Из вопросов этики сюжетов с военными компонентами.
http://stihi.ru/2007/08/07-2381
Космодесантно-пилотское письмо.
(Метельная не валентинка.)
В Валентиновом дне снегопад
Ускоряется, ярче несётся.
Все с букетами, как на парад.
И над крышами музыка вьётся.
В нашем городе скоро метель.
Одевается в кружево город.
А расклад обретений/потерь
Не желает обрушиться в холод.
И метель тоже жмётся к теплу –
Белокурая кроха-девчонка,
Снова к сердцу прильнёт моему,
Отогреется чутко и чётко.
И ладонь по колючей щеке
Пролетит осторожно и нежно.
И растает она вдалеке.
И в ответ улыбнусь безмятежно.
Беспримерна над городом ночь
Я тебе доложу, дорогая.
Мы с метелью бывали точь-в-точь.
Только нынче дорОга другая.
Не ругай старика за тропу,
И за Дам, что тебе непонятны.
Выбираю всегда лишь Одну
По Любови иной вероятно
Даже если почти лишь на миг,
Но зато всё достаточно честно.
И пусть Мир распрекрасно велик
Град и лес наш – мне лучшее место.
Настоящее – "здесь и сейчас".
Если ж вновь "не на жизнь" – не печалю,
Провожаю светло без прикрас.
Знать Другую Одну повстречаю.
Так наш город на встречи богат
Поразительно неоднозначно,
Что бывает, иду наугад,
А выходит на редкость удачно.
В общем, ты, не тревожься, лети.
Я в порядке. Лишь сон был дурацкий.
Молчаливость привычно прости,
И нелепейший юмор гусарский.
Космодром подмигнул огоньком
В недалёкой черте на востоке.
Выхожу подышать на балкон.
Вспоминаю ириски за строки.
По конфетке несли за строфу
Мы друг другу давно малышами.
Я стихами ничуть не дышу.
Просто вспомнилось, как совершали.
Наше детство, как сон поутру,
Мир исполнило песней названий.
Верю очень немного кому,
Субъективно не без оснований.
Говорят: "Что крылатым война?"
"И зачем в планетарные роты?"
Но так было во все времена,
Что в десант уходили пилоты,
Если некому больше успеть,
Если "борт" догорает разбитый,
Если остановить нужно смерть –
Снова падаем в небо с орбиты.
Задыхаюсь на слове "прости".
Пустоту среди звёзд осязаю.
Скольких мы не сумели спасти?
И как выжили – тоже не знаю.
Не исполнить преступный приказ,
И пойти супротив безнадёжно –
Выбирали упрямо в тот раз,
Нам иначе никак, невозможно.
По ночам, говорят я ору
Иногда ("сумасшедший похоже"):
"Мы не станем стрелять в детвору!"
И комбригу за наших – по роже...
И курсанты уже на ногах.
"Эй, под снайпера не угодите!"
Поворот и проход в двух шагах.
Ты детей, говоришь, уводите.
Тут фугас накрывает всерьёз,
Стены падают детской больницы.
Просыпаюсь и в дырки от звёзд
Ошалело гляжу, как в бойницы.
А те сволочи, подлецы,
Помнишь, в консульство дали рапорт,
Что мятежны военспецы,
"Угоняли" из джунглей транспорт.
Но с курсантами малых детей
Уберечь почти всех ведь успели.
Потому после стольких путей
К нам из детства приходят метели.
Прикрывали последних собой,
Но сквозь нас пробивали осколки.
Это бойня была, а не бой.
Нас, как трупы свалили в сторонке.
Тех, кто выжил... ты помнишь, "суд"?!
Хорошо, что курсанты сбежали.
Ты не верила, что нас "сотрут".
Но живыми мы так раздражали.
А десантных скафандров броня
Всех спасла бы, подобная чуду.
Но чудес – бывает, а зря.
Всё равно ничего не забуду.
Не забуду ни лица детей,
В развороченных напрочь палатах,
Ни девчат с красной меткой смертей,
На прострелянных белых халатах.
Не забуду ни боли, ни лжи.
Честь не может быть наполовину.
Нас за что подставляли, скажи,
И расчётливо подло и в спину,
Продавали нас под шумок,
Как подачку зверью бросали.
И я тоже понять не мог,
Что нас запросто так "списали".
С нас погоны срывали легко.
Арматурой нам рёбра ломали,
И пытали, ярясь: "Ещё – кто?"
Только не дострелив, расстреляли.
В жаркой жиже и в смрадной грязи,
Помнишь, грезились эти метели.
И, наверное, в этой связИ
В наше зимнее детство хотели.
Не по поводу пир-пастораль.
Память право своё совершает.
По-пилотски фигура – спираль
В эскадрилье былой оживает.
И в миру ошибался не раз,
Нараспашку бывая напрасно.
Нынче просто метели припас
Я из детства спокойно и ясно.
Тогда "в домик" играли гурьбой
И метель за окном пролетала –
Ты всегда называлась сестрой,
А Мариша была "наша мама".
Я о Ней... не могу я о том.
Столько раз бесполезно пытался.
Этот Мир без неё не знаком,
Как пустой, понимаешь, остался.
Я теперь поседел, словно снег.
Я в наш лес завтра снова уеду.
Не собрать мне уже там нас всех.
Ведь "погибших не ждут и к обеду".
Отопру заколоченный дом,
Протоплю. Отосплюсь. Отогреюсь.
Наброжусь и, наверно, потом
Написать может, песню осмелюсь.
Я про Дружбу пою без страниц.
Не поймут только те, кто не знают.
У Любви ж – просто множество лиц,
Джентльмены о том не болтают.
И щетину со щёк соскоблю,
Не без пары царапин привычно.
А дружить и с тобою люблю –
Ты же знаешь меня преотлично.
Ну, счастливо тебе полетать.
Помаши мне крылом по-сестрински.
А когда возвратишься опять –
В угощении вспомним ириски.
В нашем прошлом, конечно, ничуть
Ничего ни отнять, ни прибавить.
Но свершеньями полним путь.
А ещё остаётся и память.
© Олег А. ГорЯчев, Тверь, 14.02.07, 14, 15, 17, 18.02.09.