Ночь была безрассудно-бестыжей,
Намекая на что-то такое,
Что луна стала огненно-рыжей,
И взирала с небес беспокойно.
Но никто не нарушил приличий,
И пристойности не оскорбил,
И никто не использовал случай,
И никто никого не любил.
От сомнений почти неживою,
Замирая и не дыша,
Под обиженно-бледной луной
Обнаженной была лишь душа….