Корона Венков. Эликсир бессмертия

1. Алхимия.
1
Все мудрецы, почившие в веках
Страдали только от одной болезни:
Они желали миру быть полезны,
Хотя бы и у Чёрта на рогах!

Упорно камень знания грызя,
Добравшись до запретного барьера,
Умом отринув даже призрак веры,
Вторгались в храм, в который им нельзя!

О, этот ум, сломавший все преграды,
Искавший правды, не ища награды,
И истиной труды свои итожа,

Вдруг замолкал… Достигнут был предел,
И все, кто дело с разумом  имел,
Ломались ровно на одном и том же.

2
Ломались ровно на одном и том же:
Все думали, что людям дать должны,
Оказывалось: людям не нужны!
Их судьбы удивительно похожи.

И шли они на плаху и в костёр…
А знания добытые забыты,
Спустя столетья заново открыты.
Ум человеческий проворен и остёр!

Извечное к бессмертию стремленье
Потомкам добавляет вдохновенья.
Всех эта тайна до сих пор тревожит:

Был эликсир, доподлинно известно.
Об этом даже спорить неуместно…
Напиток есть, но сделать невозможно.

3
Напиток есть, но сделать невозможно.
Слегка изменены ингредиенты?
Иль мелкие упущены моменты?
Вот от того идёт мороз по коже:

Всей силой мозга – смерть преодолеть!
Но в результате этой страсти пылкой
Вновь видим свежий крестик на могилке.
И как обычно, торжествует смерть.

Правительницей смерть в церквях признали,
Похоже, успокоит нас едва ли
Обещанная вечность в облаках.

Реальное бессмертие доступно?!
О чём же мы грустим ежеминутно:
Попробуй горсть песка держать в руках.

4
Попробуй горсть песка держать в руках.
Сжимай кулак плотней и, обречённо,
Взирай, как убегает облегчённо
Струя текущая, как пёрышко, легка.

Так знания, полученные нами,
Что в жизни оказались не важны,
И для добычи хлеба не нужны,
Уходят семимильными шагами…

Бессмертие, как вечная загадка,
Прикинувшись однажды сказкой сладкой
Пред нами предстаёт во всей красе.

Два – три  шага до вечного блаженства.
Что потрясает? Вплоть до совершенства
Изучены ингредиенты все.

5
Изучены ингредиенты все:
Сандал, оленя сердце и кораллы,
Рубины, изумруды и опалы.
Алхимик знал и видел не во сне,

Как золото всыпает понемногу,
Его усердно ртутью разбавляя,
Добавив часть дань-ша иль киновари,
Ведёт процесс к желанному итогу.

И если ничего не получалось,
Всё приходилось начинать сначала.
Как отличить учёного от плута?

Вот так и я вздыхаю обречённо,
Хоть знаю технологию «короны»
И время «варки» - точно по минутам.

6
И время варки – точно по минутам,
Нельзя ни на секунду изменить,
Как Ариадны тоненькую нить
Смертельно в Кноссе Миноса запутать.

И вот по шлейфу времени бредя,
Старатели указанного знанья
Истошно продолжают состязанья,
Упорно манускрипты теребя.

У каждого есть шансы на прорыв!
В один котёл всё валят до поры,
Никак не разделяя нетто с брутто.

Ещё мгновение –  и сварится  бульон.
Творец в своё создание влюблён:
Кипит котёл, готово всё как будто.

7
Кипит котёл. Готово всё как будто.
Уже пора снимать его с печи
И можно всех бессмертием лечить…
Но почему на сердце неуютно?

Не говорить о нём ни с кем прилюдно!
Иль пробу снять? Иль испытать на ком?
Решить дилемму эту нелегко.
Ответа ждать нельзя сиюминутно.

«Железом проверяйте эликсир,
Его в напиток плавно опустив…
(Советом этим пользовались все)

В напитке том оно переродится
И в золото мгновенно превратится,
И заблестит сейчас во всей красе.»

8
И заблестит сейчас во всей красе
Величье алхимической науки,
Которая не покладая руки,
Вперёд толкала остальной прогресс:

И будучи предельно осторожна,
Не всё ученикам своим сказав,
Плодила в них уже научный нрав,
Остановить который невозможно.

Алхимики писали груды книг
И чтобы посторонний не проник,
Записывали суть витиевато.

В том, что имеем в двадцать первый век
Повинен не конкретный человек –
Обычный гвоздь, вдруг превращённый в злато.

9
Обычный гвоздь, вдруг обращённый в злато,
Считался государственной изменой.
Сакс Генрих запрещал всенепременно
Приумножать металлы кем-то как-то.

Как развита тогда была наука,
Что на неё наложен был запрет?
Считаем философский камень – бред.
А в Англии боялись не на шутку

Над производством потерять контроль.
Обеспокоен был и сам король:
Становится железа маловато!

Пусть изменяется в отваре том железо.
Настолько ли нам золото полезно?
Да, в этот «лакмус» верили когда-то…

10
Да, в этот «лакмус» верили когда-то…
И не одною верой люди жили:
Всегда и всеми правила нажива.
Без сложностей, пускай и простовато.

И прямиком за Генрихом четвёртым
Был создан первый Королевский двор
Монетный. Именно с тех пор
Властям без денег править некомфортно.

На деньги монополию введя,
Власть навсегда возвысила себя,
Меняя только изредка одежды.

Не знаем, что тогда сказал народ.
Он раньше жил отдельно от господ.
А может быть сегодня, как и прежде.

11
А может быть сегодня, как и прежде
Чуть изменённый, правит герметизм?
Наука скажет: - Это атавизм,
Мель в океане поисков безбрежном!

В исканиях заведомый тупик!
Но мы с водой не выплеснем дитя?
Безверье – признак нынешнего дня:
Могучий ум к сомнениям привык.

Вся мудрость прошлого, основы из основ
И результаты поиска отцов
Сосредоточены в скрижалях ветхих.

На удивление, но труд их не утрачен.
Да разве и могло бы быть иначе?
Есть чудаки, собравшие заметки.

12
Есть чудаки, собравшие заметки:
Алхимию в основу положив,
Других наук надстроив этажи,
Теперь про корни вспоминая редко.

Гермес ученье людям даровал.
Но многие, забыв Экклезиаста,
Вновь открывают истины напрасно,
Идя назад к началу из начал.

И люди снова мечутся по кругу,
Усердно аплодируя друг другу,
Коль в истину попал случайно метко…

Шагаем вглубь, стремимся ввысь, однако
Не замечаем предостереженья знаков,
Что щедро детям завещали предки.

13
Что щедро детям завещали предки,
Сейчас понять совсем уже не сложно:
«Природу изучайте осторожно!
На древе жизни тоненькие ветки…

Ни поломать нельзя, ни повредить.
Дорогой изучения идя,
Начните с понимания себя.
Не спрашивайте что там впереди.

Все тайны, что казались неясны,
Давно раскрыты и объяснены.
Новинок нет. Мечта напрасно брезжит!»

И грустно долу опустив глаза,
Вот так могли бы пращуры сказать,
Питавшие напрасные надежды.

14
Питавшие напрасные надежды
На завершенье поисков пустых
И осознание основ простых,
Чем будет остановлен дух мятежный.

Нам нового создать не суждено.
Мы будем только повторяться вечно.
Настойчиво, упорно, бесконечно.
Так испокон веков предрешено.

Хотя всё знать, крушим, самозабвенно
Мир окружающий. Когда-то, постепенно
Заткнёт прорехи знания пенька.

Коль повезёт и мы, пройдя горнило,
Поймём в итоге, что нам говорили
Все мудрецы, почившие в веках.

15
Все мудрецы, почившие в веках,
Ломались ровно на одном и том же:
Напиток есть, но сделать невозможно.
Попробуй горсть песка держать в руках.

Изучены ингредиенты все.
И время варки – точно по минутам.
Кипит котёл. Готово всё как будто
И заблестит сейчас во всей красе

Обычный гвоздь, вдруг превращённый в злато.
Да, в этот «лакмус» верили когда-то…
А может быть сегодня, как и прежде

Есть чудаки, собравшие заметки,
Что щедро детям завещали предки,
Питавшие напрасные надежды.

2. Сен-Жермен

1
Питавшие напрасные надежды
Узнать хоть что-нибудь о тайне Сен-Жермена,
Без знания отдельных переменных,
Запутаются люди, как и прежде.

Он говорил, что знал Пилата лично.
И с Цезарем бывал накоротке.
Историю держа на поводке,
Ей управлял  он мудро и привычно.

Он многократно имена менял,
Надёжно человечество храня,
Перед собой иной не ставя цели.

Богатство – пыль. И он проходит мимо.
Для вечности одно необходимо:
Не золото иметь, а панацею.

2
Не золото иметь, а панацею,
Как средство жизнь продлить и излечить
Болезни страшные ещё и в наши дни
Побеждены, конечно, будут ею!

Одной таблеткой раны зарастить.
Да, разве не прекрасная идея?
Излечим всех. А станет мир добрее?
Мы сможем жить, врагов своих простив?

И в ужасе земных перипетий
Из века в век, как он переходил,
Известный всем под ликом Сен-Жермена?

Посмевший преступить святой закон,
В чём был неоднократно уличён,
Забыв о смерти, обречённо смея?

3
Забыв о смерти, обречённо смея,
Всем тем, что свято, вкупе пренебречь,
Я сам преступник, начиная речь,
О том, о чём понятие имею.

Бессмертие реально, только глупо,
Какой-нибудь отъявленный бездельник,
Себе прикупит жизнь посредством денег.
Уже от этой мысли неуютно.

Рождаемся не сами, нас рождают.
И мы живём, день смерти ожидая,
Подходим к жизни далеко не нежно:

Нам плохо в ней, не пряча возмущенья,
Страдаем, но не бросим искушенья
Шагнуть в тысячелетие небрежно.

4
Шагнуть в тысячелетия небрежно,
Как будто просто выйти за порог,
И уничтожить навсегда итог,
Который наступает неизбежно???

Так смертью смерть единожды поправ,
Прошёл Христос. Он даже был замечен,
Венцом терновым под конец увенчан,
Воскрес по смерти, веру даровав…

Но мы слепы… И от добра не ищем,
А он всегда благословлял нас, нищих,
Оставив нам учение любви.

С рассказчика, конечно, взятки – гладки…
Бессмертия примеров есть десятки.
И был из них, как минимум, один.

5
И был из них, как минимум один,
Поэт, художник, признанный учёный,
Скрипач такой, что люди удручённо
И Паганини слушать не могли.

Двумя руками мог одновременно
На двух листах записывать стихи.
Да и картин он не писал плохих,
Изящество являя и в манерах.

Его всегда считали принцем крови.
Монархи не искали в нём любови –
Минут общения пытали с ним, устало.

Советуя, он не искал признанья,
На власть не проявляя притязаний,
Не баловень судьбы, но умный малый.

6
Не баловень судьбы, но умный малый,
И в физике, и в химии силён,
Он, обладатель нескольких имён,
Вонзил старенью антидота жало:

Прекрасная маркиза Помпадур
Сама вещала, будто не стареет.
Что Сен-Жермен проделывал и с нею?
Да, может, просто в долголетье тур?!

Его прозвали сверх авантюристом.
Свидетельства о нём живут лет триста.
В бумагах сомневаться нам престало?

Бумага выступает документом.
Тем признаётся граф одномоментно,
Кто сделал эликсир, но сделал мало.

7
Кто сделал эликсир, но сделал мало,
А вожделевших рядом бродят толпы:
От челяди смердящей до когорты,
Попробуй рыцарь, подними забрало!

Известно точно: эликсир продлял
Дни человека, как-то замедляя
Старение… История петляет.
Здесь надо опуститься до ноля:

Ни есть, ни пить, остановить процессы,
Что постоянно нас вгоняют в стрессы,
Стабильным быть повсюду, хоть распни!

И Сен-Жермена вам портрет рисуя,
Скажу: он жил, почти что - не рискуя,
И, говорят, живёт по наши дни.

8
И, говорят, живёт по наши дни.
Мы ничего, пожалуй, не упустим:
В Москве в двадцатых проживал Белюстин,
В Наркоминдел на службу он ходил.

А вечерами этот переводчик
Именовался Сен-Жерменом, графом.
Был розенкрейцером и возглавлял сей «трафик»
В ОГПУ  об этом знали точно.

«Червонец» за занятье оккультизмом…
Но нет свидетельств окончанья жизни,
Ему всегда благоволит везенье?

Остался Орден под таким напором
Страны, где мысли пахли приговором?
Исчезнет всё. И вера, и терпенье.

9
Исчезнет всё. И вера, и терпенье.
Сжирая время, правит суета.
Поэт с упорством «дикого кота»
Не ясно в чём находит вдохновенье.

А вдохновляет что Святого брата?
Тюрьму покинуть, это ли предел?
Имея эликсир, купить умел
Себе свободу. Это ль странновато?

А жизнь продлить, болезни исцелить?
Что, не понятна рассуждений нить?
За жизнь кто не пойдёт на преступленье?

В который раз провозглашаясь мёртвым,
Граф уходил. И навсегда затёрто,
Как он исчез, скрываясь за забвеньем.

10
Как он исчез, скрываясь за забвеньем,
Узнать нам никогда не суждено.
И даже всемогущее кино
Ему не уделило ни мгновенья!

Он никогда не пользовался дверью,
Туда являясь, где необходим.
Загадочный и призрачный, как дым,
Смеющийся, порою, над безверьем.

Он так и жил, однажды сделав выбор;
А смог бы я? А вот смогли бы вы бы,
Законам истины последовав прилежно,

Столетьями, идя через презренье
Служить поводырем лишенным зренья,
Следя за Человеком безмятежно?

11
Следя за Человеком безмятежно,
В значении «никак не протестуя»,
Но, всё ж, верша историю другую,
Уничтожая пыль ошибок прежних,

Всегда являясь именно  в разлом,
В котором разрешались судьбы многих,
И ни однажды не свернув с дороги,
Шагал привычно, то есть напролом.

Ему легко давались предсказанья,
Казалось, мир он знал от мирозданья.
А что поделать, если так привык?

Лишь иногда, уставший от скитаний,
Он укрывался где-то в Гималаях,
Таинственный, загадочный старик.

12
Таинственный, загадочный старик
Пятидесяти лет, по виду судя,
Своею простотой известный людям
И тем, что не использовал парик.

Всех очаровывал своим великодушьем
Блистая лингвистическим талантом,
Из роскоши имел лишь бриллианты.
Его любили многие послушать:

Рассказывал о том, с кем ел, что пил,
С кем был знаком и дружбу с кем водил.
Казалось, пересказывал дневник.

Наук забытых избранный наследник,
Он тайны жизни был адепт последний.
Никто в ту тайну больше не проник.

13
Никто в ту тайну больше не проник.
Вот Сен-Жермена вновь похоронили.
Стал памятник щебёнкой на могиле,
Но похоронен был опять двойник!

Черёд смертей и новых воплощений.
И по пятам загадка марширует:
А был ли граф? Пируя и жируя,
Он в наши дни прокрался, странный гений?

В сиянии своём великолепном
Изображён он в белом на портрете.
Смерть украшают белые одежды.

Как после бури наступает вёдро,
В народе исповедовали твёрдо
Великие умы, а не невежды.

14
Великие умы, а не невежды
О Сен-Жермене часто говорят:
Бессмертия алкают все подряд,
Но поиски кончаются всё тем же –

Вернувшись вспять к «разбитому корыту»,
Тщетою Божий замысел торя,
Ошибки многократно повторят
Искатели, которым всё открыто.

