Юноша бледный бродя по дубравам,
Тихо пленяясь ночною красой,
По заповедным медвежьим заставам
К озеру вышел, тайнице лесной.
Брег он увидел, туманом объятый,
Ветлы седые склонялись над ним,
Сладко вкушал он ночи ароматы,
Длинные тени ползли из низин.
Ряби круги вдруг ложатся на воды,
Диво кружится в озерных волнах,
Дева чудная, загадка природы,
На берег вышла, легла на песках.
Вечных фантазий народных творенье,
Древних сирена, русалка для нас,
Жрица коварства, и лжи отраженье,
Манит красою холодною глаз.
Броситься в омут таинственной страсти
Старец готов, и безусый юнец,
Сетям и пленам неведомой власти
Равно покорны и трус и храбрец.
Волосы гребнем златым расчесала,
Прелестей дивных своих не тая,
Юношу пением тихим пленяла,
Он трепетал пред красами ея.
Сонм безотчетных и смутных желаний,
Что в вечерах его сладко томил,
Весь горизонт беззаветных мечтаний,
Он в чаровнице озерной узрил.
“Вихри познав неземных наслаждений, -
Пела русалка, играя с волной, -
Бренный забудешь огонь вожделений,
Вечный блаженства обрящешь покой.”
Сердце щекоткою жгучей пронзило,
Бросился он на пленительный зов,
Тут и проснулся, уж солнце светило,
Кроны пронзая широких дубров.
Озера гладь перед ним расстилалась,
Птиц щебетанье повсюду лилось,
Словно природа сама улыбалась
Шутке Морфея, и скоро нашлось
Сна толкованье, и дум потаенных
Спор разрешился, в печальных строках
Вскоре писал он невесте о вредных
Для становленья, незрелых страстях.