А мне судьба сказала: «Червем будь!» —
и перебила ноги, руки, спину;
подмяла, изуродовала грудь
и, под ноги идущим навзничь кинув,
ушла. А я — увидел над собой, —
так глубоко, как можно только в детстве,
так широко, что некуда и деться, -
не свод — один лишь воздух голубой!
И птицы в нем! Куда они летели?
Какую боль они в себе несли?
Какою жаждой сорваны с земли?
Какою тайной, вольные, владели?..
Судьба сказала: «Червем... Червем будь!»
И перебила ноги, руки, спину.
Я кулаки кусал: так остро грудь
томила мне дорога из-за тына.
И все твердило: «Ты — гоним. Гоним!»
Светлица в доме стала мне темницей.
А в сердце у меня взмывали птицы —
какие дали открывались им!