По заповедям жить не удаётся,
Как невозможно посмотреть на Солнце.
Но жизнь – она, во истину, безбрежна!

Не существует Сен-Жермена тайны.
Страшней, что истину найдут случайно
Питавшие напрасные надежды.

15
Питавшие напрасные надежды
Не золото иметь, а панацею,
Забыв о смерти, обречённо смея,
Шагнуть в тысячелетия небрежно.

И был из них, как минимум один,
Не баловень судьбы, но умный малый,
Кто сделал эликсир, но сделал мало.
И, говорят, живёт по наши дни.

Исчезнет всё. И вера, и терпенье.
Как он исчез, скрываясь за забвеньем,
Следя за Человеком безмятежно.

Таинственный, загадочный старик.
Никто в ту тайну больше не проник;
Великие умы, а не невежды.

3. Божественное наследие

1
Великие умы, а не невежды,
Уже проторенным путём идя,
Науке в жертву принесли себя,
А результаты выглядят потешно.

Известен и состав молекулярно,
И атомы умеют разлагать.
Ну, почему природа так строга?
Проваливает поиск регулярно.

Есть эликсир, но получают яд.
Об этом постоянно все твердят
На русском, итальянском и фарси…

Зачем же человеку этот труд,
Когда все обязательно умрут,
Амброзию пытаясь воскресить?

2
Амброзию пытаясь воскресить,
Открытий люди сделали немало.
Таблетка* долголетье продолжала.
Бессмертье – миф? Но этот миф красив.

Учёные упорно говорят,
Что жизнь, возможно, сделать бесконечной.
И видно, в скором времени, сердечно
Бессмертной жизни полыхнёт заря.

Что будет? Уничтожим мы болезни.
Природе люди станут бесполезны.
И Бога будет не о чем просить.

От этой мысли что-то стало больно.
Сижу, смотрю на небеса безвольно,
Как будто есть ответ на небеси.

* - «Кремлёвская»

3
Как будто есть ответ на небеси,
Как будто небо раздаёт нам счастье!
Не замечая неба безучастье,
Вперив глаза, мы молимся: «Прости».

Но глухо небо к нашим обращеньям.
А чем же мы виновны перед ним?
Живём, как можем, любим и грешим…
У ближних надо испросить прощенья.

Струится в наших жилах кровь, не ртуть.
Что сделано, уже не повернуть.
Проси простить! Ты можешь быть отвержен.

Так трудно? Понимаю – не привык,
И предки, проглотившие язык,
Глядели в неба океан безбрежный.

4
Глядели в неба океан безбрежный,
Не только люди, но и сами боги.
Остаться должен был один из многих.
Кто слабым стал – обязан быть повержен.

А заодно, попутно, уничтожен.
Служить кто станет божеству без сил?
Да кто кого о помощи просил,
Когда просящий менее ничтожен?

Влиянья сферы так распределив,
Чтоб не разрушить божий коллектив,
Взимали подношения к ногам.

Корпоративных интересов ради
И от интриг друг друга чтоб отвадить,
Нужна была амброзия богам.

5
Нужна была амброзия богам
И пищею богов звалась недаром:
Подверженные дружеским ударам
То в спину, то под дых, то по зубам,

Нуждались боги в излеченье скором.
Божественный удар стократ силён.
Сейчас не вспомнить древних их имён.
Заменена амброзия  «Кагором».

Коль всею жизнью управляли боги,
Их матрицу имеем и, в итоге,
Наследуем от них друзей «заплечных».

Но в мире торжествует справедливость!
Раз умер бог, другим богам на милость,
Так значит и они не бесконечны.

6
Так значит и они не бесконечны.
Героев назначая из людей,
Всегда страдали о судьбе своей,
Внимая то, что вечность скоротечна.

Во имя бога подвиг совершив,
Уверенно в историю ступая,
Любой герой всегда ходил по краю,
Кого-нибудь в могилу уложив.

Воспет герой и вместе с ним божок,
Кто ненависть геройскую разжёг.
Ведь боги никогда не человечны.

Амброзия – амброзией… Но слава,
Звенящая в веках, - всегда отрава
И без неё не будет жизни вечной.

7
И без неё не будет жизни вечной.
Неумолимо смерти забытьё,
Стремительно верша своё жнивьё,
Компостером наделает просечки

В билете судеб, выданном на миг,
Который называют веком люди
Что было в прошлом, то и дальше будет.
Но тот блажен, кто истину постиг.

Живём ли мы в эпоху возрожденья?
Новаторство, отчасти, - самомненье.
В оркестре самый громкий барабан.

Взорав о неких новых достиженьях,
Достойны одного пренебреженья…
Не тайну боги передали нам.

8
Не тайну боги передали нам.
В награду получив самодовольство,
Бахвальство, хитрость, подлость и притворство,
Зовём их «проявлением ума».

Игрушку разбирающий малец,
Родителям приносит умиленье:
Проявленное разрушать уменье
Тождественно жестокости сердец.

И как же им ребёнком не гордиться:
Самозабвенно чадо их стремится
До капли выжать знание всухую?

В одном из анекдотов, очень старых,
Упоминалось о лесах Сахары…
Где влаги нет – там жизнь не существует.

9
Где влаги нет – там жизнь не существует.
Потворствуя желанию творца,
Вода с начала жизни до конца
Сопровождает всюду тварь живую.

Назвав планету нашу «океан»,
Пришельцы, очевидно, угадают.
Нужна и твердь, конечно, под ногами,
Да только воду что заменит нам?

Ведь даже заливаясь алкоголем,
К воде мы возвращаемся невольно,
О том, что меньше надо пить, толкуя…

Но рождены мы для того, чтоб пить,
А пьём из-за желанья просто жить…
Кто скажет нам про истину другую?

10
Кто скажет нам про истину другую?
Живой и мёртвой воду нарекли.
Моря избороздили корабли,
О береге неистово тоскуя.

Не найден остров с именем «Буян».
А ведь на нём находится источник
Обеих вод. О том известно точно.
Скрыт в океане остров, окаян!

Размером невелик, да просто мелочь.
Но посещал его Иван-царевич.
Добыл воды, оставшись «на бобах».

Мне скажет скептик: это, мол, всё сказки,
Ты напустил тумана для острастки!
Возможно оживить без влаги прах?

11
Возможно оживить без влаги прах?
Сиди, зубри любые заклинанья,
Волшебное влача существованье,
Твердя про магию, сокрытую в словах.

А кто бы спорил? Слово – это сила.
Но, если слепо верить в чудеса,
То слово подчинил единый, САМ,
И только ОН, кого зовут мессией.

Живой и мёртвою водою окропив,
Сонет я возрождаю воплоти,
Попутно раскрывая завесь знаний.

Я не могу убить своё дитя
Серьёзностью ни разу не шутя!
И стал бы кто-то пробовать? Едва ли.

12
И стал бы кто-то пробовать? Едва ли.
Хотя в рекламе слышим каждый день
«Попробуй то… И это». А мне лень!
Мне «психо» хорошо преподавали.

Не мной, не мне поставленный вопрос
В такие испытанья превращённый,
Что мне кряхтеть и охать удручённо:
Жизнь пробовать пришлось уже всерьёз.

Храни нас Бог от пробных экземпляров,
Что, как обычно, раздаются даром.
В конце привычек нас расплющит валик,

До капли выжав жизненную силу.
Все, кто однажды попадал в пустыню,
Воды значенье точно сознавали.

13
Воды значенье точно сознавали,
Предтечи, или те, кто был допрежь.
Мы – племя образованных невежд,
Не трудимся, всё чаще «карнаваля».

Сумел бы кто "святой" увидеть воду?
Нам как-то разум больше по нутру.
Кто гений тот, с похмелья по утру,
Решившийся преобразить погоду?

С какого, мягко скажем, перепуга
Шлёт реагенты в небо друг за другом,
Источник бед увидев в облаках?

Воспринимали главную причину
С природою остаться, быть единым
Искавшие за совесть, не за страх.

14
Искавшие за совесть, не за страх.
Хотя и страх присутствовал, пожалуй.
Терпенья время было, время жалоб.
Да и в сознанье тоже – полный мрак.

Дурак при власти, расщепивший атом.
Так стали мы сегодня велики!
В мозгах – свобода, а в губах – соски
Природы-мамки… Стало поздновато

Пищать о том, что неостановимо.
Хотелось бы, но невообразимо
Засунуть человечество в промежность

На доработку или переделку,
Чтоб впредь часов передвигали стрелки
Великие умы, а не невежды!

15
Великие умы, а не невежды,
Амброзию, пытаясь воскресить,
Как будто есть ответ на небеси,
Глядели в неба океан безбрежный.

Нужна была амброзия богам,
Так значит и они не бесконечны
И без неё не будет жизни вечной.
Не тайну боги передали нам.

Где влаги нет – там жизнь не существует.
Кто скажет нам про истину другую?
Возможно оживить без влаги прах?

И стал бы кто-то пробовать? Едва ли:
Воды значенье точно сознавали,
Искавшие за совесть, не за страх.

4. Шествие бессмертных

1
Искавшие за совесть, не за страх.
(А ищущий обрящаньем отмечен
И неминуема предписанная встреча)
Да, истина – оскомина в зубах.

Но глухи и слепы мы от рожденья.
Вплетясь в познанья мира хоровод,
Ждёшь ежедневно и из года в год,
Когда оно придёт, твоё прозренье?

По слову нашему даётся нам сполна.
Душа поёт порою, как струна,
Да так, что утихает литосфера*.

И в мире возникает благодать.
Но может и проклятьем слово стать.
Как не упомянуть про Агасфера?

* земная кора, верхняя твёрдая оболочка земного шара

2
Как не упомянуть про Агасфера?
Башмачник в прошлом, нынче «Вечный жид»,
Кто от себя никак не убежит,
Служа жестокости бессмысленной примером.

Не дать немного отдохнуть Христу,
Влачащему свой крест в изнеможеньи…
«Не останавливай, - сказав, - своё движенье,
Иди себе!» Ответствовал: «Иду!

Но так и ты пройдёшь свой путь земной,
Окончишь, снова встретившись со мной.
И наслаждайся жизнью выше меры».

То не проклятье с губ его слетело.
Благословил, как будто даже, тело
Бессмертье получившего без веры.

3
Бессмертье получившего без веры…
Верёвки обрывались и ремни,
Ломались лезвия ножей, клинков стальных,
Паденье с гор лишь щекотало нервы.

В огонь бросаясь, смерти ожидая
Себя кляня за сказанное слово,
Он должен до пришествия Христова
Привычно жить, бессмертием страдая.

Мне рассказали, что прощён был жид.
Пусть слух об этом по миру бежит.
Не верю миллионам против ста!

Простит Господь! Мы это точно знаем.
А отчего же в страхе засыпаем,
От дома своего прогнав Христа?

4
От дома своего прогнав Христа,
Вдруг понимаем: Бог зачем то нужен.
Среди нелепостей судьбы и дел досужих,
Находим повод верующим стать.

И душ ловцы, сбиваясь плотно в стаи,
Одномоментно слабость оценив,
Нестойких увлекают в коллектив,
Про жизнь бессмертную нам что-то напевая.

Наброшенный ошейник с поводком
Приводит в стойло, где стоят рядком
Неисчислимые по вере сестры, братья…

Наживка брошена. Глотаем не боясь,
Что удочкой подёргивает Князь*.
О Соломоне стоило сказать бы.

* Князь тьмы

5
О Соломоне стоило сказать бы.
Свет, слава, истина – и всё это о нём,
Когда мы произносим «СОЛ-ОМ-ОН»*,
Мы повторяем эти три понятья.

Но наивеличайший из царей,
Что Господом обласкан был и призрен,
Мог попросить творца о вечной жизни,
А попросил о мудрости еврей…

Вторая встреча тоже состоялась
И, наделённый мудростью на малость,
Царь Соломон был вновь неколебим.

Он службу сослужил Святому Богу,
Пути отхода строя понемногу.
Он не желал бессмертным быть один.

*СОЛ – свет, ОМ – слава, ОН – истина

6
Он не желал бессмертным быть один.
Что мудрость обретенная сказала?
Он видел будущее, да и знал не мало,
И, в частности, что Бог непобедим,

И что не избежать противоборства…
Построил Храм. Бог принял, возвеличен.
Но Соломон хитёр был и двуличен.
За мудростью является притворство?

Ребёнок начинает вырастать*,
Коль лгать начнёт, родителям подстать.
Не сможет, значит будет нелюдим.

Врать всем и вся без всякого сомненья!
Так Соломон и принимал решенья
Без тех людей, которых он любил.

* взрослеть

7
Без тех людей, которых он любил,
Бог почему-то обойтись не может.
То проклиная, то бодря, то строжась
Всё время он подыгрывает им.

То не вопрос, - заела Бога скука.
Диавол - вечный материалист,
Который на реальности «подвис»,
А волю Божию представил, как науку.

Но ЧЕЛОВЕК снабжён свободной волей!
И Бог не знает, что ему готовят:
Смерть равноценна жизни, по «понятьям».

Смерть, долгий путь земной собой венчая,
Есть семя жизни общей, изначальной.
Жизнь вечную не сбросишь, словно платье.

8
Жизнь вечную не сбросишь, словно платье,
Как кожу отторгает мудрый змей.
А черепаха, что живущих всех старей,
Не старится. Но умирает, кстати.

И, также, погибает мощный слон,
Избавленный навеки от старенья,
Но умирает он от ожиренья…
Да разве скажешь, что он в жизнь влюблён?

Идя своим естественным путём,
Жизнь завершается всегда последним днём.
И этот день, как неизвестный остров

Смерть открывает новые пределы,
К перерожденью жизнь ведя умело.
Ещё упомяну про Калиостро.

9
Ещё упомяну про Калиостро.
Надёжный Сен-Жермена ученик,
Масон и Розенкрейцер, баловник
Сложенья крепкого и небольшого роста.

«Божественным» был кем-то наречён,
Но следом был унижен и оболган
И выпал из истории надолго.
Для нас – одно из тысячи имён.

Мир аплодирует влюблено дуракам,
На мудреца всегда клевещет хам.
Их много, как зерна в бушели проса.

У Александра* был один рецепт,
Как жизнь продлить на лишних двадцать лет.
Он эликсиром пользовался просто.

* Граф Александр Де Калиостро

10
Он эликсиром пользовался просто:
Крупицы две, проглоченные внутрь,
Три дня не позволяют вам вздохнуть.
Чуть судорог, конвульсий и… коросты…

Во время сна спадает долу кожа,
И зубы покидают организм.
И волосы. Но этот катаклизм
В сороковой день делает моложе.

Был эликсир, да вот – совсем не тот:
Он лишь омоложение даёт.
Хоть это вызывает мой покой -

Бессмертия хотят и те, и эти…
Куда девать их маленькой планете?
Бессмертные в истории – гурьбой.

11
Бессмертные в истории – гурьбой.
Один мой друг, кого Кощеем кличут,
Мне говорил, что только для приличья
Идут на плаху, жертвуя собой.

Цинизм? Самоуверенность? Другое?
Есть убиваемый, присутствует палач.
В толпе зевак уже раздался плач.
Взмах топора – и больше нет изгоя.

Но способы убийства обсуждать
Нам не престало, как-то не подстать,
Когда мы знаем осуждённых в лица.

Им смерть нужна, как средство возрожденья.
И в книге жизни твёрдо, без сомненья
Шагают по истрёпанным страницам.

12
Шагают по истрёпанным страницам,
Без принадлежности отдельным именам.
И в пониманье не доступно нам:
Мы никогда не сможем возродиться.

