ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
(ответы из классической литературы подбирает Лика Безликина)
1.
Лев Полыковский
1.Цель женской логики - тупик мужских амбиций.
Мной бес откровенности правил,
а женщины к таинству падки.
Своей прямотой не оставил
в себе никакой загадки
СОНЕТ
Что Вас волнует, расскажите,
но только прямо без утайки.
Язык намёков и наитий
доступен только для всезнайки.
Мотивы женских недомолвок,
конечно, волновали душу,
но как ни был в словах я ловок,
мой пыл был холодом разрушен.
В саду я вашем, как репей,
среди прекрасных роз разросся.
Теряю только звон цепей,
но ими то и не обзавёлся.
В общеньи должна быть интрига,
А я - распахнутая книга.
Лика Безликина
"Мы, умные, - безумны,
Мы, гордые, - больны,
Растленной язвой чумной
Мы все заражены.
От боли мы безглазы,
А ненависть - как соль,
И ест, и травит язвы,
Ярит слепую боль.
О, черный бич страданья!
О, ненависти зверь!
Пройдем ли - Покаянья
Целительную дверь?
Замки ее суровы
И створы тяжелы...
Железные засовы,
Медяные углы...
Дай силу не покинуть,
Господь, пути Твои!
Дай силу отодвинуть
Тугие вереи!"
Зинаида Гиппиус
2.
Лев Полыковский
Наше горе от ума – это не безумие,
это общества растленного порок.
Губит нас гордыня и бездумие.
Мы ж духовно все слепы, не пришёл нам срок.
Зинаида Гиппиус слепоту духовную
назвала безумием – мыслей пустоту.
Правда есть в её словах, но не безусловная,
гений призван находить в каждом чистоту.
Нужно только ключ найти к нашему сиянию,
это очень сложный труд мудрости подстать.
Человек подвержен ведь похоти влиянию,
его надо вдохновить гением сиять.
Возвышение его нежною любовью
и к способностям его поиском ключа.
Мы ж с духовной слепоты примирились ролью,
и для нас подобна жизнь плахе палача.
* * *
Души тончайшей струны звучат не в резонанс,
как разгадать нам руны, где наш последний шанс.
Как в резонанс настроить смятенную душу.
Об этом я так много в своих статьях пишу.
Лика Безликина
"PERPETUUM MOBILE
Как звезды меркнут понемногу
В сияньи солнца золотом,
К нам другу друг давал дорогу,
Осенним делаясь листом,
- И каждый нес свою тревогу
В наш без того тревожный дом.
Мы всех приветствием встречали,
Шли без забот на каждый пир,
Одной улыбкой отвечали
На бубна звон и рокот лир,
- И каждый нес свои печали
В наш без того печальный мир.
Поэты, рыцари, аскеты,
Мудрец-филолог с грудой книг...
Вдруг за лампадой - блеск ракеты!
За проповедником - шутник!
- И каждый нес свои букеты
В наш без того большой цветник."
Марина Цветаева
3.
Лев Полыковский
Чтоб объяснить сей феномен
поэтов дружных единенье.
Их бег от жизни, от измен
в оазис счастья и терпенья
Я вспомнил миф о золотом
некогда здравствовавшем веке,
разбитом распрями, потом
и одичаньем человека.
О неком царствии любви,
согласия и чувств слиянья,
мечты блаженные живы
как возрожденья ожиданья.
В садах Платона сей союз
философы вернуть пытались.
Сейчас в салонах пылких муз
ячейки малые остались.
Там можно душу растворить
в каком-то гении едином,
крупицы счастья ощутить,
взойти на творчества вершины.
А потому,всегда с теплом
об этом рае вспоминаем.
Такой поэтов тёплый дом
и ныне где-то расцветает....
* * *
Гениальная мозаика разбилась,
золотой век сменил варварства разгул.
А мечта о том блаженстве сохранилась,
не убил её растлитель Вельвезул.
И душ родственность дорогу пробивает
Через множество препонов и интриг.
Золотой век каждый гений приближает,
Ждёт когда придёт слиянья дивный миг.
Каждый ищет той мозаики частицу,
половинку ли свою или друзей,
чтоб направить единенья колесницу
в золотого века праведный музей.
Лика Безликина
"Поэт - издалека заводит речь.
Поэта - далеко заводит речь.
Планетами, приметами, окольных
Притч рытвинами... Между да и нет
Он даже размахнувшись с колокольни
Крюк выморочит... Ибо путь комет -
Поэтов путь. Развеянные звенья
Причинности - вот связь его! Кверх лбом -
Отчаетесь! Поэтовы затменья
Не предугаданы календарем.
Он тот, кто смешивает карты,
Обманывает вес и счет,
Он тот, кто спрашивает с парты,
Кто Канта наголову бьет,
Кто в каменном гробу Бастилий
Как дерево в своей красе.
Тот, чьи следы - всегда простыли,
Тот поезд, на который все
Опаздывают...
- ибо путь комет
Поэтов путь: жжя, а не согревая.
Рвя, а не взращивая - взрыв и взлом -
Твоя стезя, гривастая кривая,
Не предугадана календарем!"
Марина Цветаева
4.
Лев Полыковский
О, Муза, дивный Ваш критерий
за гранью мыслимых начал,
среди прозрений и мистерий
поэта-Бога идеал.
Такой поэт как ясновидец
способен бездны все постичь,
всех тайн Вселенной очевидец,
как солнце могущий светить.
И даже Пушкин под критерий
подобный вряд ли подойдёт.
Таких немыслимых материй
в себе он тоже не найдёт.
Идею богочеловека
В поэте мыслите открыть,
чтоб поэтическую Мекку
в стране Российской утвердить.
Но я, конечно, принимаю
догадок дерзких страстный план,
шарм вдохновенный понимаю.
Вам дар провидца Богом дан.
Лика Безликина
"Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется,-
И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать..."
Фёдор Тютчев
"Ты хочешь проклинать, рыдая и стеня,
Бичей подыскивать к закону.
Поэт, остановись! не призывай меня,
Зови из бездны Тизифону.
Пленительные сны лелея наяву,
Своей божественною властью
Я к наслаждению высокому зову
И к человеческому счастью.
