждый хороший человек должен найти в себе силу отказаться.К моему стыду у меня или вовсе нет такой силы, или я не в силах пустить её в ход, и я беру то, что предлагают, даже то, что навязывают, становлюсь зависимым от людей и обстоятельств.А противнее и унизительнее этого ничего нет.Наверное, это и есть подверженность влиянию отживших традиций, о котором ты пишешь.Но запомни, Вася, я не сдался!Я понимаю, что признание своего бессилия ничуть меня не оправдывает и не исправляет, но надеюсь, что именно это понимание и даст мне, в конце концов, силы исправиться, как бы наивно это ни звучало.Да что там надеюсь - уверен!
       Двойников, открывший было рот, ничего не успел сказать, потому что в дверь постучали. Он отворил.Вошла Даша.
       -Вот! - Указал на неё разгорячённый Чертов. -Вот тебе живой образец традиционной нравственности.Такие, как она, с самого рождения положительны.Они слепо веруют во всученные им правила и идеалы, не смея да и не чувствуя потребности размышлять о них.Когда б они задумались - им пришлось бы разрушить их, если не полностью, то наполовину уж точно.Но для них это страшнее смерти.Это убьёт их морально.Они не сделают этого ни за что.Как правило, они обладают цельной и сильной натурой, чего, увы, лишён я.Но я не завидую им, ибо все достоинства их... Как бы это сказать?.. Инстинктивны - вот!Я хотя бы пытаюсь, пусть нередко тщетно, понять суть вещей... И эту свою манию не променяю ни на какую цельность.А ты, Вася, хорошо написал.Ты - умный!
       -Дико польщён. - Угрюмо сказал Вася.
       -Ты хoчешь унизить меня. - Усмехнулась Красикова. - Мне просто интересно - почему человек, считающий себя выше другого в чём-то, не успокоится, довольный собой, а непременно старается уколоть того, кого считает ниже.Если он такой умный, разве не может сообразить, что это глупо?И совсем не красит его с его умом.
       -Ты не поняла меня.Никого я не хотел уколоть...
       -Ты строишь из себя кого-то - не пойму кого! - Перебила Назара девушка. - Первооткрывателя, что ли? Или борца с предрассудками?.. Для чего? Ты, наверное, почитаешь себя великим мыслителем, этаким новым Платоном?Не много ли о себе думаешь?
       Глаза Чертова налились кровью.
       -Ты же ничего не поняла!Я говорю то, что думаю и вовсе не из тщеславия...
       -Зачем же нервничать? - Спокойно сказала Красикова.
       -А зачем наговаривать на меня зря?
       -Дурак ты... Даша махнула рукой. - Балаболка, и только.
       -Позволь, Дарья Трофимовна!Хоть, как человек ты и нравишься мне и я желаю тебе всяческих успехов в твоём дальнейшем умственном развитии, но, право, сейчас я с наслаждением сделал бы тебе какую - нибудь гадость.И только твой пол и уважение к чувствам Васи удерживают меня...
       -Прекращайте! -Расхохотался Двойников. - Пока не дошло ло драки!
       Даша, пожав плечами, вышла из комнаты.
       ***
       Чуть позже Василий вновь раскрыл дневник.Написал:
       "Я ошибался.Сейчас я знаю это.Чертов сознательно опирается на лучшую часть старого.И очень правильно.Только так можно сделать что-то новое.Дельное новое.
       А насчёт его слабого духа я был прав.Он потихоньку, незаметно затащит его назад, в старое.Ничего у него не выйдет... Хотя Бог знает..."
       ***
       Утром, 29-го, едва проснувшись, Чертов принялся орать.Протяжно и надрывно.
       Двойников открыл глаза, повернул голову, внимательно поглядел на друга, но ничего не сказал.
       Назар перестал кричать и объяснил:
       -Страшно зуб болит.Спасу нет.Мне так легче переносить боль... Даша, наверное, проснулась и перепугалась...Ничего, - он через силу засмеялся, - дураку не грех и поорать... Знаешь, Вась, наверно, напьюсь.Не вижу другого выхода... К дантисту идти - боюсь до ужаса...О-о-о! -Он схватился за щёку.
       -Пить не советую - но дело твоё... - Сонно пробормотал Двойников.
       -Понимаешь, вообще-то я хотел не пить больше совсем...
       -Да ведь ты хотеть-то не умеешь, иначе добился бы своего давно. - Вдруг, резко оживившись, перебил товарища Вася.
       -Чего своего?Нет у меня ни черта!Правда, теперь есть деньги... Но не о не них речь...
       -Делай как знаешь - в любом случае я пойму тебя.Ведь мы друзья и я готов для тебя, если не на всё, то очень на многое.Как и ты, надеюсь...
       -Конечно! -Искренне воскликнул Назар. - Но к чему ты это?
       -Просто так.
       ***
       В полдень, изрядно пьяный, Чертов ввалился в гостинную.
       Двойников и Даша, обнявшись, сидели на диване.
       -Вася, пойдём со мной!Я вспомнил!
       -Что случилось? - Двойников подошёл к другу.
       -Сволочь Камаев!Я совсем забыл о нём!Надо разобраться с ним!
       -Пошли. -Сразу согласился Вася.Взял Назара под руку и решительно направился к выходу. У двери он обернулся:
       -Даша, извини, я мигом!
       ...Быстрыми шагами они приблизились к дому майора.
       Ставни окон в доме были заперты.
       На стук - никто не отзывался.
       -Сбежал, собака! - Выдохнул Назар.
       Он схватил с земли булыжник и запустил им в дверь.
       Камень глухо бухнул о дерево.
       Тяжело и смрадно дыша, Чертов сказал:
       -Ну и хрен с ним!Самое главное - зуб перестал болеть... Сейчас во рту у меня такая райская тишь!Если б ты знал какое счастье каждую секунду наслаждаться ею!Радуйся же, Вася, покою зубовному в устах твоих, как Божьей благодати...
       Он дёрнул Василия за рукав и предложил:
       -Пойдём в пивную, а то одному скушно...
       -Нет, иди без меня. - Ответил тот.
       Назар понимающе кивнул, махнул рукой и двинулся один.
       Двойников некоторое время задумчиво наблюдал за его худой высокой фигурой, быстро удаляющейся, благодаря пьяно-резким движениям сухих, длинных ног.
       ***
       В этот же день в дневнике Василия появились такие записи: "29 июля.
       Зараза чаще пристаёт к брезгливым.Это странно, но то, против чего человек особо рьяно восстаёт или то, что особенно едко и остроумно высмеивает, очень часто является неотъемлемой чертой его собственного характера.Он возмущён и обижен, когда ему на это указывают, он не верит этому, потому что, как правило, не способен увидеть себя со стороны. __________
       Продолжаю умничать:
       Наша беда - короткая память.Нам слишком быстро всё наскучивает и преедается.Даже самое великое, святое и не подлежащее забвению в неоправданно короткий срок теряет для нас насущность и стирается из памяти.Вечное стремление к новому обрекает нас на бег, если и не по замкнутому кругу, то по спирали ( вверх или вниз - это другой вопрос), в процессе которого нам вновь и вновь предстоит тратить неимоверные усилия на открытие давно открытых и благополучно забытых истин.(Почему-то на ум приходит безмозглая муха, вновь и вновь бьющаяся о стекло рядом с открытой форточкой, в вечной, но тщетной надежде пролететь сквозь непролетаемое.) От такой всеобщей насекомой глупости немудрено в одночасье постареть и смертельно заскучать.Однако тут и приходит на выручку наша короткая память.Мы не в состоянии постоянно помнить о чём-то, тем более о грустном.И мы забываем, чтобы продолжать жить с жадной радостью молодых идиотов.Короткая память - наше спасение. ___________
       Теперь насчёт спирали.
       Абсолютно неважно спускаемся или поднимаемся мы по ней, потому что смысл жизни не в этом.В сущности, всё равно - тянем ли мы Вавилонскую башню ввысь или до бесконечности углубляем её подвалы, ибо и то, и другое - бесплодно, греховно в Божьих глазах, говоря поповским языком. ___________
       А Смысл Жизни в том, чтобы строить Башню Любви внутри себя."
       ***
       Утром, не поев, Назар снова исчез на весь день.
       А вечером, с трудом дотащившись до дома и истратив на это все силы, он уже не в состоянии был добраться до кровати, и Двойникову пришлось волочь его.
       Запой продолжался неделю, в течении которой молодой человек ничего не ел.
       Кожа туго обтянула его скулы, губы потрескались, под замутнёнными глазами обозначились чёрные круги.
       ***
       Четвёртого августа он впервые завтракал в доме.
       Вася и Даша настолько привыкли к его ежедневному отсутствию, что Двойников даже спросил удивлённо:
       -Назар, разве ты никуда не собираешься?
       Чертов отрицательно мотнул головой.
       -Хочу покоя.Надоела эта зряшная канитель и всяческая суета...
       ***
       В тот же день, укладываясь спать, Василий сказал:
       -Слушай, Назар, не пора ли нам уезжать отсюда, как ты думаешь?
       Назар лежал на кровати и смотрел в потолок.
       -Об этом я и думаю. - Ответил он.
       -Я говорил с Дашей - она едет с нами.
       -Представляю, как ты рад.Поздравляю тебя.
       -Спасибо.Так, значит, завтра и отправимся?
       -Почему бы и нет, действительно.
       ***
       Тётин дом они продавать не стали, рассчитывая в скором времени вернуться в Р. вчетвером.
       ***
       Пятого августа они появились на пристани города Р.
       Сойдя с повозки, Назар и Вася тащили поклажу. Даша шла налегке. Билеты купили на шестое число, на семь утра, на комфортабельный пароход "Апостол Павел." Никому не хотелось ночевать в душной гостинице и поэтому Даша и Вася провели ночь, прикорнув на широкой скамье у пристани, а Назар стоически бодрствовал рядом, сидя на чемодане с деньгами.