Клонироваться? Вспомним мы попозже
Насколько эти люди велики:
Цунами мановением руки
Поднять способны. Ни одно и то же

Иметь права и пользовать права,
А может быть пословица права,
Что в вечности придётся раствориться?

Вот мы живём зажатые во время.
Бессмертным проще: временное бремя
Им больше никогда не пригодится.

13
Им больше никогда не пригодится
Желанье разрушать и убивать.
Когда энергии на миллиарды ватт,
Зачем живущим вглядываться в лица?

Кто войны в этом мире создаёт?
Вокруг полно ещё людского мяса.
Земля – бессмертным! Разве же не ясно?
А плоть когда-нибудь потом перегниёт.

И снова нефть в земных гуляет жилах,
Обслуживая тех, кто вечно живы,
И вечно не владеющих собой.

Бессмертные, не сбившиеся в стаи,
Не зря от человечества скрывают
Рецепт напитка, ставшего судьбой.

14
Рецепт напитка, ставшего судьбой,
Которая «бессмертием» зовётся,
Искать ли нам «до дней последних донца»?
Или спокойно обрести покой?

Мы боремся со смертью почему-то,
Но смерть зовём смертельно жить устав,
Господь ли даровал нам тот устав,
Где жизнь разбита строго по минутам?

А, может, что-то скажем про болезни,
Болеть, иль не болеть? Что нам полезней?
Сегодня люди лечат даже рак.

Пределы понимания ничтожны.
Но истину вбивают нам подкожно
Искавшие за совесть, не за страх.

15
Искавшие за совесть не за страх.
Как не упомянуть про Агасфера,
Бессмертье получившего без веры,
От дома своего прогнав Христа?

О Соломоне стоило сказать бы:
Он не желал бессмертным быть один,
Без тех людей, которых он любил.
Жизнь вечную не сбросишь, словно платье.

Ещё упомяну про Калиостро.
Он эликсиром пользовался просто.
Бессмертные в истории – гурьбой

Шагают по истрёпанным страницам.
Им больше никогда не пригодится
Рецепт напитка, ставшего судьбой.

5. Течение жизни

1
Рецепт напитка, ставшего судьбой
Всего, что проживает на планете,
Даёт гарантию бессмертия и смерти
И называется «Живой водой».

В названии энергия лучится.
Быть может и морской, и дождевой,
Дистиллированною или питьевой,
Но обязательно она должна быть чистой!

Мы, по привычке, от ума страдая,
Цепей своих и на ночь не снимаем:
Любой к образованию прикован.

Хотя секрет познания так прост,
Как и ответ на заданный вопрос
Доступен и давно опубликован.

2
Доступен и давно опубликован
Законов и заветов древних свод,
Что слово истины народам отдаёт,
Не требуемый ими бестолково.

И как всегда, испытывая жажду
И воду жизни жаждя обрести,
Прокладывают в пустоши пути,
Наивно увлекаясь саботажем*

Мир появился сумрачно давно…
«Ничто» и названо, и определено.
Когда-то было вымолвлено слово.

И звуки, составлявшие хаос,
Вдруг превратились в мировую ось.
И  к составляющим мы не вернёмся снова.

*Саботаж – намеренный срыв работы путём полного уклонения от неё или путём умышленно недоброкачественного её выполнения.

3
И к составляющим мы не вернёмся снова,
Как обречённо согласилась ПАН*,
Которой все науки «по зубам»
Создание «РМ»** признать бредовым.

Но скептик скажет, строго хмуря бровь:
«А Бесслер? Чернышевский? Леонардо?
Есть чертежи! Да Винчи легендарный
Предвосхитил. Затем открыли вновь!»

Вы удивитесь – спорить я не стану.
Всё истинно. Конкретно. Без обмана.
Наш мозг всегда настроен на «пробой»,

Когда как будто кто-то сверху втиснул
Секретный план и совершенство мысли!
Бери и делай, страждущий любой!

* ПАН – Парижская Академия наук с 1775 года не рассматривает проекты по созданию
**РМ –«perpetuum  mobile» (вечного двигателя, заодно вопросов по решению квадратуры круга и производству эликсира жизни)

4
Бери и делай, страждущий любой!
Но приценись, на результат нацелься.
Как?! Я не рассказал про Парацельса?
Отец природы сущности двойной,

Где все четыре главных элемента*
С материальностью ещё содержат дух
И ни один из них важней из двух.
(Как удобрение под видом экскремента).

Вам кажется загадочно немного?
Мы разберёмся! Нам общаться долго.
Потребуется – окунёмся встарь.

Он просто фармации основатель.
Тебе пока желаю я читатель:
Да не уйдёт ни молодость, ни стать!

* воздух, вода, огонь, земля

5
Да не уйдёт ни молодость, ни стать!
Нет, чтоб принять предложенное свыше…
Собой любуясь, мы почти не дышим,
Стремясь такими же, как в молодости стать.

По методу Конька-ибн-Горбунька
Возьмём и искупаемся в трёх водах,
Омолодимся, обманув природу!
Вот результат не достижим пока…

Не станем мы умерших воскрешать,
У них в наличии бессмертная душа.
Но тело освежить вполне реально?!

А оболочка – место жизни бесов.
Прописку им продлить? Мне интересно:
Насколько это будет аморально?

6
Насколько это будет аморально,
Цвет увядающий бездушно продлевать?
Годится всё: таблетки и трава,
И свечи юности, вводимые анально.

А клетка делится всего раз пятьдесят…
То правда, что различен интервал
И кто-нибудь с рожденья истлевал,
Желая жить, о том не голося.

Жестоко управляет нами клетка
Деленья скорость, главную отметку
Судьбою назову, как ни печально.

Всё против нас. Я не давлю на жалость:
Ведь Господом Адаму предлагалось
От смерти отказаться изначально.

7
От смерти отказаться изначально
Я не решился бы. Скорей всего – не смог.
Всему есть свой предел и свой итог.
Звук смерти – звон бубенчиков венчальных:

Она  и он, достоинство храня,
Единою становятся душою.
Пусть будет горькое, но будет и смешное,
И неизведанное, тайнами маня…

Мы продолжение своё находим в детях,
Оставив наше семя на планете.
Уйдём – у них останется тоска?

Но можно быть по жизни одиночкой
Любовь свою прогнав однажды ночью,
Чтобы потом её всю жизнь искать.

8
Чтобы потом её всю жизнь искать,
Достаточно про ИСТИНУ подумать.
Мы морщим лоб, сжимаем крепко губы,
Выстраивая мысленный каскад.

А истина опять недостижима
Бежит она как будто край земли
Или можай. Как древние могли
То уловить, чего проходим мимо?

Не зря Христос младенцев привечал,
Считая их вернейшим из начал.
Просил пускать к нему. Из-за заботы?

Сказав не раз: «Подобны будьте детям».
И чтобы очевидное заметить
Наука раздвигает горизонты.

9
Наука раздвигает горизонты
Незнания, запутанности, лжи.
Вот тот, кто в коме – умер или жив?
Ответы у электрика в отвёртке.

Нет электричества и пациент готов
На Божий суд явиться неотложно.
Тонка материя. С ней надо осторожно!
Вот потому и не люблю котов:

Не знающие правил и законов,
Заведомо свободные бездонно,
Орут в ночи, мешая мне работать.

Да, нынче не придётся отдохнуть,
Я выдвигаюсь в самый долгий путь
От острова Буяна до Потопа.

10
От острова Буяна до Потопа
Проложена мифическая связь.
Буяна нет, осталась только грязь,
А о потопе помнит вся Европа.

Кого спросить, что было в самом деле?
Потоп всемирным мало кто признал,
Мозолят археологам глаза
Следы от регулярных наводнений.

У русских были туры на Буян,
Не часто выбирались в океан,
Но память есть, ещё потомкам хватит.

Учёным верю. Обнаружат всё.
С такою скоростью познанье их несёт
И в Трисмегисте высчитают катет!

11
И в Трисмегисте* высчитают катет,
Не запотев и даже не устав.
Я для того отверз свои уста,
Чтобы людей ободрить на закате.

Согласно герметическим законам,
Начало завершается концом.
Как Зодиак открылся нам Овцой,
Так Рыбы завершат всё обречённо.

Ещё скажу, нисколько не жалея,
Что мы живём в эпоху Водолея.
Живём однообразно, монотонно.

Нам вечно не хватает развлечений.
И люди, истово используя свой гений,
Запустят и коллаэдер адронный.

*Гермес Трисмегист — Гермес Триждывеличайший — имя синкретического божества, сочетающего в себе черты древнеегипетского бога мудрости и письма Тота и древнегреческого бога Гермеса. Символизируется треугольником.

12
Запустят и коллаэдер адронный…
Нажатье кнопки – ядрышки бегут.
Эксперимент на несколько минут,
А знать хотим не мало и не много:

Как так Господь устроил этот мир
И почему он так несовершенен?
Модель вселенной воссоздать сумеем!
Закон Гермеса к нам не применим?

Играйте, девочки и мальчики, в науку.
Вселенная – огромна ни на шутку,
Практически безкрышна и бездонна.

И где-то там, в космической дали
Мы обретём, что дома не смогли.
И улыбнётся Атлантида томно.

13
И улыбнётся Атлантида томно.
Во всю свою длину и ширину.
Не так тоскливо, как идя ко дну,
Но иронично, будто бы Джоконда.

Убитая, она ещё всплывёт.
Её когда-то погубили знанья:
Атланты с Господом вступили в состязанье.
Икар – он тоже совершил полёт.

Борясь за что-то с диким напряженьем,
Мы все одним закончим разрешеньем:
Щедра Земля, даря свои объятья.

Не райский сад, но и ещё не ад.
Как мудрые про дом наш говорят:
«Судьба, которой быть пришлось проклятьем».

14
Судьба, которой быть пришлось проклятьем,
А замышлялась жизнью для царя.
Где полыхает новая заря?
Где та волна, что вновь на брег накатит?

И жизнь сама похожа на волну –
Сначала вал, а после затихает.
Вослед врывается волна другая.
Не смерти – жизни дружка дружку мнут.

Приходит смерть питательным бульоном,
Являясь книгой жизни многотомной,
Историей и вечностью самой.

Со смертью ничего не пропадает.
Так надо ли ещё искать, страдая,
Рецепт напитка, ставшего судьбой?

15
Рецепт напитка, ставшего судьбой
Доступен и давно опубликован
И к составляющим мы не вернёмся снова.
Бери и делай, страждущий любой!

Да не уйдёт ни молодость, ни стать!
Насколько это будет аморально
От смерти отказаться изначально.
Чтобы потом её всю жизнь искать?

Наука раздвигает горизонты
От острова Буяна до Потопа.
И в Трисмегисте высчитают катет.

Запустят и коллаэдер адронный…
И улыбнётся Атлантида томно:
Судьба, которой быть пришлось проклятьем.

6. Вампиры

1
Судьба, которой быть пришлось проклятьем
Вначале обещала быть иной.
Кровавой капли хватит  нам одной,
Зачем же всю корову убивать-то?

Безвреден и стремителен укус.
Живи, о жертва, дальше размножаясь!
По капле насыщенье приближая,
К неубиенью пролагая курс.

Здесь каждый вздох гуманностью разит.
Кусающий, конечно, паразит.
В цепочке пищи каждый размещён.

Все словно оси у одной телеги.
Не выдано особых привилегий
Тому, кто был вампиром наречён.

2
Тому, кто был вампиром наречён,
Нечеловеческая выделена доля:
Он пищу выбрать для себя неволен,
Быть вечным кровопийцей обречён.

Какая мерзость быть летучей мышью!
Торчат клыки, как лезвия остры.
Живут в ночи, активны и быстры,
И ультразвуковые волны слышат!

Вдруг мне подумалось: а для чего же Ной
Такую гадость прихватил с собой?
Пока он плыл – питался не борщом…

Насколько благосклонны мы к вампирам?
Но отношенье выражено миром:
Кровь пьёт? Убить его! А что ещё?

3
Кровь пьёт? Убить его! А что ещё?
«Вампир своей слюною заражает,
И в неофита жертву обращая,
Так умножается». Где логики плечо?

Кровь кровососа жизни не имеет.
Им всем нужна одна живая кровь.
Всех заразят – кого укусят вновь?
Хотелось бы, чтоб были мы умнее…

По крайней мере стало крайне ясно,
Что кровопийцы, в общем, безопасны.
Их след в истории – ковёр кровавых пятен

Вампирьей крови. Смерть века подряд.
Чтобы убить их, выдуман обряд.
Их образ жизни людям не понятен.

4
Их образ жизни людям не понятен.
Кусают бережно и, в общем, не со зла.
И род людской – вампирова казна.
А если оскудеет вдруг, не кстати?

Тот, кто всегда живёт за чей то счёт,
Источник свято оберечь обязан.
Нельзя сосать до смерти безобразно!
Кусаемых и так наперечёт…

Но люди, от укусов сторонясь,
Кусающих всегда вгоняли в грязь,
Самозабвенно и весьма отважно.

Возможно, им не нравится процесс:
Нет раздраженья больше, чем порез.
Что кровь есть влага жизни, знает каждый.

5
Что кровь есть влага жизни, знает каждый.
А может за собой нести и смерть:
Изменится состав её на треть…
Да, в общем, про проценты знать не важно.

Артериальная является живой,
Венозную считать давайте мёртвой.
Встречали вы в пути людей упёртых?
Так лейкоциты действуют порой.

И тот, кто нас обязан защищать,
Уничтожая вирусную тать,
Бунтуют, подбивая свой итог.

Все беззащитны перед превращеньем –
И организм, не знающий прощенья,
И Дракула, вкусивший этот сок.

6
И Дракула, вкусивший этот сок,
Совсем не разбираясь в медицине,
Обязан подорваться был на «мине»,
Вкусив болезни лакомый кусок.

Любое допущение в науке,
Учёный муж обязан проверять.
Но это не касается меня.
Мне доказательства искать – сплошная мука!

Один фантаст вампиров изобрёл,
А я разрушил мифов ореол.
Глупцы бегут на сказочный манок.

Тот, кто сумел бы избежать иллюзий,
Невежества и фобий, и дискуссий
Практически бессмертным быть бы мог.

7
Практически бессмертным быть бы мог,
Любой, в ком жив незамутнённый разум.
Смешны воздействия попытки по заказу
На цельный и чужой свободный мозг.

Наш выбор – это наши убежденья.
Невежество мы верою зовём.
Но, вековечно, мнение своё
Когда приспичит, отстоять сумеем?!

Для закрепленья опыта, порой,
Мы жертвуем отчаянно собой,
На те же грабли наступаем дважды.

Нам лень души престало бы проклясть.
Но совершилось, и пристала грязь…
Беда пришла незваная однажды.

8
Беда пришла незваная однажды,
Что верою слепою назовём.
Мы истину искали днём с огнём,
Молитвами к Отцу возвыв протяжно.

Но где молить, Творец не говорил.
А пастыри, духовные вампиры,
Сбор душ ведут почти с созданья мира.
Так пастор что, у Бога фаворит?

По слабости, по глупости своей,
По стадности, по красоте идей
Кому, в конечном счёте, присягнули?

Не Господу доверились – попам.
Я знаю точно – пригодятся нам
Отлитые серебряные пули.

9
Отлитые серебряные пули
Возможно, понадёжнее свинца.
Но говорят, «у палки два конца».
Про себестоимость мы не упомянули.