Когда, бесчинствами обиженный опять,
В груди заслышишь зов к рыданью, -
Я ради мук твоих не стану изменять
Свободы вечному призванью.
Страдать! Страдают все, страдает темный зверь
Без упованья, без сознанья;
Но перед ним туда навек закрыта дверь,
Где радость теплится страданья.
Ожесточенному и черствому душой
Пусть эта радость незнакома.
Зачем же лиру бьешь ребяческой рукой,
Что не труба она погрома?
К чему противиться природе и судьбе? -
На землю сносят эти звуки
Не бурю страстную, не вызовы к борьбе,
А исцеление от муки."
Афанасий Фет
5.
Лев Полыковский
Есть два пути, что во спасенье
ведут нас от житейских бед
в мир неземного просветленья
и над несчастьями побед.
Путь первый сквозь борьбу и слёзы,
свержение враждебных сил,
господство самой мрачной прозы,
и самых взрывчатых светил.
Путь аскетического гнёта
над чувствами и над душой,
земная чёрная работа,
неблагодарный труд большой.
Сейчас путь этот торжествует
и к кризису привёл землян,
над миром ветер мрачный дует,
но шанс к спасенью Богом дан.
Есть путь другой: в прозреньи духа.
Любовь в нём центр всех начал.
Блаженство – счастья повитуха.
В Вас путь я этот повстречал.
Зов к наслажденью мне понятен
в нём зелья сладкого исток.
Мир чувств влюблённых необъятен,
как горный пенистый поток.
Нужна неслыханная мудрость,
чтобы любовью мир лечить
и главная наверно трудность –
неродственность предотвратить.
Ведь это мнимое понятье,
что от духовной слепоты.
Духовно ведь все люди братья
и сёстры в чарах красоты.
Враждебность лечится духовно.
Любовью душу озарить
и всех в сияньи видишь словно,
и хочется весь мир любить.
А первый путь как ад кошмарный
издержка духа слепоты,
и жизни суетной бездарной,
когда все рушатся мечты.
Идём к борьбе от неуменья
любовью зажигать сердца,
от непродуманного рвенья
непримирённость гордеца.
Я с Вами, Муза, путь понятен,
веди меня в сады любви.
Мне только этот путь занятен,
меня к блаженству призови!
Лика Безликина
"Смеркается в пятом часу, а к пяти
уж смерклось. Что сладостней поздних
шатаний, стояний, скитаний в пути,
не так ли, мой пес и мой посох?
Трава и сугробы, октябрь, но февраль.
Тьму выбрав, как свет и идею,
не хочет свободный и дикий фонарь
служить эдисонову делу.
Я предана этим бессветным местам,
бсзлюдию их и безлунью,
науськавшим гнаться за мной по пятам
поземку, как свору борзую.
Полога дорога, но есть перевал
меж скромным подъемом и спуском.
Отсюда я вижу, как волен и ал
огонь в обиталище узком.
Терзаясь значеньем окна и огня,
всяк путник умерит здесь поступь,
здесь всадник ночной придержал бы коня,
здесь медлят мой пес и мой посох.
Ответствуйте, верные поводыри:
за склоном и за поворотом
что там за сияющий замок вдали,
и если не замок, то что там?
Зачем этот пламень так смел и велик?
Чьи падают слезы и пряди?
Какой же избранник ее и должник
так надобен этой лампаде?
Кто ей из веков отвечает кивком?
Чьим латам, сединам и ранам
не жаль и не мало пропасть мотыльком
в пленительном пекле багряном?
Ведуний там иль чернокнижников пост?
Иль пьется богам и богиням?
Ужайший мой круг, мои посох и пес,
рванемся туда и погибнем.
Я вижу, вам путь этот странный знаком,
во мгле что горит неусыпно?
— То лампа твоя под твоим же платком,
под красным, — ответила свита.
Там, значит, никто не колдует, не пьет?
Но вот что страшней и смешнее:
отчасти мы все, мои посох и пес,
той лампы моей измышленье.
И это в селенье, где нет поселян, —
спасенье, мой пес и мой посох.
А кто нам спасительный свет посылал —
неважно. Спасибо, что послан."
Бэлла Ахмадулина
6.
Лев Полыковский
Спасеньем от тьмы нам лампада горит
духовного чистого света.
Над ней мошкара наших скорбей парит,
мы ждём, не дождёмся рассвета.
Но это не тот солнца ясный восход,
который зациклен с годами.
Нет, это души просветленья приход,
Немыслимый даже мечтами.
Не с этим ли светом ходил Диоген,
что днём с фонарём тьмой окутан.
Ведь духа людского дремучего плен,
мглой целых столетий запутан.
Искал в человеке сияющий храм
духовно возвышенной яви,
но было безлюдно сияние там,
где тьма вековечная правит.
И сам он не в силах был разглядеть
хоть проблеск блаженного света.
И вынужден в бочке был вечно сидеть,
ведь он не дождался рассвета.
И хочется зрение духа напрячь
до высших пределов накала,
чтоб хоть одним глазом на миг увидать
как чья-то душа засияла.
Наивные, средство найти не смогли,
где главный источник сиянья.
А он ведь в волшебной и чистой любви,
в ней душ вдохновенных слиянье.
Любовь пробивает кромешную тьму
выводит людей всех из мрака,
и в жаркое лето ледышку зиму
проносит блаженно без страха.
Учиться должны гениально любить,
так чтобы сияньем окутать
всех тех, кто возвышенно учится жить,
клубок Ариадны распутать.
Чей спит беспробудно мятущийся дух,
пускай непременно проснётся,
тоски разорвёт заколдованный круг
и век золотой к нам вернётся.
Лика Безликина
"В этой книге всю душу
я хотел бы оставить.
Эта книга со мною
на пейзажи смотрела
и святые часы прожила.
Как больно за книги!
Нам дают они в руки
и розы, и звезды,
и медленно сами уходят.
Как томительно видеть
те страданья и муки,
которыми сердце
свой алтарь украшает!
Видеть призраки жизней,
что проходят - и тают,
обнаженное сердце
на бескрылом Пегасе;
видеть жизнь, видеть смерть,
видеть синтез вселенной:
встречаясь в пространстве,
сливаются вместе они.
