Когда в груди и пусто, и прохладно,
и чувства не подхлестывают ум,
тогда, как клад отрыть, войти отрадно
в заветный сад чужих и чувств и дум:
раскрыть стихи хорошего поэта!
Живущего не здесь и не теперь...
И все, что проклято им было и воспето, —
благословлять и проклинать тебе.
И волноваться, может быть, не меньше,
чем был взволнован он, когда писал,
иллюзию огня создать сумевший,
которым — пусть! — он не согрелся сам,
но ты согрет. И больше — воспален.
И лихорадит ум, и сердцу тесно.
И хочется, чтоб свету стал известен
т в о и х проклятий и восторгов стон.