А сколько денег стоит – убивать?
Осина предпочтительно дешевле.
А солнца свет? А крест святой на шее?
Вода святая, тоже не снова…

Какой-то мерзкий запах индустрии.
Пусть кое-кто живёт ещё, вампиря,
И сказок напридумают пачкули.

Как не крути, но правят всем микробы,
Одно не знаю, не встречалось чтобы
Великого мгновенно в прах вернули.

10
Великого мгновенно в прах вернули,
Уход его забвеньем обложив.
Он значим был, пока ещё был жив.
А после смерти превратился в «нулик».

Мы говорим: «Бессмертие идей»,
Бессмертные творенья вспоминая,
Да разве же у них судьба иная,
Чем гибнуть от расстроенных людей?

Расстроенных… Глубинное словечко.
Нет триединства. Только человечье.
Скорее чёрта заключим в объятья,

Чем цельности добьётся каждый сам.
Когда уже почил несчастный Хам,
Но до сих пор его остались братья.

11
Но до сих пор его остались братья.
Пускай бы даже и не воплоти,
Духовные, но, Господи, прости!
Мир разводящие, как урки, по понятьям.

Что Сатана? Он делает добро,
Желая, чтобы зло торжествовало.
Да он и то махнул рукой устало,
Взирая, как помпезно хамство прёт.

И даже Сатане, порой, обидно,
Что этим миром управляет кривда.
Её давно прогнал он от порога.

Да я не против хамов, пусть живут,
Отсасывая, несколько минут
И сотни лет, вампиря понемногу.

12
И сотни лет, вампиря понемногу,
Живут страдальцы, всё у всех крадя.
Ворьё… Не в силах  обрести себя,
Не обретут никак дорогу к Богу.

Чужая радость им беды сродни.
Чужой успех застрянет костью в глотке.
В когорты собираясь по наводке,
Как вороньё кружат кругом они.

Свою ущербность не осознавая,
Сбивают банды, группы, стаи…
Что делать то? Зовёт их чувство долга.

Ни логики, ни разума не зги.
Беда, когда усушены мозги.
Хотят остановиться, да не могут!

13
Хотят остановиться, да не могут.
Их действия в самой природе лярв*.
Они в себе несут стихийный нрав,
Нормально, беззастенчиво и строго.

Они владельцы низменных страстей.
Но просвещённый ум им неподвластен.
И лярвы только тем из нас опасны,
Кто жив животной сущностью своей.

Здоровый ум – он крепостью стоит,
Надёжный, прочный, словно монолит,
Подвижный и открытый восприятью.

Лярв уничтожить просто не дано:
Они с природой целое одно.
Не помогли молитвы и заклятья.

* http://ru.wikipedia.org/wiki/

14
Не помогли молитвы и заклятья.
Когда берёшь, то надо отдавать.
Она всегда права, природа-мать,
Неумолима и безгрешна, кстати.

Должны мы научиться просто жить,
Лярв не впуская, в жертв не превращаясь,
Но и с природой чутко сообщаясь,
По силам нам любые виражи,

В которые упорно жизнь вгоняет.
Но здесь уже история другая:
Понять придётся почему мы платим

За каждый шаг, за каждый взгляд, за мысль…
А кредитором выступает жизнь.
Судьба, которой быть пришлось проклятьем.

15
Судьба, которой быть пришлось проклятьем
Для тех, кто был вампиром наречён.
Кровь пьёт? Убить его! А что ещё?
Их образ жизни людям не понятен.

Что кровь есть влага жизни, знает каждый.
И Дракула, вкусивший этот сок,
Практически бессмертным быть бы мог,
Беда пришла незваная однажды.

Отлитые серебряные пули
Великого мгновенно в прах вернули.
Но до сих пор его остались братья.

И сотни лет, вампиря понемногу
Хотят остановиться, но не могут!
Не помогли молитвы и заклятья.


7. Наука

1
Не помогли молитвы и заклятья
Остановить физическую смерть.
Земля имеет воду, магму, твердь,
Ядро, что держит нас и в небе катит.

Мне нравится «Ядрёная земля».
Здесь глубина! Наука докатилась:
Заведомо конца предвидя близость,
Теперь уже исследует себя.

Ведётся речь о разных инструментах,
О сопромате и других моментах…
Нет, Пифагору это и не снилось!

Он ввёл расчёт и нормы цифровые.
Самостоятельно. Свободно. С гордой выей
И впредь не призывая Божью милость.

2
И впредь не призывая Божью милость,
Провозгласили люди атеизм.
Отказ от Бога. Полный ленинизм.
Ржал Сатана: «Всё до меня скатилось!»

А что не так? Мы, Бога зачеркнув,
Кому бразды правления отдали?
Контроль над миром держим мы? Едва ли…
Нам в этом мире жизни пять минут.

Но говорят: «Нам жить сто двадцать лет».
И «долголетию почти предела нет».
Сопреет сено, превратится в силос.

Перерождение – великая стезя.
Как происходит – нам узнать нельзя.
Наука к разработкам подключилась.

3
Наука к разработкам подключилась,
Познанье мира превратив в игру.
Учители явились и гуру.
Всё б ничего, когда не одержимость.

Явлениям навесив ярлыки
И разбросав полученный «Конструктор»,
Порой мудрее Господа, как будто,
Куда идём мы, поступью легки?

Великолепна женщина! Она
Воссоздавать природой создана.
Пусть пользу сосчитает математик

От женского умения рождать,
Как и от тучи, матери дождя.
Благослови, Господь, её занятья.

4
Благослови, Господь, её занятья,
Той сущности, что жизнью нарекли.
С момента зарождения Земли,
Её съедаем, продаём и тратим.

Да, мы идём естественным путём.
Давал же нам Господь благословенье
На размноженье и употребленье
Того, что сконцентрировалось в нём.

Одна беда. Забрать решили знанья,
А лучше бы спросили пониманья,
Как выткан Господом Божественный ажур?

Сидим себе, в песочнице играясь,
Лбом в стену беспрерывно ударяясь.
Путей в науке много чересчур.

5
Путей в науке много чересчур.
Что есть наука? Дочь ошибок трудных,
А также результат идей приблудных
И глупость, возведённая в абсурд.

Я, с вышины последних изысканий,
Хотел сказать про инопланетян,
Про экстрасенсов, снова про Буян,
Где есть что хочешь, всё. Помимо знаний.

Так повелось, что знания стяжая,
И наши скорби только умножая,
Мы микрокосм хотим узнать бездонным.

Мир, над которым даже Бог не властен,
Тихонько разбираем на запчасти.
Рассвирепели  синхрофазотроны.

6
Рассвирепели синхрофазотроны.
Уран не самый страшный элемент,
Плутонию он только до колен.
А сколько их ещё, не укрощённых?

Я, восторгаясь, вожделённо жду
Не новых совершений и открытий,
А одного весомого событья –
Когда на Солнце проведут межу.

Располовинить свет напополам.
Тогда в достатке станет места нам?
Мы так грешны, что негде ставить пробы…

По повеленью властвуем над всем.
Да. Человек и глух, и слеп, и нем,
Нутром своим являя образ бомбы.

7
Нутром своим являя образ бомбы,
Адам, что означает – человек,
Не зная Библии, заветов, прочих вех,
Пошёл своим путём. Путём особым.

Неподчинение и твёрдое ИМХО.
Здесь Сатана, зависимый, взбесился.
Конечно, если б был он пародистом,
Творенье Божие оспаривать бы мог.

Но Бог и тот зависим от Адама.
Факт непризнания уже такая драма!
Творил… А в воскресенье – перекур.

Как странно: наши милые улыбки,
Всем раздаваемые в нашем мире зыбком,
Напоминают Дьявольский прищур.

8
Напоминают Дьявольский прищур
Бойницы наших осветлённых окон.
Энергию забрали от чего-то,
Во всё живое загоняя щуп

С единственною целью обуздать,
Проверить, кто ещё не поделился?
Настроенные вечно на мздоимство,
И ждущие, когда падёт звезда

Несбыточного и простого счастья.
Мы Господа хулим и ждём участья,
В судьбе своей сермяжной, просторечно,

Которую мы именуем грузом,
Приравнены и нищий с толстопузом.
Кто враг нам? Кто желает жизни вечной?

9
Кто враг нам? Кто желает жизни вечной,
Заботливо мучения продлив?
Заведомо сосчитанные дни
Бегут неспешно или скоротечно.

Обилие таблеток, формул, трав,
Что обещает жизни нам продленье,
Является, по сути, преступленьем
И ущемлением природных наших прав.

Мечтаю я в природе раствориться!
А может, возродиться гордой птицей.
О чём страдать, коль всё вокруг конечно?

Кто ближе нам: наш Бог неосторожный,
Бессмертие дарящий безнадёжно,
Иль тот, кто поступает человечно?

10
Иль тот, кто поступает человечно,
Внушая нам возможность перемен.
По завершенью цикла «Тлен – не тлен»?
Нет эликсира на лотках аптечных.

Гореть в аду кому-то суждено.
А быть в раю покажется наградой?
Пусть это ложь и мы не знаем правды.
До смерти и узнать нам не дано.

Воздастся, априори, нам по вере.
Как алгеброй гармонию проверить?
А у Пандоры ящик был пустой…

Коль Бог один, да и к тому единый,
Он с нами продолжает поединок,
Смерть подарив, измученный толпой.

11
Смерть подарив, измученный толпой
Неверящих, ленивых, подлых, лживых,
Охваченных бессмысленной наживой,
Господь явился к людям на убой.

Отважно он ступил на смертный путь.
Три дня мир глупо прозябал без Бога.
Сам Сатана затих в своих чертогах,
Пытаясь тоже выжить как-нибудь.

Дуалистичность* больше не модна.
От триединства* пухнет голова.
А тетраграмматон* побольше трети?

А Пятикнижие важнее, чем заветы?
А семь чудес, восславленных по свету?
Открыты перспективы после смерти.

12
Открыты перспективы после смерти.
Коль бесконечно общее пространство,
То где-то быть должно и постоянство.
От безграничности слегка впадаю в трепет.

Мне Божий замысел уже предельно ясен:
Над миром всем Он сам уже не властен.
А самотёком жизнь пускать опасно.
И он имеет множество вакансий.

На должности богов, чертей, святых,
Царей, убийц и пастухов простых.
Основы жизни, как всегда, на тверди.

И жизнь заразна. Дышим кислородом,
Но существуют и другие формы.
Неисповеданные. Просто вы поверьте.

13
Неисповеданные. Просто вы поверьте,
Не всё доступно нашему уму.
Вот, к слову, фотографию возьму
И нахожу отличия в портрете.

Оригинал немного не похож.
Мы под влиянием долей секунды.
И, зная их значение, подспудно
За рубль принять готовы медный грош.

Не всё то явь, что было показным.
И то, что видим, чаще просто дым.
Порой волна сильнее, чем прибой.

Не голове, но чувствам доверяя,
Всё ищем: где же истина иная?
Кто тайну знал, унёс её с собой.

14
Кто тайну знал, унёс её с собой.
Учение, конечно, недоступно.
Свод знаний, нам вручённый совокупно,
Уходит, как обычно на пропой.

Есть мелочь скромная, что называем совесть.
Она порою действенно язвит,
Как самый откровенный паразит,
Пусть возмущаясь, но не многословя.

Понаторев на разнице наук,
Давая жизни худшую из мук,
Обречены не создавать, а тратить.

Господь, возможно, тоже был не прав,
Свои созданья от себя прогнав,
Не помогли молитвы и заклятья.

15
Не помогли молитвы и заклятья!
И впредь не призывая Божью милость,
Наука к разработкам подключилась,
Благослови, Господь, её занятья!

Путей в науке много чересчур!
Рассвирепели синхрофазотроны,
Нутром своим являя образ бомбы,
Напоминают Дьявольский прищур.

Кто враг нам? Кто желает жизни вечной?
Иль тот, кто поступает человечно,
Смерть подарил, измученный толпой?

Открыты перспективы после смерти
Неисповеданные. Просто вы поверьте,
Кто тайну знал, унёс её с собой.

8. Вера и жизнь

1
Кто тайну знал, унёс её с собой.
Зачем же разбазаривать бесплатно,
Раздаривая знанье безвозвратно,
Побитой картой выбросив в отбой?

Да, нам хватает истин прописных.
Бесценность никогда не отвергая,
Всё ищем свежую, наивно полагая,
Что свежая оригинальней их.

Доступность и бесплатность – две беды.
Не дорожим, пока не отдадим,
Хотя бы рубль за предмет грошовый.

Мы понимаем, что живём взаймы,
Заранее на смерть осуждены,
Но веруя в бессмертие душою.

2
Но веруя в бессмертие душою,
Находимся в плену реальных благ:
Металлов, минералов и бумаг,
Гордясь своею долей небольшою.

Жить так, как будто завтра все умрут,
И ты же в том числе, конечно, первый,
Невыгодно, противно, мерзко, скверно,
Короче говоря – напрасный труд.

Но под ногою остаётся след,
Определяющий решающий ответ:
Мы люди или что-либо другое?

Не будет завтра чистого листа.
А к вечеру, чудовищно устав,
Не обретаем должного покоя.
3
Не обретаем должного покоя
Достаточно, как будто, пробежав,
То в гору, то по лезвию ножа,
Трусцою или пущенной стрелою.

Опасней что? Не двигаясь стоять?
Бежать ли, разрывая в клочья бронхи?
Мы смелые, путей не ищем лёгких.
А в сущности похожи на телят.

Идём на водопой путём привычным.
Из стада выбиваться неприлично:
Кнутом оходит ревностный ковбой.

Свободы каждому в известной мере хватит,
Пока живём в эпоху демократий.
Так что бессмертным может быть любой.

4
Так что бессмертным может быть любой,
В ком есть ещё «желанья и порывы»,
Пока он тянет лямку или жилы,
Не покидая жизненный «забой»,

Расслабиться себе не позволяя,
Не прожигая жизнь, и не кутя,
Упорно, предпочтительно – шутя,
Любя и даже искренне страдая,

Он будет жив желанием своим.
Забота часто вечности сродни,
Когда она всемерна и чиста.

И пусть сегодня жертвенность не в моде,
Но много светлых есть ещё в народе,
Кто выбирает сторону Христа.

5
Кто выбирает сторону Христа,
На «этот свет» нисколько не надеясь,
К загробной жизни больше тяготея,
Мечтает перед Господом предстать

И получить набор загробных благ,
Перечислять который не берусь,
Кому нужно, тот знает наизусть.
Крест реет над Голгофой, словно флаг.

Из древа жизни вырезанный крест,
Вознесший Иисуса до небес.
Не мщенье за убийство, но прощенье!

Учения различны, только суть
Тому не закрывает к свету путь,
Кто проповедует о перевоплощеньях.

6
Кто проповедует о перевоплощеньях,
По сути сообщает о труде,
Который нужно совершить в себе,
Для завершенья самоочищенья.

Чем чище и духовней индивид,
Тем вероятней станет восхожденье
И в лучшей доле новое рожденье.
Примерно так буддизм говорит.

В конце этапов, очевидно, будет
Слияние со всемогущим Буддой.
Финал вполне достойный уваженья.

Но чтобы искушенья побороть,
Аскетом надо стать, терзая плоть.
Бессмертья нет без смертного  мгновенья.

7
Бессмертья нет без смертного  мгновенья.
У цикла жизни свой круговорот.
И отдаляясь от одних ворот,
К другим идём, не ведая сомненья.

В потоке времени в неведенье кружа,
Не сознавая дат и направлений,
Порою становясь самой Вселенной,
Не чувствуя, не видя, не дыша.

