Он сидит и смотрит вниз, мирно голову склоня, на седых совсем кудрях
Ни трухи, ни грязи.
Пистолет упал на пол, обвила его трава изумруднейшим ковром,
Нежнолистной вязью.
Кровь застыла на виске, как охряная эмаль, вся подсохла и спеклась
На палящем солнце.
Сквозь обрушенный проём облака тянулись вдаль, ветер рвал их на куски,
Выжав дождь в колодцы.
Много лет уже сидит, застрелился - может быть. По опущеным рукам
Ползают улитки,
И пиджак его истлел, выцвел как полдённый зной. И штаны прогнили, да -
До последней нитки.
Только тело всё живёт, не спешит распухнуть, только разум замолчал,
Ну а сердце - бьётся.
Столько лет - не пил, не ел, не ложился ночью спать. Но и вечно быть в уме...
Мда... Не удаётся.