Под сводом небес перламутровых
Ковёр вересковый сиренево-розовый стелется по ветру под солнцем и грозами.
Суровые горы на севере.
Морские восточные волны шипящие лоскутную сказку подарят на счастье.
Туманы седые на западе
Пленительны вечности взором всё знающим, и доброму сердцу мосты открывающим.
А южные ветры попутные
Дурманят хрустящим касанием августа. Всё бросить, отправиться в странствие? Запросто.
Среди целлофановой пустоши
Однажды с друзьями играли в отшельников. Случайно забрёл я в леса можжевельника.
Уснул. Звездопадом разбуженный,
Успел загадать я желание душное, а утром разучивал танец с ракУшками.
Воздушные замки непрочные
Даруют на небе седьмом озарение. На облаке розовом плыть к откровению.
Спирали грибов гиацинтовых
Кислотными красками кичатся, модницы! Дом сюрреализма – безумия вольница!
Музыка билась птицей в неволе,
Мир заглушая, пела над полем. (Вересковые поля)
Были мечты, а ныне реальность.
Вновь атональность окна открыла, (Вересковые поля)
Перед глазами стены поплыли...
Снова я вспомнил, ты говорила:
«Эх, не оскорбляй музыку моим именем.»
Я тут же ответил – мне нравится.
И голос приятный, и песни отличные. А что сыроваты – желанье первичнее.
И словно со мною в согласии,
Рассталось с плащём дождевым поднебесие. И солнце вернуло душе равновесие.
Я снова мечтаю о странствии.
Когда обнимают меня сновидения, спешу продолжать до снегов восхождение.
И слушая ветра симфонии,
Рисую пейзажи величия севера. И странно немного, что ты не поверила –
(Бывают снега карамельные)
На вересковых полях не проходит и дня
Без солнечных танцев и грустных дождей,
Стихов о любви и шагов расставанья
В оцветших садах страны без названья,
И радуги солнца в медовой росе,
Что снова зовёт прикоснуться к весне.
15. 03. 2008.