Проходим очищение душой
За сорок дней. Период небольшой.
Но где нам приготовлены места,

И соткано ли жизни полотно?
До срока не узнать, не суждено,
Как без рожденья смертными не стать.

8
Как без рожденья смертными не стать…
Но смерть готов считать я переходом,
Ещё верней, налогом подоходным,
Разделом «Итого» в конце листа:

Как жил, что делал, бытность отбывая?
В небесной канцелярии отчёт
По капиллярам власти протечёт,
Для взвешиванья образ создавая.

И будет по заслугам воздано:
Тебя признают либо гуано,
А может быть и тем, кто жил служа

Божественная воля безгранична.
Не все вопросы он решает лично.
Жизнь можно бесконечно продолжать.

9
Жизнь можно бесконечно продолжать,
Её явив бессмысленною пыткой.
Но вспоминаю с грустною улыбкой
Про судьбы звёзд и мировых держав.

Горели звёзды ярко, не чадя,
Свой свет годами мерно изливая…
Но, взрыв – звезда как будто пропадает,
Похоронив соседей и себя.

Империи, миры объединяя,
Собою средоточие являя
Рабов, кто верхних должен ублажать.

Но рассыпаются горстями чечевицы.
Нам зрелищем осталось насладиться,
Слегка от возбуждения дрожа.

10
Слегка от возбуждения дрожа,
Мы правды меж собой перемежаем,
Слагая в истину, но не соображая,
Что надо прессовать, точнее жать.

Правд много, как людей на белом свете.
А квинтэссенцию я искренне люблю:
Она всегда равняется нулю,
Единственному чуду на планете.

Ноль - то, чего не может даже быть.
Он тормоз, стопорящий нашу прыть.
Определение ему дано не нами.

Он ничего и всё, одновременно.
Кузнец куёт железо постепенно,
В горниле роясь голыми руками.

11
В горниле роясь голыми руками,
Немыслимо ожогов избежать,
От боли позже дико завизжав,
Кого винить, когда залезли сами?

А истину искать всегда сложней.
И мудрость вычисляется по шишкам.
Да, человек пока ещё мальчишка
По счёту с основанья земнодней.

Когда-то в мире не было Земли…
И звёзды загореться не могли.
Что взорвалось однажды облегчённо?

Но жизнь, образовавшись в этот миг,
Явилась. Я одно пока постиг:
Зеркалится жизнь смертью удручённо.

12
Зеркалится жизнь смертью удручённо,
Маячит, как логический конец.
Рождаясь, почему кричит малец,
Надрывно и немного возмущённо?

Смерть не способна причинить нам боль.
У жизни поострее будет жало.
Вот смерть пришла открыто, без забрала…
Имеет опыт многовековой.

Влюблённая в страдальцев горячо
Уверенно подставила плечо,
Так искренне и нежно – утончённо.

Как хорошо, что механизма нет,
Который, скажем, через триста лет
Сломать баланс помог бы обречённым.

13
Сломать баланс помог бы обречённым
Никто иной, как лично Сатана.
Земля ему навечно вручена.
А чем же править, если не вручённым?

И человек, по сути, всё же зверь.
Земля уже давно осатанело
Мечтает сбросить паразита с тела,
Не самую большую из потерь.

По статусу не больше, чем слуга,
Хозяина причислив ко врагам,
В сундук хозяйский руки запускаем

Имущество бесценное крадя.
Вот и придумали игрушку для себя –
Почти волшебный философский камень.

14
Почти волшебный философский камень,
Что существует в четырёх мирах
И может воскресить сожжённый прах,
На первый взгляд мифичен, но реален.

Он должен быть по  формуле одной
Во всех мирах одновременно создан.
Желательно, чтоб помогали звёзды
И чтобы был у Бога выходной.

А дальше – по любому из рецептов,
Которые давно хранят адепты
В трактирах у дороги столбовой.

Но соискатель пьяный или трезвый,
Искания продолжит бесполезно:
Кто тайну знал, унёс её с собой.

15
Кто тайну знал, унёс её с собой.
Но веруя в бессмертие душою,
Не обретаем должного покоя:
Так что, бессмертным может быть любой?

Кто выбирает сторону Христа,
Кто проповедует о перевоплощеньях…
Бессмертья нет без смертного мгновенья!
Как без рожденья смертными не стать.

Жизнь можно бесконечно продолжать,
Слегка от возбуждения дрожа,
В горниле роясь голыми руками.

Зеркалится жизнь смертью удручённо.
Сломать баланс помог бы обречённым
Почти волшебный философский камень.

9. Калиюга

1
Почти волшебный философский камень
Собой напоминает порошок,
Его реальность может вызвать шок, -
Сегодня есть. Имеет и названье.

Не так давно вновь обнаружен был.
Его именовали «красной ртутью»,
Но мир стоял тогда на перепутье*
И, слава Богу, погасили пыл.

Следы опять приводят нас в Россию.
Такой трагедии мы точно не просили.
Нам выжить как-то надо, что ещё?

Вернулись к божеству от святотатства.
И камень, возвращая нам богатство,
Катализатором когда-то наречён.

* 90-е годы отмечены сделками по «красной ртути» в немыслимых количествах. Все они успешно похерены, и красная ртуть объявлена несуществующей. Так ли?

2
Катализатором когда-то наречён,
Тот, кто процессы резко ускоряя,
В реакцию как будто не вступает
И в связях тоже не был уличён.

Пример из жизни? Сталин, Гитлер, Ленин
Так раскрутили дикий маховик,
Что мир не просто изменился в миг,
А стал судьбой для многих поколений.

Они не сознавали, что играя
Роль, отведённую, ни что не выбирая
В итоге оставались ни при чём.

Само собою всё происходило.
Похоже, тот, кто обладает силой
Был к синтезу наукой привлечён.

3
Был к синтезу наукой привлечён
И атом. Не прошло ещё лет ста,
Но он теперь могущественным стал,
Хотя прогрессом был порабощён.

Машин эпоха. Лучше не сказать.
А на санскрите это – Калиюга.
Всё то, что ставим мы себе в заслугу,
На самом деле – смертная стезя.

Имея четверть нужной доброты,
Но пребывая с Господом на «ты»,
Не лучше, и не справедливей стали.

Так длится лет примерно тысяч пять.
Что только мы не взялись применять
Для изменения свинца, сурьмы и стали.

4
Для изменения свинца, сурьмы и стали
Не пригодится синхрофазотрон.
В реальности разогнанный протон
От нищенства избавит нас едва ли.

Создать какой-то новый элемент,
Энергию безумно выделяя…
Но мы её мгновенно потребляем,
Как ни смешно, почти в один момент.

Эпоха расщеплений правит нами.
А нам казалось, что мы правим сами.
Решение не кажется простым.

Вот в сказке говорится про Кощея:
Волшебный посох при себе имеет,
Чего коснётся – станет золотым.

5
Чего коснётся – станет золотым
Век золотой… Эпоха золотая.
Дороже ценности, чем золото бывают?
И нищета не делает святым.

Мир продавцов. Ремесленник в загоне.
Главнейший – кто умеет продавать.
Теперь почётной стала голова,
А руки золотые - суть изгои…

Мне скажут, что сгущаю краски я.
Картина чёрно-белая моя.
За то готов лишённым быть причастья.

Стяжателей встречаю каждый миг.
К правленью золота давно уже привык.
Но сколько золота достаточно для счастья?

6
Но сколько золота достаточно для счастья?
Всё вырастает мировой запас,
Гуляет золото, но как-то мимо нас.
Не суждено, похоже, повстречаться!

Добыты в сумме миллионы тонн,
Но для чего оно в ларях хранится?
А как же без него и зверь, и птица?
Кто скажет, что он в золото влюблён?

И олигархов больше с каждым днём.
Мы правильной дорогою идём.
Вот скоро с кризисом придётся распрощаться.

Так процветанье вломится в наш дом
И благоденствие. И верится: потом
Богатыми все станут в одночасье.

7
Богатыми все станут в одночасье
И равенство наступит, наконец.
Примерно так хотел бы Бог-отец,
К своим созданьям проявив участье.

Все люди – братья. Истина стара.
Но красть всегда удобней, чем работать.
И все крадут чего-то у кого-то…
Виновны люди? Нет – она, ПОРА.

Эпоха Кали – время разрушений.
Всего и вся. Искусств и творений.
Мораль и та, развеялась, как дым.

Чем успокоить? Что над миром рея,
Невольно человечество стареет,
А хочется остаться молодым.

8
А хочется остаться молодым.
Вернуть себе забытые лобзанья,
Ошибки юности и самоистязанье,
Любови первой пыл, что был пустым.

Пять тысяч лет живём мы в Калиюге.
Четыреста осталось… Нет, не лет,
Но тысяч лет. Идя путём побед,
Разочаровываясь в каждом и друг в друге.

Сегодня расцветает потребитель,
А по большому счёту – истребитель.
Чего, зачем? Да не об этом речь.

Достойно, выгодно, надёжно и удобно,
Сказать про человека, что угодно,
Забыть про всё и правдой пренебречь.

9
Забыть про всё и правдой пренебречь.
Алмазы можно заменить подделкой.
Ложь иногда бывает очень мелкой,
Но груз её не скинуть с наших плеч.

Ответственность когда ещё наступит?!
А нам сегодня выгода нужна.
И если так, какого же рожна
Толочь за правду глупо воду в ступе?

Иной глупец полезет в круговерть,
За убежденья страждя умереть,
Вцепившись в них неистово, как клещ…

Живём, во всё теряя мерно веру.
Неведенье господствует, наверно.
Действительно, а что ещё беречь?

10
Действительно, а что ещё беречь,
Коль часто жизнь – разменная монета?
Да разве стоит говорить об этом,
Когда всего ценнее в мире – ВЕЩЬ?

Должны мы эксклюзивно обладать,
Не важно чем: хоть маркой, хоть бутылкой…
Иметь. И всё. Диагноз страсти пылкой,
Что согревает даже в холода.

Рабы страстей и страстные рабы
Невежеством и глупостью горды.
Подобны Богу были, даже знали,

Что мы не обезьяны, а важней…
А огорчимся ли, в расцвете дней
Узнав, что мы живём в эпоху Кали.

11
Узнав, что мы живём в эпоху Кали,
Где жизнь неизмеримо коротка,
Вот потянулась за пером рука –
Глядишь, а жизнь твою уже забрали.

И мы спускаем жизнь на тормозах.
А четырёх своих дождёмся тысяч!*
Порой мы даже «счастия не ищем»
И крыльями не можем сделать взмах.

Действительность – суровый аргумент.
А был ли в жизни хоть один момент,
Чтоб жизнь текла, ничем не угрожая?

Да, далеко, однако, до Богов,
Содружество, сообщество лохов.
Нам суждено творить, уничтожая.

* во время Золотого века или Критаюги продолжительность жизни человека составляет 4000 лет. Эпохи поочерёдно сменяют друг друга.

12
Нам суждено творить, уничтожая
То, что не нами произведено.
И ясным представляется одно:
Забвение нам тоже угрожает.

Кто вспомнит нас и по каким делам?
Каким придёт важнейшее открытье?
Мы чтим великих, модных, знаменитых,
Наученные правильным словам.

Меняет время даже идеалы.
И то, о чём толпа вчера рыдала,
Наивностью сегодня поражает.

Яд образованности души исказил.
Найти мы сможем из последних сил
Противоядие, друг другу возражая?

13
Противоядие, друг другу возражая,
Не отыскать ни в небе, ни в воде,
Ни под землёй, ни в атоме – нигде.
Гордыня долу высших принижает.

И принимаем мы самообман
За достижения, успехи и победы.
Но Калиюга добавляет беды,
Ссыпая к человечеству в карман.

А может быть в особую копилку,
Спокойно мстя, пока искатель пылкий,
Суть приукрасит новыми мазками.

Что ждёт – даны давно ответы.
Заведомо понятно, что не это
Столетьями алхимики искали.

14
Столетьями алхимики искали
Не новизны, иную благодать.
Но чаще результатами труда
Становится деньгами обладанье.

Без мастера алхимик усечён.
И нынешний учёный не способен,
Не проведя Работы* над собою,
Быть к пользованью камнем привлечён.

Пути предельно чётки и просты:
Бездушные искатели пусты,
Пока внутри искры не возникает.

Всё, что угодно – но не покорять.
Алхимик, что творит себя, граня, -
Почти волшебный философский камень.

* В трактовке алхимической науки: Работа – процесс постижения истины и слияние с природой, с целью перерождения в новом высшем духовном качестве.

15
Почти волшебный философский камень
Катализатором когда-то наречён.
Был к синтезу наукой привлечён
Для изменения свинца, сурьмы и стали.

Чего коснётся – станет золотым,
Но сколько золота достаточно для счастья?
Богатыми все станут в одночасье,
А хочется остаться молодым!

Забыть про всё и правдой пренебречь.
Действительно, а что ещё беречь,
Узнав, что мы живём в эпоху Кали?

Нам суждено творить, уничтожая.
Противоядие,  друг другу возражая,
Столетьями алхимики искали.

10.  Скрижали

1
Столетьями алхимики искали
Мир запустивший призрачный рычаг.
Ведь кто-то сделал этот первый шаг,
Наивно, мудро, глупо изначально?

Как будто просто раскрутил юлу.
Да всё равно она на землю рухнет!
Ассортимент в меню у высшей кухни
Ошмётками разбросан на полу…

Пульсация – основа из основ.
Непрерываемо теченье наших снов.
Но разум выступает, как броня.

Себе не веришь? Так поверь врагам.
Мы ищем истину? Уже досталось нам:
И находили, снова хороня.

2
И находили, снова хороня
Суть Тота, Трисмегиста и Гермеса.
Их как бы нет, но быть имеют место,
Незримо тайны древности храня.

Мы разве за богов переживаем?
Списали. Их давно постиг коллапс.
Единый Бог, он согревает нас,
Отводит и страданья, и печали.

Убиты боги и богини вслед.
И мерзостней занятий больше нет,
Как убивать богов, чертей дразня.

И вечно властелином выступая,
Адам бессмертный людям открывает
Не эликсир, но таинство огня.

3
Не эликсир, но таинство огня
Нам открывает путь к перерожденью.
Испытывая космос на терпенье,
Живём, себя в небытиё маня.

Сожжённый прах, как белый чистый лист,
Ни тления не знает, ни распада.
Быстрей в природу возвратиться надо,
Единственный надёжный организм.

Мы мысли разбираем на слова,
И мудрости попробовав едва,
Боготворим, кто нас опережает.

Но жизни бесконечен марафон.
Его и преподносят как закон
Не заповеди даже, но скрижали.

4
Не заповеди даже, но скрижали.
Не те, что Моисей сумел разбить,
Древнейшие. Имеют место быть…
И Тоту, говорят, принадлежали.

Каких-то тридцать восемь тысяч лет.
Куда мы с нашим обликом морали?
Усердно так планету замарали,
А Тот, к чему-то говорил про свет.

Всё то, что было сказано вначале,
Позднее в книгах просто переврали,
И ложь сегодня правит повсеместно.

Но выкинув вручённые ключи,
Про главное мы тоже промолчим.
Нет тайн, науке больше неизвестных.

5
Нет тайн, науке больше неизвестных.
Подлее ничего нет, чем корысть.
Прихватит и уже сползаешь вниз,
К отбросам, что законно и уместно.

Кто мудрости желанием горит,
Отбросив всё ненужное однажды,
И преисполненный духовной жажды,
Когда-то укротит свой аппетит.