      ГЛАВА ПЯТАЯ
      
      СВАДЬБА
      
       -Порой кажется, что жизнь тянется слишком долго. - Стоя на палубе,обратился Назар к Васе 12-го августа, когда пароход подходил к городу Е. - Мне всего 21 год, а чувство такое, будто прожита вечность.Так быстро всё надоедает, становится скушным и неинтересным... Удивляюсь - как люди доживают до старости!
       Двойников хорошо понял друга - ему были знакомы эти мысли.Сочувственно взглянув на Чертова, он грубо сказал:
       -Да пошёл ты к чёрту!Изстонался!
       ***
       14-го августа путешественники прибыли в М.
       Время было 4 часа дня.Лена скоро должна была возвратиться с работы.Друзья ожидали её около дома.
       -Вон она идёт! - Вдруг сказал Василий.
       К дому неторопливо приближалась Лена и не замечала их.
       Назар устремился ей навстречу.
       ...Девушка стояла перед ним похудевшая, с устало опущенными руками, и улыбалась.
       -Я не нужен тебе и ты не нужна мне.Я не люблю тебя, Лена! - Излишне серьёзно и уверенно сказал Назар, но не выдержав и секунды, рассмеялся.
       Девушка повисла у его на шее, тихо, но твёрдо шепча:
       -Врёшь!Ты всё врёшь!Я не могу без тебя!
       Её глаза застилали слёзы.
       Чертов порывисто прижал к себе её лёгкое, после разлуки вдруг ставшее родным и желанным, тело и сдавленно выдохнул:
       -Вру...
       О том, что не любит её молодой человек сказал искренне, но и обнимал её сейчас он искренне и от всего сердца.
       Они подошли к Василию и Даше.Елена поцеловалась с юношей, познакомилась с девушкой.Дома Двойников и Чертов весело наперебой рассказывали о своих приключениях.Лена внимательно слушала, изредка с интересом поглядывая на Красикову.
       До поздней ночи просидели они.Тёплое, радостное волнение сладко сжимало их души.
       Перед сном, уже собираясь вместе с Дашей уходить в свою комнату, Лена, прищурив глаза, спросила Чертова:
       -Не потому ли ты гнал меня при встрече, что денег для меня жаль было?А, жених? Так ведь я ни на что не претендую.
       -Я не гнал тебя.Я был не в себе.Да и вовсе глупо было бы...- Обиделся Назар.
       ***
       В полдень, 18-го августа, обе пары обвенчались в новой, недавно выстроенной церкви, неподалёку от Васиного дома.А вечером Чертов оживлённо предложил:
       -Давайте справим свадьбу в нашем хуторе!Там сейчас пусто - живёт только одна семья Меньшиковых.То-то они обрадуются!
       Никто против ничего не имел.
       ***
       Прибыли на рассвете 20-го.
       От станции шагали мокрым от росы утренним лесом.
       Август выдался на редкость тёплым.
       Дышалось легко.Прозрачный воздух был напоён тонким предосенним ароматом и ласкающим слух лесным шорохом.
       Девушки шли налегке.Двойников нёс два чемодана, Чертов тащил новый граммофон и коробку с пластинками, купленными в М. перед отъездом.
       Когда подходили к хутору, из чащи навстречу им выбежал парень в лохмотьях.Девушки вскрикнули и подались назад.Парень замер не месте, уставившись на них ярко-голубыми глазами, блестевшими из-под редких, серых свалявшихся волос, спадавших с заросшей головы на грязное лицо.В руке он держал ветку, облепленную жёлтыми мясистыми ягодами.
       -Здорово, Захар! - Громко крикнул Чертов, ещё больше напугав своих спутников. - Сегодня суббота, кажется?
       Парень мельком взглянул на него и нараспев повторил:
       -Суббо-о-ота,суббо-о-ота...
       И засмеялся.
       -Ты узнал меня, Захар? - Спросил Чертов.
       Но парень повернулся и убежал обратно в чащу.
       -Это блаженный Захар Ваганов из нашего хутора.Безобидный парень. - Объяснил Чертов и они двинулись дальше.
       ***
       В хуторе С. жили - Мирон Иванович Меньшиков, его старуха и трое их сыновей.Двое из них - Евдоким и Юрий - были женаты (правда, детей у обоих не было).
       Все они высыпали из дома навстречу странной группе людей, неожиданно показавшейся из леса.
       -Здравствуйте, Мирон Иванович! - Весело сказал Чертов, ставя граммофон на землю.Он протянул руку низкорослому коренастому мужику, стоявшему впереди своего семейства и с нескрываемым любопытством разглядывавшему вновь прибывших.
       -Назар!Бог ты мой! - Зычным голосом воскликнул он, пожимая руку молодого человека. - Ничего не пойму!Ох, и франтом ты стал!
       Они обнялись.
       -Принимайте гостей! -Похлопал старика по плечу Назар. - Мы к вам свадьбу играть приехали!
       Затем он подошёл к троим здоровякам-братьям и двум женщинам, стоящим с ними.
       -Юрий!Филимон!Евдоким!Давненько я вас не видал!Зравствуйте, женщины!
       Все тепло приветствовали его.
       Назар представил своих товарищей.
       -Познакомьтесь, вот моя невеста, Елена Ефимовна. - Он взял за руку покрасневшую Лену. - А это Василий Кириллович Двойников, мой лучший и единственный друг, и его невеста Дарья Трофимовна.Ну, так как насчёт свадьбы?Закатим пир на весь мир, а?
       -Ну и дела!Слышишь, мать! - На лице старика Меньшикова ожили все морщины. - Уважим молодых?
       ***
       И начались приятные хлопоты.
       Стол вынесли на просторную веранду.Накрыли зелёной шёлковой скатертью.
       Жена Мирона Ивановича, её снохи, к которым присоединились и Лена с Дашей, принялись готовить угощения на свадьбу.
       Мужчины весело судачили.
       ***
       К трём часам дня всё было готово.
       Стол ломился от кушаний: мясные закуски, салаты, соленья, сласти, пироги - всё было тут.
       Новобрачные привезли с собой несколько бутылок хорошего вина и жирного гуся, который теперь, начинённый яблоками, благоухал, возлежа в самом центре стола.
       Мирон Иванович подмигнул молодым и, хитро покачав головой, куда-то исчез.
       Появился он с огромной бутылью в руках, наполненной мутной жидкостью, и водрузил её на стол.
       -Можжевеловый самогон! - Провозгласил Мирон Иванович. - Хорошая штука!От всех болезней!
       Мужчины были в восторге.
       Наконец приступили к торжеству.
       -Ну, голубки!Дай Бог вам здоровья. -Вытирая слёзы, сказала жена Мирона Ивановича Анастасия Гавриловна и по очереди расцеловала всех молодых. -Любите и уважайте друг друга!Рожайте детишек.Асамое главное - сумейте прожить легко и счастливо!
       Все остальные члены семейства шумно поддержали её.
       ***
       Играл граммофон.Раздавались радостные восклицания.Молодёжь танцевала.Все были веселы и в меру возбуждены.
       -Вася! Давай выпьем за тебя и за Дашу! - Назар протянул другу стакан с самогоном.
       Они выпили и закусили пирогом с рыбой.
       Самогон оглушил Чертова так, что он минут пять сидел без движения.Придя в себя, огляделся, как бы впервые видя всё происходящее.
       Громко играла музыка.Все толклись по веранде, увлечённые танцем.На него никто не обращал внимания.
       "Все притворяются.Никому не весело..." - Подумал он.
       В поле его зрения оказалась Лена.Она танцевала с Двойниковым, и в этот миг показалась ему настолько чужой, что он ощутил холод, исходящий от неё.
       Отчаянная злость овладела Назаром и, стараясь прогнать её, он выпил ещё.
       Он здорово опьянел, и, с каждой минутой, пьянел всё сильнее.
       Некоторое время спустя, тяжело поднялся из-за стола и, неловко лавируя между танцующими, шагнул к дверям в сени. Ему захотелось холодной воды.
       Там, у кадки с водой, стояла Даша Красикова, разрумянившаяся, страшно довольная всем.
       - Вот ты где, белочка! - Пьяно ухмыльнулся Назар.
       Девушка обернулась.Глаза из счастливых превратились в строгие и насторожённые.
       Чертов всем телом навалился на неё и крепко сжал в объятиях.
       -Выходи за меня замуж! - Сказал он, прерывисто дыша.-Сбежим ото всех и уедем в дальние края!
       -Пусти, подонок! - Девушка извивалась змеёй, но высвободиться не могла.
       В сени вошла женщина - жена Юрия. Она, слегка покачиваясь, подошла к ним.
       -Что вы?.. Что вы делаете?! Вы с ума сошли!.. - Пролепетала она, глядя на представшую её взору сцену.
       Чертов, не отпуская Красикову, повернул голову, мрачно посмотрел на женщину, но тут же улыбнулся и сказал серьёзно:
       -И ты выходи за меня.
       Затем резко схватил её одной рукой за шею и прижал к себе вместе с Дашей.
       -Ох! - Выдохнула та ошеломлённо.
       -Я люблю!Люблю вас обеих!Глупенькие вы мои... - Назар притиснул обеих плотнее к груди.
       Быстро освоившись в новом положении, женщина жеманно проворковала:
       -Какой ты горячий!А ведь я помню тебя ещё совсем сопливеньким мальчонкой! -Она даже не пыталась оттолкнуть его.
       -Вы такой интересный - пьяненький!Такой, право, загадочный!
       Это сказала Даша Красикова, явно издеваясь над Чертовым.
       Лицо её искажала убийственно-презрительная гримаса.
       Назар, ощущая настоятельную потребность оттолкнуть её тотчас же, все-таки сдержался и, превозмогая себя, попытался поцеловать её в алые губы.
       Даша плюнула ему в лицо.
       Тогда Чертов быстро укусил её за кончик носа и отшвырнул с такой силой, что девушка, не удержавшись на ногах, упала.
       -Ты порядочная свинья, Дашка!- Бросил он ей, стараясь спихнуть с себя липнувшую к нему женщину.
       В это время в сени вошёл Двойников.
       Даша поднялась с пола.Одной рукой она прикрывала укушенный нос, а другой потирала на этой поднятой к лицу руке ушибленный локоть.Глаза её горели ненавистью.
       Каким-то шестым чувством Василий сразу определил, что случилось неладное и что виноват во всём Чертов.Повинуясь давно и постепенно росшему в нём и вот сейчас окончательно созревшему чувству неприязни к другу, самим Двойниковым не до конца осознанному, подогреваемый выпитым, он от души влупил Назару по морде.
       Чертов рухнул, ударившись головой о кадку, и та выплеснула на него ледяную струю.
       Даша не шевельнула ни единым мускулом на лице и вышла из сеней, хлопнув дверью.
       До смерти перепуганная жена Юрия поспешила за ней.
       Чертов встал.Потряс головой, высыпавшей сноп брызг.
       -Вася, ты мне друг?
       Двойников промолчал.
       Назар что-то соображал.
       -Слушай, Вася!Помнишь, ты как-то говорил, что хотел удавиться?Но повстречался со мной...
       -Было это.
       -Так знай - я тебе не помеха!.. Погоди-ка...
       Чертов подбежал к полке, на которой хранились хозяйственные принадлежности, отыскал там длинный кусок верёвки, скомкал его в кулаке и протянул Двойникову.
       -Иди давись, Васятка! - Назар хищно раздул ноздри.- Не думай ни о чём... Смелее!Смотри вперёд!За себя мне стыдно, что вечно оглядывался назад... Не будь, как недоделанный Назарка!
       Василий машинально взял верёвку, сунул её в карман.Весь он сделался каким-то сонным, посоловевшие глаза слепо смотрели в одну точку.
       -Иди давись! - Громче повторил Чертов и ударил Двойникова в челюсть.Затем, шатаясь, вышел на веранду, где не умолкали смех и музыка.
       От удара Двойников немного отрезвел.Протёр глаза и, держась за отбитый подбородок, принялся бесцельно слоняться по сеням из угла в угол.
       Выпил полный ковш воды. Умылся.Сел на табурет.Упёр локти в колени.Сжал ладонями голову.Опустил тяжёлые веки.И застыл на несколько мгновений...
       Потом резко встал и направился к двери.
       ***
       Веселье было в самом разгаре.
       Уже вполне спокойный с виду Двойников о чём-то шептался с Дашей. Девушка время от времени улыбалась и кивала головой.Выглядела она тоже совершенно спокойной.Её укушенный нос был искусно припудрен.
       Назар сидел рядом с Леной.Одной рукой он обнимал её за плечи, а другой то и дело подносил огромный кусок сладкого пирога к её рту.Девушка, смеясь, откусывала и влюблённо смотрела на жениха.
       Остальные тоже кушали сладкое и пили чай.
       Потом все дружно затянули песню.
       Чертов пел тоненьким потешным голосом.
       У Двойникова был приятный бархатистый бас.
       ...И снова танцевали.
       После танцев Назар заметил, что Вася исчез.
       Пока никто не замечал этого.
       Лишь Даша озабоченно озиралась по сторонам...
       ***
       В сумерках Вася почти бежал по лесу.Колючие ветки хлестали его по лицу, но он не чувствовал боли.Несколько раз падал.Разодрал рукав костюма об острый сучок...
       ***
       Даша разрыдалась.Лена обняла её и нежно гладила по волосам.Женщины стояли рядом, тоже утешая девушку.
       Мужчины, сбившиеся с ног в поисках второго жениха, взволнованно переговаривались между собой, решая что ещё предпринять.
       Весельем уже и не пахло.
       Двойникова не оказалось ни в доме, ни во дворе, ни поблизости на улице.
       ***
       Василий, истекая потом, лез вверх по длинному, голому стволу сосны.
       Он готов был падать вниз от усталости, когда ободранные и кровоточащие пальцы его нащупали первый сук на стволе.
       Дальше лезть стало легче.
       Наконец Двойников оседлал размашистую ветвь и перевёл дух.
       Затем прочно привязал один конец верёвки к основанию ветки, а из другого соорудил петлю. Внезапно ему почудилось, будто ветвь хрустнула под ним.
       Он качнулся на ней раз... другой... Хруста не повторилось.
       Василий надел на шею петлю и затянул её.
       Сейчас он ни о чём не думал, как советовал Чертов.
       ...Немного погодя, он прыгнул вниз...
       ***
       У Филимона Меньшикова с детства была слабая психика.
       Пропажа жениха взвинтила и без того взвинченные самогоном нервы его до предела.С ним началась истерика. Он плакал, всхлипывая, как ребёнок.Часто моргал покрасневшими веками и глотал слёзы.
       Теперь, кроме Даши, пришлось успокаивать и его.
       Назар, скрестив руки, сидел на стуле и отрешённо смотрел в пол.
       Ближе к полуночи Филимон окончательно ошалел.
       Он принялся дико кричать, вытягивая шею с набухшими от напряжения жилами, и яростно размахивать руками, пытаясь оттолкнуть подошедших братьев.
       Даже Даша притихла, глядя на него.
       Вдруг Филимон рванулся, выскользнул из державших его рук и бросился к двери.
       Пока все оторопело хлопали глазами, открывали и закрывали рты, он выскочил во двор и, вопя во всю глотку, помчался, не разбирая дороги, вглубь пустынной тёмной улицы.
       Опомнившись, все, даже женщины, ринулись следом за ним.
       На веранде остался один Чертов.
       Сгорбившись, низко опустив голову, зажмурившись и крепко держась за сиденье стула, он старался избавиться от чувства стремительного и бесконечеого падения, от которого обрывалось что-то внутри, внизу живота.
       Его мутило.Тело покрылось испариной, одежда противно прилипла к потной коже...
       Но вот что-то тягостное лопнуло внутри.Мышцы сладко расслабились, неприятные мысли завязли и растворились в пьяных мозгах.Тело словно парило в воздухе, нежно укутанное во что-то мягкое и прохладное...
       Назар положил руки на стол.Опустил на них голову.Вздохнул глубоко и облегчённо...
       Незаметно блаженство переросло в ожидание... Ожидание радости.Сердце заколотилось в предвкушении желанных перемен. Оно рвалось из груди, выстукивая: "Что-то будет!Что- будет!Что- будет!.."
       Неизвестность томила его до тех пор, пока сердце в корне не изменило своего отношения к переменам.
       "Что же будет? Что же будет?!Что же?!"- Панически выбивало оно теперь, засасываемое всепоглощающим страхом.Сейчас оно ждало только опасности, грозящей появиться в любую секунду.Сейчас неизвестность не томила его, а разрывала.
       От напряжения Чертов задрожал, в то же время с ужасом ощущая, что теряет власть над телом.Руки, ноги, спина, шея, даже пальцы - всё онемело, сдавленное невидимыми тугими тисками. И чем отчётливее осознавал он своё бессилие, тем ближе казалась опасность...
       Прошло немало времени, прежде, чем Назару удалось, ему самому непонятным образом, свалить с себя это кошмарное наваждение.
       Он встал со стула.Встал неловко - стул упал.Спинка его ненужно громко ударилась об пол, на миг прервав мёртвую тишину...
       Чертов вышел на улицу.
       Жадно закурил папиросу.
       С чёрного бархата неба, усеянного голубыми ледяшками, луна, огромная и жёлтая, мутным равнодушным взором смотрела на вымерший хутор.