Стихотворная книга -
это мертвая осень;
стихи - это черные листья
на белой земле,
а читающий голос -
дуновение ветра:
он стихи погружает
в грудь людей, как в пространство.
Поэт - это дерево
с плодами печали:
оно плачет над тем, что любит,
а листья увяли.
Поэт - это медиум
природы и жизни, -
их величие он раскрывает
при помощи слов.
Поэт понимает
все, что непонятно,
и ненависть противоречий
называет он дружбой.
Он знает: все тропы
равно невозможны,
и поэтому ночью по ним
он спокойно идет.
По книгам стихов,
среди роз кровавых,
печально проходят
извечные караваны;
они родили поэта,
и он вечерами плачет,
окруженный созданьями
собственных вымыслов.
Поэзия - горечь,
мед небесный, - он брызжет
из невидимых ульев,
где трудятся души.
Она - невозможность,
что внезапно возможна.
Это арфа, но струны -
пламена и сердца.
Она - жизнь, по которой
мы проходим с тоскою,
надеясь, что кормчий
без руля проведет наш корабль.
Стихотворные книги -
это звезды, что в строгой
тишине проплывают
по стране пустоты
и пишут на небе
серебром свои строки.
О глубокое горе -
и навек, без исхода!
О страдальческий голос
поющих поэтов!
Я хотел бы оставить
в этой книге всю душу..."
Федерико Гарсиа Лорка
10.
Лев Полыковский
Есть книги про жизнь и книги про смерть,
есть книги про счастье и горе.
Одни струят дивный пронзительный свет,
в других людских бед льётся море.
Поэты одни во спасенье живут
всех нас от губительной прозы,
другие о наших страданьях поют,
да так, что льём горькие слёзы.
И те и другие, конечно, нужны,
ведь память о павших нетленна.
А те, кто для нашего счастья даны,
сердца исцелят непременно.
Поэты-страдальцы на нашей земле
вобрали в себя все несчастья.
Сердца их как будто пылают в огне,
кипят неуемные страсти.
Они исцеляют от чёрствости нас
от сонма вселенских пороков.
Пророчески видят тот день и тот час,
пришествия счастия сроков.
Им некогда петь о блаженстве любви,
о смысле целебного чувства.
У них цели жизни конечно свои,
им не до сиянья искусства.
Другие поэты об этом должны
заботиться страстно и нежно.
Задачи их тоже трудны и сложны
и поле труда их безбрежно.
Сложнее искусства их таинства нет,
глубинное знанье постигли.
Непросто струить ослепительный свет
и людям нести, что достигли.
Творцы вдохновенных духовных вершин,
безбрежного дивного рая.
Свет счастья познали до самых глубин,
на радость людей вдохновляя.
И выбрал я в жизни их праведный путь
своим маяком и ветрилом
и жажду постичь их учения суть,
чтоб жизнь благодатнее была.
Себя устремляя в безбрежную даль
волшебных фантазий духовных.
Ни к месту ведь сумрачность, грусть и печаль
в великое счастье влюблённым.
Лика Безликина
"Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет всё, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет всё - как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,
Виолончель и кавалькады в чаще,
И колокол в селе...
- Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
- К вам всем - что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?!
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто - слишком грустно
И только двадцать лет,
За то, что мне - прямая неизбежность -
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность,
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру...
- Послушайте! - Еще меня любите
За то, что я умру."
Марина Цветаева
11.
Лев Полыковский
Споры о бессмертии извечно
будут наши души волновать.
Время жизни слишком быстротечно
и никто не хочет умирать.
Неизбежность мировых законов
хочется нам всё ж поколебать,
смерть с косою жаждем свергнуть с трона
и бессмертными навеки стать.
Но что станут делать человеки
с бесконечной жизни колеёй?
Как свои надежды и успехи
растянуть на вечный срок такой?
Мы и этой жизнью краткосрочной
не умеем верно управлять.
Потому как хрупкий дом песочный
можно жизнь нашу рассыпать.
И к гармонии идя великой
через праздник духа и любви,
мы беспомощны пред смерти ликом,
страх исчезнуть теплится в крови.
И чем больше мы свершить стремимся
раскрывая свой мятежный дух,
тем мы смерти более боимся,
ведь прервётся наше счастье вдруг.
Сонм недописанных творений
недосказанных великих слов,
гибнет бесконечно ценный гений,
начинать приходится с азов.
А бессмертие в делах – пустышка
для не слишком развитых умов.
Вместо человека только книжка,
где о нём всего лишь пара слов.
Человек в себе неисчерпаем,
смерть его ничем не оправдать.
и чем больше жизнь мы постигаем,
тем сильней пред смертью нам страдать.
О спокойном отношеньи к смерти
на Востоке много говорят.
Но нет выше ничего бессмертья,
когда люди в творчестве горят.
Когда творчество жизнь продлевает
и любви волшебный фимиам.
Нам маяк бессмертия сияет,
он как воздух чистый нужен нам.
Лика Безликина
"Горька позолота пейзажа.
А сердце слушает жадно.
И сетовал ветер,
окутанный влажной печалью:
- Я плоть поблекших созвездий
и кровь бесконечных далей.
Я краски воспламеняю
в дремотных глубинах,
я взглядами весь изранен
ангелов и серафимов.
Тоскою и вздохами полнясь,
бурлит во мне кровь и клокочет,
мечтая дождаться триумфа
любви бессмертно-полночной.
Я в сгустках сердечной скорби,
меня привечают дети,
над сказками о королевах
парю хрусталями света,
качаюсь вечным кадилом
плененных песен,
заплывших в лазурные сети
прозрачного метра.
В моем растворились сердце
душа и тело господни,
и я притворяюсь печалью,
сумеречной и холодной,
иль лесом, бескрайним и дальним.
Веду я снов каравеллы
в таинственный сумрак ночи,
не зная, где моя гавань
и что мне судьба пророчит.
Звенели слова ветровые
нежнее ирисов вешних,
и сердце мое защемило
от этой тоски нездешней.
На бурой степной тропинке
в бреду бормотали черви:
- Мы роем земные недра
под грузом тоски вечерней.