Скрижалей сохраняется двенадцать.
Мы в десяти способны разобраться.
Но вечно недоступны будут две.

Они ступени высшего порога.
Не потому ль учеников, во имя Бога,
Христос просил: «Молчите обо мне»?

6
Христос просил: «Молчите обо мне»
Когда он Бог, чего ему бояться?
А враг один – насмешники, паяцы.
Осмеянный, он проклят по судьбе.

Когда пришёл с великою идеей,
Серьёзность доказать свою сумей,
Авторитетом нескольких людей
Прикрывшись для надёжности вернее.

Ещё нужны тебе ученики.
Апостолы не каждому с руки.
И чудеса, чтоб люди стали млеть.

И смерть, чтоб у народа на виду.
Чуть позже почитатели придут.
Хайям сказал, что истина в вине.

7
Хайям сказал, что истина в вине.
А говорил ли только про напиток?
Так совесть нам готовит массу пыток,
При полной и рассерженной луне.

Взошла она – и как-то плохо спится.
Потоки дум, под ложечкою зуд…
И мысли про последний высший суд.
Да, прав Хайям: хотелось бы напиться.

Скрижали изумрудные целы.
Их тексты человечеству ценны.
Но их значение пока что неизвестно.

Атлантов мудрость в них заключена.
Та, что не подчиняют времена.
Просты слова. И спорить неуместно.

8
Просты слова. И спорить неуместно.
Что ни название, то просто слово «ключ».
А был ли Тот действительно могуч,
Прочтите сами, если интересно.*

Таких глубин не ведает никто.
И даже прикасаясь осторожно,
Огнём священным так обжечься можно,
Что выгорит активнейший нейрон.**

Так мудрости, по капле добывая,
Вдруг понимаем, что она другая,
Не та, какой казалась нам сперва.

И мы упорно, истово, без лени,
Всё ищем истину десятки поколений.
Но так ли были поняты слова?

* http://www.surajamrita.com/tablets/tabletsContent.html
** нейрон – клетка, способная вырабатывать нервные импульсы и передавать их другим клеткам

9
Но так ли были поняты слова?
Свой новый смысл в понятия влагаем,
Чем истину подчас опровергая,
Мир воссоздать пытаемся снова.

Но то, что вечно – невозможно дважды.
Мы атомы, включённые в кольцо.
И где-то миражи, в конце концов,
Отмеченные на Земле бумажно.

Любой удар уже предвосхищён.
Пыльцой на лапках проносясь у пчёл,
В пергу мы превращаемся едва,

Как сносят нас с завидным постоянством,
Давая время, место и пространство
Нужна для размышлений голова.

10
Нужна для размышлений голова.
Не только для ношения картуза.
Есть вариант. Возможно жить «от пуза».
Ну а куда тогда девать права

На богосходственность и миром управленье?
Себя иной Гермесом ощутив,
Такой способен затянуть мотив,
Что звёзды станут гаснуть в изумленье.

Как не сказать сейчас про вразумленье,
Вручённое бесплатно наставленье,
Тем, кто отдал нам в руки бренный мир?

Червями будем съедены когда-то,
Пройдём ли путь без времени, без даты…
А нам душою хочется в эфир.

11
А нам душою хочется в эфир
Не дом родной, но видимость покоя.
И есть в нём что-то нежное такое,
Что отзывается дрожанием всех фибр.

Впадать в непредсказуемый экстаз,
Что смертью называем в обиходе,
Физически принадлежа природе,
И жизнью огранённый, как алмаз,

Не богочеловек приходит в жерло.
Но суть его духовная, наверно.
Такую правду нам несут скрижали.

Возможно, человечество простя.
Войти в альков, где можно жить не мстя.
Во сне сто раз туда мы попадали.

12
Во сне сто раз туда мы попадали,
И Альтер эго искренне любя,
Всегда достойно вознося себя
Естественно, прицепленным на тали.*

Духовный труд кому необходим?
Вот даже в йогах будут единицы.
Умеющие с Буддой единиться,
А мы живём, сжираем и смердим.

Смешно ещё признание в страданьях.
Когда же обретём мы пониманье,
Что вновь нам шанс на возвышенье дали?

Но мы вольны не слушаться закона.
Над глупостью своей вздыхаем томно
И видели заоблачные дали.

* грузоподъёмный механизм

13
И видели заоблачные дали,
Чертей явленье, инопланетян.
А может просто скучновато нам,
Вот и тарелки вдруг поналетали?

Как мы для жизни силу обрели?
Огромен мир. Что плакать огорчённо?
Так Сириус, немного облегчённый,
Становится создателем Земли.

Ось мира есть. Да что её искать?
Не можем развернуть мы время вспять.
Не нам играть Божественный клавир.

Героев было много, подлецов.
Как всем хотелось разорвать кольцо!
И ничего, не изменился мир.

14
И ничего, не изменился мир.
Есть то, что человеку не подвластно,
Да невозможно дерзко, безучастно
У гроба развернуть ещё и пир!

Когда к другим проснётся состраданье,
Что душу рвёт, на подвиги маня,
Вступает в силу магия огня,
Как боль и неуёмное желанье.

А почему на небе столько звёзд?
Кто души смертных в небо перенёс?
Где Вечность появляется ростками?

Но почему же только на Земле,
Ища ответа, находясь во мгле,
Столетьями алхимики искали?

15
Столетьями алхимики искали
И находили, снова хороня,
Не эликсир, но таинство огня.
Не заповеди даже, но скрижали!

Нет тайн, науке больше неизвестных.
Христос просил: «Молчите обо мне!»
Хайям сказал, что истина в вине…
Просты слова. И спорить неуместно.

Но так ли были поняты слова?
Нужна для размышлений голова.
А нам душою хочется в эфир.

Во сне сто раз туда мы попадали
И видели заоблачные дали…
И ничего! Не изменился мир.

11. Вирус жизни

1
И ничего, не изменился мир.
Парит себе в потоке колебаний,
Пульсирует, вздыхает на прощанье…
Когда-то завершается и пир.

Хозяин прячет списки приглашённых,
Не зная сам, чем кончится пикник.
А если кто без спроса в дом проник,
Есть действий свод, законом разрешённых.

Непрошенных причислим мы к ворам.
Давно уже запомнить бы пора:
Любое шевеление заметно.

Мир сотрясая голосом своим,
Мы что-то про находки говорим.
Искания не проходили тщетно.

2
Искания не проходили тщетно.
Любой процесс быть должен награждён.
Как много в мире благодатных жён,
Гораздо больше, чем дщерей бездетных.

Так по трудам даётся результат.
И ищущий, бесспорно, обретает,
Но неизменно, сторона другая –
Приходят и последствия наград:

То зависть, злоба, сплетни и интриги.
Любой, кто славы достигает мигом,
Готовься и к реакции ответной.

Не тайной преисполнены дворцы,
Но в мире остаются мудрецы,
Служившие науке беззаветно.

3
Служащие науке беззаветно
Препятствий никаких не признают.
Им важен сам процесс, как нужный труд,
И результат полученный, конкретный.

Вы смейтесь громко. Разве не смешно,
Что раскроив чужое на запчасти,
Ещё хотим найти немного счастья,
Идя ко дну и видя это дно?

Да, дух исканий – неискореним.
Но что же понимается под ним?
Искателей по свету пруд пруди…

Докучливых, сметливых и проворных,
Которым посчастливилось повторно:
Сумели воссоздать и андрогин.

4
Сумели воссоздать и андрогин,
Но вновь себе подобных убивая,
Уже «ничто» на службу призывая,
Всё также Богом человек гоним.

Не судит Он: когда вручил игрушку,
Надеялся детей своих развлечь.
Но очень резко изменилась речь,
Когда дитё придумало и пушку.

Понять бы нам своё предназначенье…
Но держимся простейшего ученья:
Жить по инструкции, вернее – по подсказке.

Мы можем даже бытность превозмочь,
И воду в ступе тоже истолочь.
Реальность часто превосходит сказку.

5
Реальность часто превосходит сказку
Нас жизнь манит, наградами блестя.
Нам врут, хамят, порою даже льстят…
Но вместо жвачки мы жуём замазку!

Всё, что мы знаем – только суррогат,
А истина, как прежде, недоступна.
И продолжая жить ещё преступно,
Изобретаем новый агрегат.

Прогресс пыталась церковь тормозить.
Да, обух плетью не перешибить!
Так церковь, человечество любя,

Из века в век упорно выживала,
Вот отдавала человеку мало
Всё зная, в искушениях бредя.

6
Всё зная, в искушениях бредя,
Поддерживаем наши заблужденья.
В угоду им всегда без сожаленья
С водой готовы выплеснуть дитя.

Но мудрость проявляется цветеньем
Простого незаметного цветка,
И может ядом стать у паука,
И мёдом у пчелы самозабвенной.

По жизни больше знаем огорчений.
А почему бы ни признать ученьем,
Истлевшие страницы теребя,

Всю нашу жизнь земную, как экзамен,
И пользуясь душою и мозгами,
Преодолеть, суметь сдержать себя?

7
Преодолеть, суметь сдержать себя,
Стать выше общепринятых устоев.
Нет, мудрость – это дело непростое.
Чем ближе мы, - тем дальше, подходя.

Тот призывает к постиженью сути:
Воздерживаться надо от еды,
Пока желанье есть не покорим,
Души оковы скинуть недоступно.

Ничто иное тело, как планета.
Когда ты достигаешь мудрость Света,
Тьма – покрывало сути и подсказки.

Своё сознанье протяни из тьмы,
Ты с Космосом способен быть един
И отдалить ненужную развязку.

8
И отдалить ненужную развязку:
Достаточно бессмертия души,
От массы тел и так Земля трещит,
Реально, а не в детской глупой сказке.

Материки дрейфуют, не шутя.
Вслед – магмой изливаются вулканы.
Всё чаще возникают ураганы,
Чуть раздражённо смерчами крутя.

Мы в мудрости подняться не способны,
Себя слегка признав богоподобным,
Сам человек над истиной брюзжа,

Нелепой жизни жаждет продолженья,
И нарожденья новых поколений…
Мала Земля, бессмертных содержать.

9
Мала Земля, бессмертных содержать.
Мы, инстинктивно это понимая,
Себе подобных вечно убиваем,
А чем земля чужая хороша?

Пускай бы это даже и пустыня,
В ней конкурент завистливый живёт.
Неровен час, и этот живоглот
На нас войной пойдёт своею силой!

А это значит, что ему подстать,
Обязаны войска мы воспитать.
Веками правит на Земле печаль.

Все слёзы утекают в океаны.
В них солона вода. И разве это странно?
Но обречённых смерти тоже жаль.

10
Но обречённых смерти тоже жаль.
Ещё вернее – жаль свои потери.
Живём, ещё в бессмертие не веря,
Но говорит нам пятая скрижаль,

Что наше место с звёздами едино.
Мы только арендаторы Земли.
Космические строя корабли
Смешим богов, великих и наивных.

Как объяснить, что в каждом бог сокрыт?
Да разве не о том твердят попы,
За истину взыскуя с нас монетой?

А мы платить обязаны за лень,
За обучение, за свет, за ночь, за день…
Светила нам не бесконечно светят.

11
Светила нам не бесконечно светят.
Сияние – всего лишь отблеск тьмы.
Как велики, так и ничтожны мы,
Последние из тварей на планете.

В подвид людей душа заключена.
А звёзды это только капли света.
Тьма всеобъемлюща. Вы слышали об этом?
Не бесконечна даже и она.

Извечно света с тьмой идёт борьба.
Лет миллиардов… Но одна судьба:
По смерти память тьмы мы сохраним.

Вселенная однажды просто вспыхнет.
И вновь во тьму. Так миром правит лихо.
А вирус жизни – он неистребим.

12
А вирус жизни – он неистребим.
Заражена вселенная однажды.
Пускай ещё сражается отважно,
Смерть выпуская из своих глубин,

Усилия ничтожные её
Жизнь устранить на йоту не способны.
Распространяя жизненные волны,
Парит по космосу невидимый микроб.

Куда его затянет притяженье?
Он преисполнен жаждой размноженья,
Ассимилируется, злой нуждой гоним.

И, что смешно, так нет противоречий.
По Дарвину. Микроб наш бесконечен.
Когда нас ожидает встреча с ним?

13
Когда нас ожидает встреча с ним?
Да что искать, когда мы суть – микробы.
Путь от утробы пробежав до гроба,
Внутри себя микробов мы храним.

А разложившись, превратившись в прах,
Всё взятое на время возвращаем.
Круговорот всегда непрекращаем,
В воде, в земле, в огне, в песках, в ветрах.

И радости, и трудности храня,
Легонько совершенствуем себя.
Вот смерть придёт, а мы и не заметим.

И кто-то будет снова возрождён,
Опять на жизнь земную осуждён…
Сказать легко: спустя тысячелетья.

14
Сказать легко: спустя тысячелетья
Погаснет Солнце и умрёт Земля.
Но мы на наших гробо-кораблях
Махнём туда, где звёзды лучше светят.

Преодолев парсеки, как и смерть,
Приблизившись к тому, что так манило,
Опять найдём остывшее светило,
В молекулы разрушенную твердь.

Земля, возможно, стала полигоном
Для опытов, немного незаконных.
Такой эксперимент неповторим.

Нам сколько лет? Заведомо не зная,
Мы любим, боремся, находим и страдаем.
И ничего, не изменился мир!

15
И ничего, не изменился мир.
Искания не проходили тщетно,
Служащие науке беззаветно,
Сумели воссоздать и андрогин.

Реальность часто превосходит сказку.
Всё зная, в искушениях бредя,
Преодолеть, суметь сдержать себя,
И отдалить ненужную развязку!

Мала Земля бессмертных содержать.
Но обречённых смерти тоже жаль.
Светила нам не бесконечно светят.

А вирус жизни – он неистребим.
Когда нас ожидает встреча с ним?
Сказать легко: спустя тысячелетья.


12. Закон и порядок

1
Сказать легко: спустя тысячелетья
Когда-нибудь исчезнут братья тьмы.
И от потери огорчимся мы,
Нельзя всё время жить при ярком свете.

«На мудрецов довольно простоты».
Но только подойдя к уничиженью
Возможно обеспечить вверх движенье.
Закон единства полон красоты.

Пока известны только те стихии,
Что рядом с нами вечно. Их четыре.
Перечислять резона, право, нет.

Но их сейчас, как минимум, двенадцать.
Уйдут года, чтоб с ними разобраться
Быть может даже миллиарды лет.

2
Быть может даже миллиарды лет
Физическое тело быть способно.
Так звёзды светят в небе бесподобно.
Похоже так Господь нам шлёт привет.

Он деликатно всем напоминает,
Что мы, своё служение пройдя,
Ещё когда-то обретём себя.
И что есть сторона совсем другая.

Устав предназначение нести,
Остановился он на десяти.
Да ладно! Бог творец, а не атлет.

С детьми своими стоит ли бороться?
А звёзды можем видеть днём в колодце.
Наука обнародует ответ.

3
Наука обнародует ответ.
Она всегда сторожевой собакой:
Доказано - не выскажись инако.
Ну, разве что количество монет

Способно повлиять на точку зренья?
Мир чёрно-бел с оттенками в цвета.
Да, бисер перед свиньями метать
Хоть глупо, но чертовски современно.

Как хорошо – свобода вручена.
Порою, правда, пакостит она.
Хотите верьте, ну а нет – не верьте.

Привыкли всё сомненью подвергать.
А кто-нибудь ответит нам тогда
Да был ли он, коснувшийся бессмертья?

