Я начинаю ненавидеть поезда (или я уже их ненавижу до скрежета сцепок и зубов?), всегда находишь время все неспешно обдумать. Всю свою жизнь, ну, или хотя бы часть. Поганая, однако, и грустная тема умещать в перестуке то, что хотелось спрятать на дно, в самый низ памяти. Все твои промахи становятся чересчур яркими. Начинаешь жалеть о словах, которые воробьями вылетели прошлым вечером. А еще до сумасшествия скучно и все развлечение перекинуться с соседом по купе в партийку подкидного, или уставившись в бук читать, читать пока твои глаза, наконец, не закроет сон (это даже не сон, скорее просто полудрема, какой-никакой, а отдых). Никогда не забыть еще об одном: в поездах до омерзения противно курить, холодно, запах табака, кажется, въелся в стекла и стены нерабочего тамбура. А потом болит горло, и легкие выпрыгивают наружу. Вот и снова это сводящее с ума поездное одиночество. Курить лень, по-правде, легкие уже выпрыгивают неделю, курить приходится всякую гадость с ментолом. Сосед читает какой-то детектив и упорно молчит, может, я ему не интересен. Не, пусть уж лучше молчит, а то душещипательные сентиментальные диалоги о былом величии СССР и том говне, в котором мы сейчас очутились. И стихи не пишутся, просто пусто, нет рифм, видимо муза осталась в Москве. А без должного вдохновения писать будет просто бредом, получится какофония буковок набранные шрифтом «тайм нью романс». Поэтому я ворочаюсь в боку на бок, думаю о происходящем, и молю бога, чтобы как можно реже доводилось бывать в этих душных железных временных клетках. Блин, во проводникам не свезло. Хотя… арбайт есть арбайт. Мерзостно хочу домой. Не нужен нам берег турецкий, да и Украина, в общем, тоже не нужна… без моей половинки.
11.03.2009