О том, как трещат цикады
и маки цветут - мы знаем,
и сами в укромном логе
на арфе без струн играем.
О, как идеал наш прост,
но он не доходит до звезд!
А нам бы - мел собирать,
и щелкать в лесах, как птицы,
и грудью кормить детей,
гулять по росе в медунице!
Как счастливы мотыльки
и все, что луной одеты,
кто вяжет колосья в снопы,
а розы - в букеты.
И счастлив тот, кто, живя
в раю, не боится смерти,
и счастлив влюбленный в даль
крылато-свободный ветер.
И счастлив достигший славы,
не знавший жалости близких,
кому улыбнулся кротко
наш братец Франциск Ассизский.
Жалкая участь -
не понять никогда,
о чем толкуют
тополя у пруда.
Но им дорожная пыль
ответила в дымке вечерней:
- Взыскала вас щедро судьба,
вы знаете, что вы черви,
известны вам от рожденья
предметов и форм движенье.
Я ж облачком за странником
в лучах играю, белая,
мне бы в тепле понежиться,
да падаю на землю я.
В ответ на жалобы эти
деревья сказали устало:
- А нам в лазури прозрачной
парить с малолетства мечталось.
Хотелось летать орлами,
но мы разбиты грозою!
- Завидовать нам не стоит! -
раздался клекот орлиный,
лазурь ухватили звезды
когтями из ярких рубинов.
А звезды сказали: - За нами
лазурь схоронилась где-то... -
А космос: - Лазурь замкнута
надеждой в ларец заветный. -
Ему надежда ответила
из темного бездорожья:
- Сердечко мое, ты бредишь! -
И сердце вздохнуло:
- О боже!
Стоят тополя у пруда,
и осень сорвала их листья.
Мерцает серебряной чернью вода
средь пыли дорожной и мглистой.
А черви уже расползлись кто куда,
им что-то, наверное, снится.
Орлы укрываются в гнездах меж скал.
Бормочет ветер: - Я ритм вечный! -
Слышны колыбельные песни в домах,
и блеет отара овечья.
На влажном лике пейзажа
моршин проступают сети -
рубцы от задумчивых взглядов
давно истлевших столетий.
Пока отдыхают звезды
на темно-лазурных простынях,
я сердцем вижу свою мечту
и тихо шепчу:
- О господи!
О господи, кому я молюсь?
Кто ты, скажи мне, господи!
Скажи, почему нет нежности ходу,
и крепко надежде спится,
зачем, вобрав в себя всю лазурь,
глаза смежают ресницы?
О, как мне хочется закричать,
чтоб сльшал пейзаж осенний,
оплакать свой путь и свою судьбу,
как черви во мгле вечерней.
Пускай вернут человеку Любовь,
огромную, как лазурь тополевой рощи,
лазурь сердец и лазурь ума,
лазурь телесной, безмерной мощи.
Пускай мне в руки отмычку дадут -
я ею вскрою сейф бесконечности
и встречу бесстрашно и мудро смерть,
прихваченный инеем страсти и нежности.
Хотя я, как дерево, расколот грозой,
и крик мой беззвучен, и листьев в помине нет,
на лбу моем белые розы цветут,
а в чаше вино закипает карминное."
Федерико Гарсиа Лорка
12.
Лев Полыковский
Вы много сказали глубоким стихом,
но всё не охватишь ответом.
Давайте обсудим пока лишь о том,
как мыслит молва человека.
Мы не черви как проповедуют
ортодоксы христианских церквей.
Они делаю то, что не ведают,
в череде убегающих дней.
Человек есть духовный вектор,
устремлённый в божественный мир,
и гармонии мира проектор,
всех возвышенных планов кумир.
Надо только его направить
отыскать его праведный путь,
его гений великий восславить
и откроется гения суть.
Вы на верном пути, о муза,
о несбывшемся не скорбя,
сбросьте тяжесть сомнения груза
и возвысьте людей и себя.
Лика Безликина
"Я твое повторяю имя
по ночам во тьме молчаливой,
когда собираются звезды
к лунному водопою
и смутные листья дремлют,
свесившись над тропою.
И кажусь я себе в эту пору
пустотою из звуков и боли,
обезумевшими часами,
что о прошлом поют поневоле.
Я твое повторяю имя
этой ночью во тьме молчаливой,
и звучит оно так отдаленно,
как еще никогда не звучало.
Это имя дальше, чем звезды,
и печальней, чем дождь усталый.
Полюблю ли тебя я снова,
как любить я умел когда-то?
Разве сердце мое виновато?
И какою любовь моя станет,
когда белый туман растает?
Будет тихой и светлой?
Не знаю.
Если б мог по луне гадать я,
как ромашку, ее обрывая!"
Федерико Гарсиа Лорка
13.
Лев Полыковский
Страдание любви до исступленья
разгорячённый разум доводил.
Но, несмотря на чувств изнеможенье,
решение проблем не находил.
Тут испанское южное солнце,
темперамент кипящей души.
Но закрыто в радость оконце
и проблему никак не решить.
Боль разлуки невыносима
и надежды нет никакой,
не дождаться блаженства интима,
мир разрушен чёрной тоской.
Всё вокруг этих дум завязано,
безисходности страшный тупик,
только сердце просто обязано
в счастья светлого верить лик.
Я такой же как Вы одинокий,
в сердце чёрная пустота.
Но звезды незакатной истоки
продолжаю лелеять в мечтах.
Лика Безликина
"Не гони мою память! Лазурны края,
Где встречалось мечтание наше.
Будь правдивым: не скоро с такою, как я,
Вновь прильнешь ты к серебряной чаше.
Все не нашею волей разрушено. Пусть! -
Сладок вздох об утраченном рае!
Весь ты - майский! Тебе моя майская грусть.
Все твое, что пригрезится в мае.
Здесь не надо свиданья. Мы встретимся там,
Где на правду я правдой отвечу;
Каждый вечер по лёгким и зыбким мостам
Мы выходим друг другу навстречу.
Чуть завижу знакомый вдали силуэт, -
Бьется сердце то чаще, то реже...
Ты как прежде: не гневный, не мстительный, нет!
И глаза твои, грустные, те же.
Это грезы. Обоим нам ночь дорога,
Все преграды рушащая смело.