4
Да был ли он, коснувшийся бессмертья?
А знанье этого способно повредить
Сумеем ли тогда свой путь пройти,
Все зёрна истины не выбросив на ветер?

Работать, век не покладая рук.
Вновь открывать забытые законы,
Но чаще огнедышащим драконом
Приходят достижения наук.

Всё то, что создано – способно убивать.
И где-то мы творим едва-едва,
Шедевры, создавая иногда.

Но жизнь укроет нас слоями пыли.
Когда-то может вспомнят, что мы были…
К тому моменту выгорит звезда.

5
К тому моменту выгорит звезда.
Конец, конечно, тоже есть у света,
Но и у тьмы, что менее заметно,
Хоть должное обязаны отдать.

Одно в другое в плавном переходе
Без резких перепадов и скачков.
Мы лицезреть способны без очков
Как это всё в природе происходит.

Есть сумерки, но будет и рассвет.
Война идёт, да как-то нет побед.
За светом тьма шагает обречённо.

А можно говорить наоборот,
Что вслед за тьмою свет всегда идёт,
Согласно вечным неземным законам.

6
Согласно вечным неземным законам.
В геенне огненной всем грешникам гореть.
Но если истину откроем мы на треть,
Насколько сможем повредить канонам?

Есть между нас горящие сердца.
Вполне уместно вспомнить образ Данко.
Душа – она по жизни иностранка,
Невнятная такая, без лица…

Болит она и пробуждает совесть.
Да хоть в тайге дремучей, обособясь,
Не сможет человек жить по-другому.

Как жаль, что поджидает нас финал.
Наш человек не плохо поиграл!
Земля ещё, возможно, будет домом.

7
Земля ещё, возможно, будет домом.
Вернее – станет кузницей для душ.
Какой там бог? Насколько он могуч,
Не посетив земные исполкомы?

По лабиринтам власти не пройдясь,
Претендовать наивно на величье?!
Сначала, друже, предъяви наличность,
А дальше разберёмся князь иль грязь.

Мир Сатаны не порешён добра.
И нам хозяина давно признать пора.
Вот от него – напитки и еда,

Любовь и ненависть, и дружба, и раздоры.
К чему ему пустые разговоры,
Тому, кто стал бессмертным навсегда?

8
Тому, кто стал бессмертным навсегда,
Грозить не может скромная простуда.
Да что ж ещё не вспомнили Иуду,
Кто в вечности прославлен без труда?

Его поступок равным преступленью
И подлости сочтёт любой из нас.
А он всего лишь выполнил приказ,
Но кто сказал, что не было сомнений?

Исполнив долг, не выдержал душой
Ещё одной нагрузки небольшой.
Что подлость помним мы ежеминутно?

Вот свет закончился… А кончится Земля?
Космическим подобно кораблям
Помчит она неведомым маршрутом.

9
Помчит она неведомым маршрутом,
Но обязательно к одной из ярких звёзд.
Судьба планеты – это не вопрос.
Она самостоятельна, как будто,

Но без звезды кому она нужна?
Заброшенный, никчёмный астероид.
Пускай огромный. Что добавить стоит?
Что и она на смерть обречена?

Как тяжело остаться в стороне.
Знакомый образ ратника в броне
Является почти сиюминутно.

Да бесконечна жизнь и споры не нужны,
А мы существованием важны
В далёком космосе холодном, неуютном.

10
В далёком космосе холодном, неуютном.
Где существуют светлые миры,
Тьма будет править только до поры,
Когда её воспламенят прилюдно.

Вы видели сиянье тьмы в ночи?
Да, если прикасаться осторожно,
Оттенков столько видеть будет можно,
Один немой в испуге промолчит.

Тьма выдаёт такие фейерверки,
Что свет не может одолеть проверку,
На звание единственного в свете.

Свет тьмы. Ещё: божественно чертовски…
С такой загрузкой быть бы пьяным в доску
В кромешной тьме, где только звёзды светят.

11
В кромешной тьме, где только звёзды светят,
Свернулся мир в игольное ушко.
Лети, беги или иди пешком,
Ты всё равно за всё всегда в ответе.

Сын света, ты ему принадлежишь.
Пройдя пути жестокого страданья,
Ещё, возможно, обретёшь и знанье,
Преодолев ученья этажи.

Нет, речи не ведётся о ступенях,
Которые легко и постепенно
Даются и ленивому уму.

В тебе сокрыт не агнец, но владыка.
Пускай сейчас такое слышать дико,
Он будет жить наперекор всему.

12
Он будет жить, наперекор всему.
Такой обычный бесконечный разум,
В себе объединяющий всё сразу,
Принадлежащий всем и никому.

Свет бесконечен, мимолётна тьма.
Но удаляться станешь при паденьях,
Как чадо света, выходи из тени.
Знай то, что тьма бесформенна сама.

Так сформирован, формы не имея.
Вот от того и к тьме ты тяготеешь,
Эссенция души пройдёт сквозь тьму.

По кругу движутся и время, и пространство.
Всецелым стань, являя постоянство,
Быть может, Богу равный самому.

13
Быть может Богу равный самому,
Взор обративший внутрь, а не наружу,
Приобретёт когда-нибудь свет-душу,
Придя в конце к итогу одному.

Объединившись со своим путём,
И устремясь душою в царство света,
Ты братьям тьмы не говори об этом.
Черны дела и души их и днём.

Вновь обретёшь всё то, что утерял.
Оно ведь существует для тебя.
Об этом говорилось и в «Завете».

Так правит всем порядок и закон,
Пусть мир взорвётся, но пребудет он,
Один счастливчик на пустой планете.

14
Один счастливчик на пустой планете.
Возможности лишённый умереть
Какую пережил он круговерть,
Что при последнем видел он рассвете?

Бессмертье одиночеству сродни.
Да что за жизнь, когда одни потери?
Так может стоит, раскрывая двери,
Вначале ключ с замком похоронить?

Христос когда-то показал пример,
Отдав основу для одной из вер,
По смерти став учением заметен.

А знающий, как прежде, не услышан.
Но раз дано, историю запишем
Сказать легко: спустя тысячелетья.

15
Сказать легко: спустя тысячелетья,
Быть может даже миллиарды лет
Наука обнародует ответ –
Да был ли он, коснувшийся бессмертья?

К тому моменту выгорит звезда
Согласно вечным неземным законам.
Земля ещё, возможно, будет домом
Тому, кто стал бессмертным навсегда.

Помчит она неведомым маршрутом
В далёком космосе холодном, неуютном.
В кромешной тьме, где только звёзды светят

Он будет жить, наперекор всему.
Быть может, Богу равный самому.
Один счастливчик на пустой планете.

13. Путь к свету

1
Один счастливчик на пустой планете.
Наследник нескончаемых богатств.
Ну, а кому именье передаст,
С кем свой рассвет угрюмый встретит?

И золотом забитые дома,
И платиной заполнены пещеры,
Всё одному. В избытке. Выше меры.
А почему страдает голова?

Зацикленность – главнейшая беда.
Вот только прикоснёшься к ней едва –
Беги быстрей, ища чужой порог.

Моли хозяев, чтобы в дом пустили.
Могущество даётся или-или…
Уже не человек, но и не Бог.

2
Уже не человек, но и не Бог.
Легко быть неуничтожимым?
Взрыв ядерный – и тот проходит мимо.
В бессмертии какой-то нужен прок?

Размётано на тысячи кусков,
Парит по космосу раздробленное тело.
И где-то приземляясь, то и дело,
Рождает жизнь – основу из основ.

Пусть фтороводородное сознанье
Окажется вершиной мирозданья.
На истину нельзя поставить блок.

Но Апокалипсис не даром предначертан.
Не зря в аду возрадовались черти,
Земным деяньям подведя итог.

3
Земным деяньям подведя итог,
Исчезнут надоедливые тени.
Сама ли мудрость снизойдёт до лени,
Или всему, действительно, свой срок?

Не гложет нас об истине тоска.
Живём, желая тёмного правленья.
Свет бесконечен в сотнях поколений,
Всем суждено однажды светом стать.

Взорвись, сгори, и звёзды обожгя,
Вселенной новой показав себя,
Рассмейся надо тьмой в своём рассвете.

Удобно ли незначимыми быть?
Но мы частицы жизни, а не пыль,
Перед Вселенною за жизнь саму в ответе.

4
Перед Вселенною за жизнь саму в ответе.
Приговорён сейчас любой из нас,
Мы клетки, создающие каркас,
И то, что не способен звёздный ветер

Разрушив и по миру разбросав,
Во тьме укрыться и забыть про солнца.
Душа любая в мире остаётся
С набором опыта, свобод и даже прав.

Не будем говорить косноязычно,
Что у души любой своё величье…
К чему сейчас ненужный политес?

И в каждом ежедневно пропадает,
Как будто ничего о том не зная,
Носитель мудрости, ведун, знаток чудес.

5
Носитель мудрости, ведун, знаток чудес.
Не он ли мастер ясности без страха?
Рвать на себе последнюю рубаху,
Доказывая миру, что ты есть?

Зло обязательно должно к тебе явиться.
Внимай же мудрости, изложенной немой.
Страх есть помеха. Но в судьбе земной
Тьмы братья часто изменяют лица.

Сумей ещё сдержать гортанный крик.
Другие пусть несутся напрямик,
Ломясь наверх по лестнице признаний.

Не бойся слов досужих и хулы.
Скрывайся до поры от братьев тьмы,
Владелец самых сокровенных в мире знаний.

6
Владелец самых сокровенных в мире знаний
Когда-то должен выступить творцом.
Вновь люди назовут его отцом.
И вслед начнут земное прозябанье.

Забудутся – последует потоп.
Затем опять пожертвует и сыном.
Какая-то знакомая картина?!
Сценарий бьётся, словно пуля, в лоб.

Ты разделяй и властвуй на века.
Основа нерушима и крепка:
Молитвы, церковь, службы, покаянье.

Но участь Бога тоже непроста:
В пучине времени и глубине пространств
До бесконечности быть обречён в изгнанье.

7
До бесконечности быть обречён в изгнанье.
И зная то, что свету нет конца,
Он, не имея своего лица,
Не сможет изменить и состоянье.

Ни сесть, ни лечь, ни встать, ни отдохнуть.
Есть всё. Нет ничего для развлеченья.
Порочное бессмертьем увлеченье.
На столько ли  завиден этот путь?

Из шалости взорвать звезду – другую.
Сложить галактику, какую-никакую.
Творец порой испытывает стресс?

Он всемогущ, единый в многих лицах,
Но вот когда ему начнут молиться,
Ещё не раз он проклянёт прогресс.

8
Ещё не раз он проклянёт прогресс.
Машин тупых бездушное засилье
И тщетные последние усилья
К души развитию направить интерес.

Изящно управляет Люцифер,
Точней по-русски скажем – Светоносец,
Который был в процессе пересортиц
Лишён поддержки светоносных сфер.

Та мудрость про суму и про тюрьму,
Принадлежит, конечно же, ему.
Двойник, который потерял дорогу.

Господь свои придумал витражи.
А доказать, что он способен жить,
Ему придётся плавно, понемногу.

9
Ему придётся плавно, понемногу
Безудержно по времени скользя,
Начать с того, с чего начать нельзя:
Для совершенства проложить дорогу.

Мир бесконечен в образе кольца.
Прямые завершаются углами.
Конструкция придумана не нами,
И, к счастью, - прирастает без конца.

А человек есть то, во что он верит.
Он распахнуть любые может двери.
Когда спокойно, а когда с наскока.

Обязанность никто не отменял,
Минуя подлецов, купцов, менял,
Во имя жизни становиться Богом.

10
Во имя жизни становиться Богом.
Глупее не придумаешь резон.
Вот если бы Создатель был влюблён,
Где был бы мир? Мы спросим очень строго.

ХаОс сплошной на хАос поменяв,
Изменчивость во веки узаконив,
Мы тоже проповедуем другое,
Устройство мира в ядра разобрав.

Болтов и гаек сосредоточенье,
Противники божественных учений,
Себя возносим из последних сил.

Безгрешных нет, но есть конечный странник,
Который должен оказаться крайним.
Дар, о котором он и не просил.

11
Дар, о котором он и не просил,
Велик и низменен. Законы герметизма.
С любовью рядом будут катаклизмы.
Да, дуализм всегда неугасим.

И если единица – совершенство,
То двойка – описание вражды.
Есть много цифр и все они важны.
Узнать про пользу – сущее блаженство.

Тайн нет, но их себе упорно строя,
Хотим прославленными быть, как все герои.
Всю жизнь, вертясь вокруг Скрижалей Тота.

Слепы мы от рожденья и глухи,
Упорны, не глупы и неплохи…
И кто-то точно завершит работу.

12
И кто-то точно завершит работу,
Убив болезни, нищету и смерть.
Вот динозавров не сумев стерпеть,
Земля вдруг содрогнулась от чего-то.

Мы рассуждаем много меж собой
И создаём упорно горы правил…
А тот, кто управляет всеми нами,
Не назначал ли быть Земле живой?

Так, ось свою внезапно накренив,
Гигантов миллиардно сократив,
Оставив самых маленьких животных,

Надеялась, наверно, на покой,
Взяла и родила субъект другой
Неосторожно, даже беззаботно.

13
Неосторожно, даже беззаботно
Открытой мудростью пытаясь пренебречь,
Мы о высотах продолжаем речь,
В их суть вдаваясь крайне неохотно.

Количество полученных ключей,
Давно перевалило за десяток.
Но как себе представить мир без взяток,
Смирившись с тем, что он совсем ничей?

Страх создан теми, кто опутан страхом.
Но сбрось его последнею рубахой
И не жалей про шёлк и про порфир.

Удел один – объединиться в СВЕТЕ.
Так и во тьме останется последний,
Изобретя бессмертья эликсир.

14
Изобретя бессмертья эликсир,
Мы не решаем главную задачу:
Возможно ли построить жизнь иначе,
Без бед, болезней, войн и чёрных дыр?

Когда-то добираемся до счастья,
Лишенья постоянно проходя,
Ещё сильнее веруем в себя,
Не замечая ничьего участья.

И Бог тогда уже не Господин,
Да нужен ли помощник хоть один,
Тому, кто сам подобно Солнцу светит?

Зачем нам предоставлены миры,
Понять ещё не сможет до поры,
Один счастливчик на пустой планете.

15
Один счастливчик на пустой планете.
Уже не человек, но и не Бог.
Земным деяньям подведёт итог.
Перед Вселенною за жизнь саму в ответе.

Носитель мудрости, ведун, знаток чудес.
Владелец самых сокровенных в мире знаний
До бесконечности быть обречён в изгнанье.
Ещё не раз он проклянёт прогресс.

Ему придётся плавно, понемногу
Во имя жизни становиться Богом.
Дар, о котором он и не просил.

И кто-то точно завершит работу
Неосторожно, даже беззаботно,
Изобретя бессмертья эликсир.

14. Ящик Пандоры

1
Изобретя бессмертья эликсир,
Иначе называя – панацею,
Какие игры начинаем с нею,
Когда любой богатенький банкир,

Прикупит для себя веков пятнадцать,
А после попадётся в лапы льву,
Пока не ясно повезёт кому,
И как затем бессмертным оставаться.

Что если лев, бессмертия вкусив
И, след его в утробе ощутив,
Начнёт кругом бросать бессмертья споры?

Любой микроб – бессмертьем заражён.
Так космос будет следом сокрушён,
Не самый умный и не самый спорый.

2
Не самый умный и не самый спорый,
Неяркий, потому – лауреат
И обладатель множества наград,
Жизнь продлевать научится, бесспорно.

