Ржавый пряник Всея Руси.
Золотая трава в черноземной истоме.
Осень.
Справедливости ради читатель проглотит пилюлю.
Ветров вышел во двор облегчить свою душу сомненьем.
Сочиненье собраний. В томе номер один, номер два, номер три…
Часовщик, отошедший от дел, занимается выплавкой стали.
Чем не жизнь без вранья?
Это осень ломает кусты.
Ветров! Ветров!
Это он острословец и бай-сухостой
Теребит на ходу половое хозяйство.
Вот же грубый котяра брюхатит прохожую кошку.
И - коленки назад - похотливо стрекочет кузнечик,
в ритуальной тоске выгибая стальные усы.
Ржавый пряник висит под крестом.
Загогулька, хреновинка, лишь половинка луны -
Ты секирой секла 300 лет русофильские выи.
Чтобы Ветров - раскосый дурак - помочился на грядку с капустой.
Отрыгая вчерашний портвейн он стоит на пороге зимы.
И ему все равно, что кроватится солнцем листва.
Купола отлетают, отдав Богу душу, куда-то.
В перелетный вояж, словно стая колхозных снопов.
Осень! Осень!
Дай Бог Ветрову ветром пройтись по земле,
Щекоча свои сытые пятки отлетевшей головкой репья.
Пьянь проклятая Ветров! Мучитель жены!
Бронтозавр, между ног волочащий свой хвост,
Оглянулся на маковку церкви.
Оглянись! Оглянись!
70 лет сухомятки. Помереть от изжоги мог бы Ветров
да кабы не водка.
Водка! Водка!
Водка, водочка - ласка души.
От такого признанья у Ветрова щиплет мошонку.
Он раззявил хлебало, вот-вот заревет упырем.
Стыд летит самолетом, принимающим форму греха,
У которого разные формы, но норма одна…
Упражненье ума не для Ветрова. Топай пока…
Топай, роза ветров - Роза Ветрова - мать твоя прачка!
Топай, Ветров, домой! Шевели кандалами…
Тешь свой блуд, выпивай, параллельно живи, размножайся!
Увеличивай в весе и росте, расти
В огороде картошку, как в мирное время.
Будто мирное время у нас, будто мы не стреляем,
Будто ьы не копаем могил, будто мы не хороним
И врагов и друзей, не сидим друг у друга на шее…
Ветров! Будь!
Будь как мы - будь как наше раскосое племя
Наше русское семя, пропахшее потом солдат.
И пропахшее потом коней - наше слишком татарское семя.
Семя вялоленивое, семя бело-тягучее, злое.
Из которого в срок получились убийцы, подонки, поэты,
Педерасты. Святые, и я получился, и Ветров….
Ветров взял кирзачи, с похмелюги понюхал портянки,
Пукнул, стукнул кота. Осень… вроде..
В огороде, поди, бузина, ну а в Киеве дядька…
Чертовня в голове, облегчиться бы в чертополохе…
Мускл неба проравлся дождем.
Вымок пряник.
Прокхекал петух.
Ветров - снова во двор - русопят в домотканой рубахе,
Оглянулся на церковь, подонок. И перекрестился.
Дай, Бог, Ветрову! Дай!
Ржавый купол Всея Руси!
Спаси нас, Господи!
16.10.1989 г.