       Назара захлестнул поток щемяще-грустных воспоминаний о навсегда минувшем детстве.
       ...Стало прохладнее.
       Назар вернулся на веранду, освещённую двумя большими керосиновыми лампами, подвешенными на два высоко вбитых в стену гвоздя.
       Поднимая стул, он услышал скрип двери и оглянулся.
       В чёрном квадрате дверного проёма стоял лохматый человек с толстой берёзовой палкой в руках.
       -Захар! - Выдохнул изумлённый Чертов.
       Сумасшедший зло прищурился, подошёл ближе и замахнулся поленом.Чертов отдёрнул голову. Полено с силой опустилось на его правое плечо.
       -О! - Вскрикнул жених, быстро повернувшись, отпрыгивая к столу и морщась от боли.
       Захар тут же настиг его.Ударил ещё раз, поперёк спины, и довольно запыхтел, пуская слюни.
       Чертов упал на пол.Падая, грохнулся лбом о край стола.
       Но в следующий момент уже поднялся и, не смотря на пронзительную боль во всём теле, усмехнулся, представив, как будет выглядеть в свадебном фраке и с шишкой на лбу.Однако вновь повисшая в воздухе дубина, вот-вот готовая размозжить ему череп, убедила его, что ситуация отнюдь не забавная и вынудила с места, с завидной прытью перемахнуть через стол.Его длинные ноги это ничуть не затруднило, зато оружие Захара не достигло цели.
       Теперь, отгороженный от дурака столом, Назар почувствовал себя увереннее.
       Он бросил в растерявшегося после его акробатического маневра Захара стул.
       Бросил удачно: Ваганов повалился с разбитым носом.
       Ослеплённый ударом, дико воя, Захар сидел на полу и мотал головой.Из носа по слюнявым губам и заросшему щетиной подбородку струилась кровь, капала на грудь, расплываясь по рубахе тёмным пятном.
       Чертов выжидал...
       Придя в себя, Захар проворно встал и бросился в новую атаку.Но второй стул опять сбил его с ног.
       Так как стульев под руками больше не было, Назар стащил со стола наполовину опустошённую бутыль с самогоном, решив остановить ею очередное нападение Захара,если такое последует.
       В этот момент с улицы донеслись голоса.Пока довольно далёкие...
       На сей раз Ваганов поднялся с трудом. Голова его была крепко разбита, но в помутневших глазах, сквозь муть, светилась исступлённая решимость.Сухие жилистые руки по-прежнему цепко сжимали полено.
       Он двинулся на Чертова.
       Тот стоял, обняв бутыль обеими руками, и смотрел на Захара сквозь её стекло.Казалось, он думал сейчас о чём-то постороннем, но страшно заботящем его.
       Так оно и было, потому что в следующий миг, повинуясь осенившей его идее, он, не выпуская из рук бутыли, спокойно обогнул стол, вплотную приблизился к сумсшедшему, опять сбитому с толку таким поворотом дел, и сказал:
       -Я понял.Ты ненавидишь меня за то, что из всех пятерых один я остался невредимым.Даже Костя перед смертью окрысился на меня за это же.Но неужели я виноват в этом?Разве я убил твоих братьев и твою мать?..
       Помолчав, добавил:
       -А сейчас бей меня!Сегодня я заслужил.
       Захар даже руки опустил.
       Вспотевшие ладони Чертова скользили по бокам бутыли.Задавшись глупой целью не выронить её, Назар повернулся к слабоумному спиной, отошёл в угол веранды и грудью тесно прижал бутыль к этому углу.
       -Пожалуйста, Захар... - Чертов устало положил голову на широкое горло сосуда, как на плаху. Захар медленно подошёл к нему.
       Он с тупым любопытством рассматривал неподвижный затылок жениха.Ласково поиграл его густой чёрной прядью...
       ...Голоса с улицы раздавались почти рядом...
       ...От первого удара поленом по голове у Чертова подкосились колени, а после второго он замертво рухнул, так и не выпустив бутыли из рук.Сильного толчка об пол оказалось достаточно, чтоб стекло лопнуло и, звеня, разлетелось на осколки разной величины.Самогон зловонной лужей растёкся по полу веранды.
       ***
       Двойников очнулся от ощущения, будто всё его тело усердно колют тысячи раскалённых игл.
       Оказалось, что он лежит на большом муравейнике.
       Шея туго стянута петлёй.Конец верёвки привязан к длинной обломленной ветви, покоящейся на его ногах.
       Негнущимися пальцами Вася ослабил петлю, снял её с затёкшей шеи и жадно вдохнул полную грудь воздуха.
       Затем вскочил и принялся яростно стаскивать с себя одежду...
       Прогнав со своего тела всех насекомых, он долго и тщательно вытряхивал их из фрака, брюк и белья...
       "Видно Бог хотел, чтоб ветка сломалась." - Лихорадочно рассуждал молодой человек, возвращаясь в хутор. - "А если б не сломалась?!Господи, страшно подумать!.. Но ведь это надо так одуреть!Какая всё-таки я мразь!Сопливая, кислая рожа!КУДА Я ЛЕЗ?КУДА МЕНЯ ТАЩИЛО?! Что подумает обо мне Даша!Позор и свинство!Нет! Я убью этого гада!О, я убью его!Прямо сейчас!.."
       Двойников подходил к дому с освещённой верандой, когда оттуда вышел человек с палкой в руке и быстро скрылся во тьме, повергнув несостоявшегося самоубийцу в тревожное недоумение и растерянность.Предчувствуя недоброе, Василий ускорил шаг, на ходу растирая шею, украшенную яркой, местами кровоточившей полосой, и тут увидел группу людей, вынырнувшую из темноты в полосу света, льющегося с веранды.Они подходили к дому с противоположной стороны.
       "Юрий... Евдоким... Их жёны..." - Узнавал Двойников. - "Мирон Иваныч... Его старуха... Филимон... Почему его ведут под руки?.. Лена... Даша!"
       -Эй! -Закричал он, маша им рукой.
       -Куда ты пропал?!Куда?..- Плакала, подбежавшая к нему, Даша.
       Она припала головой к его груди.
       -Да так... Прошёлся по лесу... Прости меня, если заставил беспокоиться. - Смущённо лгал Вася.
       И вдруг быстро прошептал ей на ухо:
       -Даша, я чуть не повесился от любви к тебе.Только тихо!
       Девушка хотела что-то сказать, но слова застряли в горле.А Двойников, обняв её за талию, уже рассыпался в объяснениях и извинениях перед подошедшими.
       Филимона, бледного, с трясущейся головой, едва стоящего, держали под руки двое братьев.
       -Что стряслось с Филимоном? - Кое-как отделавшись от расспросов, спросил Вася.
       Ему всё рассказали.
       Выслушав, он поинтересовался где Назар.
       Он уснул, сидя на стуле, и, наверное, не слышал, как мы вышли. - Сообщила Лена с грустной улыбкой.
       -Перепил наш женишок малость. - Сказал Мирон Иванович и тоже добродушно ухмыльнулся.
       -Пойдёмте в дом. - Позвала Анастасия Гавриловна и все взошли на веранду.
       И замерли...
       Среди разбросанных стульев, Назар лежал вниз лицом, обрамлённый острыми, блестящими осколками, раскинув руки и вытянув ноги.Из-под него густо текла алая кровь и, смешиваясь с пахучим самогоном, расползалась по жёлтым доскам пола.
       -Назар!!! - Взвизгнула Лена. - Что с тобой?!Ты живой?!
       Она встала перед ним на колени и приподняла его разбитую голову.
       Чертов приоткрыл глаза.Слабо застонал:
       -У-у-у-у...
       И закрыл глаза.
       Васе стало жаль друга.
       Назара перевернули на спину.Из его груди торчали два больших осколка, но было заметно, что вонзились они не очень глубоко.
       Лене сделалось плохо.Её пытались увести в дом, но она не захотела и осталась...
       Нервно переплетя дрожащие, измазанные кровью любимого пальцы, округлившимися, полными слёз глазами девушка следила за тем, как Мирон Иванович извлекал осколки из груди стонущего Назара...
       Анастасия Гавриловна принесла какого-то снадобья и обильно смазала им голову и грудь молодого человека.А потом туго затянула раны чистой материей.
       Бессознательного Назара внесли в дом, положили на кровать, укрыли тёплым шерстяным одеялом.
       Лена села у изголовья и не спускала с лица мужа глаз.Даша стояла рядом, держа её за руку.
       Глядя на мертвецки бледное лицо Чертова, Двойников вспомнил о человеке с дубиной и подумал:"Похоже, тот сумсашедший, что встретился нам утром в лесу... Точно, что его работа..."
       ...Между тем - уже светало.
       Так закончилась свадьба.
      
