From: Тамара
To: Алла Гозун
Date: Sat, 1 Sep 2007 11:09:49 +0700
Subject: Хранить только радость!
Вчера я целый день провела на Левом берегу, где плотина,
и море разлилось особенно широко, где много неба, чаек,
блеска и где, самое главное, безлюдно.
Мне захотелось на простор, из тесноты леса.
Купила тоже том Лотмана с воспоминаниями, интервью и
беседами.
Я не узнаю себя в собственных же письмах.
Когда была Сима, я достала мешок со старыми письмами,
и это тоже было море, и воспоминания скорее неприятные -
то, что называлось счастьем молодости, оказывается было
очень драматичным и раздражающе противоречивым.
Так что я опять засунула всё обратно,хотя надо бы
разобрать и привести в порядок. Но, кажется, я теперь
поняла, почему старые письма просто сжигают в печках.
"И виждь, и внемли!" Главное, чтобы внутри пустоты
не было. А когда снаружи пустота, то это хорошо -
не надо ни с кем сражаться.
Нравится мне это словцо -"самовозрастающий логос" -
где-то у Лотмана опять мелькнуло.
Звучит утешительно, так что будем надеяться,
что урожайные годы ещё будут.
Только что пришло в голову, что когда Дядя Миша
говорил, что Пушкин исписался и потому искал смерти,
то, может, в этом и есть доля истины, потому что он
уже стал писать о Петре, о Годунове, и у него был
набросан список из ещё нескольких великих людей, о
которых он собирался писать. Гёте и Тютчев до смерти
писали только о себе из себя. А Лермонтов, Есенин и
Маяковский рано погибли - не оттого ли, что
почувствовали иссякновение таланта?
Вот только не набралосьу них терпения дожить до
старости.
Лучшие стихи - у старых Ахматовой, Некрасова,
Твардовского, Пастернака.
Жара и солнце прощаются с летом и встречают
осень - пойду и я.
Т.
From: Алла Гозун
Date: Sun, 2 Sept 2007 09:09:59
Subject:Re: Хранить только радость!
Нет, нет! - воскликнула я. - В этом есть что-то необъяснимое!
Вчера я тоже почти целый день читала лотмановский сборник и думала,
что хорошо бы вот об этом с Тамарой поговорить или об этом.
Там у него есть предисловие к польскому изданию биографии Пушкина,
где он говорит о "Тексте жизни": либо обстоятельства выше человека
и обусловливают его "типовую биографию" , либо человек преобразует
эти обстоятельства, и даже если его ждут поражения и гибель -
он становится творцом своей жизни.
Пушкин был творцом своего Текста - из любых обстоятельств он сам
сотворял свою жизнь. У него было право выбора и любые
обстоятельства, даже самые казалось бы невыносимые, шли ему
на пользу.
Вспомните холеру, которая заперла его в Болдино, ссылки,
полицейские слежки,вечное безденежье, постоянная несвобода,
тем не менее, его гениальность позволила ему торжествовать
над обстоятельствами.
Он выходил победителем из любой безнадёжной ситуации.
Он и дуэль, и смерть выбрал сам, потому что имел на это право.
Не потому ли его жизнь оставляет впечатление моцартовской
легкости и радостности?
Я тоже раньше думала, что он исписался, впал в депрессию,
стал невыносимым в общении с окружающими, но теперь я понимаю,
что это был Текст его жизни, Текст, которым он управлял,
а не потому что иссяк его талант.
Он не иссяк, он только поменял направление.
Биография Пушкина - биография творца, преобразующего обстоятельства
по законам собственной жизни. Лотман сравнивает его со скульптором,
вступающим в противоборство с гранитом.
"...зрелище того, как человек в неимоверно трудных
обстоятельствах создаёт жизнь, которая выызывает
у потомков не жалость, а зависть - может быть
самое прекрасное, что человек может оставить
после себя людям.Дух веселья, способность быть
убитым и решительный отказ быть побежденным
придают биографии Пушкина моцартовскую легкость
и решительно отделяют её от мрачной жизни Лермонтова,
которая вся была предисловием к его гибели,
жизни-жертвы Рылеева,запрещавшего себе счастье
перед лицом народного страдания, или мученической
и мучительной биогрфии Достоевского.
Биография Пушкина звучит, как надежда."
Ю.М.Лотман
Простите великодушно.
Опять я не удержалась от цитирования.
Да что поделаешь, когда каждое лотмановское слово для моего сердца,
как бокал радости, а оттого, что у меня есть собеседник, с которым
я могу её разделить, то радость моя возводится в десятую степень.
Автоматически.
А.
* Юрий Михайлович Лотман
28/02/1922 - 28/10/1993
Фото Льва Зильбера.