Умирала Душа. Тело было ненужным и жалким.
Оно также гуляло, и часто не в праздник пилО.
Только больше не слала Душа ему, Телу, подарки.
Телу было обидно, но, в общем-то, и все равно.
Тело просто жило. Нет, неправильно,- существовало,
И не знало о том, или просто хотело не знать,
Что родная душа, как никчемность его, умирала.
Как прикажите быть? Как же бедную Душу спасать?
Ни тревог, ни забот, ни прекрасных, чудесных явлений,
И ни смеха, ни слез… И Душа стала все забывать.
Где же снадобье взять? И она потерялась в сомненьях:
То ли в небо взлететь, то ли призраком с Телом гулять?
Только ранней весной, а быть может зимы на исходе
Ливень грянул такой, что немыслимо даже сказать!
Все раскрыли зонты, да и Телу положено, вроде,
Но оно без зонта и без памяти, вышло гулять.
Дождь хлестал по щекам, не давал ни глядеть, ни заплакать,
Ноги вязли в грязи, каждый шаг удавался с трудом
Было залито все, превращалось все медленно в слякоть
Не сбежать и не спрятаться, и не укрыться плащом.
Хоть сначала пыталось от ливня избавиться Тело,
Забежать под балкон, горечь жизни постылой кляня,
Но потом осознало, бороться сегодня не дело,
Что ж, пусть льет! Наплевать! Пусть до нитки промочит меня!
И подставив себя, как песчинку, Вселенной навстречу,
Человек засмеялся, и с ним засмеялась душа.
Это был настоящий за множество дней первый вечер...
К жизни он возвращался! Он жил! В нем Любовь ожила!