Но, проснувшись, мой друг, не гони, как врага,
Образ той, что солгать не сумела.
И когда он возникнет в вечерней тени
Под призывы былого напева,
Ты минувшему счастью с улыбкой кивни
И ушедшую вспомни без гнева."
Марина Цветаева
14.
Лев Полыковский
О, Муза, вновь я припаду
к судьбы чарующим истокам.
И в Вас, возвышенной, найду
мечту по Вашим кратким строкам.
К волшебной чаше не припасть,
без повелителя стремлений.
И коль Вас не тревожит страсть,
во власти будете сомнений.
О чувствах пламенных писать
огнём любви в мечтах пылая.
Не может сердце рассказать
о том чего не понимает
Любовь театру не подстать
в своём соку лелеет
и светло-огненную страсть
лишь страстью разумеет.
И в состоянии ином,
взойдя на чувства ложе,
со странной мыслью о былом
вспомнит: на бред похоже.
Куда летишь в нездешний сад
от призраков былого.
устав от скорби и досад,
прося покой у Бога?
И в некий ад перевоплотясь
себя не помнишь вовсе.
Зачем рассудка не спросясь
чужим сомненьем ропщешь?
Своих тебе полно проблем,
зачем тебе чужие?
Тебе б надеть защитный шлем,
и грёзы гнать больные.
Прости, о Муза, не могу
войти в твой образ дивный.
Ты на волшебном берегу,
а я в аду противном.
Ты сказкой меряешь судьбу,
а я своей душою.
Прозренье может быть в гробу
меня вернёт к покою.
Твой образ слишком далеко
от зримых мной абстракций.
О, где ты, чудо-Сулико,
средь чувств волшебных фракций.
Лика Безликина
"Покинув рощи родины священной
И дом, где Муза Плача изнывала,
Я, тихая, веселая, жила
На низком острове, который, словно плот,
Остановился в пышной невской дельте.
О, зимние таинственные дни,
И милый труд, и легкая усталость,
И розы в умывальном кувшине!
Был переулок снежным и недлинным.
И против двери к нам стеной алтарной
Воздвигнут храм святой Екатерины.
Как рано я из дома выходила,
И часто по нетронутому снегу,
Свои следы вчерашние напрасно
На бледной, чистой пелене ища,
И вдоль реки, где шхуны, как голубки,
Друг к другу нежно, нежно прижимаясь,
О сером взморье до весны тоскуют,—
Я подходила к старому мосту.
Там комната, похожая на клетку,
Под самой крышей в грязном, шумном доме,
Где он, как чиж, свистал перед мольбертом,
И жаловался весело, и грустно
О радости небывшей говорил.
Как в зеркало, глядела я тревожно
На серый холст, и с каждою неделей
Все горше и страннее было сходство
Мое с моим изображеньем новым.
Теперь не знаю, где художник милый,
С которым я из голубой мансарды
Через окно на крышу выходила
И по карнизу шла над смертной бездной,
Чтоб видеть снег, Неву и облака,—
Но чувствую, что Музы наши дружны
Беспечной и пленительною дружбой,
Как девушки, не знавшие любви."
Анна Ахматова
15.
Лев Полыковский
Прости, Финита, никогда
я к перемене мест не тяготился.
Привязан к дому был всегда
мне только там уюта шарм светился.
И если Муза Плача изнывала,
то от неё бежать я не спешил.
В себе носил я бед своих немало,
стихов слезливых уймище творил.
Раз случай бы подобный в моей жизни,
когда позировал красавице одной.
Таков нюанс судьбы нашей капризной
и был мне её чар огонь чужой.
Она была мила нежна и яснолица,
всегда улыбкой освещала взор.
Такие могут в сказке лишь присниться,
мило вела душевный разговор.
Тогда ещё юнец совсем зелёный
и холоден к блистанью женских муз,
А целомудрия чтил трепетно законы,
верил в нерасторжимость дружбы уз.
И до сих пор таким же я остался,
хоть сединой виски мои блестят.
О, сколько раз в любви я ошибался,
а годы быстрокрылые летят.
Но у поэтов всё видно иначе,
романтика восторженных речей
и каждый взгляд высокий смысл значит
или огонь причудливых свечей.
Как в ореоле ауры особой
поэт сияет пламенным огнём.
И рифмы льются самой высшей пробы,
и мы чего-то неземного ждём.
Особый флёр высокого общенья
для небожителей как рай земной.
Из прозы жизни в сказку возвращенье,
из сна чужбины долгий путь домой.
Лика Безликина
"О гость грядущий, гость любезный!
Под этой крышей поднебесной,
которая одной лишь бездной
всевышней мглы превзойдена,
там, где четыре граммофона
взирают на тебя с амвона,
пируй и пей за время оно,
за граммофоны, за меня!
В какой немыслимой отлучке
я ныне пребываю, — лучше
не думать! Ломаной полушки
жаль на помин души моей,
коль не смогу твой пир обильный
потешить шуткой замогильной
и, как всеведущий Вергилий,
тебя не встречу у дверей.
Войди же в дом неимоверный,
где быт — в соседях со вселенной,
где вечности озноб мгновенный
был ведом людям и вещам
и всплеск серебряных сердечек
о сквозняке пространств нездешних
гостей, когда-то здесь сидевших,
таинственно оповещал.
У ног, взошедших на Голгофу,
доверься моему глаголу
и, возведя себя на гору
поверх шестого этажа,
благослови любую малость,
почти предметов небывалость,
не смей, чтобы тебя боялась
шарманки детская душа.
Сверкнет ли в окнах луч закатный,
всплакнет ли ящик музыкальный
иль призрак севера печальный
вдруг вздыбит желтизну седин —
пусть реет над юдолью скушной
дом, как заблудший шар воздушный,
чтоб ты, о гость мой простодушный,
чужбину неба посетил…"
Бэлла Ахмадулина
16.
Лев Полыковский
О, Муза, я твой гость грядущий,
вослед тебе в Олимп идущий.
Коль ты вернёшься из отлучки,
покончив с хаосом текучки,
то я приду к тебе с приветом
и новым праздничным сонетом.
