Однажды вечером в метро, среди густого гула
судьба, хоть было и хитро, но палку перегнула.
Я чуть не умер где стоял - в вагон вошла богиня.
Она, скажу вам не таясь, и пусть простят другие,
была настолько хороша, что если бы не сумка,
я б клялся, что она сошла с билибинских рисунков.
Простое русское лицо, едва-едва румяна,
из украшений – лишь кольцо на пальце безымянном.
И бледен обруч золотой по современным меркам,
но перед этой красотой все бриллианты меркнут.
Не зная горя и забот с везунчиком Емелей,
она, наверное, живёт в краю могучих елей,
где, пробуждая тишину, глухарь весной токует.
Когда бы я искал жену, то именно такую.
Но где ж такую отыскать? Ну, разве только в сказке!
И безнадёжная тоска уже сгущает краски:
зачем ты в явь пришла из снов замужней, Василиса?!
Те пять минут, как пять часов под взглядом василиска.
Вдруг что-то на меня нашло, что впрочем, характерно:
я что-то ей сказал, но что, не вспомню и примерно,
и сник, Спасителю хвала! Но, посмотрев нескромно,
она спокойно назвала свой номер телефона.
Стою, как громом поражён. И словно в гроб хрустальный
мой сон навеки заключён прощанием финальным.
Онегин, баловень судьбы! О времена, о нравы!
Ты ЭТОГО хотел добыть признанием неправым?!
Покойся с миром, негодяй! Стотысячно размножен
твой дух, сквозь призму нас пройдя, стал жалок и ничтожен.
В нас не осталось ничего, что оценил бы автор,
и как обычно ключевой был самый мелкий фактор.
Прости, поэт, мы не смогли, да и не захотели.
Кто знает, если бы ввели и в наши дни дуэли,
то лет за двести, может быть, мы сделались учтивей,
уняв бессовестную прыть в себе, и в нашем чтиве,
пленённом ложью прописной. Но нынче я – ослушник.
Уйду искать в глуши лесной заветную опушку,
где лучик, землю разморив на мартовском пригреве,
уже корону подарил подснежной королеве.
Я ниц паду, колени в снег и, несмотря на холод,
уйдёт слезою из-под век растаявший осколок.
И, снегом утерев лицо, былое позабуду.
Поставлю сруб, и на крыльцо садиться птицы будут.
Вдали от скучной суеты теперь моя прописка.
Нет, не сгубить моей мечты и сотням василисков!
Достаточно я пил вино и нарушал Законы,
я жду со всей своей виной избранницы законной.
Придёт ко мне, оставив блуд, последняя горгулья?
Ну что же. Грешники найдут, о чём побалагурить.
А может, чтоб меня спасти, мне небеса назначат
ЕЁ! И верю, уж прости, что будет не иначе.
И каждый день из родника стремлюсь черпнуть побольше.
Ах, Щука, Щука! Что ж никак ты мне не попадёшься!
Март 2009