      
       ГЛАВА ШЕСТАЯ
      
       БРЕД
      
       На следующий день Мирон Иванович, его сыновья, исключая хворого Филимона, и Двойников, рассказавший им о своих подозрениях, отправились разыскивать Захара Ваганова, но в хуторе его не нашли... Это ещё больше усилило, теперь уже их общие, подозрения.
       ***
       Больной мозг бредившего Назара рождал кошмарные картины и сам себя пугал ими.
       Ему примнился смеющийся, небритый человек с предательскими глазами.Он обнимал Чертова за плечи, шепча на ухо что-то гадостное, и дышал гнилым перегаром.Чертов толкнул его в грудь.Рука скользнула по стеклу.Оказалось, что туловище человеку заменяет огромная бутыль с самогоном, на горло которой была насажена его голова.Чертов слабо вскрикнул и попытался убежать. Но руки, росшие из боков бутыли, не пустили его.Человек весело, но как-то угнетающе захохотал, обнажив кривые зубы.И вывалил лопатой толстый, пористый, как губка, язык лилового цвета.Назар истерично заметался... Вырвался!Но убежать не смог, потому что светло-рыжие кудри, извивающимися червями лезшие из головы человека-бутыли, опутали его с головы до пят.Жёсткие, сальные пряди росли с неимоверной быстротой и вскоре заполонили всё вокруг.Всюду были волосы, сплошные рыжие волосы... Назар бешено рвал, мял, топтал их.Наконец, поняв, что выбраться невозможно, истошно завопил... Однако голоса своего не услышал.Рот был забит волосами.От удушья и отвращения его стошнило, вывернуло наизнанку все внутренности.Из последних сил он пнул бутыль.Она охнула и раскололась, обдав лицо Чертова вонючими брызгами самогона.Руки бутыли беспомощно затрепыхались, голова отскочила, как пробка, и шлёпнулась на затылок, под ноги Назару. Хохотать она перестала.Надула щёки и обиженно зашмыгала приплюснутым носом... И тут Назар понял чья она.Это была голова бывшего майора Антона Андреевича Камаева.Но уже не было сил пнуть её...
       ***
       Елена положила на лоб мужа мокрую тряпицу и заботливо поправила на нём одеяло.
       Уже два дня она почти не отходила от него.
       Даша часто сидела вместе с ней и вполголоса, но горячо о чём-то толковала ей. Лена невнимательно, с рассеянным лицом, слушала Красикову. И лишь изредка оживлялась, напряжённо всматривалась в лицо говорившей подруги и согласно кивала.
       ***
       Через три дня Чертов пришёл в себя.Очнувшись, долго рассматривал потолок.Затем огляделся и остановил глаза на Двойникове, сидящем за столом и наблюдающем за ним.Случилось так, что Вася был один в доме: Мирон Иванович с сыновьями ещё с рассвета ушёл удить рыбу, а Даша и Лена вместе с остальными женщинами копались в огороде.
       -Я рад, что ты жив. - Трескучим голосом проговорил Назар.
       -Чему радуешься?Мы с тобой даже умереть нормально не можем... - Угрюмо ответил Двойников.
       -Да брось ты!Мы ещё поживём... - Улыбнулся Чертов, облизывая запёкшиеся губы. - Слушай, Вася, дай мне попить.
       Василий принёс ковш с водой и подал ему.С трудом приподняв голову, Назар, захлёбываясь, пил, и вода бежала по его щекам и шее.
       Напившись, он глубоко вздохнул, протянул пустой ковш Двойникову и бессильно уронил голову на подушку.
       -Что со мной? - Спросил еле слышно.
       -У тебя сильно разбита голова и проколота грудь осколками бутыли. - Сказал Василий.
       Назар застонал и закрыл глаза.
       -Тебя тот дурак бил? - Без обиняков спросил Вася.
       -Да...
       Двойников поднялся и подошёл к окну.Долго смотрел в него, повернувшись спиной к другу.
       -Ты злобствуешь на меня? - Спросил Чертов.
       -Ерунда... Какая там злоба!Слушай, Назар, помнишь ты обещал рассказать о своём прошлом, о первом сыне моей матери, кажется, его звали Костя... Конечно, если тебе тяжело, я не настаиваю...
       -Ничего.Раз тебе интересно - могу рассказать.По-правде говоря, не очень весёлая это история...
       Назар немного помолчал, плотно сжав потрескавшиеся губы.
       -Нам было тогда по шестнадцать лет, - начал он, - мне и Косте Морозову, твоему брату.
       Он жил с отцом, в доме рядом с нашим.
       У нас была дружная компания.Кроме нас с Костей в неё входили братья Вагановы - Николай, Захар и Данил.Старшему Данилу было тоже 16, Захару - 15, а Коле - 13 лет.Отца у них не было, жили они с матерью.
       Однажды, в конце октября, мы собрались в лес с ночёвкой.У Вагановых было ружьё, оставшееся им от покойного отца.Взяли его с собой.Патронов было около десятка штук.Целый день мы шлялись по чащобам, но так никого и не подстрелили.Плюнули и расстреляли половину патронов в стволы деревьев, соревнуясь в меткости.Под вечер соорудили шалаш, развели костёр и сели ужинать.Покончив с едой, мы все впятером завалились в шалаш и, уставшие, быстро заснули.
       ...Они напали на нас под утро. Я так и не знаю - кто они были такие.То ли беглые каторжники, то ли сектанты, а может, просто - лесные бродяги.Их было двое.Мужики средних лет,оба невысокие, крепкие, бородатые.Мы проснулись от едкого дыма.Они подожгли наш шалаш. В панике, с криками, толкая друг друга, мы выскочили из него.Шалаш только-только начал разгораться.Мужики стояли шагах в пятнадцати и грязно ржали, наблюдая за нами.Один взвалил на плечо наши узлы с едой, другой держал наше ружьё.Мы ошарашенно глазели на них.Первым опомнился Данил.
       -Отдайте ружьё! - Крикнул он.Но те заржали ещё пуще.
       И тогда он бросился к ним, сжав кулаки.Мы все невольно шагнули за ним.
       Всё произошло очень быстро.Они расшвыряли нас, как щенков.Сбитый с ног ударом в лицо, я упал в траву и услышал выстрел.Потом ещё один.В глазах у меня всё плыло.Когда я поднялся, мужики уже исчезли.Захар и Данил стояли спинами ко мне и, склонив головы, неподвижно смотрели себе под ноги.Я подошёл к ним.Перед ними на траве, почти рядом, лежали Костя и Коля.Коля был уже мёртвый.Пуля попала ему в живот.Он лежал весь в крови, на спине.Лицо, как сейчас помню, было спокойное... А Костю ранило в ногу, чуть выше колена, и он потерял сознание. Именно в этот момент Захар и свихнулся.Он завопил таким диким голосом, какого я никогда не слышал, и хорошо, если больше не услышу.Мы с Данилом вздрогнули и уставились на него.Волосы у меня встали дыбом, ноги задрожали.Захар бегал взад-вперёд по поляне и орал сквозь слёзы:
       -Мама!Мама!Колю убили!
       Потом посмотрел на нас и, с криком:"Я хочу домой!", опрометью кинулся в лес и исчез из виду.
       Я плохо помню, как мы с Данилом добрались до хутора.Всё было, как в тумане, как во сне. Он тащил на себе убитого брата, а я Костю.
       Так закончился наш злосчастный поход.
       ...Ну, ясно, что мать Вагановых чуть не помешалась от горя.Захар не возвращался.Его не раз ходили искать, прокричали все глотки, обшарили весь окрестный лес, но напрасно...
       ...У Кости вскоре началась гангрена.Я каждый день приходил к нему.И всё больше с горечью убеждался в том, что он не рад мне.Я не понимал в чём причина.В последний мой приход он вдруг взорвался и с ненавистью сказал:
       -Что тебе надо?Зачем ты ходишь?Я не могу тебя видеть!
       Я выскочил от него, как ошпаренный.А на другой день он скончался...
       Данила тоже будто подменили.Он замкнулся в себе, ходил угрюмый и молчаливый.Встреч со мной избегал.А когда я сам подходил к нему и заговаривал - он отвечал коротко, сквозь зубы, сверля меня недобрым взглядом.После этого я тоже стал сторониться его.А через две недели он утонул.Я сомневаюсь, что это был несчастный случай, скорее он сам искал смерти.
       Как видишь, в течении полумесяца смерти следовали одна за другой.Можешь себе представить моё состояние в то время.Мать Вагановых в два дня стала седой, вся иссохла и почернела.Умерла она в конце ноября, незадолго до того, как вернулся Захар.И слава Богу, что она не дожила до этого дня.Целый месяц плутая по лесу, Захар одичал.Навсегда останется загадкой, как он выжил.Когда он увидел меня, мне показалось, что он всё вспомнил.Но я ошибся.Это был лишь краткий проблеск.Он что-то выкрикнул, запричитал, но через минуту впал в тупое оцепенение, в котором с тех пор находился постоянно...
       И всё же... Всё же он не забыл...
       И доказательство тому то, что я лежу сейчас здесь еле живой.Он отплатил мне за то, что, случайно, я один никак не пострадал в той передряге.Даже страшно подумать, как глубоко сидело это в нём... Одно мне необъяснимо, Вася, почему они все считали, что в этом моя вина перед ними?Почему они думали, что я не пострадал?..
       Назар замолчал, тяжело дыша.Двойников, слушавший его с напряжённым вниманием, тихо произнёс:
       -Нечего сказать - мрачная история...
       -Назар! - Вбежала в комнату Лена. - Тебе лучше? Я так рада!
       Она подошла к кровати.Присела на край.
       Чертов схватил её за руки и долго смотрел ей в глаза.
       Двойников вышел из комнаты.
       -Лена... Дорогая... - Прошептал Назар, сжимая горячими ладонями её пальцы.
       -Ты не умирай... Слышишь? - Глотала слёзы девушка.
       -Ты самая хорошая... Но для меня ты, как мираж... Как чудесный мираж... Я смешон, да?
       Свистящее, прерывистое дыхание колыхало больную грудь юноши.
       Вдруг, забыв о боли, он сел на кровати.Его чёрные глаза вспыхнули нездоровым лихорадочным блеском.Осунувшееся лицо стало отрешённым.
       -Я ещё никого не любил. - Резко сказал он. - Это обидно, Лена... Может, все беды от этого?.. Ладно, не буду... Не буду больше ныть! - Он хлопнул ладонью по одеялу. - И ты, Лена, вряд ли любишь меня.
       -Я люблю! - С отчаянной убеждённостью воскликнула девушка, всем существом своим подавшись ближе к мужу. - Но ты... Я не хочу, чтоб ты так говорил!
       -Не навязывай мне своего, пожалуйста. - Сказал Назар, положив ладонь на плечо жены, и вымученно улыбнулся. - Зачем тебе это? Чтоб я был удобнее для тебя?Вот Двойников ничего не навязывает...
       -Ну, и оставайся со своим Двойниковым! - Лена вскочила с кровати.
       -Не обижайся! - Крикнул Чертов умоляюще.
       -Ты не любишь меня! - Горько усмехнулась Лена. - Сейчас мне ясно!
       Слёзы катились по её щекам.Она закрыла лицо руками и, всхлипывая, направилась к двери.Плечи её вздрагивали. И Чертову вдруг стало до смерти жаль эти хрупкие плечи уходившей от него девушки.
       -Постой! - Сорвавшись с постели, дико заорал он.
       -Ты не любишь меня... - Тихо повторила Лена и вышла прочь.
       ***
       Вечером Чертов откровенно рассказал всем о происшествиях в день свадьбы.Не утаил и того, что, благодаря ему, Двойников едва не повесился.
       Василий, в свою очередь, поведал о своих злоключениях в лесу.
       ***
       Ночью Назар снова потерял сознание и очнулся лишь через день.
       За это время Даша и Лена тайно покинули хутор, взяв с собой половину тётушкиных денег.
       Они оставили записки такого содержания:
       ПЕРВАЯ ЗАПИСКА:
       "Вася!
       Я разлюбила тебя, но не перестала уважать.Наверное, поэтому не нашла в себе сил сказать тебе об этом в лицо.Поверь, тебя можно полюбить, ты способен дать человеку счастье... Быть может, я сама не знаю чего хочу.Но ты такой умный - ты поймёшь меня и, надеюсь, не слишком осудишь.Деньги взяла я. Лена отговаривала меня, но я не послушала её.Не очень честно и порядочно с моей стороны, да?Но подумай сам - ведь мы не обокрали вас.У каждого поровну теперь.Однако, до чего противно оправдываться.
       Прощай. Желаю удачи во всём.
       Не ищи меня. Дарья Красикова."
       ВТОРАЯ ЗАПИСКА:
       "Я никогда не разлюблю тебя, Назар!Я знаю - тебе это безразлично и в этом нет твоей вины.Я ухожу, чтоб не казаться навязчивой. Выздоравливай и будь счастлив!
       Навсегда прощай!Целую тебя.
       Елена."
       Когда Василий прочёл другу оба послания, тот подавленно вздохнул и сказал через силу:
       -Почему всё так глупо, Вася?Зачем вообще всё?.. Она пишет - будь счастлив, а ведь сама, уходя, даже не знала - выживу ли я...
       ***
       Чертов поправлялся медленно.Лишь спустя два месяца достаточно окреп и мог быть уверенным, что болезнь миновала.Теперь о ней напоминали только его измождённый вид да два синих шрама на груди.
       ***
       Друзья были вместе.
       От них ушли жёны, и это ещё крепче сблизило их.Они больше не вспоминали о своих обидах и только сейчас постигли цену дружбы.
       Друзья были одиноки.Зато при деньгах.А это тоже кое-что значило.
      ...Однако с этого времени Чертов впал в уныние...


     ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
      
       ГЛАВА СЕДЬМАЯ
      
       В АМЕРИКЕ
      
       Вскоре Назар и Василий эмигрировали в Соединённые Штаты Америки.
       Там, в городе Т., они долгое время жили вместе, пока пути их не разошлись.
       Василий Кириллович Двойников женился, переехал в другой город.Между прочим, начал сочинять рассказы, публиковаться и имел успех у читателей-эмигрантов.
       Назар же Григорьевич Чертов поначалу бездельничал и изнывал от тоски, скрашивая жизнь перепиской с другом, потом запил, безжалостно промотал кучу денег и исчез неизвестно куда.
       ***
       ***
       ...Несколько лет спустя, Двойников, на пути к знакомому собрату по перу, пригласившему его погостить, остановился проездом в одной захолустной деревушке.
       Ночевал он у некоего фермера.За ужином тот рассказал, что, примерно год назад, у него снимал комнату странный молодой человек, по национальности русский, который в течение трёх месяцев, ежедневно, за свой счёт поил всех желающих, от чего восторг местного пьющего населения перешёл все границы.
       Так как желающих бесплатно погулять нашлось более, чем достаточно, вскоре в деревне начались беспорядки, склоки, драки.Было даже убийство. Вмешалась полиция.Но пьянчуги не выдали зачинщика, а, напротив, помогли ему скрыться...
       "Пускай жизнь бессмысленна," - подумал писатель, продолжая на следующий день свой путь, - "но деятельный человек - красив, бездеятельный - гадок!.. И если уж тебя так бесит жизнь, то самое лучшее - умереть, а не отравлять её себе и другим жалобами, бабьими истериками и прочими вымученными безумствами, цель которых лишь малодушное желание обратить на себя внимание... Честно умереть - вот выход... Или же стать полностью пассивным и безучастным даже к себе... Но это хуже смерти..."
      
      
       ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
      
       БОЛЬШОЙ БРЕД.
      
       Из письма Василию Двойникову, написанного Назаром Чертовым в Нью-Орлеанской психиатрической лечебнице:
       "...Вася, логика - смешна и тупа!То есть она, конечно, чудовищно умная и серьёзная, но я ненавижу её бесчувственный ум за скрытый в нём вирус каннибализма (людоедства, человекоядности - назови, как хочешь.)Но и вера во что бы то ни было (не только религиозная), уж на что чуждая и враждебная логике, а и она не без этой заразы.То же и любовь.(Про надежду ничего плохого сказать не могу, хотя... хотя она и дает стимул жить, но по существу является Великой Обманщицей.Вот все-таки и сказал плохое.) Во всяком случае, все они вместе взятые, народу они сожрали порядком.А сколько сожрут ещё? Почему-то не могут обойтись без этого, хотя с виду - все четыре - вполне приличные дамы.Оттого-то и кровожадны люди, которым они сверх меры вскружили головы: революционеры-логики готовы казнить всех, думающих не так, как они; верующие в Бога готовы казнить всех еретиков и при этом пить вино, представляя его кровью Христа; влюблённые вообще увязли в крови по горло - и в чужой, и в собственной.Надеющиеся губят сами себя... Впрочем, каюсь, не все так однозначно... И логика бывает милосердной в сравнении с порою свирепой иррациональностью чувственного и интуитивного алогизма и побеждает его.И вера спасает.И любовь бывает счастливой.И надежды сбываются.
       С объективной, но, разумеется, по-человечески объективной, точки зрения - явление, происходящее в любой сфере (чаще, однако, в сфере человеческой деятельности, хотя и в сфере деятельности окружающей человека природы и мира в целом  тоже)нельзя признать неизбежно и единственно необходимым только по одному тому, что оно происходит.Например, во время грозы в лесу молнией убивает медведицу-мать.Медвежата обрекаются на смерть от голода или других хищников.Какая, спрашивается, в этом необходимость?У любой причины есть (вот только где?) целая комбинация вероятных следствий, и кто знает - какое из них более важно и необходимо?Более вероятное?Нелогично!(Смейся, если угодно, но имей в виду, что для меня логика - не божество, а лишь один из прикладных инструментов, используемых в попытках постичь мир.)Многое, даже всё, могло быть совсем иначе... Много случайного и лишнего...Иногда человек имеет способность и силу заставить причину породить благоприятное для него следствие и, если позволит совесть, может считать его самым необходимым и закономерным... Всё это потому, что собственно от причин и следствий, как таковых, от их взаимосвязи, как естественной - исконно данной свыше, так и искусственной, созданной им самим, человек вовеки не избавится и не отмахнётся... Да.Не всё происходящее единственно закономерно, если не считать закономерностью случайность.Но, раз возникнув, оно всё-таки становится законом, как и все вообще законы, более или менее преходящим. Следствие в какой-то момент превращается в причину и изрыгает новое следствие... Всё повторяется... до тех пор, пока не накопится такая сумма этих причин и следствий, этих мелких законов, которая обратится вдруг в новый большой закон, не похожий ни на один из предыдущих, из числа опять-таки тех миллионов новых небывалых законов, каждый из коих, по людским понятиям, имел ничуть не меньше, а, возможно, и больше прав на возникновение, но почему-то не возник, уступив место возникшему - быть может, чудесному, но так же возможно и скотски дикому.Именно от этого произвола становится страшно.Но, с другой стороны, не менее страшно могла бы обернуться безоговорочная способность человека всегда регулировать по своему усмотрению варианты бытия. И всё же - подумать только - сколько в мире неосуществлённых возможностей!Или они осуществляются где-то в других мирах?..
       А новорождённый закон рано или поздно станет причиной рождения новейшего... Другими словами с ним произойдёт старая история.
       И так без конца.
       Если без конца, то зачем? Пустая самоцель?Чья?Ничья?
       Ответ знает кто-то скрытный и хитрый, но не говорит и не скажет никогда.
       А зачем конец, в конце концов?
       Может, всё как раз затем, чтоб нигде и ни в чём не было конца?
       Жизнь выше смысла, ибо она бессмертна.Любой смысл имеет предел, границу.Предел - конец - смерть.Жизнь безгранична и беспредельна.Непрерывное, нескончаемое безумство - Бессмертие!
       Славься Вечное Безумие Жизни!Её святое и таинственное бессмыслие!В этом и есть смысл неисчерпаемый ни ввысь, ни вглубь... Но что за смысл в бессмыслии?При чём тут слава?Может, проклятие наоборот?
       Однако скучно всё проклинать.Надоело.
       Значит слава!Пусть будет так!Да будет всё, как есть!Да так и должно быть.Ведь это же хорошо, ты подумай!По крайней мере, это нравится мне.А тебе нравится эта бессмысленная картинка?
       НА ПРИМИТИВНОМ РИСУНКЕ ИЗОБРАЖЁН ЖУК И РЯДОМ С НИМ КРЕСТ С ОДНОЙ ПОПЕРЕЧНОЙ ПЕРЕКЛАДИНОЙ В ВЕРХНЕЙ ЧАСТИ.
      
      
      
      
      
      
      
       Может, всё это и искренне, но всё это не то, ерунда и самая жалкая глупость.Я всегда ненавидел себя за свою излишнюю и навязчивую откровенность, и совсем не потому, что стыдился, так сказать, обнажиться, а потому, что собеседник искренние слова мои принимал, как правило, за окончательные, недвижимые мои убеждения, ибо с такой горячностью я говорил.И смотрел на меня, и относился ко мне потом через призму этих самых слов, которые были всего лишь капризом, азартным наплывом каких-нибудь быстрых, летучих мыслей и чувств.Без толку потом было смеяться над сказанным, отвергая его.Он видел в этом только жалкое желание нагадившего труса оправдаться. И невдомёк ему, что чем больше жару и искренности в словах, тем меньше настоящего убеждения, ведь о глубоком и сокровенном (хоть, в конечном счёте, всё сокровенное только утончённая ложь себе и игра с собой.Я циник?) или вообще молчат, или выдавливают из себя вполголоса и с натугой. И не знает он, что я сам лучше его знаю, что горячие-то и серьёзные слова мои, если уж и не полная чушь, на первый взгляд, то обязательно выйдут чушью стоит подойти к ним с иной стороны - а сторон всегда хватит - стоит чуть иным взглядом окинуть их.Не знает он, что я готов смеяться над ними ещё злее его самого, не верит он моему смеху... Это бывало обидно мне... Но это было раньше, когда я находил удовольствие в исповедях, жестоко, но сладко щекотавших мои нервы, когда люб мне был этот алкоголизм души...
       Сейчас я больше всего люблю спать...
       А знаешь, Вася, как здесь поют негры?Все мои неприятности - прах в сравннии с нечеловеческим трагизмом негритянских песен.Они рвут и терзают меня и всё вокруг!.. В них есть отчаянный вызов миру...
       Как обычно, сбиваюсь, поэтому пора заканчивать.
       Да!Едва не забыл!Читал твою книжку рассказов - страшно понравилось!Я горжусь тобой.
       Здоровья тебе, Василий, и вдохновения!
       Не забывай!
       Твой друг Н.Ч.
       20 мая, 1911 года."
       ***
      