Войду я в дом неимоверный
твой скромный почитатель верный,
Открою своей Музы тайны
на алтаре необычайном.
Утешу душу свою слогом
и в таинстве общенья с Богом
сердцу отраду отыщу.
И твой глагол такой изящный,
сплелись в котором рай тогдашний
и праздник будущей весны,
откроет томный свет Луны.
Благословлю любую малость,
чтоб сердце чудом вдохновлялось
и небывалость душ открытых
изысканных речей забытых
давали полную картину.
В море надежды бригантину
мы с алым парусом отправим,
Асоль мечтою позабавим.
Промчится над юдолью скучной
шар откровения воздушный.
Романтикой окрасим тайны,
чтоб Интернет многоканальный
донёс до Музы дивный стих,
быстрей придёт пусть этот миг!
Лика Безликина
"Слыхал ли в сумраке глубоком
Воздушной арфы легкий звон,
Когда полуночь, ненароком,
Дремавших струн встревожит сон?..
То потрясающие звуки,
То замирающие вдруг...
Как бы последний ропот муки,
В них отозвавшися, потух!
Дыханье каждое Зефира
Взрывает скорбь в ее струнах...
Ты скажешь: ангельская лира
Грустит, в пыли, по небесах!
О, как тогда с земного круга
Душой к бессмертному летим!
Минувшее, как призрак друга,
Прижать к груди своей хотим.
Как верим верою живою,
Как сердцу радостно, светло!
Как бы эфирною струею
По жилам небо протекло!
Но, ax! не нам его судили;
Мы в небе скоро устаем,—
И не дано ничтожной пыли
Дышать божественным огнем.
Едва усилием минутным
Прервем на час волшебный сон
И взором трепетным и смутным,
Привстав, окинем небосклон,—
И отягченною главою,
Одним лучом ослеплены,
Вновь упадаем не к покою,
Но в утомительные сны."
Фёдор Тютчев
16.
Лев Полыковский
О, Боже, как мне всё знакомо,
волшебный звук небесных струн.
И сердце в таинство влекомо,
и меркнет пред загадкой ум.
В то таинство блаженной лиры
спешу умчаться без преград.
Мои чудесные кумиры,
как я вам несказанно рад!
До сокровенья проникает
и открывает бездны дум,
огнём немыслимым сияет
и также сладок как лукум.
Божественное вдохновенье
так входит незаметно в нас.
И словно каждое мгновенье,
звучит нам дивный Божий глас.
Творим, на небеса взирая,
в непостижимой глубине
тоска вселенская рыдает
и мы в каком-то чудном сне.
Но краток миг отдохновенья
и, просыпаясь в тишину,
как сердца чуткого биенье,
вновь падаем в снов глубину.
Потом мечтаем как о чуде,
что снова воссияет в мир.
И ждут его с надеждой люди:
Приди, пленительный кумир!
Лика Безликина
" Счастье души утомленной –
Только в одном:
Быть как цветок полусонный
В блеске и шуме дневном,
Внутренним светом светиться,
Все позабыть, и забыться,
Тихо, но жадно упиться
Тающим сном.
Счастье ночной белладонны –
Лаской убить.
Взоры ее полусонны,
Любо ей день позабыть,
Светом Луны расцвечаться,
Сердцем с Луною встречаться,
Тихо под ветром качаться,
В смерти любить.
Друг мой, мы оба устали.
Радость моя!
Радости нет без печали,
Между цветами – змея.
Кто же с душой утомленной,
Вспыхнет мечтой полусонной
Кто расцветет белладонной,-
Ты или я?"
Константин Бальмонт
17.
Лев Полыковский
В утомлённой душе странно много
ещё теплится страсти огня.
Видно дар этот чудный от Бога
снизошёл в дивный час на меня.
Я цветком полусонным не стану
и мой стих сохранит свой накал,
подозрительно долго не вяну,
хоть душой с Вами сходно устал.
Внутренний свет помогает,
жизнь вдыхает в меня,
только соматика тает,
дух же цветёт как всегда.
Странный я, чувства без жизни,
но всё равно полон сил.
И средь гармоний капризных,
сонм надежд разместил.
Ласка давно в дефиците,
но всё равно не сдаюсь,
образ любви в Карменсите,
даме абстрактной молюсь.
Как-то сумел из иллюзий
дар вдохновенья извлечь,
так уж устроены люди,
жаждут святое сберечь.
И в идеалах как в море,
средь помрачений и бурь,
я утопил своё горе
и растворил свою дурь.
В некой гармонии мнимой
жизни дни как-то влачу.
с Музой ушедшей любимой
сердце стихами лечу.
Лика Безликина
"Всем пасынкам природы
Когда прожить бы так,
Как жил в былые годы
Бедняга-весельчак.
Всю жизнь прожить не плача,
Хоть жизнь куда горька.
Ой ли! Вот вся задача
Бедняги-чудака.
Наследственной шляпенки
Пред знатью не ломать,
Подарочек девчонки –
Цветы в нее вплетать,
В шинельке ночью лежа,
Днем – пух смахнул слегка!
Ой ли! Вот вся одежа
Бедняги-чудака.
Два стула, стол трехногий,
Стакан, постель в углу,
Тюфяк на ней убогий,
Гитара на полу,
Швеи изображенье,
Шкатулка без замка…
Ой ли! Вот все именье
Бедняги-чудака.
Из папки ребятишкам
Вырезывать коньков,
Искать по старым книжкам
Веселеньких стишков,
Плясать – да так, чтоб скука
Бежала с чердака, –
Ой ли! Вот вся наука
Бедняги-чудака.
Чтоб каждую минуту
Любовью освятить –
В красавицу Анюту
Всю душу положить,
Смотреть спокойным глазом
На роскошь… свысока…
Ой ли! Вот глупый разум
Бедняги-чудака.
«Как стану умирать я,
Да не вменят мне в грех
Ни бог, ни люди-братья
Мой добродушный смех;
Не будет нареканья
Над гробом бедняка».
Ой ли! Вот упованья
Бедняги-чудака.
Ты, бедный, – ослепленный
Богатствами других,
И ты, богач, – согбенный
Под ношей благ земных, –
Вы ропщете… Хотите,
Чтоб жизнь была легка?
