Встанешь, еще темно, запотели окна,
в окна швыряет кто-то комочки стужи.
Не застегнешь рубашку – затянешь в кокон.
В коконе бьется птица, но ты – снаружи,
кормишь из рук дворнягу, глотаешь воду,
завтрак – собачье счастье – в нутро не лезет.
Птица таранит клювом твою свободу.
Кажется, зимний воздух тебе полезен,
мечет в тебя иголки как в куклу Вуду,
сыплет под ноги снег, будто грязи мало.
Птица ломает крылья о твой рассудок,
терпишь, ты тоже руки не раз ломала.
Скользко. В маршрутке пахнет табачным дымом.
На этаже ремонт, в кабинете спорят.
Вспомнить бы много позже про эту зиму:
дескать, жила тогда и не знала горя.
Будет апрель, на улицах станет суше,
станут, конечно, звонче, красивей песни.
Птица кричит так громко, что больно слушать,
птица не хочет ждать, пока ты воскреснешь.