Спал Мишка плохо. Еще бы – выпить в одиночку почти целую бутылку местной водки при минимуме закуски! Соответственно и утро не обещало ему ничего хорошего. Одной рукой придерживая голову, а другой опираясь о вагонку дачных стен, покачиваясь, он переместил себя на крыльцо. Там, открыв крышку бака с водой и обнаружив, что он хоть не полон, однако, к счастью, и не пуст, Мишка снял с гвоздя старый ковшик и не слишком ловко, но вполне результативно прошкрябал им по дну спасительной емкости. Несколько жадных глотков колодезной воды и свежий воздух вселили в Мишку осознание того, что в принципе не так уж все плохо, как могло бы быть, а вдруг пробежавший по телу озноб напомнил, что неплохо бы и одеться, ибо августовские утренники в средней полосе уже весьма бодрящи. Он натянул спортивные штаны, кроссовки, любимую всесезонную телогрейку, расстелил на сырой еще траве участка пару пригодных лишь для этого одеял и утомленно брякнулся на них с целью принятия воздушных, а затем и солнечных ванн. Солнце же тем временем еще только думало, пересечь ли ему сегодня линию горизонта...
Комары похмельного Мишку не возжелали – они шарахались от неподвижного тела уже на подлете, поэтому продремал он еще часика полтора. А очнулся от мелькания солнечных лучей, пробивавшихся к его лицу сквозь взрывообразную крону куста облепихи с соседнего участка. Мишка вяло, кисло-сладко зевнул и окончательно продрал глаза. Несмотря на пробудившуюся вместе с ним жажду, вставать со своего лежбища Мишке совершенно не хотелось – пить воду было уже не интересно, а за таким волшебным напитком, как пиво, нужно было топать до магазина, который к тому же еще наверняка был закрыт. Мишка перевернулся на живот, принял позу загорающего – руки по швам, голова в сторону – и стал одноглазо наблюдать за спасшимися от вчерашнего покоса и на радостях заигрывающими с ветром травинками.
Через какое-то время взгляд его привлекла божья коровка, ползущая вверх по одной из них. Судя по тому, что насекомое было почти на верхушке, а, следовательно, ползет уже довольно долго, Мишка понял, что его сознание, отразившее, наконец, этот отнюдь не стремительный процесс, немного потеряло четкую связь с внешним миром.
- Привет, коровка божая! Куда же ты спешишь? – монотонно продекламировал Мишка обрывок новоявленного стиха.
- Хм. Тебе-то что? – прозвучало в ответ.
После секундного замешательства Мишка приподнял, на сколько смог, голову и удивленно открыл второй глаз. В него тут же ударило яркое пятно света, но постепенно появилась и картинка, полностью совпавшая с уже имеющейся.
- Оп-па! Слуховые галлюцинации, – смекнул Мишка и, глупо улыбаясь, уронил голову на прежнее место.
- Сам ты галлюцинация! Лежишь тут – не отсвечиваешь, прозрачный, как радиационный фон.
Мишка привстал, медленно и осторожно. Напряженно огляделся и даже на всякий случай задрал голову вверх. Никого.
- Да я это, я! Что, забыл уже, с кем заговорил? Чудик, блин!
- А?..
- Да садись уже на место, Господи! А то рухнешь еще на меня. Чудик…
Мишка послушно сел. Божья коровка покачивалась на той же травинке и на том же месте, где была им замечена, и шевелила крохотными усиками в направлении Мишки.
- Ну что, все еще интересно, куда я спешу? Хотя я и не спешу вовсе.
- Я.. Это.. Я просто так спросил… – в растерянности промямлил Мишка. И тут он вдруг подумал (о, чудо!), что это, должно быть сон, и в нем можно просто поучаствовать, не напрягаясь и не задумываясь.
- Ладно! Спросил, так слушай! – перебила божья коровка. – Не знаю я, куда спешу или не спешу. И знать не желаю! Я двигаюсь и не парюсь – куда, зачем и почему. И не потому, что не умею думать. А потому что значения это не имеет. Я все равно окажусь там, где нужно, и тогда, когда нужно. Ясно? – тон божьей коровки был каким-то нравоучительным и даже довольно бесцеремонным.
- А.. А откуда ты знаешь, что тебе нужно быть именно здесь и именно сейчас? – голова Мишки медленно, тяжело, но все же запускала процесс мышления.
- А я и не знаю! Но я здесь и сейчас. И объяснений этому искать не собираюсь, ибо это ничего уже не изменит.
- Ну ни хрена себе! С такой философией знаешь, куда можно зайти!..
- Да нет никакой философии, ё-моё! Это все ваши выдумки для объяснения своих бесполезных мыслительных процессов и логических цепочек. Чистый выпендрёж друг перед другом и перед самими собой. Это не имеет никакого отношения к жизни, потому что никак на нее не влияет и повлиять не может!
- Погоди, а как же познание этой самой жизни? Познание самого себя?..
- Зачем познавать жизнь, не имея возможности хоть что-то в ней создать или изменить? Зачем винтику знать, как работает весь механизм, если он кроме своей функции ни на что больше не способен? Если он никогда не узнает, для чего он выполняет свою функцию? Если он даже не поймет толком, что это за функция-то такая!
- Ну уж нет! Я не винтик! Я, знаешь ли, человек – разумнейший продукт эволюции!
- Странные вы, люди, – со вздохом произнесла божья коровка. – Сами придумали свою исключительность, сами же в нее и поверили. Знания, мысли, чувства… Жизнь – она вокруг, вне. А в вашей голове лишь жалкая ее эмуляция. Даже и не эмуляция, а псевдоэмуляция.
- О! А чувства? А как же чувства? Любовь? Зарождение новых жизней? Это как?
- А никак! Это просто определенная реакция организма на особенности внешней среды. Как на боль, голод, жару или, например, щекотку.
- Да что ты можешь знать об этом, насекомое! У вас вообще хоть есть деление по половому признаку-то? – как бывает при исчерпании аргументов, Мишка перешел на личные оскорбления.
- Да все у нас есть, чудик! – устало ответила божья коровка, ничуть не обидевшись. Похоже, она начинала терять интерес к разговору. – Знаешь, сколько сотен тысяч моих детей белый свет увидело! Выжили, конечно, единицы…
- И ты так спокойно об этом говоришь! Тоже мне мамаша! Кто вас так только назвал-то – божья коровка!..
- Какие же вы, люди, все-таки тупые, ограниченные и невнимательные! Куда вам жизнь изучать – вы у себя под носом-то ничего не видите! Никакая я не божья коровка, дурень!
- Ха! А кто ж ты??
- Бычок Господень! – и, издевательски гогоча, красное в черный горох насекомое улетело в неизвестном даже ему направлении.
________________
(рисунок дочки)