Колокол звонил над поймой волглою.
О беде трезвонили монахи.
К воинству Христа - а всё не воины,
Иноки - а всё же не инаки.
Отразив в слезе эпоху жуткую,
День осенний бледен был и мрачен.
Комиссар потёротою тужуркою
У собора главного маячил.
От перин струился свет сиятельный
В келлии. А по перилам лестниц
Старого тащили настоятеля
Юные, в пуху, красноармейцы.
Штык холодный кровью цвел горячею
На глазах у млеющей Европы...
Ничего вы не переиначили,
В "богатырках" нищие холопы!
Свет кружил голубкою над крышами,
Над толпой зверей, на всё готовой.
Дух Руси давно из русских вышибли
Ассамблеей пошлою Петровой.
Здесь стреляли старцев, жгли и вешали,
В мерзости своей не виноваты,
Новых "ампираторов" потешные
От кровищи красные солдаты:
Та же форма западного пугала,
Только впопыхах на карнавале
На рукав им не нашили пуговиц,
Чтобы нос тайком не утирали...
Остывали сиро кельи мёртвые;
Пух перин осел в осенних плавнях.
Уходили вдаль носы утёртые,
"Яблочко" неся в гортанях пряных...