Роберт Геррик (1591-1674)
942. О Купидоне (III)
Эрот пришёл как оборвашка:
Дырявые чулки,
Камзол потёрт, висит рубашка,
Сносились башмаки.
Просил он лепту, словно нищий,
Я дал ему калач.
И он, когда наелся пищи,
Мне пожелал удач.
Ушёл, потом назад вернулся,
(Наверно на беду)
Огнём ко мне он прикоснулся,
И я теперь в аду.
Я принял пламя всей душою,
Хоть слаб любовный пыл;
Уверен, пальцем, как стрелою,
Эрот меня пронзил.
942. Upon Cupid (III).
Love, like a beggar, came to me
With hose and doublet torn:
His shirt bedangling from his knee,
With hat and shoes outworn.
He ask'd an alms; I gave him bread,
And meat too, for his need:
Of which, when he had fully fed,
He wished me all good speed.
Away he went, but as he turn'd
(In faith I know not how)
He touch'd me so, as that I burn['d],
And am tormented now.
Love's silent flames and fires obscure
Then crept into my heart;
And though I saw no bow, I'm sure
His finger was the dart.