Погружаюсь в исподнем в самую преисподнюю.
Вонзаю ладони в податливую темноту,
в картофельные переживания терпеливого погреба,
запертого на летнюю спячку.
Хватаюсь за просунутое в отдушину солнце.
Жую запёкшиеся губы,
озираюсь на молчащие заспиртованные огурцы,
наблюдаю зарождение жизни в забродившем варенье.
Прятаться буду на дне
старых бабушкиных ботинок
до самых заморозков,
пока мамка не найдёт.