Ой ли! Пример берите
С бедняги-чудака."
Жан Пьер Беранже (перевод В.Курочкина)
18.
Лев Полыковский
Привык не лицемерить,
что жизнь хороша,
одним аршином мерить
всё, чем живёт душа.
Не в этом оптимизма
истоки находил.
Умом, событий призмой
анализ проводил.
Я плакать не приучен
о трудностях судьбы.
Но путь аскете скучен
и методы грубы.
Да, весельчак я вроде
как ваших строк герой,
не при любой погоде
доволен всё ж собой.
На жизнь как придётся
с гитарой на полу
охотников найдётся,
но я их не пойму.
Не в роскоши, конечно,
духовная стезя,
но так вот жить беспечно
по-моему нельзя.
До сути докопаться
всего своим умом,
себя познать стараться
и в малом и в большом.
Опять же веселиться
в гулянках не привык.
Душа должна трудиться
над смыслом каждый миг.
Любимой безусловно
отдал бы всё, что есть.
В любовь бесприкословно
должны мы сердце несть.
Житейская весёлость
не способ жизнь прожить.
Нужна такая малость
как духа свет развить.
Богатства не прельщают,
фальшивы блага их.
Они нас развращают
в раскошествах своих.
Духовные богатства –
вот сердца идеал.
Любви и дружбы братство
всегда только желал.
О, Муза, мне прости любезно
приспособленца путь
души моей помпезной
не отражает суть.
В иные измеренья
меня влечёт судьба,
надежды и стремленья
в грунт зарывать нельзя.
Лика Безликина
"О, берегитесь, убегайте
От жизни легкой пустоты.
И прах земной не принимайте
За апельсинные цветы.
Под серым небом Таормины
Среди глубин некрасоты
На миг припомнились единый
Мне апельсинные цветы.
Поверьте, встречи нет случайной,-
Как мало их средь суеты!
И наша встреча дышит тайной,
Как апельсинные цветы.
Вы счастья ищете напрасно,
О, вы боитесь высоты!
А счастье может быть прекрасно,
Как апельсинные цветы.
Любите смелость нежеланья,
Любите радости молчанья,
Неисполнимые мечты,
Любите тайну нашей встречи,
И все несказанные речи,
И апельсинные цветы."
Зинаида Гиппиус
20.
Лев Полыковский
О, Муза, страстно припадаю
к твоим стопам, благодарю,
что ты надежду мне вселяешь,
с небес являясь на землю.
Вот так и надо жить сгорая,
от чувств неутомимых слов,
всех на блаженство вдохновляя
и на волшебную любовь.
И не случайно в этом мире,
мне музы подают урок.
Я отдаюсь чудесной лире,
забыв про возраст и порок.
Я расцветаю алым маком
на виртуальной дней стезе.
Пусть не в реале, но, однако,
ты будешь сладкой музой мне.
Мечтаний всех неисполнимость -
судьбы невиданной восход.
Пусть вдохновенья эта мнимость
влечёт в небесный рай, вперёд!
Лика Безликина
"Мне нравится, что Вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не Вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной - и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что Вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не Вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем ни ночью - всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо Вам и сердцем и рукой
За то, что Вы меня - не зная сами! -
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце не у нас на головами,
За то, что Вы больны - увы! - не мной,
За то, что я больна - увы! - не Вами."
Марина Цветаева
21.
Лев Полыковский
Хотел бы всеми дамами болеть,
но, к сожаленью, это невозможно.
Положено одну только иметь
и то порой бывает очень сложно.
Конечно, от удушливой тоски
краснеть меня не очень вдохновляет.
Но ещё хуже без любимой впредь,
когда душа и сердце засыпают.
И не могу так странно я любить,
как нравится Вам, без огня и страсти,
и с Вами, и не с Вами вроде быть,
и в Вашей и не в Вашей вовсе власти.
Хочу поздравить женщин всей Земли
я с Женским Днём 8 марта
и трепетно признаться им в любви,
поставив чувства все свои на карту.
Хочу всех женщин я расцеловать,
им пожелать любви и счастья бездны.
Желаю им ещё прекрасней стать
и подарить весь мир им безвозмездно.
Хочу, чтоб этот праздник длился целый год,
чтоб дам мужчины на руках носили,
чтоб их краса как солнышка восход
самым прекрасным украшеньем была.
Не нравится, что мною не больны,
но пусть больны будут достойным кем-то.
В любви горды они пусть будут и вольны
и будут счастливы блеском момента.
Лика Безликина
"Безумных лет угасшее веселье
Мне тяжело, как смутное похмелье.
Но, как вино – печаль минувших дней
В моей душе чем старе, тем сильней.
Мой путь уныл. Сулит мне труд и горе
Грядущего волнуемое море.
Но не хочу, о други, умирать;
Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать;
И ведаю, мне будут наслажденья
Меж горестей, забот и треволненья:
Порой опять гармонией упьюсь,
Над вымыслом слезами обольюсь,
И может быть – на мой закат печальный
Блеснет любовь улыбкою прощальной."
А.С.Пушкин
22.
Лев Полыковский
Годов безумных помню кутерьму,
но лишь не помню прошлого веселья.
Иль я чего-то в жизни не пойму,
иль не нашёл я от печали зелья.
Когда была безумная любовь,
то не было веселью оснований.
А когда счастья накатила новь,
то жить безумно не было желанья.
Недолго счастье длилось в кутерьме
каких-то одноликих серых буден.
Блуждал средь мыслей чувственных во тьме,
и не был мне мечты источник чуден.
Но даже этот хрупкий лепесток
стабильности души увы утратил.
И где теперь найдёшь томления исток,
Коль годы на поиск любви истратил.
И потому, о Муза, Ваш рассказ
напомнил жизни прожитой образ.
Да всё ко мне в нём точно применимо,
Ведь годы зря мои в бездну промчались мимо.
Лика Безликина
"Когда на бессонное ложе
Рассыплются бреда цветы,
Какая отвага, о боже,
Какие победы мечты!..
Откинув докучную маску,
Не чувствуя уз бытия,
В какую волшебную сказку
Вольется свободное я!
Там всё, что на сердце годами
Пугливо таил я от всех,
Рассыплется ярко звездами,
Прорвется, как дерзостный смех...
