Отправляясь из Одессы, вскоре
Я гулял в Стамбуле, на Босфоре.
Город там обширен и велик,
Но турецкий каверзный язык
Не позволил говорить свободно
И творить, чего душе угодно.
На туреччине я полностью стеснен,
Только в храмы древние влюблен.
Прилепили турки минареты
К ним, а после раздают советы,
Как возможно возвести мечеть,
Посылая христиан на смерть.
Канул в Лету здесь Константинополь.
Город стал далеким от Европы.
Лошади, верблюды и ослы,
Турки в тюрбанах повсюду злы.
Не осталось больше христианства.
Завоюют новое пространство
Орды кровожадных дикарей
И страну очистят поскорей.
Гунны, и татары, и сельджуки
Существуют больше для науки,
Как возможно жить и не тужить
И Молоху алчному служить.
Если с неба свалится богатство,
Будет тут же дружба вместе с братством,
И урчанье сытым животом,
И грехов прощение потом.
Слабые народы примирились
И захватчикам коварным покорились.
Так почил навеки Цареград,
Византию не вернуть назад.
Перед этим Русь она крестила,
Слово Божие распространило.
Но второй не удержался Рим,
Варварством растоптан и гоним.
Третий Рим наш движется к закату:
Мусульманским будет он когда-то.
Торжествует полумесяц вновь,
Переплавит золото крестов.