       Из другого письма:
       "...Добро и Зло, между которыми не бывает непроходимых границ.Вот что меня теперь мучит.
       Жизнь принуждает человека к добрым делам.И будет принуждать до тех пор, пока он сознательно и добровольно не займётся ими, как единственно подобающими человеку.Тогда всякое принуждение, всякое насилие исчезнут за ненадобностью.По-моему в этом состоит смысл жизни.
       Слышу возражение:
       Ведь жизнь принуждает не только к добрым, но и к злым делам.
       Отвечаю:
       Только на первый взгляд кажется, что жизнь принуждает ко злу.В действительности - зла требует не жизнь, а неблагоприятные условия, которые люди создают с помощью своих же злодеяний, совершённых вопреки требованиям жизни.Так что изначальное зло исходит не от жизни, а от самих людей... И всё-таки, Василий, до конца я не уверен ни в чём.
       Возможно, всё совсем не так, и жизнь бесчеловечна по своей животной сути.Вернее она равнодушна к людям.А гуманные идеалы добродетели и справедливости человек выдумал и возвёл в закон, чтоб хоть как-то защититься от её слепой жестокости.Этот закон направлен против злодеев, то есть людей, поступающих согласно своей природе.Следовательно, закон направлен против самой природы.Вопрос в том - сможет ли он изменить природу когда-нибудь?Под силу ли ему это?Если да, то прекратит ли он насилие, как и любой закон, после вырождения и исчезновения (впрочем, очень сомнительного) всех злодеев и их злодеяний? Воцарится ли на земле гуманизм свободный от этого своего оборонительного насилия?Я думаю: вряд ли неисправимо поганая человеческая натура отменит его.Напротив - она постарается приспособить насилие закона для достижения своих поганых целей под каким-нибудь благовидным предлогом.
       Кажется, Вася, я, как всегда, заврался.Ты же знаешь мою привычку всё обращать в слова.Если ты считаешь это демагогией - я заранее с тобой согласен.Ты уж прости доморощенного философа, но именно теперь мне сам Бог велел нести всякий вздор: бредовые идеи - дело чести любого уважающего себя обитателя дурдома.Так что терпи.Я продолжаю.
       Ведь верно, что улучшение и совершенствование экономического и духовного состояния общества есть развитие, рост, движение вперёд?Выходит, развитие - это хорошо.Всё, что мешает ему - плохо.
       Развитие, движение - это жизнь.Кто или что породило движение, от чего или от кого оно зависит - ТАЙНА.
       Потребности рождают деятельность.Деятельность - это Добро или Зло.Деятельность, вызванная человеческими потребностями всегда целенаправленна.Цель её - Благо или Вред.Развитие общества и личности - это Добро и Благо.Всё, что мешает такому развитию - Зло и Вред... Не слишком ли гладко?А если такое развитие губит кого-то?И не одного, а многих, очень многих?Какое уж тут Добро и Благо?.. Значит, Добро есть Добро, а не какое-то развитие...
       ...Так. О чём же я ещё хотел сказать?
       Забыл, хоть убей!
       Ну, и чёрт с ним!Давай поговорим об искусстве.
       Итак - ценность любого вида искусства определяется количеством качественных произведений.Не правда ли, красиво сказано?Идём дальше.Настоящие перлы впереди.
       Качественные произведения искусства - это вещи талантливо, мастерски исполненные.С глубоким содержанием и красивой формой.С максимальной полнотой отражающие жизнь в мире и показывающие личное отношение их создателя к миру и жизни; несущие такие идеи, которые заставляют воспринимать их не только, как развлечение, но и как пищу для ума и сердца, а порой, как призыв к каким-либо действиям, хотя, по большому счёту, это совсем не дело искусства.Его дело приводить в восторг, то есть оставлять впечатления, способные проникнуть в душу, потрясая её, заставляя трепетать от наслаждения или от ужаса.
       Каков стиль? Ничего - смейся, смейся, коли смешно - это ещё не всё.
       Искусство не способно в корне изменить общество.Для этого нужны конкретные насильственные действия, к которым искусство может более или менее успешно побуждать, при чём чем явственней в нём прослеживается эта тенденция, тем менее оно достойно называться искусством.Это, скорее, уже гипноз.
       Ничего нельзя изменить в лучшую сторону.Изменять можно только в худшую.Тем более насильственными действиями.Лучшее же можно только искать...
       Вот и поговорили об искусстве!
       Пауза.
       Меняю тему.
       ...Красота - это внешняя и внутренняя взаимосвязь, стройная система всех сторон рассматриваемого человеком предмета или явления, ласкающая его взор, слух и душу.
       Беспорядок тоже может быть красивым, живописным, но опять лишь тогда, если хоть отчасти упорядочены самые яркие его черты, в полной мере отражающие его облик и сущность.
       Кстати, вот это упорядочивание и есть искусство.Другими словами - это способность человека выявлять самые характерные, отличительные стороны предмета или явления
       (при чём для каждого художника они разные (порой полярно), следовательно их бесчисленное множество) и преподносить их в гармоничном порядке, с более или менее глубокой смысловой нагрузкой, злой или доброй.
       Злое тоже может быть красивым.Злое может быть искусством.
       Зло - это сознательная - корыстная или бескорыстная, верно или неверно продуманная, а так же бессознательная деятельность, следствием которой является или может явиться Вред.
       Размеры Вреда определяются количеством людей, которым причинён вред.
       Например - если кто-то один лишился обеих рук, а двое других лишь по одной, то последнее будет всё-таки вреднее.
       Вред - это всё то, что полезно злому человеку (во всяком случае то, что злой считает для себя полезным), то, что, помимо всего прочего, разрушает нравственность людей, делает их неспособными отличать дурное от хорошего.
       Добро - это сознательная - корыстная или бескорыстная, верно или неверно продуманная, а так же бессознательная деятельность, следствием которой является или может явиться Благо (Польза.)Размеры Пользы определяются количеством людей, которым принесена польза.
       Благо - это всё, что так или иначе полезно для доброго человека, то есть всё, что он делает для улучшения жизни, роста своей и общественной совести, а, следовательно, для увеличения количества добрых людей.
       В идеале Добро - это, когда есть блага для всех без исключения, а не для какой-то избранной части людей (что является идеалом Зла), но при условии, что все (а если не все, то подавляющее большинство) добры или, по крайней мере, не злы... Дело тут, конечно, не в боязни Добра быть добрым для злых.Речь идёт о Добре в идеале, о сказочном времени, когда Зла, а значит и злых просто не будет.
       Не знаю противоречит ли этому только сейчас пришедшая мне в голову мысль, что наибольшая сила Зла заключена в отсутствии силы Добра, а сила Добра в самом Добре, независимо от присутствия или отсутствия Зла.И верна ли эта мысль вообще?Если есть желание - поломай над ней голову.Мне же ясно одно - сколь угодно большое Зло бессильно даже перед малым Добром...
       Раз уж взялся - терпи дальше свод моих скучных правил и лозунгов.
       Итак:
       ВИДЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ:
       ЗДЕСЬ РИМСКАЯ ЕДИНИЦА. - Бессознательная деятельность - это деятельность без злых и без добрых умыслов, совершаемая в основном силами природы, животными, реже человеком (сумасшедшим, например.)Является причиной Пользы, равно как и причиной Вреда для людей.
       РИМСКОЕ ДВА. - Сознательная (исключительно человеческая) деятельность.
       Подразделяется на:
       1. - Бескорыстную -
       а) Неверно продуманную - вызванную заблуждением, неведением, безволием,безразличием, неразборчивостью в выборе средств - в одном случае следствием которой является Вред для людей (такая деятельность побуждается откровенно, осознанно добрыми намерениями, однако приводящими к Вреду), в другом случае следствием является Польза (здесь, напротив, осознанно злые намерения приводят к Пользе).
       б) Верно продуманную - вредную или полезную.
       2. - Корыстную -
       Деятельность с единственным умыслом - достичь личной выгоды - и безразличием ко всему прочему.Она может оказаться как вредной, так и полезной (чаще всё-таки вредной.)Если продумана верно - достигает своей цели и наоборот.
       РИМСКОЕ ТРИ. - Сознательная и бессознательная деятельности, по разным причинам не завершённые или не получившие развития, потенциально вредные или полезные.
       Из всего этого заключаем: Сознательная, Бескорыстная, Завершённая, Верно продуманная деятельность - самое надёжное оружие как Добра, так и Зла.
       Кстати, надо заметить, что, в конечном счёте, и корыстная, и бескорыстная деятельности направлены на удовлетворение индивидуальных потребностей деятеля.Отличие в том, что первая удовлетворяет их, не считаясь с приносимыми ею Добром или Злом, а вторая - только творимыми ею Добром или Злом и может удовлетворить их.
       Когда деятельность бескорыстна - индивидуальные потребности в большей или меньшей степени совпадают с потребностями человеческого общества или противостоят им, совпадая, соответственно, более или менее, с главной направленностью Зла - творить Вред большинству людей.
       Когда деятельность корыстна - индивидуальные потребности и интересы могут совпадать со всем вышеуказанным, могут и не совпадать.Оставаясь общественно полезными или вредными, они существуют без неразрывной связи с истинными потребностями общества или со стержневой целью Зла -делать большинству людей Вред...
       И доброе, и злое бывает красивым - и в последнем весь ужас.Но прекрасным может быть только доброе.Это не утверждение, просто мне очень хочется, чтоб именно так и было, а хотеть, как известно, не вредно, и не возбраняется никому.
       Прекрасное - это органичное слияние наиболее сильных форм Красоты - редкостно удачной и гармоничной систематизации типичнейших черт предмета или явления - с наиболее действенными формами Добра - максимальным потенциалом как практической, так и духовной Пользы для максимума людей.
       Ясно? Признаюсь, мне не очень... Да и "практическое" с "систематическим" здесь как-то неуместно звучит...
       Прекрасное - редко.Это феномен.Если Польза преобладает над Красотой - это уже не прекрасно.Если - Красота над Пользой - Прекрасное не страдает ничуть.Не страдает даже если Пользы нет совсем.Оно - как пламя - вне этических категорий: брысь, логика!
