В туберкулезном диспансере
В каждой морщине по горести
Лежала бабушка, в воспоминаниях как в панцире
Каждым робким взглядом печатав повести
Я сидел, лицо выкирпичивая
Я выдрессирован мужскому неплаченью
Я какую-то фразу вычеркал
В записке медицинскому палачу
Я совал в карманчик, свысока унижаясь
Я в сотню поганую просьбу вкладывал
Он принял, по-своему улыбаясь
Он по своим законам вкалывал
Я вышел на воздух опустошенно-набыченый
Мне бы выпить, да теперь уже не на что - бомжую
И по старославянскому обычаю
Оттоптал по земле родной плясовую.