Ходил по улицам Парижа
Печальный мим.
Он был раздавлен и унижен,
Людьми гоним.
В крови, в пыли, совсем обтрепан
Его костюм.
Абрис в раскладке сонных окон,
Как тень угрюм.
Monmartr холодными огнями
Не грел скопца.
И Sakre-Ker тонула в яме
Его лица.
Он полюбил одну канканку
Из Moulin Rouge,
Они смотрелись спозаранку
В порталы луж.
Но танцовщице он был нужен
Лишь, как паяц:
Актер был верен и услужлив,
Мог обаять…
…Гусар лихой порой вечерней
К девице лез.
Он возвращался из харчевни
И был нетрезв.
Актера бил рукой наотмашь,
Ногой пихал.
Кричал: «Когда ж, каналья, сдохнешь?»,
«Каков нахал?!»
Тот даже не сопротивлялся,
Лишь падал в грязь.
Гусар лупил, а мим кривлялся,
В ответ смеясь.
И офицеру показалось:
Мим не сражен,
А проявлять к актерам жалость –
C'est mauvais ton.
Своим движеньем однократным
Рапиры сталь
Его оставила кастратом
На Place Pigalle.
Ходил по улицам Парижа
Печальный мим.
Он был раздавлен и унижен,
И нелюбим…