       Красота, уже без сомнений, бывает и доброй, и злой. Красота - форма.Добро и Зло - содержание. В жизни они слиты неразрывно.Любая форма имеет содержание и не существует содержания без формы (за исключением вот этого моего письма без формы и содержания.)Но не надо забывать, что во всё вносит содержание только человеческий рассудок.Поэтому часто всё дело просто в словах, найденных рассудком.И можно сказать, что содержание бывает не менее красивым, чем форма и т.д.
       Чистой красоты нет в реальной жизни, как нет абстрактных, самих по себе Добра и Зла, которые всегда облачены в красивую, уродливую или обыденную форму.
       Обыденное - это внешнее отсутствие ярких, неповторимых, индивидуальных черт.Такое отсутствие и есть единственная и неповторимая особенность обыденного.Если обыденное внутренне не исполнено Зла - оно, тем самым, уже Добро.Есть, правда ещё одна скрытая особенность обыденного - оно чревато взрывами. Взрывами Зла, Добра, Безобразия и Красоты.
       Ещё раз прошу прощения за неуклюжую банальность мыслей и слога, но не всем же быть оригиналами, тем более писателями, а время убить как-то надо.
       Безобразное, так же, как красивое и обыденное - только форма, внешний вид...
       Безобразное - это внешнее отсутствие согласованности, гармонии в предмете или явлении, хаотичность, беспорядок, несоразмерность всех или отдельных, но основных его сторон.
       Внеся известные преобразования - из безобразного можно сделать красивое.Конечно, не всегда.Очень редко.Зачастую лишь мысленно.
       Обратным путём красивое легко превратить в безобразное. Практически всегда.Но, интересно, что в перевоплотившемся Безобразии можно заметить признаки былого уродства, а в обезобразившейся Красоте нет от былого ничего - она будто всегда была страшилищем.(То, что Венера Милосская хороша и без рук - исключение, подтверждающее правило.)Быть может, это говорит о большей живучести безобразного?.. Но нельзя смешивать Безобразное со Злом и, уподобляя одно другому, говорить о превосходстве Зла над Добром.
       Добро, становясь Злом - творит только Зло; Зло, становясь Добром, творит только Добро. В этом они равны.
       Один человек выбирает Добро, другой - Зло.Почему все люди не выберут Добро? Только Добро.Может быть, кого-то сбивает с толку именно то, что Зло часто бывает красивым? Или, что оно, маскируясь под Добро, поначалу выполняет присущие Добру функции? Добро же, в свою очередь, бывает не только малокрасивым, обыденным (а красивым оно должно быть обязательно, чтобы привлекать к себе), но и тусклым, невзрачным, а порой и безобразным. В первом случае люди равнодушны к нему, во втором - Добро само отталкивает людей...
       Правда, не всех. Как это ни парадоксально, а люди нередко приобщаются к Добру, как раз если оно безобразно на вид... или даже кажется Злом, особенно красивым Злом, ибо изначально или вследствие психических травм,а так же заблуждений незрелого ума многие и многие из них больше склонны ко Злу и Безобразию, чем к Добру и Красоте: что поделаешь - поганая натура...
       Теперь о другом... Хотя в общем-то всё о том же.
       Согласись, почти всегда мы делаем не то, что нам хочется, а то, что, как нам кажется, надо делать. Хотя и не всегда знаем, что именно надо нам, да и не можем точно знать этого, полагаясь лишь на зачастую обманчивые традиции и на свои, не менее обманчивые, чувства.
       А вот животные всегда делают то, что надо, и как им надо.И хотят именно того, что делают. Всегда, без всяких почти.
       Справедливы, нравственны ли наши дела выясняется уже потом, когда дело сделано.Не всегда моральные нормы и принципы двигают жизнь.Иногда они тормозят её. Каким бы ты ни был хорошим, ты не можешь жить без деятельности, и если от тебя требуется необходимое действие - ты исполнишь его, не считаясь ни с нравственностью, ни со справедливостью, и тем самым, между прочим, послужишь развитию справедливости и нравственности, как ни странно.
       Не исполнишь ты - жизнь не стоит на месте - исполнит другой - и будет более справедлив и нравствен, чем ты, связанный нравственностью и справедливостью (вернее, какими-то отжившими, но ещё не исчезнувшими их пунктами) по рукам и ногам.Поступки, порождающие идеалы, уже одной своей первичностью голов на десять выше поступков, рождённых идеалами. Обидно только, что мы часто справедливо или несправедливо, законно или незаконно - хотим не того, что надо.Это невыносимо мучительно.Но ведь невозможно желать и делать только то, что необходимо. Невозможно, чтобы желания постоянно совпадали с необходимостью. Или возможно?...Ну, а нужно ли такое совпадение? Оно, конечно, облегчит жизнь, но не обеднит ли оно нас? Не приблизит ли к животным?
       Жизнь застопоривается, загнивает со всех сторон, когда мы заботимся лишь о телесных удобствах или, напротив, отвергая и презирая их, слепо следуем голым нравственным принципам, тем самым искажая и загрязняя последние.
       Возрастают - и в этом ключ ко всему- материальные, "низменные" потребности - потребности тела. Их удовлетворение заставляет нас отходить от принятых принципов морали.Что делать? Подчиняться этому или нет? Отходить или нет? Здесь очень важно суметь сориентироваться и поступить верно: либо подчиниться полностью, либо частично, либо вообще не подчиняться - выждать, прежде чем куда-то отходить, подержать себя в чёрном теле, и, вполне возможно, так и остаться на месте.(Это не бездействие, а тактический маневр, с целью внимательнее приглядеться к сущности возникших материальных потребностей и вдумчивее взвесить и оценить вероятные последствия для нас, как для добрых людей, способов их удовлетворения.)И только сумев поступить верно, мы сделаем натурально то, что надо - двинем жизнь вперёд, в нужное ей русло.Тут и оживут умирающие нравственные идеалы. Очистятся от всего наносного и обретут утерянный, казалось бы, авторитет те самые моральные нормы и принципы, или, другими словами, "высокие" потребности - потребности духа.
       Так было до сих пор и будет до всеобщего конца, если конец когда-нибудь придёт.И это совсем неплохо...
       Чувствую, что нагородил дичь кромешную, даже кровавую... Да и плевать!
       Действия человека определяют всю его жизнь, но зависят они не исключительно от него одного, от его помыслов и желаний. То, что не зависит от человека присутствует как вне его, то есть в окружающем мире, так и в нём самом: в последнем случае - это и процессы, происходящие в его организме, и даже всё его сознание. Конкретное содержание всех без исключения мыслей взято сознанием из мира(тут можно заметить, что каждый берёт из него то, что ему по душе, так как в мире есть всё для всякой души), отражено от него и поэтому абсолютно независимо от человека, который, однако, в силах научиться управлять и телом, и сознанием, и миром, независимое делать зависимым, до известных пределов, конечно.Ведь управляет же он той частью сознания, которая помимо его воли вырабатывает глубину, остроту, быстроту, точность, всеохватность, дальнозоркость, оригинальность, причудливость, фантастичность, непредсказуемость, наконец гениальность мыслей, а, может быть, и какие-то другие, ещё неразгаданные их свойства, короче говоря - той частью, что вырабатывает технику мышления. Понятно, управляет только при благоприятных условиях для работы мозга. Когда они есть, человек бесспорно на высоте: захотел - поднатужился - и выдал гениальную идею (если он гений, конечно), не захотел - махнул рукой и лёг спать: всё зависит от него, манипулятора, комбинатора, но не создателя и полного хозяина своих мыслей. Вывод: при наличии нормальных условий человек властен в выборе времени для работы мысли, попросту в том, когда ему начинать думать, а так же в интенсивности этой работы - то есть до каких, отпущенных ему Богом или Природой (если это ни одно и то же) пределов напрягать свой мозг - и не более того.
       Содержание мыслей и их эмоциональная окраска толкают человека на дело. Исполнение дела будет как раз таким, каков сам человек с его техникой мышления. А так как мир состоит из исполненных дел, то, выходит, и человеческое сознание со всеми своими компонентами - и управляемыми, и неуправляемыми - творит какую-то часть мира, точнее продолжает его сотворение, при чём сотворение самостоятельного, не зависимого (опять же до известных пределов) от этого сознания мира. Всё здесь взаимосвязано и одно переливается в другое, так, что сам чёрт (читай: Чертов) ногу сломит.
       Всё-таки я не дурак.Как ты думаешь?Даром, что сижу в дурдоме, хе-хе...
       Я вот только не могу понять, Вася, зачем меня здесь держать? Что хорошего, что я тут, среди этих болванов? От здешней жизни у меня болят уши, что-то из них течёт, и зубы тоже болят... Никаких условий для работы мозга! В связи с этими недугами я думаю: до чего унизительно зависеть от природы! Почти всегда тело злобно хохочет над душой. Много реже - душа над телом - не мене злобно.И уж совсем редко они согласно улыбаются друг другу. Между прочим, лучше этого нет ничего... И всё это происходит во мне помимо моей воли, моего желания, стихийно...
       Я бы хотел быть сам по себе, а природа пусть будет сама по себе. Хочу умереть и продолжать жить. Ты понимаешь меня, Вася? - Слиться с хаосом Вселенной, но не утратить сознания. Я люблю хаос, потому что он постояннее любой, порождённой им гармонии.Вообще-то неприятно думать, что Вселенная - это хаос, да и вряд ли это так... Нет, я не люблю хаос: ничего он не порождает. И умирать я не собираюсь.Жизнь я точно люблю. Такую, какая она есть. И, уверен, что живём мы не напрасно, хотя никто и не знает точно зачем. Что ж, значит, так надо кому-то. Кому?.. Богу?Кто Он - Бог?..
       Как бы то ни было - я прожил очень интересную жизнь. И надеюсь пожить ещё...
       Слушай, Василий!Приехал бы ты ко мне.Ты ведь никогда не бывал в Новом Орлеане. И зря: получил бы массу впечатлений, полезных для твоей работы.
       Ты очень нужен мне! Может, тебе удастся вытащить меня отсюда, а то ведь, страшное дело, нервишки начинают сдавать. Немудрено и взаправду свихнуться.
       Ну, прощай!Будь здоров!
       Всегда помнящий тебя
       Назар Чертов.
       2 июня, 1911 года.
       Р. S. Впрочем, не беспокойся обо мне, потому что здесь я, наконец, начинаю привыкать к самому себе. А это настолько же важно для жизни, насколько трудно."
       -Зачем он несёт этот вздор, вместо того, чтобы во всём раскаяться?! - Воскликнул Василий, прочитав письма.
      
      
      
       ***
      
       Через неделю после получения этих писем, Василий Кириллович Двойников повесился в своём рабочем кабинете, на дверной ручке, не оставив никакой записки.
       Единственное, чем могла объяснить себе его страшный поступок безутешная вдова - это тоска мужа по родине.
       КОНЕЦ