Там в дымных топазах запястий
Так тихо мне Ночь говорит;
Нездешней мучительной страсти
Огнем она черным горит...
Но я... безучастен пред нею
И нем, и недвижим лежу...
. . . . . . . . . . . . . .
На сердце ее я, бледнея,
За розовой раной слежу,
За розовой раной тумана,
И пьяный от призраков взор
Читает там дерзость обмана
И сдавшейся мысли позор.
. . . . . . . . . . . . . .
О царь Недоступного Света,
Отец моего бытия,
Открой же хоть сердцу поэта,
Которое создал ты я."
Инокентий Анненский
23.
Лев Полыковский
Предчувствий, наитий, томлений
немыслимой тайны расцвет.
Какой-то возвышенный гений,
какой-то нездешний сонет.
Хотелось открыть этот полог
таинственной связи времён.
Но некий бесчувствия холод,
чего-то большого урон.
В немыслимом духом стремленьи,
из сна пробивается в явь,
судьбы непостижной в гореньи,
любви несвершившейся нрав.
Бессонное ложе остыло,
мечта никогда не взойдёт.
Здесь нечто волшебное было,
но сердце его не найдёт.
Безжизненны смутные тени,
тоска роковая гнетёт.
Пленительной девы колени,
души отболевшей восход.
Лика Безликина
"Отрадна тень, пока крушин
Вливает кровь в хлороз жасмина...
Но... ветер... клены... шум вершин
С упреком давнего помина...
Но... в блекло-призрачной луне
Воздушно-черный стан растений,
И вы, на мрачной белизне
Ветвей тоскующие тени!
Как странно слиты сад и твердь
Своим безмолвием суровым,
Как ночь напоминает смерть
Всем, даже выцветшим покровом.
А всё ведь только что сейчас
Лазурно было здесь, что нужды?
О тени, я не знаю вас,
Вы так глубоко сердцу чужды.
Неужто ж точно, боже мой,
Я здесь любил, я здесь был молод,
И дальше некуда?.. Домой
Пришел я в этот лунный холод?"
Инокентий Анненский
24.
Лев Полыковский
С годами ясно сознаёшь,
что ты лишь след духовной мощи.
Как странник призрачно живёшь,
о чём-то несвершённом ропщешь.
И в этих тенях смерти страх,
подстать бездушью чёрной ночи.
Так сорванный бесцельно злак
безумно жить в потомстве хочет.
Мы вряд ли чувствуем, что есть
нерасторжимость сна и мрака.
А сон – из подсознанья весть,
что жизнь – и мечта и плаха.
В безумстве огненной любви
младые годы сну подобны.
Пока живёшь момент лови –
не будет счастья в сне загробном.
* * *
В безумстве лет души отрада.
Средь теней мрака солнца свет.
Днём вдохновения прохлада –
ночью чуждых стремлений свет.
Уходят в лету счастья знаки,
в пыль рассыпаются мечты.
И алые не вечны маки,
в блаженстве проблеск пустоты.
А мир чужой в бездушьи тени,
здесь роковой крушенья бред.
Средь гибельных тоски владений
меркнет души глубинный свет.
Лика Безликина
"Когда кичливый ум, измученный борьбою
С наукой вечною, забывшись, тихо спит,
И сердце бедное одно с самим собою,
Когда извне его никто не тяготит,
Когда, безумное, но чувствами всесильно,
Оно проведает свой собственный позор,
Бестрепетностию проникнется могильной
И глухо наречет свой страшный приговор:
Страдать, весь век страдать, бесцельно, безвозмездно,
Стараться пустоту наполнить — и взирать,
Как с каждой новою попыткой глубже бездна,
Опять безумствовать, стремиться и страдать, —
О, как мне хочется склонить тогда колени,
Как сына блудного влечет опять к Отцу! —
Я верю вновь во все, — и с шепотом моленья
Слеза горячая струится по лицу."
Афанасий Фет
25.
Лев Полыковский
Кичливый ум – разумное начало
страданию барьер приподнесёт,
чтобы душа напрасно не кричала
и не сбавляла к счастию полёт.
Страданий нам и так дано с избытком.
зачем же нас лишать правления ума,
чтобы сгореть в огне томленья зыбком,
чтоб лютовала вечная зима?
Если контроль над чувствами ослаблен,
то в гибель нам дорога прямиком.
Ведь сам собой будешь лишь тем ограблен,
то, что кичишься чувства тупиком.
Я знаю всё, увы, не по-наслышке
и сам правленья разума лишён,
когда на сердце горестей излишки,
когда в пучину страсти возвращён.
Вот потому стремлюсь за разум чуткий
цепляться изо всех духовных сил.
Преодолеть томленья предрассудки
и быть таким как в годы счастья был.
Лика Безликина
"В саду, где пела радиола,
Где танцевали "Вальс цветов",
Все глуше дом у частокола,
Все нелюдимей шум ветров.
Улыбка лета так знакомо
Опять сошла с лица земли!
И все уехали из дома
И радиолу увезли
На огороде с видом жалким,
Как бы стыдясь за свой наряд,
Воронье пугало на палке
Торчит меж выкопанных гряд.
Порой тревожно - не до шуток! -
В рассветном воздухе седом
Мелькнет косяк последних уток
Над застывающим прудом.
Вот-вот подует зимним, снежным.
Все умирает... Лишь один
Пылает пламенем мятежным -
Наследник розы - георгин!"
Николай Рубцов
Лев Полыковский
Я тоже осень не люблю
за увяданья флёр печальный,
о тёплых светлых днях скорблю,
о неба синеве кристальной.
И в жизни осень настаёт,
когда грустишь невыносимо
о том, что в памяти живёт,
но уж давно промчалось.
И вижу в ликах молодых
я отблеск тех забытых красок.
Очарованья дивный мир,
достал из памяти запасок.
Целебна светлая печаль
о безвозвратности былого
и до щемящей жаль
скудность духовного итога.
В горячих молодых сердцах
свою духовность растеряю,
в мечтой сияющих творцах
вторым дыханьем воспылаю.
Продолжение смотреть здесь:http://stihi.ru/2009/03/10/5680