В три часа тишины я купалась в реке,
Что топила меня, вытесняя всю боль.
На рассвете войду я в туман-молоко,
Где встречает с почетом болота король…
Я разденусь, нырну, и глотая росу
С длинных рук камышей принимая хитон
Я накину на плечи его и пройду
В темноту где как монстр высится дом.
По ступеням большим из подставленных рук
На чердак поднимусь и открою окно
Буду мягко смотреть как за скрюченный сук
Зацепилась луна, но уже высоко…
Пробирается тихо, роняя куски
На прохладную землю под старой ольхой
А они превращаясь в остатки тоски
Испарятся с рассветом, иль станут трухой.
Старый пень подо мхом, да клочок одеял
Будут вечно служить постелью моей
Это ложе когда-то мне леший собрал
Зажигая в траве мириады огней.
Чтобы тихо спалось – убаюкает ночь,
Будет нежный мотив мне в сознанье вливать
Я засну в тишине как послушная дочь…
Ну а ночь… ну а ночь – моя странная мать