Но вечное горение в аду,
Возможно, на бессмертье не похоже?
На первый взгляд – почти одно и то же:
Ведь умереть-то тоже не дадут?!

Идя путём трансцендентальных знаний,
Мы больше не имеем притязаний.
Кончаем и пустые разговоры.

Величие наук материальных
Неоспоримо и вполне реально
Равно, по сути, Ящику Пандоры.

3
Равно, по сути, Ящику Пандоры
Присутствие любых ненужных слов.
Рыбак забросил сети, а улов
Не может быть востребован повторно.

Что наловил, так тем и богатей.
Слов мудрости разбросано немало.
Ни больше и никак не меньше стало,
Но убывает мудрость из людей.

Мы знаем слово, и оно одно.
Со временем слегка раздроблено,
Как в каолин растоптанный сапфир

И люди, как слова, поизмельчали.
Осуждено, похоже, изначально
Явление напитка в грешный мир.

4
Явление напитка в грешный мир
Уже происходило не однажды,
Но мудрые, испытывая жажду,
Всегда охотно расставались с ним.

Похоже, что-то с вечностью не так.
Возможно, не годились им размеры?
Или узнали что, живя без веры,
Любой способен натворить чудак,

Невозрождённый, оттого бездушный?
Учеников готовили послушных,
Годами фолиантами шурша,

Маскировали тайны в ожиданье:
Быть может, и проявит пониманье
Пытливый мозг, упорная душа.

5
Пытливый мозг, упорная душа!
Ищи во всём всегда причинной связи.
И сам ты следствие, но времени обязан
Причиной стать, творя или круша.

Плодится тьма, но свет произрастая,
Всегда перекрывает тьму собой.
Их стычки называем мы войной,
Душа идёт вперёд, о том не зная.

Рост прекращается, обычно, по ночам,
Но то растёт, что к солнечным лучам
Стремится вверх, в них греется отрадно.

Вот также в этом мире мудрецы,
Покинувшие храмы и дворцы,
Не видят на своём пути преграды.

6
Не видят на своём пути преграды
Те, кто в труды души не посвящён.
Их взгляд всю жизнь к желудку обращён.
Им миска супа – высшая награда.

Упорство разрушающих машин –
Есть суть и по всему – предназначенье,
А также – микромиром увлеченье:
Обычно братство тьмы и мельтешит.

Изгоем проявляемый  напор,
Легко перемещает цепи гор,
Жар превратит в приятную прохладу.

Всё ищут заповедные ключи
От рая и от ада. Помолчим:
Не понимают, что искать не надо.

7
Не понимают, что искать не надо:
Философы на кончике пера
Приносят всё, когда уже пора.
Но тот, кто низок - брызгается ядом.

Вселенную способен он взорвать
Для удовлетворения амбиций.
Цивилизаций гибель – верх традиций.
Повсюду страх, покой забрав, как тать.

Кто ощущает жизни благородство
Не смеет и не станет с ней бороться.
Да, к мудрости приходят, не спеша.

К несчастью современные науки
Частицы мира плотно взяли в руки
И скоро совершат последний шаг.

8
И скоро совершат последний шаг:
Мир кольцевой, скользящий по спирали,
Что разрастается в космические дали,
Разрублен будет взмахом палаша.

Да, мы слегка божественные в чём-то…
Реинкарнация, а дальше новый рост.
Закон преумножения так прост!
Когда б в нас не было бы ни частицы чёрта.

Не вне, внутри себя борьба со злом…
Рутинное, простое ремесло,
Занятие, растянутое в годы.

Избавиться от алчности и лжи,
Освободиться от духовной ржи –
Так обретут бессмертие народы.

9
Так обретут бессмертие народы.
А если допустить хотя б на миг,
Что кто-то эти сущности постиг?
Выходит так – мы все одной породы?

Нам Библия, ни разу не солгав,
Рассказывает разве не о том же?
Её вполне привычно не тревожим,
Не понимая смысла книг и глав.

Без мудрости мир поднебесный пуст.
Материальность строже, чем Прокруст,
Выравнивает всякую свободу.

Как с мудростью приходит доброта,
Так без неё тщеславья маета…
И снова победит вандал природу.

10
Вандал ещё раз победит природу.
Но мощным ураганом обратясь,
Мать возвратит своё созданье в грязь,
Грядущему рождению в угоду.

Мер зачистных пройдёт девятый вал,
Затянутся и раны постепенно.
Жизнь бесконечна, а природа тленна…
Что, человек, ты вещи-то собрал?

Не обретя духовной высоты,
Живя без звёзд, без силы, без мечты
Нам не летать, купаясь в облаках.

Главенствует физическая суть.
А дух уснул, хотя не смел уснуть
Пока, неясно что, держа в руках.

11
Пока не ясно что держа в руках,
Открыла ящик юная Пандора.
Но… на тысячелетья разговоров
И жуткий перед женщинами страх.

Бум женоненавистничества стих,
Хотя ещё присутствует порою.
Пример последний – опыт «домостроя»,
Бесправье женщины во временах иных.

Наследство – поиск крепкого плеча.
Достоинство – не знали палача.
В Европе женщин на кострах сжигали.

Месть - феминисток гордый марш,
Как никому не нужный эпатаж
Не оттого ль рецепты шифровали?

12
Не от того ль рецепты шифровали,
Что формула доступна и проста?
Величие её и красота
Сокрыта в обязательном провале:

Слепцу на тропке нужен поводырь,
Хромой пусть опирается на посох,
А ищущий ответы на вопросы,
Зачитывает Библию до дыр.

Ну не дано безбожнику понять,
Как отдалясь во тьму от света дня,
Себя он от Вселенной отрывает.

Адепты знают магию креста,
Но навсегда закрыты их уста,
Секрета никому не открывая.

13
Секрета никому не открывая
И всё же, не умея сохранить,
Уже теперь, в критические дни,
Хотят и дальше жить, не умирая.

Весь мир растёт. И света больше в нём.
Материальное – накидка, оболочка.
Души стремленье не поставит точку,
Сияя всеобъемлющим огнём.

Какие нами правят устремленья,
Такие будут дальше поколенья.
Сам человек – он Бог и только прах.

Как стать звездой, рождённому в подвале?
Работать. И об этом точно знали
Все мудрецы, почившие в веках.

14
Все мудрецы, почившие в веках
Имели представление о формах:
Всё внешнее рождается в ретортах,
Душа куётся только в небесах.

Способны  дотянуться до небес,
Но можем раствориться в преисподней.
Господь сказал: «Ты, человек, свободен.
Что выберешь, таким и будет крест».

Нам творчество недаром вручено –
Предназначение. И праведно оно!..
Конечно, я другой, я не Шекспир.

Как жаль, что не видны мне ваши лица,
Но всё равно обязан поделиться,
Изобретя бессмертья эликсир.

15
Изобретя бессмертья эликсир
Не самый умный и не самый спорый.
Равно, по сути, ящику Пандоры
Явление напитка в грешный мир.

Пытливый мозг, упорная душа
Не видят на своём пути преграды.
Не понимают, что искать не надо.
И скоро совершат последний шаг.

Так обретут бессмертие народы,
Вандал ещё раз победит природу,
Пока не ясно, что, держа в руках.

Не оттого ль рецепты шифровали,
Секрета никому не открывая,
Все мудрецы, почившие в веках?

Венок магистралов

1
Все мудрецы, почившие в веках,
Ломались ровно на одном и том же:
Напиток есть, но сделать невозможно.
Попробуй горсть песка держать в руках.

Изучены ингредиенты все.
И время варки – точно по минутам.
Кипит котёл. Готово всё как будто
И заблестит сейчас во всей красе

Обычный гвоздь, вдруг превращённый в злато.
Да, в этот «лакмус» верили когда-то…
А может быть сегодня, как и прежде

Есть чудаки, собравшие заметки,
Что щедро детям завещали предки,
Питавшие напрасные надежды.

2
Питавшие напрасные надежды
Не золото иметь, а панацею,
С которою уверенно сумеют
Шагнуть в тысячелетия небрежно.

И был из них, как минимум один,
Не баловень судьбы, но умный малый,
Кто сделал эликсир, но сделал мало.
И, говорят, живёт по наши дни.

Исчезнет всё. И вера, и терпенье.
Как он исчез, скрываясь за забвеньем,
Следя за Человеком безмятежно.

Таинственный, загадочный старик.
Никто в ту тайну больше не проник;
Великие умы, а не невежды.

3
Великие умы, а не невежды,
Амброзию, пытаясь воскресить,
Как будто есть ответ на небеси,
Глядели в неба океан безбрежный.

Нужна была амброзия богам,
Так значит и они не бесконечны
И без неё не будет жизни вечной.
Не тайну боги передали нам.

Где влаги нет – там жизнь не существует.
Кто скажет нам про истину другую?
Возможно оживить без влаги прах?

И стал бы кто-то пробовать? Едва ли:
Воды значенье точно сознавали,
Искавшие за совесть, не за страх.

4
Искавшие за совесть не за страх.
Как не упомянуть про Агасфера,
Бессмертье получившего без веры,
От дома своего прогнав Христа?

О Соломоне стоило сказать бы:
Он не желал бессмертным быть один,
Без тех людей, которых он любил.
Жизнь вечную не сбросишь, словно платье.

Ещё упомяну про Калиостро.
Он эликсиром пользовался просто.
Бессмертные в истории – гурьбой

Шагают по истрёпанным страницам.
Им больше никогда не пригодится
Рецепт напитка, ставшего судьбой.

5
Рецепт напитка, ставшего судьбой
Доступен и давно опубликован
И к составляющим мы не вернёмся снова.
Бери и делай, страждущий любой!

Да не уйдёт ни молодость, ни стать!
Насколько это будет аморально
От смерти отказаться изначально.
Чтобы потом её всю жизнь искать?

Наука раздвигает горизонты
От острова Буяна до Потопа.
И в Трисмегисте высчитают катет.

Запустят и коллаэдер адронный…
И улыбнётся Атлантида томно:
Судьба, которой быть пришлось проклятьем.

6
Судьба, которой быть пришлось проклятьем
Для тех, кто был вампиром наречён.
Кровь пьёт? Убить его! А что ещё?
Их образ жизни людям не понятен.

Что кровь есть влага жизни, знает каждый.
И Дракула, вкусивший этот сок,
Практически бессмертным быть бы мог,
Беда пришла незваная однажды.

Отлитые серебряные пули
Великого мгновенно в прах вернули.
Но до сих пор его остались братья.

И сотни лет, вампиря понемногу
Хотят остановиться, но не могут!
Не помогли молитвы и заклятья.

7
Не помогли молитвы и заклятья!
И впредь не призывая Божью милость,
Наука к разработкам подключилась,
Благослови, Господь, её занятья!

Путей в науке много чересчур!
Рассвирепели синхрофазотроны,
Нутром своим являя образ бомбы,
Напоминают Дьявольский прищур.

Кто враг нам? Кто желает жизни вечной?
Иль тот, кто поступивши человечно,
Смерть подарил, измученный толпой?

Открыты перспективы после смерти
Неисповеданные. Просто вы поверьте,
Кто тайну знал, унёс её с собой.

8
Кто тайну знал, унёс её с собой.
Но веруя в бессмертие душою,
Не обретаем должного покоя:
Так что, бессмертным может быть любой?

Кто выбирает сторону Христа,
Кто проповедует о перевоплощеньях…
Бессмертья нет без смертного мгновенья!
Как без рожденья смертными не стать.

Жизнь можно бесконечно продолжать,
Слегка от возбуждения дрожа,
В горниле роясь голыми руками.

Зеркалится жизнь смертью удручённо.
Сломать баланс помог бы обречённым
Почти волшебный философский камень.

9
Почти волшебный философский камень
Катализатором когда-то наречён.
Был к синтезу наукой привлечён
Для изменения свинца, сурьмы и стали.

Чего коснётся – станет золотым,
Но сколько золота достаточно для счастья?
Богатыми все станут в одночасье,
А хочется остаться молодым!

Забыть про всё и правдой пренебречь.
Действительно, а что ещё беречь,
Узнав, что мы живём в эпоху Кали?

Нам суждено творить, уничтожая.
Противоядие,  друг другу возражая,
Столетьями алхимики искали.

10
Столетьями алхимики искали
И находили, снова хороня,
Не эликсир, но таинство огня.
Не заповеди даже, но скрижали!

Нет тайн, науке больше неизвестных.
Христос просил: «Молчите обо мне!»
Хайям сказал, что истина в вине…
Просты слова. И спорить неуместно.

Но так ли были поняты слова?
Нужна для размышлений голова.
А нам душою хочется в эфир.

Во сне сто раз туда мы попадали
И видели заоблачные дали…
И ничего! Не изменился мир.

11
И ничего, не изменился мир.
Искания не проходили тщетно,
Служащие науке беззаветно,
Сумели воссоздать и андрогин*.

Реальность часто превосходит сказку.
Всё зная, в искушениях бредя,
Преодолеть, суметь сдержать себя,
И отдалить ненужную развязку!

Мала Земля бессмертных содержать.
Но обречённых смерти тоже жаль.
Светила нам не бесконечно светят.

А вирус жизни – он неистребим.
Когда нас ожидает встреча с ним?
Сказать легко: спустя тысячелетья.

*андрогин – вещество предшествующее философскому камню.

12
Сказать легко: спустя тысячелетья,
Быть может даже миллиарды лет
Наука обнародует ответ –
Да был ли он, коснувшийся бессмертья?

К тому моменту выгорит звезда
Согласно вечным неземным законам.
Земля ещё, возможно, будет домом
Тому, кто стал бессмертным навсегда.

Помчит она неведомым маршрутом
В далёком космосе холодном, неуютном.
В кромешной тьме, где только звёзды светят

Он будет жить, наперекор всему.
Быть может, Богу равный самому.
Один счастливчик на пустой планете.

13
Один счастливчик на пустой планете.
Уже не человек, но и не Бог.
Земным деяньям подведёт итог.
Перед Вселенною за жизнь саму в ответе.

Носитель мудрости, ведун, знаток чудес.
Владелец самых сокровенных в мире знаний
До бесконечности быть обречён в изгнанье.
Ещё не раз он проклянёт прогресс.

Ему придётся плавно, понемногу
Во имя жизни становиться Богом.
Дар, о котором он и не просил.

И кто-то точно завершит работу
Неосторожно, даже беззаботно,
Изобретя бессмертья эликсир.

14
Изобретя бессмертья эликсир
Не самый умный и не самый спорый.
Равно, по сути, ящику Пандоры
Явление напитка в грешный мир.

Пытливый мозг, упорная душа
Не видят на своём пути преграды.
Не понимают, что искать не надо.
И скоро совершат последний шаг.

Так обретут бессмертие народы,
Вандал ещё раз победит природу,
Пока не ясно, что, держа в руках.

Не оттого ль рецепты шифровали,
Секрета никому не открывая,
Все мудрецы, почившие в веках?

15 МАГИСТРАЛ КОРОНЫ

Все мудрецы, почившие в веках,
Питавшие напрасные надежды,
Великие умы, а не невежды,
Искавшие за совесть, не за страх.

Рецепт напитка, ставшего судьбой.
Судьба, которой быть пришлось проклятьем.
Не помогли молитвы и заклятья.
Кто тайну знал, унёс её с собой.

Почти волшебный философский камень
Столетьями алхимики искали.
И ничего! Не изменился мир.

Сказать легко: спустя тысячелетья
Один счастливчик на пустой планете
Изобретя бессмертья эликсир.

30.10.08 – 31.03.09